(no subject)
После Иванова дня уже сенокос, и дело идет к Ильину дню. Мало кто сейчас всерьез понимает, что такое сенокос, а слово все еще есть.
Вот иконка из ближайшей округи Великого Новгорода, редкая - и уж очень фольклорная. Прям словно с дальних глухих окраин республики. Это и по уровню мастерства заметно. Ну и подбор святых, конечно, уже как будто из совсем деревенских икон XVI-XIX вв.
Илья Пророк, по сторонам великомученик Дмитрий и святой Никола. На обороте - священномученик Власий. Крестьянские святые. Забавно, что в разделе А. А. Турилова статьи ПЭ "Димитрий Солунский" о почитании Дмитрия на Руси как-то вообще ничего нет о трансформации этого изначально княжеского мученического воинского культа во вполне себе массовый к XVI-XVII вв. Впрочем, у нас с изучением почитания святых вообще ужас - страшно архаичная уже церковная история XIX в., не слишком-то научная публицистика Георгия Федотова - а дальше вовсе какая-то беда и огорчение. Те, кто занимается рукописной традицией, те, кто занимается социальной историей и те, кто уже про этнографическо-фольклористические аспекты по реальным записям, не знают и не слишком понимают друг друга, ни методологии, ни синтеза. И еще искусствоведы - те тож наособицу.
59х45. XV - первая пол. XVI в.
Вот иконка из ближайшей округи Великого Новгорода, редкая - и уж очень фольклорная. Прям словно с дальних глухих окраин республики. Это и по уровню мастерства заметно. Ну и подбор святых, конечно, уже как будто из совсем деревенских икон XVI-XIX вв.
Илья Пророк, по сторонам великомученик Дмитрий и святой Никола. На обороте - священномученик Власий. Крестьянские святые. Забавно, что в разделе А. А. Турилова статьи ПЭ "Димитрий Солунский" о почитании Дмитрия на Руси как-то вообще ничего нет о трансформации этого изначально княжеского мученического воинского культа во вполне себе массовый к XVI-XVII вв. Впрочем, у нас с изучением почитания святых вообще ужас - страшно архаичная уже церковная история XIX в., не слишком-то научная публицистика Георгия Федотова - а дальше вовсе какая-то беда и огорчение. Те, кто занимается рукописной традицией, те, кто занимается социальной историей и те, кто уже про этнографическо-фольклористические аспекты по реальным записям, не знают и не слишком понимают друг друга, ни методологии, ни синтеза. И еще искусствоведы - те тож наособицу.
59х45. XV - первая пол. XVI в.