Галактика. Глава 17. Операция "Рассвет". (часть 2)
***
На двести девяносто четвертой секунде «третья группа» внезапно останавливается и принимается совершать сходные со второй группой маневры. Очень неприятно - вольные, похоже, решили атаковать одновременно с двух сторон. При этом у них есть возможность достаточно быстро снова объединить обе основные группировки на любом этапе боя. Ну что же, глупо было рассчитывать на идиотизм вольных. Не такие они дураки, чтобы вводить силы в бой по частям. Нам придется делать выбор, какую из группировок встречать первой. И ошибиться тут никак нельзя.
Наконец «первая группа» проходит облако Оорта и вырывается на относительно свободное пространство. Происходит это на четыреста двадцатой секунде. Дальше перед ними нет ничего до самого пояса Койпера. А пояс - это уже основная часть Солнечной системы. Здесь расположены орбиты малых транснептуновых планет - Эриды, Нимфы и Сатира, Плутона, Седны, Макемаке, а также тысяч комет. Сюда эти вольные попасть не должны! И не попадут.
Через две секунды основные силы вольных, видимо, убедившихся, что путь через облако безопасен, тоже устремляются к центру Солнечной системы. Ударная и десантная группировки разом стартуют вперед, более не задерживаясь ни на мгновение.
Четыреста сорок третья секунда. Основные силы вольных входят в облако Оорта и сбрасывают скорость. «Первая группа» несется к поясу Койпера. Давайте-давайте, осталось совсем немного!
Пока есть время, просчитываем варианты. Со «второй группой» все понятно - она идет прямо к идеальной точке для удара по Земле, а вот с «третьей» есть вопросы. Если она последуют тем же курсом, то ей неизбежно придется огибать Солнце, чтобы достигнуть Земли. Вопрос - с какой стороны: с той же, откуда идет «вторая группа», или с противоположной? Если с той же, то на пути окажутся Марс с Меркурием. Последний можно смело игнорировать - на нем никогда и не планировалось строить оборонительных сооружений. Зато Марс - второй по значимости внеземной опорный пункт Солнечной системы. Правда, продержится он против такого мощного противника, скорее всего, считанные секунды. С обратной же стороны Солнца вольным повстречается Венера, тоже не представляющая интереса с точки зрения организации неподвижной обороны, так как ее атмосфера слишком агрессивна. Но вот у самой Земли на пути десантной группировки окажется старушка Луна, на которую оружие начали возить еще до Открытия. Вольным с ней придется повозиться, так как баз там понатыкано от души. Стрелять будет каждый кратер.
Еще двадцать секунд. По сотням, стоящим на пути у «первой группы», объявлена пятидесятисекундная готовность. Капитаны начинают воссоздавать боевые ментоиды. Они уже видят врага сами, без помощи зондов и разведчиков. Притомившиеся в ожидании содумники рвутся в бой. Их даже приходится слегка придерживать, чтобы ментоиды вышли не слишком агрессивными.
Шестьсот тридцать четвертая секунда. Включается обратный отсчет до начала встречной атаки. Вольные идут немного левее того района, где висят ожидающие их эскадры, но это не страшно. Скорость микрошаговых двигателей в этом районе понижена больше чем в семь раз в сравнении с открытым пространством, а макрошаговых - только в пять. От перехвата вольных не спасет ничего. Осталось одиннадцать секунд.
Пять секунд. Четыре. Три. Две. Одна. Атака!
Малаги водопадом вливают пэнергию в двигатели тарсеров. Кумулятивный эффект бьет по пространству так, что от его колыханий вторичные колебания селга видно, наверное, на другой стороне Солнечной системы. Тарсеры, уже не таясь, устремляются на вольных.
Первыми в строю идут ударные сотни Зарда и Дектора. Под их мощной защитой держатся линейные эскадры. Ну а в самом хвосте, держась чуть поодаль, идет десятая сотня Сагерина. Ему лезть в лобовую атаку незачем, задача у «поисковиков» простая - следить за тем, что происходит вокруг, а в случае необходимости - быстро догнать какой-нибудь небольшой отколовшийся отряд и либо его уничтожить, либо блокировать и навести на него более мощные сотни.
Вольные даже успевают среагировать и пытаются перестроиться, оттянув назад все рейдеры и выставив в переднюю линию еммеры и клагеры. Это нам только на руку, потому что «поисковики» быстро пеленгуют корабли, с которых поступают корректирующие команды. После чего у каждого из Серых Призраков эти флагманы оказываются помечены особым образом. Бить на поражение по ним теперь никто не станет, слишком важная добыча. Сам маневр, кстати, вольным вообще не стоило затевать, так как он становится причиной беспорядка в самый ответственный момент. Тарсерам хватает двух секунд, чтобы сблизиться с врагом на дистанцию эффективной стрельбы вбандов. Пусть они не такие мощные, как у огневых сотен, но дальность их все равно больше, чем у самых тяжелых резонаторах на еммерах.
Еммеры и погибают от первого же залпа, кроме одного, «меченого». Ему парой вбандов организуют «холостой всплеск» у самого носа. В отличие от селгенстового оружия, наше совсем необязательно нацеливать на какие-либо реальные объекты. Безо всяких проблем можно ударить и по совершенно пустой точке пространства. Другое дело, что по материальным предметам удар вбанда выходит гораздо более мощным. Чем плотнее среда, тем сильнее взрыв, им вызванный. Зато при «холостом всплеске», исполненном у самого борта корабля, от мощной волны пространственных искажений напрочь выгорает все чувствительное навигационное и прицельное оборудование. Пульсер, разумеется, страдает первым.
Результат залпа в общем-то достаточно скромный, так как согласованный удар шести сотен способен и не на такое. Но много и не требуется, дальше дело за эмпылерами. Первым залпом накрываются десятка полтора клагеров. Причем накрывает их так, что мало что остается. Ну а в следующее мгновение строй тарсеров оказывается внутри «первой группы».
Потерявшие боевой порядок вольные просто в принципе не могут ничего противопоставить монолитным ментоидам ударных и линейных сотен. Скорострельные эмпылеры наводятся еще до того, как тарсеры оказываются в положении для стрельбы. Цели распределялись четко, с гарантированным перекрытием, но с минимальным запасом. Первоочередные цели - те корабли, которые пытаются не бежать, а действовать упорядоченно.
Это не похоже на бой, это тотальное истребление. Включившись в ментоиды сотен, я ощущаю их бешеный ритм и слитный мыслеобраз, который лучше всего можно передать одним словом - «Бей!». «Меченых» глушат «холостыми всплесками», выбивают эмпылерами тяжелое бортовое вооружение, оставляя эти корабли «на потом».
Несколько сотен рейдеров пытаются развернуться и уйти назад к облаку Оорта. Однако «поисковики», не ставшие лезть в общую кучу, не дремлют. Сагерин мгновенно среагировал, догнав и накрыв беглецов слитным залпом «стопаров». А секунду спустя рейдеры навещает четвертая сотня. После ее «визита» от беглецов не остается ничего.
Спустя четыре секунды после первого залпа от «первой группы» остаются лишь разрозненные корабли, удирающие в разных направлениях. За ними отправляются отдельные отряды десятой сотни, а первая, четвертая, шестая, седьмая и девятая, развернувшись, идут на прежнюю позицию. Вторая сотня остается, чтобы захватить пленных на шести обезоруженных кораблях. Через три секунды последний корабль «первой группы» распылен вбандом на элементарные частицы. Сагерин, собрав свою эскадру и прихватив двоих разведчиков из пятой сотни, идет следом к основной группе. Вторая сотня за двадцать секунд захватывает полтора десятка пленных, вытаскивает из корабельных ганов кое-какую информацию и, уничтожив поврежденные корабли вместе с уцелевшими экипажами, соединяется с остальными. Жалости к вольным никто не испытывает, они знали, на что шли. К тому же мы с ними поступили гуманно, не оставив их на растерзание землянам или Охотникам. Первая фаза боя прошла без потерь, а вольные наглядно увидели, что их ждет.
Перед расщеплением боевых ментоидов сотен я проверяю их состояние. Сотни вкусили крови, в них появился «комплекс победителя». Все, больше можно не сомневаться в том, что, когда я воссоздам Большой Ментоид, он сможет благополучно терпеть потери и боль. До начала следующей фазы операции можно слегка перевести дух.
***
- Даа, эффектно, - комментирует увиденное Феникс. Скорее всего, «картинка» уничтожения «первой группы», показанная кадеимом, была получена с одного из земных зондов дальнего обнаружения, оказавшегося поблизости. Не только Серые Призраки умеют раскидывать по пространству средства разведки, да еще и на наиболее вероятных направлениях.
- И где они были тридцать лет назад? - угрюмо спрашивает отец.
- Скорее всего, еще не родились, - отвечает старик. - Ты знаешь, после этого побоища я даже готов поверить, что нам удастся обойтись без крайней меры.
- Сплюнь, - отвечает отец. - Еще неизвестно, сколько здесь Серых Призраков. Может, эти шесть сотен - все, что у них есть. Не спорю, «серые» сильны. Но смогут ли они противостоять строю из сотен еммеров, поддержанных полутора десятками таанотов и тысячами клагеров? Как представлю, что может сотворить их слитный залп, - мне плохо делается.
- Посмотрим. Все равно нам с тобой больше ничего не остается.
- Ты так спокойно говоришь, как будто речь идет о судьбе пары десятков людей! - возмущается отец. - Я ведь понимаю, какой приказ получу, когда вольные прорвутся к Земле! И меньше всего на свете я бы хотел его исполнять!
- Ты меня что, за маньяка держишь? - с раздражением интересуется Феникс. - Я, по-твоему, прямо-таки жду момента, ради которого сюда примчался? Или ты думаешь, я не знаю, что активирует твой код?
Внезапно он оборачивается, смотрит на меня, маму и сестру. Нехорошо так смотрит.
- Что-то я старею, начал много языком молоть, - сокрушается он, отвернувшись. - Ладно, не смотри на меня так, не трону я твою семью. Они и так знают больше, чем положено.
***
Сотни провели перекличку, проверяя состояние кораблей. Пробитий защитного поля зарегистрировано не было, так что техника не пострадала, не говоря уже о людях. Так что все были в приподнятом настроении. Самые сильные удары пришлись от клагеров, но к началу ближнего боя их осталось мало, да и скоординировать огонь они не могли. А тарсеры всегда прикрывают друг друга при воссозданном ментоиде.
Похоже, на вольных дебют первой тысячи произвел сильное впечатление. Разведчики зафиксировали обмен конселг-сообщениями как между группировками, так и между отдельными кораблями. Группировки обменивались кодовыми сигналами, которые были тут же подсунуты пленникам, находившимся на «попечении» второй сотни. Те «раскололись» быстро, пояснив, что данные сигналы означают «действуем по оговоренному плану». К сожалению, в «первой группе» не оказалось никого из вепрагонтов, участвовавших в разработке плана нападения, так что рассказать о нем было некому. Пленникам была известна только собственная задача - разведать оборону планеты, если получится - прорваться сначала к Урану, а потом к Сатурну. Никого из людей, кто знал все планы, в «первую группу» не включили, они остались с основной частью флота. Ничего не скажешь, вольные добросовестно подошли к вопросу недопущения утечки планов.
Прослушивание обмена между отдельными кораблями показало, что напуганной оказалась меньшая часть вольных. В основном же они злились. Вольные считали, что Серые Призраки использовали эффект внезапности и лишь поэтому так легко победили. Больше внезапность сыграть не могла, а на стороне вольных был подавляющий численный перевес. Во всяком случае, они полагали, что это им поможет. Правда, это было мнение лишь отдельных капитанов, не обладавших никакими полномочиями. Вепрагонты, возглавлявшие флот, помалкивали и свою точку зрения на события держали при себе. Они хорошо понимали, что в случае боя их корабли окажутся главными целями тарсеров, поэтому на связь не выходили, чтобы не выдать себя раньше времени.
А время шло, отмеряя секунды с момента первого разделения вольных. На восемьсот сорок второй секунде ударная группировка достигла границы облака Оорта. Чуть раньше, чем это сделала десантная часть флота вольных. «Вторая группа», как и только что уничтоженная «первая», вышла в промежуток между облаком и поясом Койпера безо всяких помех. А вот «третью» ждал сюрприз - заранее приготовленное минное поле. Мины были «умные», они знали границы поля, видели флот. И ждали, пока самая дальняя из мин не окажется внутри строя. После чего рванули.
К сожалению, требуются триллионы мин, чтобы надежно закрыть Солнечную систему даже по радиусу пояса Койпера. Про внутренний радиус облака Оорта даже и говорить не приходится. Поэтому минное поле было сильно разреженным, взорвалась всего пара сотен мин. Пострадало сотен пять кораблей, в основном зайоны. Около пятидесяти процентов были уничтожено полностью, треть получила серьезные повреждения, остальные отделались сравнительно легко. Из крупных кораблей четыре транспорта уничтожено полностью, шесть получили повреждения разной степени тяжести и не могли больше продолжать движение, тяжелые повреждения получил один десантный корабль, и легкими повреждениями отделался один штурмоносец. Еммеры и клагеры не пострадали. Потери незначительные, но это замедлило продвижение вольных. Они поняли, что дальше вот так напролом идти опасно и потому перестроились. Вперед выдвинулись несколько разведывательных кораблей, прикрытых клагерами и зайотами, которые тщательно прощупывали пространство на предмет подозрительных тел. Если что-то фиксировалось - клагеры и тяжелые рейдеры тут же били туда резонаторами. На этих перестроениях и изменении схемы движения вольные потеряли секунд пятнадцать-двадцать.
Ардан, убедившись, что атакующие отказываться от своих планов не собираются, приказал всем сотням стягиваться к Нимфе и сам отправился туда вместе с Ахейей. Находившаяся в том районе третья сотня своими вбандами перекрывала сферу радиусом в двести шестьдесят астрономических единиц. Для сравнения - внешний радиус пояса Койпера, на внешней части которого находится Нимфа, равен ста пятидесяти астрономическим единицам. Так что вольные не могли пройти мимо этой планеты и не попасть при этом под удар.
***
- Удар с двух направлений, - комментирует отец. - Интересно, кого они отправили заходить с тыла?
- Да чего тут гадать, все ясно, - отвечает Феникс. - Все легкие силы туда потащили и десант. А напрямую еммеры с таанотами пошли. Как в пятидесятом году.
Отец внимательно смотрит в сергер-сферу, потом кивает.
- Да, и впрямь похоже. Хотя глупо второй раз одну и ту же тактику использовать.
Феникс пожимает плечами:
- Ну, мы с тобой не флотские, мы в этих делах все равно не сильны. Это в нашем деле повторы грозят гибелью, а у них все наоборот. Есть хорошая тактика - вот и используй ее. И нечего умничать. Только кажется мне, что с этими ребятами на дисколетах о стандартных приемах лучше вообще не думать - переиграют в два счета. А вольные, я смотрю, глупость сделали. Десантная группировка приотстала немного, так что удар не одновременный получится.
- Куда им торопиться? Все равно ждать, пока тааноты и еммеры наши стационары подавят.
Я с недоумением прислушиваюсь к этому диалогу. Как будто партию в «четверку» обсуждают. И не сразу до меня доходит, что и отец, и Феникс боятся. Боятся того, что может произойти. И глушат этим разговором свой страх.
**
Восемьсот пятьдесят восьмая секунда. Я и сотня Ахейи соединяемся с третьей эскадрой у Нимфы. Секунд пятнадцать спустя к нам присоединяется основная часть моей тысячи. Еще через десять секунд к Нимфе прибывает восьмая сотня. Все, тысяча в сборе! Ориентировочное время до начала второй фазы сражения - двести секунд.
На девятьсот восемьдесят восьмой секунде, когда до столкновения со «второй группой» остается чуть больше минуты, я транслирую мыслеобраз, означающий воссоздание Большого Ментоида. Пришло его время.
***
Снова, как в тот день на площади Открытия, видение накладывается на настоящее время. Я вижу отца и Феникса, напряженно вытянувшихся в направлении сергер-сферы, и одновременно в моем сознании мелькают мыслеобразы, предшествующие воссозданию Большого Боевого Ментоида. Я сижу дома на диване - и в то же время я полулежу в кресле в центре управления своего тарсера, в самом его сердце. Ощущаю скрытую под кожухами мощь пэнергетического оружия, вижу приближающегося врага и чувствую, как во мне пробуждается древняя и неодолимая жажда крови.
***
Ментоид придумали не мы и не Старик. И даже не Старшие, в руинах которых он и наткнулся, видимо, на его описание. «Дикие» ментоиды зародились вместе с появлением первых коллективных животных. Любое стадо - это тоже в некоторой степени ментоид. Главным признаком ментоида является готовность индивидуумов, его составляющих, ставить общие интересы перед собственными. Вплоть до самопожертвования. Чем более сложен ментоид, тем более сложными могут быть мотивы самопожертвования у его участников. Государство - это тоже ментоид. Его граждане даже не всегда могут быть согласными действовать в его интересах и все же делают то, что от них требуется.
Но государственные структуры, прошедшие долгий эволюционный путь от простейших косяков рыб до сложнейших институтов общественного управления Лигурии, остаются чересчур медлительными и неповоротливыми, когда речь заходит о мгновенных решениях. Поэтому важные и срочные вещи до сих пор утверждают небольшие группы людей. Объясняется это просто - на то, чтобы донести свои соображения и доводы до других людей, порой приходится тратить очень много времени. А ведь нужно еще выслушать их собственное видение на проблему. В итоге время, которое тратится на то, чтобы люди начали понимать друг друга, увеличивается в геометрической прогрессии. Если же им просто навязать чужое решение - люди начнут ощущать себя неуютно, будут делать работу неохотно и без энтузиазма. О самопожертвовании же они вообще могут не вспомнить.
Но бывает и так, что люди, вроде бы вначале крайне скептически относящиеся к какой-либо идее, через считанные минуты способны принять ее как собственную, подхватить ее и с упоением помчаться с голой грудью на рассекатели. Проявляется это по-разному, но самым ярким и самым изученным является так называемый «эффект толпы». Правоохранительным службам отлично известно, что если собрать вместе пять - десять сотен человек, сбить их поплотнее, а потом кинуть в эту массу какой-то клич, способный задеть их за живое, то родится толпа. Управлять ею практически невозможно, так как она живет своей собственной жизнью, ее мало заботит судьба отдельных индивидуумов. Так рождается новое могучее существо. Оно осознает свое могущество и способно подавлять базовые потребности отдельных особей. Даже инстинкт самосохранения не всегда может устоять перед этой силой.
Но обычная толпа отличается малой разумностью. Ее уровень не выше, чем у младенца, тянущегося к яркой игрушке и не подозревающего, что может при этом прищемить палец. Изучая ментоид, мы прежде всего хотели добиться его разумности. Настолько, насколько это было вообще возможно. При этом мы прекрасно понимали, что это очень рискованная затея, потому что такой ментоид окажется заведомо умнее любого отдельно взятого человека. А значит, может захотеть чего-то совсем другого, чем хотелось бы нам при его воссоздании. Играя со сверхразумом, человек всегда проиграет, если только заранее не установит рамки, в которых он будет сильнее. Пелланон за эти рамки вышел, в итоге появился разум более могучий, чем его собственный. Но наш товарищ был «опорным», и в данной схеме его сознание просто не могло ничего другого, кроме как попытаться полностью вобрать, познать воссозданный сверхразум. Увы, это было за пределами человеческих возможностей, поэтому разум лигурийца не выдержал.
Мы усвоили урок и нашли возможности обуздать мощь сверхразума ментоида, направить его в нужное нам русло. В отличие от «дикого» его аналога - толпы - наши ментоиды благодаря техническим ухищрениям требуют для воссоздания в десятки раз меньше людей. А массовое использование ганов в качестве быстрых вычислителей и аварийных предохранителей сильно увеличило возможности ментоидов. Поскольку минимальный ментоид начинается с нескольких десятков участников, то и основной боевой единицей в организации стала сотня. Ее ментоид получил название «полного». На ступень выше стоит Большой Ментоид, воссоздаваемый уже в рамках тысячи. Ну и самым сложным образованием такого рода является Абсолют. Он возникает, когда вместе объединяются полторы-две тысячи Серых Призраков. Возможностей Абсолюта до конца мы не знаем сами. Он способен одновременно драться в космическом сражении, управлять оборонительными системами Базы, копаться в Инфосети в поисках данных на отдельных противников и тут же использовать эту информацию в бою. Есть серьезные основания полагать, что если в Абсолюте будет объединено более пятнадцати тысяч человек, то уже никакие барьеры не смогут удержать его, он станет совершенно самостоятельным, сумев обойти все наши ограничения. И, скорее всего, у него будут свои собственные представления о том, что нужно делать, а что не нужно, сильно отличающиеся от наших целей. Поэтому при формировании организации мы и остановились на десяти полных тысячах.
Когда воссоздается ментоид, то разумы отдельных индивидуумов не просто соединяются между собой. Сознание каждого делится на части, которые затем уже объединяются особым образом в одно большое. Далеко не всякий человек способен на такую процедуру, в среднем - один из десяти. Чем моложе он будет в первый момент такого «разделения», тем меньше шансов, что это не отразится негативно на его психике. Саркул оказался счастливым исключением, так как в тот день, когда мы впервые попробовали с ним это проделать, ему уже было тридцать два года, если считать по земному календарю. Впрочем, к нему никогда не предъявлялись требования по умению «расщеплять» свое сознание. Наоборот, от «опорных» в первую очередь требуется умение удерживаться «на плаву», не поддаваясь мощному воздействию ментоида. Их главная задача - заставлять ментоид делать то, что нам от него требуется. Для того, чтобы быть «опорным», нужно обладать сильной волей и лидерскими качествами. Всего этого у бывшего Охотника имелось с избытком, из-за чего он оказался даже в состоянии воссоздавать Абсолют. У Чуссатона таких качеств не обнаружилось, зато он нашел себя там, где ментоид и не требовался, - возглавил Особый отдел.
Поэтому, когда мы воссоздаем ментоид, мы не просто соединяемся в сложную сеть. Мы делаемся одним сложным и могучим существом. Любая наша мысль и желание принадлежит всем сразу. Потому мы и называем друг друга «содумниками» - то есть теми, с кем разделяем мысли и думы. До самого конца.
Первая тысяча быстро воссоздает Большой Ментоид. Возбуждение сотен, только что блистательно завершивших разгром разведывательной группы вольных, настраивает и остальных на оптимистичную волну. Мне даже почти не приходится отбрасывать лишние мыслеобразы, подавляющее большинство из них соответствует всем принятым в таком случае нормам. Шаг за шагом я замыкаю на себя уже готовые к воссоединению группы. Некоторые еще мешкают - ничего страшного. Им устанавливается однонаправленный поток мыслеобразов, идущий от основной части, так что довольно быстро отстающие тоже начинают работать в едином режиме. Большой Боевой Ментоид просыпается и пытается проявить активность. Стоп, мой хороший, еще не время! Несколько десятков человек из восьмой сотни все еще не готовы к объединению. В первой фазе боя они не участвовали, плюс на место прибыли самыми последними. Давай с ними поработаем, они должны увидеть и почувствовать. Капитан-три помогает, он хорошо знает, как воздействовать на каждого из своих людей. Наконец последний из нас влился в Большой Ментоид.
Это нельзя передать словами. Этому вообще нет определения в человеческих языках. Я больше не тот маленький слабый человечек, скрючившийся во чреве небольшого кораблика. Нет, я - нечто гораздо более могущественное! Но мне дорог вот этот человечек. Почему-то я знаю и уверен, что мне нельзя его никак терять. Почему нельзя - не знаю. Просто знаю, что с его потерей придет такая боль, что я умру на месте. Я не хочу так умирать. Мне хочется умирать так, чтобы было спокойно. А спокойствие придет тогда, когда я сделаю все необходимое. Кроме этого человечка, я еще не должен потерять пару десятков других. Их всех мне нужно беречь. Мне вообще нужно беречь каждого, из кого я состою. Иначе будет больно. Но будет еще больнее, если я не сделаю то, что нужно. Будет такая невыносимая боль, которую не заглушить ничем. Как будто Вселенная рухнет.
Итак, что тут. За мной - тепло, свет, нежность. Что-то такое, что не поддается пониманию, зато это можно почувствовать. А прямо передо мной… Да, я вижу тебя! Клокочущая ярость во мне поднимается вверх. Ты, опасная, но неразумная зверюга! Ты хочешь погасить то, что за мной, растоптать, сожрать?! Не позволю!
Оглядеться, принюхаться. Вот еще один зверь, слева, обходит. Пока неопасен и вообще слабее первого. Два «глаза» тянутся от меня к обоим зверям. Благодаря им я вижу все, что они делают, каждое их движение. Где-то позади меня, около того места, которое я должен защитить, притаился еще один зверек. Он пушистый, почти несмышленый, но все равно более умный, чем два этих зверя. Мы с ним - родные души. И он тоже будет драться. Вокруг есть несколько совсем уж крохотных насекомых, способных только жалить, но не убивать. Они мне чужие, но меня кусать не будут. Потому что это их гнездо я защищаю. А еще я вспоминаю, что прямо передо мной есть совсем тоненькая пленочка, как раз на расстоянии удара моих самых мощных лап. И я должен начать действовать в тот момент, когда она лопнет от тела зверя, прущего прямо на меня. Ощущаю на себе цепкий, оценивающий взгляд. Это смотрят другие мои собратья, совсем неразумные, но умеющие чувствовать. Они далеко, некоторые мчатся мне на помощь. Но не успевают. Есть такие, что шепчут мне подсказки. Очень полезные подсказки.
А первому зверю, который почему-то называется «второй группой», остается до пленки всего ничего. Я сжимаюсь и напрягаю все свои мощные лапы. Еще секунда, еще мгновение! Тонкая, чувствительная паутина разбросанных вокруг «усов» позволяет фиксировать главные мишени для первого удара. Их семнадцать, хорошо заметных, смертельно опасных. Но неплохо закрытых мощными телами других кораблей. Ничего, ничего, пробьюсь!
***
На тысяча шестьдесят третьей секунде флот вольных оказывается на расстоянии двухсот пятидесяти астрономических единиц от Нимфы. Именно здесь, а также вокруг Сатира, Серые Призраки обильно разбросали почти все имевшиеся в наличии стоп-мины. Первые мины имели незначительную задержку, так что они сработали, уже когда часть флота втянулась на минное поле. Картина получилась похожей на ту, что была при выходе «третьей группы» из облака Оорта, только с применением более примитивной техники и с гораздо большим эффектом. Под удары стоп-волны попала треть флота вольных. Рейдеры встали как вкопанные, только клагеры, еммеры и тааноты могли продолжать движение, так как имели на борту гиперчастотные генераторы. Правда, двигаться они могли с черепашьей скоростью - около пяти астрономических единиц в секунду.
***
Я ждал этого всплеска, ошеломившего зверя и частично парализовавшего его. Тут же мои мощные лапы, все двести с лишним штук, слитно ударили по врагу.
Чувство сожаления охватывает меня, когда я вижу результаты удара. Лишь восемь из семнадцати главных мишеней уничтожено. Остальные оказываются вне зоны действия парализующего всплеска, поэтому успевают отскочить назад перед самым ударом. Ну что же, значит, придется биться по-честному, грудь в грудь! Встречай же меня, зверюга!