"Люблю лучше возвышать человека перед человеком, нежели унижать его..."
П. А. Вяземский писал о поэте Н. И. Гнедиче (1784 - 1833): «Гнедич в общежитии был честный человек, в литературе он был честный литератор. Да, и в литературе есть своя честность, свое праводушие. Гнедич в ней держался всегда без страха и без укоризны. Он высоко дорожил своим званием литератора и носил его с благородной независимостью».
В творческом наследии Н. И. Гнедича, помимо переводов и оригинальных произведений, сохранилась тетрадь с записями личного характера - «Записная книжка», ныне совершенно забытая.
Вниманию читателей предлагаются выдержки из «Записной книжки» Н. И. Гнедича. Здесь поэт предстает в неожиданном ракурсе: одинокий, ранимый человек, страдающий от несовершенства окружающего мира, и вместе с тем это глубокий мыслитель, чьи рассуждения не чужды и нашему времени.
Н. И. Гнедич
Из «Записной книжки» (отр.)
***
«Несчастие есть преждевременная старость.
***
Одни несчастные сострадательны. Сердце человека подобно тем древам, которые не прежде испускают целебный бальзам свой, пока железо им самим не нанесет язвы. Только несчастный может судить несчастного. Сердце, загрубелое в счастии, не в состоянии понимать злополучного.
***
Воображение есть способность, которую так же надо питать, как ум.
***
Четверть любви с тремя четвертями дружбы составляют счастливейшее соединение душ.
***
Я люблю более искать красот, чем считать ошибки сочинения. Люблю лучше возвышать человека перед человеком, нежели унижать его. При том же более можно научиться удивлением, нежели отвращением, первое пробуждает в вас присутствие гения, а последнее ограничивается, чтобы открывать недостатки, всем почти видимые. В одном прекрасном порядке неба чувствуется Божество, а не в некоторых беспорядках природы.
***
Народ, без сомнения, не имеет права роптать, но, верно, он имеет право молчать; и его молчание есть урок для царей.
***
Для меня подлость есть презреннейший порок человека.
***
Истинное счастие есть непрерывная деятельность, непрерывное усилие, следовательно, оно лежит, может обитать только в такой душе, которая посвятила себя народному благу и славе.
***
Весьма осторожно надо вступать в союз с людьми, имеющими одинакие с нами искания в славе и счастии.
***
Я не неверующий, но не думаю, чтобы сомневаться в бессмертии человека значило отрицать бытие Бога. Одна наша малозначительность и нашей земли, в сравнении с беспредельностью, в которой она слабый атом, принуждает меня думать или верить, что наши притязания на вечность, кажется, слишком преувеличены.
***
Благодарности надо учиться у земли, возвращающей сторицею.
***
Кто берет на себя государственную должность, не имея на то способностей, тот бесчестнее и виновнее разбойника: он погубляет государство.
***
Если бедность не есть порок, так причина пороков, к которым бедные принуждены иногда прибегнуть.
***
Не должно хвалить обычаев чужой земли, ибо, если люди не уверены, что их обычаи самые лучшие, то скоро захотят переменить их.
***
Первый, издавший крик о равенстве, был его враг; если это был человек из народа, он алкал золота богачей, если богач - он хотел почести вельмож, если вельможа - жаждал верховной власти; и вот какого равенства желают все, о нем вопиющие; вот о каком равенстве мечтали в XVIII веке, но мы видели и грозное начало, и быстрый конец кровавым мечтам сим. Нет равенства в природе, нет его на земле, и не может быть в обществах человеческих.
***
Я никогда не хотел бы быть писателем, если б мне дали делать. И кто захочет писать, если он может действовать? Но кто и кому даст действовать у нас?
***
Государства доводятся до такого положения, что в них мыслящему человеку ничего не можно сказать без того, чтобы не показаться осуждающим и власти, которые это делают, и народ, который это переносит. В такие времена безнадежные должно молчать. В такие времена печальные молодые люди до старости, а старые до гроба доходят в молчании.
***
Если б я искал славы, я бы, во-первых, искал могущества, во-вторых, угождал так называемым требованиям времени и новым идеям. Но я жил в мире своих идей, хотя не совсем классических, но совершенно противоположных новым, относительно словесности и правил благородного человека.
***
По естественному расположению я ласков, однако ж, не менее того и суров, иногда от того, что недоволен собою, иногда от того, что недоволен другими. Недоволен собою я бываю от того, что мне всегда хочется достигнуть какого-то совершенства, а особенно в стихах моих, недоволен другими потому, что мои свободные, но немного строгие правила и мои пламенные чувства не могут легко согласоваться с другими.
***
Долго испытывая, что такое счастье, или, лучше сказать, на чем бы я хотел основать мое счастье, нахожу, что постоянство и однообразие жизни, спокойствие духа, образованность сердца и разделение чувств его - вот источники счастия, мною воображаемого. Только воображаемого? - как я беден!»
Подготовила Г. С.
«Юг». - 1998. - №28. - 21 февраля.
Н. И. Гнедич. Рис. А. С. Пушкина. 1830 г.