(no subject)
Испытав очередной приступ дефицита словарного запаса, решила читать. Чего-нибудь родимого, художественного, позабористей которое... я уж рассказывала вам, что такое этот Пензенский край... Это болота, полчища комаров и стопитсот оттенков серого и его отражения во всем: в картинах ли художниках, придорожной ли липкой жиже, текущей по неумытым улицам, грызущей маятной тоске и бродяжничестве баронов в лесу... короче говоря, выжить там можно только пробудив в себе гениальность и приступив к беспощадному, всё и вся трансформирующему творчеству.
Пока мой собственный творческий поток надежно заблокирован, я присосалась к "Яме" одного известного моего земляка. Нет, автор не Белинский. Что сказать, Мария Павловна поражена и потрясена красотой, любовью и состраданием к людям. Способностью к слиянию Широтой души, которая способна вместить, прочувствовать, благословить любого погрязшего в самых низких грехах человека и готового грешить, грешить и еще раз грешить и сделать так, что что любой грех будет прощен и отпущен. Как так сладко сложив на груди ручки возможно любить? Все чёрные как творчество Оззи Осборна закоулки моей души были напитаны и обласканы этой красотой.
Но автор блога не остановился на достигнутом... решил зашлифовать впечатление "Темными аллеями" сами знаете какого другого только не Пензенского на этот раз, а Воронежского ничёси! писателя. И чо там? А там разные Натали, Руси, Генрих и прочие девушки с круглыми коленками из под чесучевых юбок, волнительным золотистым пушком на коже, точками сосков под блузкой, со сверкающими чернотой глазами, влажными затылками, пряным запахом подмышек, ключицами и породистыми сухими щиколотками... то трогают своей чистотой и невинностью, то обезоруживают податливостью и непротивостоянием, то пьянят своей искренностью, пылкостью и страстностью. Такие, что юноши не могут устоять перед соблазном и превращаются в самцов, становятся заложниками похоти, начинают лгать или наоборот совершать чистосердечные признания и забывать на следующий день или мучиться пол жизни от содеянного, кароче все как у наших повседневных мужчин, только более художественно про желания и чувства... Читаю и продолжаю сотрясаться в рыданиях души, в которой слишком по-серому, и даже по-черному бухает сейчас Григорий Лепс, от красоты, нежности, прелести и закономерности всех этих отношений между мужчинами и женщинами. Отчего ж так вкусно и сочно? Где вся эта характерная видимая с Пензенского ракурса грязища и чернуха душ и поступков? И как восхитительно дается этим писателям слово! Как ловко они с ним обращаются... так легко и так точно правят им, что где-то в моем сердце журчит и смеется колокольчиком одна маленькая Жанна Агузарова.
Вопщем, шалею от контрастов характеров и оттенков их любви.
Пока мой собственный творческий поток надежно заблокирован, я присосалась к "Яме" одного известного моего земляка. Нет, автор не Белинский. Что сказать, Мария Павловна поражена и потрясена красотой, любовью и состраданием к людям. Способностью к слиянию Широтой души, которая способна вместить, прочувствовать, благословить любого погрязшего в самых низких грехах человека и готового грешить, грешить и еще раз грешить и сделать так, что что любой грех будет прощен и отпущен. Как так сладко сложив на груди ручки возможно любить? Все чёрные как творчество Оззи Осборна закоулки моей души были напитаны и обласканы этой красотой.
Но автор блога не остановился на достигнутом... решил зашлифовать впечатление "Темными аллеями" сами знаете какого другого только не Пензенского на этот раз, а Воронежского ничёси! писателя. И чо там? А там разные Натали, Руси, Генрих и прочие девушки с круглыми коленками из под чесучевых юбок, волнительным золотистым пушком на коже, точками сосков под блузкой, со сверкающими чернотой глазами, влажными затылками, пряным запахом подмышек, ключицами и породистыми сухими щиколотками... то трогают своей чистотой и невинностью, то обезоруживают податливостью и непротивостоянием, то пьянят своей искренностью, пылкостью и страстностью. Такие, что юноши не могут устоять перед соблазном и превращаются в самцов, становятся заложниками похоти, начинают лгать или наоборот совершать чистосердечные признания и забывать на следующий день или мучиться пол жизни от содеянного, кароче все как у наших повседневных мужчин, только более художественно про желания и чувства... Читаю и продолжаю сотрясаться в рыданиях души, в которой слишком по-серому, и даже по-черному бухает сейчас Григорий Лепс, от красоты, нежности, прелести и закономерности всех этих отношений между мужчинами и женщинами. Отчего ж так вкусно и сочно? Где вся эта характерная видимая с Пензенского ракурса грязища и чернуха душ и поступков? И как восхитительно дается этим писателям слово! Как ловко они с ним обращаются... так легко и так точно правят им, что где-то в моем сердце журчит и смеется колокольчиком одна маленькая Жанна Агузарова.
Вопщем, шалею от контрастов характеров и оттенков их любви.