Снилось...
... что стояла одна из суетных суббот и я встретилась с тобой взглядом. Вся моя семья суматошно грузилась в наш вездеход ниву и подшучивала над экипажем, утрамбовывающимся в дедушкин москвич. Мы - едем в деревню. Берем - всё. В рассчете человек на десять: косынок - стопка, корзин плетеных объемом на два ведра - 5 штук, несколько мешков овса и проса - вдруг купим цыплят и утят, хлебов - два пекарских листа, молока - банки четыре, четверть поросенка тоже завернули в бумагу. Потому что мало ли что понадобится и случится. А я чувствую как меня заполняет энергия на это все, и я хочу чтоб оно все и случилось, чтоб все наши приготовления были кстати и мы б оказались гении подготовки... Вижу тебя - в легких шортах и тенниске. По моим субботнишним представлениям, ты просто голый человек без идей чем тебе заняться.
- Привет, поедем со мной в деревню - делаю я преложение руки и сердца, которого не делала никому, потому что деревня - это святое место, там мой исток, начало ликующего, бодрого, бурного, закалённого, сумбурного пути меня, заповедник.
- Давай - легко отвечаешь согласием и садишься рядом. Машина тронулась, едем. Я тычу в окна прямо пальцем, боюсь, что проедем раньше, чем ты разглядишь, показываю: вот тут возле Петушка свернем на право, уже видны стада коров и лошадей...после Бессоновки будет Грабово, а здесь - Проказна - отсюда можно переправиться вплавь и идти пешком км 20, это мы в другой раз. А тут, смотри, поля... огромные разноцветные лоскуты земпли сменяют друг друга: так выглядит - горох, а так - рожь, а здесь подсолнечник, пошли погуляем между рядами, послушаем как гудят пчелы... Машина останавливается, и мы рассыпаемся по полю - аромат стоит божественный... следующая остановка была сделана возле новых сельскохозяйственных посадок - невысокие деревца с плодами, похожими на тыковки, облепляющие стволы... неужели персики? "Рискованно, тут в Пензе-то" - подумала я про себя.
А потом мы доехали, переделали много больших дел на огороде и в саду, и я умыкнула тебя в рощу. Там среди орешника мы дышали изумительным, густым воздухом, собирали губами ягоды прямо с веточек, лежали, раскинувшись на стоге, и смотрели как наискосок пролетают пышные ослепительно-белые облака. Помоему мы обветрились и загорели даже. Вернулись заполночь, пробрались в дом по скрипящим от каждого шага доскам к постелям и свалились без сил. А в это время вокруг нас подняли возьню и писк котята нашей кошки, пришлось забрать их к себе, чтобы согреть. Мы лежим и не шевелимся - пытаемся воцарить покой и спящий дух в комнате, а сами смотрим во все глаза в черноте ночи друг на друга, не видно ничего, зато слышим тепло и что прислушиваемся друг к другу.
На следующий день, к вечеру мы вдвоем отправились в Лунино. Хотелось последние часы провести вместе, ведь когда мы доберемся до Пензы каждый пойдет своей дорогой. И не известно ж у кого она какая. Я предчувствую этот момент, но продолжаю экскурсировать незнакомую тебе местность.
- Вот тут автовокзал - вдруг обращаю внимание, что он устроен в развалинах какой-то очень старой постройки, каменные кирпичи либо рассыпаются, либо насквозь пропитаны солью, невероятные какие-то своды и лестницы, деревянные переходы, и говорю - наверное, десятый век. Ты в этом лучше разбираешься конечно, крещение Руси оно же с Пензы началось? с укрощения буртасов???
А ты улыбаешься мне тепло и наверное сказанной чуши и не исправляешь. Мы сидим на отличной деревянной лавке, напитанные друг другом, провинциальным воздухом и его первобытной силой и духом и ждем автобуса.
- Привет, поедем со мной в деревню - делаю я преложение руки и сердца, которого не делала никому, потому что деревня - это святое место, там мой исток, начало ликующего, бодрого, бурного, закалённого, сумбурного пути меня, заповедник.
- Давай - легко отвечаешь согласием и садишься рядом. Машина тронулась, едем. Я тычу в окна прямо пальцем, боюсь, что проедем раньше, чем ты разглядишь, показываю: вот тут возле Петушка свернем на право, уже видны стада коров и лошадей...после Бессоновки будет Грабово, а здесь - Проказна - отсюда можно переправиться вплавь и идти пешком км 20, это мы в другой раз. А тут, смотри, поля... огромные разноцветные лоскуты земпли сменяют друг друга: так выглядит - горох, а так - рожь, а здесь подсолнечник, пошли погуляем между рядами, послушаем как гудят пчелы... Машина останавливается, и мы рассыпаемся по полю - аромат стоит божественный... следующая остановка была сделана возле новых сельскохозяйственных посадок - невысокие деревца с плодами, похожими на тыковки, облепляющие стволы... неужели персики? "Рискованно, тут в Пензе-то" - подумала я про себя.
А потом мы доехали, переделали много больших дел на огороде и в саду, и я умыкнула тебя в рощу. Там среди орешника мы дышали изумительным, густым воздухом, собирали губами ягоды прямо с веточек, лежали, раскинувшись на стоге, и смотрели как наискосок пролетают пышные ослепительно-белые облака. Помоему мы обветрились и загорели даже. Вернулись заполночь, пробрались в дом по скрипящим от каждого шага доскам к постелям и свалились без сил. А в это время вокруг нас подняли возьню и писк котята нашей кошки, пришлось забрать их к себе, чтобы согреть. Мы лежим и не шевелимся - пытаемся воцарить покой и спящий дух в комнате, а сами смотрим во все глаза в черноте ночи друг на друга, не видно ничего, зато слышим тепло и что прислушиваемся друг к другу.
На следующий день, к вечеру мы вдвоем отправились в Лунино. Хотелось последние часы провести вместе, ведь когда мы доберемся до Пензы каждый пойдет своей дорогой. И не известно ж у кого она какая. Я предчувствую этот момент, но продолжаю экскурсировать незнакомую тебе местность.
- Вот тут автовокзал - вдруг обращаю внимание, что он устроен в развалинах какой-то очень старой постройки, каменные кирпичи либо рассыпаются, либо насквозь пропитаны солью, невероятные какие-то своды и лестницы, деревянные переходы, и говорю - наверное, десятый век. Ты в этом лучше разбираешься конечно, крещение Руси оно же с Пензы началось? с укрощения буртасов???
А ты улыбаешься мне тепло и наверное сказанной чуши и не исправляешь. Мы сидим на отличной деревянной лавке, напитанные друг другом, провинциальным воздухом и его первобытной силой и духом и ждем автобуса.