Безвременье
У меня всегда были особые отношения со временем.
Я воспринимала нас как равноправных противников. Я гналась с ним наперегонки. Я дышала - время шло. Мне казалось, мы на равных, раз у меня есть вдох-выдох, а у него - тик-так. Я пыталась обхитрить время, обогнать его, подрезать на повороте, получить два по цене одного.
И довольно долго я успевала все. Работа, много работы, учеба, любовь, друзья, родители, путешествия, курсы. В какой-то момент мне уже казалось, что я прожила несколько жизней, поскольку год у меня шел за три. Я неслась, как угорелая, не подозревая, что за это придется платить отдельную цену. Примерно, как Дориану Грею за его молодость.
Время, понятно, было мудрее. Оно было выше судороги моего придуманного поединка, и наблюдало за моей гонкой: с позиции вечности это было бегом на месте. Иногда время забавлялось тому, как я умудрялась ломать его координаты, втискивая в них невозможное. Но в целом - оно ждало своего часа, чтобы погрузить меня туда, где нет часов и минут. Сейчас я тут, в безвременье. Здесь есть только время просыпаться, завтракать, пойти погулять, встретиться с друзьями, рисовать, читать, спать. Здесь имеется день и ночь, но они особо ничего не решают. Я все делаю очень медленно. Часы идут, но их непрерывный ход меня не ограничивает ни в чем. Я просто здесь есть, так вот сложилось, а когда мне здесь надоест - пойду куда-нибудь еще.
Если прикинуть, средняя продолжительность жизни, допустим, женщины, 27 000 дней. И все. Дальше мы разбиваемся на молекулы - лично я планирую стать пеной морской. А пока что я думаю о том, что осталось очень-очень мало дней, и смешно и суетно думать о том, что требует часов и минут. Времени не так много, чтобы растрачивать его не то, чтобы пытаться успеть все или делать то, в чем нет смысла. Я не хочу больше пытаться свернуть горы. Я уже и так наломала дров. Я хочу жить каждый день, как последний - но не так, когда пытаешься успеть все. А так, как бывает, когда понимаешь, что уже все равно ничего не успеть, и расслабляешься. И просто улыбаешься миру вокруг, ведь он такой несчастно-конечный. Это моя версия «Меланхолии».