(no subject)
«Тогда, летом-осенью 15-го года, все были вовлечены в споры о политических или даже больше о нравственных вопросах. Кто злодейски напал, а кому не оставили выхода? Кто в ответе за то или иное несчастье? Чье поведение было беспечнее, должника или заимодавца? Казалось бы, постоянные известия о внезапных злоключениях других людей должны были подводить каждого к мысли о шаткости собственного положения; побудить к чему-то готовиться; продумывать какие-то варианты; вести разговоры о различных способах устроить (а то и сохранить) собственные жизни в ближайшем будущем. Но мы продолжали обсуждать реальность, как обсуждали поступки персонажей своих любимых книг или развлекательных постановок...»