(no subject)
Они сказали: “Мы здесь с начала войны”.
Я спросила: “То есть вы здесь с 2022 года?”
Они сказали: “Нет, мы здесь 6 дней”.
То есть для них война началась вот, получается, только 6 августа 2024
Журналистка поговорила с лишившимися домов беженцами из охваченных войной районов Курской области. В комментариях удивляются - вот ведь чудики, война же началась в 2022 году. Или в 2014-м. Или когда там она началась, в 2008, в 2003, в 1999?
Но ведь все верно - для судженцев страшная война началась 6 августа. Что там по этому поводу думают и делают в Москве или в телевизоре - для них это не так важно. Просто потому, что какого-то воображаемого единого "народа" тут нету, людские группы на российском пространстве уже видят мир сильно по-разному.
Даже и в Москве уже нет практически ничего общего между населяющими ее чиновниками, таджиками, чеченами, чекистами, армянами, бомжами, между приехавшими на заработки из далеких деревень и городков загорелыми и испитыми мужиками с потертыми спортивными сумками, стильно худой молодежью, съезжающейся в пятницу в дорогие центровые клубы и прыщавыми пацанчиками из дальнего Подмосковья в электричках. Плотно заполненные женщинами в мусульманских платках с многочисленными детьми дворы окружающих Москву новостроек, дворы алкашьих и пенсионерских районов, возникших в 1960-х и 1970-х, и огороженные и охраняемые дворовые пространства как-бы-элитных комплексов с претензией на дизайн - это разные миры, и их пути похоже, расходятся уже навсегда.
Я спросила: “То есть вы здесь с 2022 года?”
Они сказали: “Нет, мы здесь 6 дней”.
То есть для них война началась вот, получается, только 6 августа 2024
Журналистка поговорила с лишившимися домов беженцами из охваченных войной районов Курской области. В комментариях удивляются - вот ведь чудики, война же началась в 2022 году. Или в 2014-м. Или когда там она началась, в 2008, в 2003, в 1999?
Но ведь все верно - для судженцев страшная война началась 6 августа. Что там по этому поводу думают и делают в Москве или в телевизоре - для них это не так важно. Просто потому, что какого-то воображаемого единого "народа" тут нету, людские группы на российском пространстве уже видят мир сильно по-разному.
Даже и в Москве уже нет практически ничего общего между населяющими ее чиновниками, таджиками, чеченами, чекистами, армянами, бомжами, между приехавшими на заработки из далеких деревень и городков загорелыми и испитыми мужиками с потертыми спортивными сумками, стильно худой молодежью, съезжающейся в пятницу в дорогие центровые клубы и прыщавыми пацанчиками из дальнего Подмосковья в электричках. Плотно заполненные женщинами в мусульманских платках с многочисленными детьми дворы окружающих Москву новостроек, дворы алкашьих и пенсионерских районов, возникших в 1960-х и 1970-х, и огороженные и охраняемые дворовые пространства как-бы-элитных комплексов с претензией на дизайн - это разные миры, и их пути похоже, расходятся уже навсегда.