Мария Медичи
Фрагмент оды «На счастливое прибытие королевы во Францию» авторства Франсуа Малерба:
Народы, наденьте на головы
Венки из всех цветов земли;
Народы, пусть этот прекрасный праздник
Навсегда заставит умолкнуть наши рыдания;
Вот она, прекрасная Мария,
Чудо Этрурии,
Она заставила солнце признаться,
Что во все времена,
С неба, в которое оно поднимается,
Никогда не сходило ничего подобного.
Интуиция поэта не подвела. Действительно, ничего подобного с небес не сходило, по крайней мере на французский престол. Мария Медичи - вторая супруга развесёлого короля Генриха IV, мать Людовика XIII и бабка Людовика XIV - королева, которая имела почти всё и почти всё растеряла.
Франс Пурбус Младший. Портрет Марии Медичи, 1605 г.
26 августа 1575 г. у великого герцога Тосканы Франческо I и его супруги Иоанны Австрийской родился шестой ребенок - малышка, которую нарекли Марией. Надо сказать, что брачный союз родителей Марии, который в итоге продлился 12 лет, был крайне неудачным - отношения между супругами не ладились, Франческо с нескрываемой неприязнью относился к жене. Ситуация усугублялась тем, что первые шестеро детей были девочками (три из которых умерли в младенчестве), единственный сын родился после Марии, в 1577 г. В 1578 г., Иоанна снова ждала ребенка. Однако в апреле произошла страшная трагедия: будучи на 8-м месяце беременности Иоанна упала с лестницы и разродилась мертвым мальчиком, а на следующий день умерла сама. Правда, одни поговаривали что ей «помогли» упасть, другие шептались об отравлении... Бедной Иоанне был всего 31 год, а Марии в ту пору ещё не исполнилось и трёх. 5 июня 1578 г., то есть всего два месяца спустя после кончины жены, отец Марии венчался со своей давней любовницей Бьянке Капелло.
Слева направо: Иоанна Австрийская, Франческо Медичи, Бьянка Капелло
О, Бьянка! О, это была нерядовая дама! Эта девица родилась в знатной и богатой венецианской семье и даже была обручена с сыном дожа. Когда ей исполнилось 15 лет, она сбежала во Флоренцию с совратившем её молодым человеком по имени Пьетро Бонавентури. При этом сообразительная Бьянка прихватила с собой все отцовские драгоценности, которые смогла найти. Папа, конечно, пришёл в ярость, повелел поймать беглецов, а в качестве дополнительного метода устрашения уморил в тюрьме родного дядю Пьетро.
Когда выяснилось, что Пьетро совсем не богат и совершенно не знатен (хотя до того он с жаром уверял Бьянку в обратном), было уже поздно - пара обвенчалась, а вскоре у них появилась дочь. Жизнь Бьянки потекла совсем не так, как она себе представляла. Им пришлось жить в доме Пьетро вместе с его отцом и больной матерью. Выходить лишний раз на улицу они всё ещё опасались, а Бьянке пришлось выполнять всю работу по дому, поскольку денег на слуг не хватало. Такое положение вещей, конечно, не могло её устраивать.
Некоторое время спустя Пьетро попытал счастья пристроиться при дворе Франческо Медичи, что ему каким-то образом удалось. А вот о дальнейших событиях свидетельства разнятся: то ли Пьетро свёл свою супругу с Франческо, дабы она его соблазнила, то ли сам герцог был инициатором встречи, так как его крайне заинтересовала синьора, которая наделала столько шуму. Бьянка произвела на герцога неизгладимое впечатление, стала его любовницей и с той поры буквально купалась в роскоши. Спустя несколько лет Пьетро, законный муж Бьянки, был зарезан при довольно подозрительных обстоятельствах. Теперь Бьянка поставила себе цель - родить герцогу сына. И, действительно, в 1576 г. на свет появился мальчик Антонио, которого Франческо признал бастардом, дав ему тем самым фамилию Медичи. Без средств к существованию мальчик не остался. Денег и земель было предостаточно. Позднее открылось, что мать мальчика - не Бьянка, да и отец - не Франческо. Оказалось, что Бьянка притворилась беременной, а в положенный срок выдала за своего сына младенца другой женщины. Ну а что было дальше уже известно: после смерти Иоанны, Бьянка стала герцогиней Тосканской.
Портрет Марии Медичи, гравюра Jean Wiérix, © Musée national du château de Pau / Jean-Yves Chermeux
Как это часто бывает, отношения между мачехой и падчерицей не сложились. Не сложились от слова «совсем». Говорят, ненависть Марии к мачехе была всепоглощающей, так что атмосфера в семействе оставляла желать лучшего. На протяжении следующих лет Мария потеряла почти всех своих родных. В 1682 г. умер её брат Филипп (и снова поговаривали об отравлении - не Бьянка ли приложила руку?), а в 1684 г. - сестра Анна. В том же году единственная оставшаяся в живых сестра Элеонора - самая старшая - вышла замуж и покинула родной дом.
Прошло три года и 19 октября 1587 г. Великий герцог Тосканский внезапно умер, а на следующий день скончалась Бьянка Капелло. Что явилось причиной этих двух скорых смертей до сих пор неизвестно. Сначала предполагали, что всему виной была малярия, позднее изучение останков показало наличие в них мышьяка, что указывало на отравление. Сейчас некоторые исследователи снова склоняются к версии смерти от малярии. Но ни одно из предположений окончательно и не доказано, и не опровергнуто.
Как именно эти повороты судьбы и потери близких отразились на характере 12-летней девочки, остаётся только гадать. Одно несомненно, они не могли пройти бесследно. И в этот непростой период, период взросления и становления Марии как личности, в её жизни появился человек, который в дальнейшем будет иметь сильное влияние на её поступки и, в конечно счёте, на судьбу, - Леонора Галигаи. Никакого блестящего происхождения у Леоноры и в помине не было - дочь плотника, попавшая в служанки к Марии. Однако именно она стала ближайшей подругой и советчицей будущей королевы. Леоноре, которая была на 5 лет старше Марии, удалось целиком и полностью завладеть сердцем и душой своей госпожи. Позднее это принесло свои печальные плоды.
Что до образования, Марию обучали истории, ботанике, математике, она ценила живопись, хорошо разбиралась в драгоценных камнях, любила играть на лютне и гитаре. Мария всю жизнь слыла примерной христианкой, поскольку соблюдала все необходимые традиции и обряды. Но всё это было лишь внешними проявлениями благочестия. Истинные качества этой дамы были совсем иными.
Какие? Алчность и неуёмная жажда власти и всеобщего поклонения. А страсть к нарядам, драгоценным камням и жемчугу?! Эту любовь она пронесла через всю жизнь. Позднее говорили, что во Франции не было королевы более жадной до дорогих побрякушек. Когда в Фонтенбло проходили торжества по поводу крестин её сына Людовика, Мария явила себя миру в роскошном платье, усыпанном 32 000 жемчужинами и 3 000 бриллиантами (цифры, между прочим, указаны в официальных бумагах). Правда, платье получилось настолько громоздким и тяжёлым, что королева с трудом передвигалась, однако желание выглядеть всех богаче было сильнее. Почти все ювелиры Парижа трудились на неё, а она всё скупала, скупала, скупала...
Марии было уже 25, а она всё ещё сидела в невестах. Возраст для замужества девушки её круга, прямо скажем, преклонный. Не то, чтобы к ней не сватались. Конечно, сватались - всё-таки одна из богатейших невест Европы, но как-то не складывалось (женихам на счастье). Любая другая «с пенсией на горизонте» вприпрыжку бы побежала за любым женихом, но не Мария. Слишком высоко она себя ценила. Более того, некоторые предложения она сама отвергла. Причина была проста и незатейлива: она хотела замуж за короля, а руку предлагали одни герцоги да принцы. Согласитесь, совсем не серьёзно. Причём, у неё был весьма веский аргумент, чтобы отказывать обычным женихам, - предсказание одной сиенской монахини, что Марии якобы суждено стать королевой.
Итак, с одной стороны у нас тосканская невеста с непомерными амбициями, а с другой - прекрасная Франция, на которую упал недобрый взгляд Марии. Да и Леонора советовала, мол, вариант-то неплохой! Почему именно Франция? Дело в том, что Франция задолжала дому Медичи огромную сумму - 1 174 147 золотых экю. Это раз. А второе, что привлекало внимание девушки, - это сам король. Де-юре Генрих IV был женат на Маргарите Валуа, той самой знаменитой королеве Марго, но де-факто совместно они не жили и общих детей не имели (впрочем, отношения у супругов были хорошие). Что это означало? А это означало заманчивые перспективы: вот если бы организовать развод, то... Решительно, перспективы были весьма хороши! Правда, Генрих старше Марии на 22 года, но это сущая ерунда. Хотя, вдумайтесь: его свадьба с Марго состоялась в 1572 г., а Мария родилась только через три года после этого - в 1575 г.
Генрих и сам поговаривал о разводе, но не из-за Марии. Король желал жениться на своей любовнице Габриель д'Эстре. Против развода Марго не сильно возражала, но она сильно возражала, чтобы женой короля стала какая-то д'Эстре. И потому королева прилагала усилия, чтобы бракоразводный процесс затянулся.
Как ни странно, одновременно с этими событиями (еще в 1592 г.) начались переговоры о возможной свадьбе Генриха и Марии Медичи, но они вяло тянулись на протяжении нескольких лет, поскольку стороны неторопливо и упрямо торговались из-за приданого. Так или иначе, в 1599 г. король отдал распоряжение о подготовке своей свадьбы Габриэль д’Эстре, что для Марии означало крушение мечты всей её жизни. Однако внезапная смерть Габриэль всё изменила. Любовница короля была отравлена, и опять ползли слухи, опять слухи... В том же году Генрих получил долгожданный развод, с Медичи насчет денег тоже наконец договорились, и теперь ничего не мешало свадьбе с Марией, которую он, кстати, никогда не видел.
5 октября 1600 г. во Флоренции состоялся брак по доверенности. Дядя Марии, Великий герцог Тосканский Фердинанд Медичи, предъявил доверенность, в которой Генрих IV предоставил ему право вступить в брак с Марией. Затем специально прибывший на церемонию племянник папы кардинал Альдобрандини продемонстрировал доверенность от папы на проведение бракосочетания. Оба документа были оглашены двумя прелатами, затем Мария и Фердинанд ответили «Да», после чего кардинал объявил короля Франции и тосканскую принцессу мужем и женой. После того, как Мария Медичи вместе со своей свитой въехала во Францию, 17 декабря 1600 г. в Лионе состоялась торжественная свадебная церемония, а 23 сентября следующего года родился наследник - будущий Людовик XIII.
Собор Иоанна Крестителя в Лионе, где проходила свадебная церемония
Мария стала женой французского короля, но не королевой. Она не была коронована. Это, безусловно, сильно омрачало её жизнь. А Генрих по каким-то личным причинам всячески противился коронованию жены. И хотя союз нельзя было назвать удачным - супруги не ладили (где-то я эту фразу уже писала...), Мария исправно рожала королю ребятишек, тем самым упрочняя династию Бурбонов. В ревности, ссорах, изменах Генриха, в рождении детей прошло десять лет. Был даже момент, когда над Марией нависла угроза высылки домой, обратно во Флоренцию. Но тучи рассеялись, и Мария осталась во Франции. И вот наступил 1610 г., который ознаменовал собой новую эпоху в жизни французского королевства.
Генрих неожиданно для всех согласился на коронование Марии, которое благополучно состоялось 13 мая 1610 г. А на следующий день, 14 мая, на короля было совершено покушение. Когда он проезжал в своей карете по rue de La Ferronerie вдруг образовалась толчея из повозок. Как только карета оказалась заблокирована, к ней подбежал человек и ударил Генриха ножом в сердце. Король скончался на месте. Мария стала регентшей, то есть полноправной властительницей Франции. А что же там с покушением на Генриха? Разобрались? О тёмных делишках часто говорят «Ищите женщину» или «Ищите того, кому это выгодно». А здесь поговаривали «Ищите женщину, которой это выгодно», но ничего не доказано, ничего не доказано.
Итак, Мария теперь была регентшей при малолетнем Людовике, которому на момент смерти отца исполнилось 8 лет. Однако срок ее регентства был ограничен, т.е. длился до совершеннолетия дофина. Весь этот период она всеми силами и способами старалась как можно дольше не подпускать Людовика к ведению государственных дел, поскольку добровольно отдавать власть никому не собиралась и, в первую очередь, старшему сыну. В 1614 г. прошла официальная церемония передачи власти совершеннолетнему королю. Но всё было так изящно обставлено, что мальчик, объявив о намерении самостоятельно управлять Францией, тут же обратился к матушке с нижайшей просьбой стать главой Королевского совета. Матушка великодушно согласилась. Власть по-прежнему осталась в руках Марии.
Надо сказать, что в отношениях между матерью и сыном существовала целая пропасть. Ещё Генрих поражался тому, насколько его супруга безразлична, бесчувственна к своим детям. Впрочем, младшего брата Людовика - Гастона - она всё-таки одаривала своей благосклонностью. А на долю дофина выпала материнская чёрствость, нескрываемое презрение и равнодушие, за любую провинность мальчику грозила плеть. Людовик боготворил своего отца, сильно любил Марго и был обласкан ею (он употреблял к ней забавное обращение «мама-дочь моя»), а к родной матери не испытывал никаких добрых чувств.
Поначалу казалось, что несмотря на гибель Генриха, жизнь в королевстве текла по старому руслу и всё оставалось как прежде, однако новые веяния не заставили себя ждать. И чем больше страна погружалась в политический и экономический хаос, тем более очевидной становилась опасность гражданской войны. Но гражданский и религиозный мир в стране хоть и находился на грани, но всё же чудом был сохранен, что иногда ставят в заслуги Марии как регентши. Однако с государственными финансами была полная катастрофа. Казна была практически разорена, в том числе благодаря стараниям самой королевы. Должности, подарки, содержания раздавались своим фаворитам щедрой рукой и без оглядки на реалии. Мария скупала земли, финансировала строительство замка Монсо и Люксембургского дворца, и, конечно, тратила безумные деньги на бриллианты.
Фонтан Марии Медичи в Люксембургском саду
Ко всему прочему, упоминалось о сумме около 10 млн. ливров, которые она получила «для наших срочных и тайных дел, о которых мы не хотим заявлять». Эти деньги были «спрятаны на всякий случай» в Германии, Нидерландах и Голландии. К тому же вскоре всё заметнее стала ощущаться жадная лапа Кончини. Таких временщиков, таких бессовестных кровопийц, как Кончини, надо ещё поискать (разве что, Бирон?). А кто же такой этот прекрасный человек и откуда он появился?
Родом Кончини был из графской семьи, он учился в университете и был пригож, умён, обаятелен и хитёр. Его дядя всеми правдами и неправдами добился для племянника места в свите королевы, отбывающей во Францию. Во время путешествия Кончини зря времени не терял. Заметив, что незамужняя Леонора Галигаи является буквально вторым «я» королевы, он пустил в ход... уж даже не знаю, что он там пустил, но к концу вояжа парочка уже была помолвлена. С этого момента у королевы появилось ещё одно дополнительное «я».
Эта чета настолько сильно держала королеву в своей власти, что ещё Генрих грозился отправить их обратно в родные пенаты. Но те сдаваться не собирались и путём всевозможных интриг остались при королеве. А после смерти короля, ненасытную до денег семейку уже ничто не сдерживало. В течение семи лет после объявления Марии регентшей, семья Кончини разоряла Францию. Леонора беззастенчиво пользовалась своим влиянием над Марией, добывая тем самым себе и мужу земли, должности, деньги, богатства. Да и сам Кончини не стеснялся, прибирая к рукам всё, что плохо лежало.
На портретах: Кончино Кончини и Леонора Галигаи
И если раньше Кончини говорил о себе: «Меня видели живущим в распутстве, то в тюрьме, то в ссылке, чаще всего без денег. Когда приехал во Францию, у меня не было ни единого су, а долгов - на восемь тысяч экю», то теперь в его руках были богатейшие французские земли, собственная армия, звание маршала Франции и должность губернатора. Его состояние оценивалось примерно в 16 млн. ливров, что было сравнимо с годовым бюджетом Франции. О чём оставалось ещё мечтать? Думаете, не о чем? Как бы не так! Он желал стать коннетаблем! К 1617 г. обстановка в стране накалилась до предела, всё больше возрастало возмущение тем, что король фактически отстранен от власти, а ненависть к Кончини достигла своего пика. Всё это привело к тому, что 24 апреля был совершён государственный переворот, в результате которого Людовик отстранил Марию Медичи от власти.
Кончини был убит согласно официальной формулировке «за сопротивление королевскому офицеру». Позже толпа извлекла из могилы тело бывшего фаворита и разорвала его на куски в прямом смысле слова. Через четыре дня арестовали Леонору, препроводив её сначала в Бастилию, а затем в Консьержери. 8 июля она была приговорена к сожжению на костре (за колдовство), приговор исполнили в тот же день на Гревской площади. Кстати, конфискованные у Леоноры драгоценности Людовик преподнёс в дар Анне Австрийской (свадьба с Анной Австрийской состоялась двумя годами ранее - в 1615 г.; союз нельзя было назвать удачным - супруги не ладили, опять я повторяюсь, вам не кажется?).
После переворота Людовик категорически отказывался встречаться с матерью, более того он запретил свой семье и некоторым приближённым навещать её. Стало очевидно, что речь уже идёт об изгнании, и Мария была вынуждена это признать. Бывшая регентша уехала в Блуа, где жители встретили её более чем прохладно.
Однако, нельзя сказать, что в Блуа она сидела воде и хлебе, совсем нет. Денег хватало на обустройство замка и садов, на развлечения, на наряды и, куда ж без них, - на драгоценности. А основным занятием для неё стало плетение новых интриг с целью вернуть утраченную власть. Узнав об этом, Людовик пригрозил ещё более суровым изгнанием, если матушка не угомонится. Матушка не угомонилась. Более того, при помощи герцога д’Эпернона (бывшего миньона Генриха III), был подготовлен побег. Итак, представьте себе картину. Замок, окружённый рвом. Шесть часов утра. Мария, дама 46-ти лет и совсем нехуденькая, спускается из окна на террасу замка в обнимку со шкатулками, где припрятаны драгоценности. Далее нужно перебраться по верёвочной лестнице к подножию стены, но тут Мария испугалась. Тогда её вместе с драгоценностями завернули в простыни и на верёвке нежно спустили вниз (но одну шкатулку по дороге всё-таки потеряли). Сев в карету, она отправилась в Ангулем.
После таких фокусов, примирение между матерью и сыном стало возможным только благодаря действиям Ришелье. И вроде бы все теперь стало хорошо, но Мария в очередной раз ощутила острую нехватку власти. Она выразила желание обосноваться в Анжере. Король, похоже, не возражал, однако, на всякий случай повелел увезти оттуда запасы оружия и продовольствия. Уж он-то свою родительницу хорошо знал! И, действительно, в 1620 г. Мария попыталась поднять новый мятеж. И снова исключительно стараниями Ришелье родственники помирились. После этих событий между Марией и Людовиком XIII на довольно долгое время восцарил внешний мир и согласие, а вот к Ришелье король поначалу относился с большим подозрением и недоверием. Постепенно отношения в этом треугольнике стали меняться - король всё больше ценил кардинала, а Мария, видя в Ришелье опасного соперника, уже мечтала от него избавиться.
Портрет кардинала Ришелье. Филипп де Шампань, 1642 г.
Остановимся на трёх днях ноября 1630 г., когда произошли весьма любопытные и важные события.
10 ноября. После заседания госсовета Мария Медичи неожиданно объявила кардиналу, что и он сам, и все его протеже, находящиеся на службе у королевы, отныне лишаются всех должностей. К вечеру о случившемся уже знал весь двор, и все понимали, что судьба кардинала висела на волоске. Чтобы спасти ситуацию, король решил на следующий день организовать встречу Марии и кардинала и попытаться их примирить.
11 ноября. Когда Ришелье появился перед покоями королевы, он узнал, что вход внутрь ему запрещён. А между тем, там уже находились Людовик и Мария, которые бурно обсуждали судьбу кардинала. Поразмыслив, Ришелье пробрался в покои каким-то альтернативным путём и предстал перед взором несколько изумлённых монархов. Королева изумлялась недолго и сразу же пошла в атаку, назвав кардинала самым неблагодарным и злым человеком. После этой тирады, она обратилась к королю с ультиматумом: «Либо он остается в Госсовете, либо я!». Кардинал, то ли испугавшись, то ли притворившись испуганным, умолял его простить: он упал на колени и, обливаясь слезами, целовал подол платья королевы. Но даже такие крайние меры не помогли, Мария была непреклонна в своём решении. Ришелье ничего не оставалось делать, как удалиться из королевских апартаментов. Когда он покидал зал, Людовик не обратил на бывшего министра никакого внимания. Кардинал вернулся к себе и начал планировать отъезд, понимая, что его политическая карьера окончена. Тем временем королева и её сторонники праздновали победу.
Ночь с 11 на 12 ноября. Спустя несколько часов, Ришелье к своему удивлению получил приказ короля явиться в тот же вечер к нему на встречу в скромный охотничий домик - в Версаль. В Версале Людовик объявил, что первым министром будет по-прежнему именно кардинал, а не Мишель Марильяк, чью кандидатуру так хотела «протолкнуть» Мария.
12 ноября. Вся одураченная общественность вместе с Марией с удивлением обнаружила, что кардинал - по-прежнему первый министр.
Эти события вошли в историю под славным названием «День одураченных» (Journée des dupes). Сразу же после этого «Дня» Людовик учинил форменный разнос во всём дружном коллективе:
Мишель Марильяк арестован и заточён в замок, где через два года скончался;
маршал Луи Марильяк (брат Мишеля) приговорён к смерти;
арестованы некоторые сторонники и приближённые королевы Марии;
несколько человек из свиты Анны Австрийской отправлены в Испанию, поскольку Анна также интриговала против Ришелье;
и, наконец, Людовик сильно поссорился со своим братом Гастоном, который поддерживал свою матушку, строил Людовику разные козни и так не вовремя попался под руку.
Встретившись со своей матерью в Компьене, Людовик ещё раз попытался убедить её смириться с его решением, но тщетно. Тогда, понимая, что если Мария останется в Компьене, то она не успокоится ни при каких обстоятельствах и сразу же погрузится в мир интриг и заговоров, поэтому Людовик приказал ей отправиться на проживание в Мулен. Королева была вне себя от такого приказа, поскольку опасалась, что после Мулена её заставят вернуться во Флоренцию. Однако позже она написала возлюбленному сыну письмо, в котором утверждала, что дала бы согласие отправиться в Мулен, но поскольку там эпидемия да и замок разрушен (жить негде), она нижайше просит позволения уехать в Невэр. Людовик на радостях согласился. Кстати, в том же письме она не преминула напомнить о своей вечной любви к сыну, который так жесток по отношению к ней. Но у неё всё как-то не получалось с отъездом: то денег не было, то хворала, то желала ехать другой дорогой и так по кругу. Разгневанный Людовик отправил к матери дюжину солдат, дабы ей было легче принять решение и всё-таки отправиться в вояж. И тут Мария упёрлась рогом и наотрез отказалась покинуть Компьень. А тем временем был подготовлен новый побег. Планы у Марии были такие - объединившись с Гастоном, начать бунт с целью устранения Ришелье, как самого главного злодея. И что удивительно, сбежала ведь! В ночь с 18 на 19 июля 1631 г. она покинула Компьень в сопровождении четырёх человек. Предполагалось, что Мария отправится в крепость Ла-Капель, но, к несчастью для неё крепость внезапно оказалась занятой сторонниками короля. Выхода не было (не возвращаться же в Компьен), и она вопреки своим намерениям отправилась заграницу - в бельгийский Авен.
Узнав о том, что Мария находится в Авене, Людовик поспешил отправить туда же всю её свиту, гардероб и даже драгоценности. Мол, скатертью дорожка, маман, и чемоданы не забудьте. Тут на политической арене появился Гастон, который весьма обрадовался приезду матушки в Авен и который ещё надеялся поднять смуту в Франции. Мария ради таких высоких целей сделала широчайший жест - заложила часть своих драгоценностей (наверное, рука долго не разжималась, когда каменья отдавала). Однако, Гастон, поразмыслив, решил прекратить борьбу, что поразило Марию в самое сердце. Это же был тот самый Гастон, которого она любила в отличии от других своих детей!
В течение последующих нескольких лет Мария скиталась, сменяя города и страны, не теряя честолюбивых надежд и продолжая мечтать о власти. Она даже обращалась к колдунам с целью навести порчу на Ришелье. Но тот, хоть и был весьма болезненным, почему-то никак не умирал. А ведь как было бы хорошо: как только кардинал удалится в мир иной, можно будет снова вернуться в Париж, отнять у Людовика бразды правления и зажить полной жизнью...
Но это всё были только мечты. А в реальности всеми забытая пожилая женщина жила в Кёльне на небольшие кредиты от разных людей, ведь Людовик денег теперь не присылал, да и другие дети помогать отказались. Жизнь вынудила Марию заложить значительную часть драгоценностей, однако средств не хватало и долгов становилось всё больше и больше. В первый июльский день 1642 г. Мария заболела и слегла, а 3 июля королева Франции Марии Медичи завершила свой земной путь в возрасте 67 лет. После её смерти Людовик и Ришелье оплатили многочисленные долги Марии. Через полгода отошёл в мир иной кардинал Ришелье, а ещё через полгода - Людовик XIII. И с этого момента открылась новая страница в истории Франции - блестящая эпоха Короля-Солнце.
Франс Пурбус Младший. Портрет Марии Медичи, 1610 г.
Народы, наденьте на головы
Венки из всех цветов земли;
Народы, пусть этот прекрасный праздник
Навсегда заставит умолкнуть наши рыдания;
Вот она, прекрасная Мария,
Чудо Этрурии,
Она заставила солнце признаться,
Что во все времена,
С неба, в которое оно поднимается,
Никогда не сходило ничего подобного.
Интуиция поэта не подвела. Действительно, ничего подобного с небес не сходило, по крайней мере на французский престол. Мария Медичи - вторая супруга развесёлого короля Генриха IV, мать Людовика XIII и бабка Людовика XIV - королева, которая имела почти всё и почти всё растеряла.
Франс Пурбус Младший. Портрет Марии Медичи, 1605 г.
26 августа 1575 г. у великого герцога Тосканы Франческо I и его супруги Иоанны Австрийской родился шестой ребенок - малышка, которую нарекли Марией. Надо сказать, что брачный союз родителей Марии, который в итоге продлился 12 лет, был крайне неудачным - отношения между супругами не ладились, Франческо с нескрываемой неприязнью относился к жене. Ситуация усугублялась тем, что первые шестеро детей были девочками (три из которых умерли в младенчестве), единственный сын родился после Марии, в 1577 г. В 1578 г., Иоанна снова ждала ребенка. Однако в апреле произошла страшная трагедия: будучи на 8-м месяце беременности Иоанна упала с лестницы и разродилась мертвым мальчиком, а на следующий день умерла сама. Правда, одни поговаривали что ей «помогли» упасть, другие шептались об отравлении... Бедной Иоанне был всего 31 год, а Марии в ту пору ещё не исполнилось и трёх. 5 июня 1578 г., то есть всего два месяца спустя после кончины жены, отец Марии венчался со своей давней любовницей Бьянке Капелло.
Слева направо: Иоанна Австрийская, Франческо Медичи, Бьянка Капелло
О, Бьянка! О, это была нерядовая дама! Эта девица родилась в знатной и богатой венецианской семье и даже была обручена с сыном дожа. Когда ей исполнилось 15 лет, она сбежала во Флоренцию с совратившем её молодым человеком по имени Пьетро Бонавентури. При этом сообразительная Бьянка прихватила с собой все отцовские драгоценности, которые смогла найти. Папа, конечно, пришёл в ярость, повелел поймать беглецов, а в качестве дополнительного метода устрашения уморил в тюрьме родного дядю Пьетро.
Когда выяснилось, что Пьетро совсем не богат и совершенно не знатен (хотя до того он с жаром уверял Бьянку в обратном), было уже поздно - пара обвенчалась, а вскоре у них появилась дочь. Жизнь Бьянки потекла совсем не так, как она себе представляла. Им пришлось жить в доме Пьетро вместе с его отцом и больной матерью. Выходить лишний раз на улицу они всё ещё опасались, а Бьянке пришлось выполнять всю работу по дому, поскольку денег на слуг не хватало. Такое положение вещей, конечно, не могло её устраивать.
Некоторое время спустя Пьетро попытал счастья пристроиться при дворе Франческо Медичи, что ему каким-то образом удалось. А вот о дальнейших событиях свидетельства разнятся: то ли Пьетро свёл свою супругу с Франческо, дабы она его соблазнила, то ли сам герцог был инициатором встречи, так как его крайне заинтересовала синьора, которая наделала столько шуму. Бьянка произвела на герцога неизгладимое впечатление, стала его любовницей и с той поры буквально купалась в роскоши. Спустя несколько лет Пьетро, законный муж Бьянки, был зарезан при довольно подозрительных обстоятельствах. Теперь Бьянка поставила себе цель - родить герцогу сына. И, действительно, в 1576 г. на свет появился мальчик Антонио, которого Франческо признал бастардом, дав ему тем самым фамилию Медичи. Без средств к существованию мальчик не остался. Денег и земель было предостаточно. Позднее открылось, что мать мальчика - не Бьянка, да и отец - не Франческо. Оказалось, что Бьянка притворилась беременной, а в положенный срок выдала за своего сына младенца другой женщины. Ну а что было дальше уже известно: после смерти Иоанны, Бьянка стала герцогиней Тосканской.
Портрет Марии Медичи, гравюра Jean Wiérix, © Musée national du château de Pau / Jean-Yves Chermeux
Как это часто бывает, отношения между мачехой и падчерицей не сложились. Не сложились от слова «совсем». Говорят, ненависть Марии к мачехе была всепоглощающей, так что атмосфера в семействе оставляла желать лучшего. На протяжении следующих лет Мария потеряла почти всех своих родных. В 1682 г. умер её брат Филипп (и снова поговаривали об отравлении - не Бьянка ли приложила руку?), а в 1684 г. - сестра Анна. В том же году единственная оставшаяся в живых сестра Элеонора - самая старшая - вышла замуж и покинула родной дом.
Прошло три года и 19 октября 1587 г. Великий герцог Тосканский внезапно умер, а на следующий день скончалась Бьянка Капелло. Что явилось причиной этих двух скорых смертей до сих пор неизвестно. Сначала предполагали, что всему виной была малярия, позднее изучение останков показало наличие в них мышьяка, что указывало на отравление. Сейчас некоторые исследователи снова склоняются к версии смерти от малярии. Но ни одно из предположений окончательно и не доказано, и не опровергнуто.
Как именно эти повороты судьбы и потери близких отразились на характере 12-летней девочки, остаётся только гадать. Одно несомненно, они не могли пройти бесследно. И в этот непростой период, период взросления и становления Марии как личности, в её жизни появился человек, который в дальнейшем будет иметь сильное влияние на её поступки и, в конечно счёте, на судьбу, - Леонора Галигаи. Никакого блестящего происхождения у Леоноры и в помине не было - дочь плотника, попавшая в служанки к Марии. Однако именно она стала ближайшей подругой и советчицей будущей королевы. Леоноре, которая была на 5 лет старше Марии, удалось целиком и полностью завладеть сердцем и душой своей госпожи. Позднее это принесло свои печальные плоды.
Что до образования, Марию обучали истории, ботанике, математике, она ценила живопись, хорошо разбиралась в драгоценных камнях, любила играть на лютне и гитаре. Мария всю жизнь слыла примерной христианкой, поскольку соблюдала все необходимые традиции и обряды. Но всё это было лишь внешними проявлениями благочестия. Истинные качества этой дамы были совсем иными.
Какие? Алчность и неуёмная жажда власти и всеобщего поклонения. А страсть к нарядам, драгоценным камням и жемчугу?! Эту любовь она пронесла через всю жизнь. Позднее говорили, что во Франции не было королевы более жадной до дорогих побрякушек. Когда в Фонтенбло проходили торжества по поводу крестин её сына Людовика, Мария явила себя миру в роскошном платье, усыпанном 32 000 жемчужинами и 3 000 бриллиантами (цифры, между прочим, указаны в официальных бумагах). Правда, платье получилось настолько громоздким и тяжёлым, что королева с трудом передвигалась, однако желание выглядеть всех богаче было сильнее. Почти все ювелиры Парижа трудились на неё, а она всё скупала, скупала, скупала...
Марии было уже 25, а она всё ещё сидела в невестах. Возраст для замужества девушки её круга, прямо скажем, преклонный. Не то, чтобы к ней не сватались. Конечно, сватались - всё-таки одна из богатейших невест Европы, но как-то не складывалось (женихам на счастье). Любая другая «с пенсией на горизонте» вприпрыжку бы побежала за любым женихом, но не Мария. Слишком высоко она себя ценила. Более того, некоторые предложения она сама отвергла. Причина была проста и незатейлива: она хотела замуж за короля, а руку предлагали одни герцоги да принцы. Согласитесь, совсем не серьёзно. Причём, у неё был весьма веский аргумент, чтобы отказывать обычным женихам, - предсказание одной сиенской монахини, что Марии якобы суждено стать королевой.
Итак, с одной стороны у нас тосканская невеста с непомерными амбициями, а с другой - прекрасная Франция, на которую упал недобрый взгляд Марии. Да и Леонора советовала, мол, вариант-то неплохой! Почему именно Франция? Дело в том, что Франция задолжала дому Медичи огромную сумму - 1 174 147 золотых экю. Это раз. А второе, что привлекало внимание девушки, - это сам король. Де-юре Генрих IV был женат на Маргарите Валуа, той самой знаменитой королеве Марго, но де-факто совместно они не жили и общих детей не имели (впрочем, отношения у супругов были хорошие). Что это означало? А это означало заманчивые перспективы: вот если бы организовать развод, то... Решительно, перспективы были весьма хороши! Правда, Генрих старше Марии на 22 года, но это сущая ерунда. Хотя, вдумайтесь: его свадьба с Марго состоялась в 1572 г., а Мария родилась только через три года после этого - в 1575 г.
Генрих и сам поговаривал о разводе, но не из-за Марии. Король желал жениться на своей любовнице Габриель д'Эстре. Против развода Марго не сильно возражала, но она сильно возражала, чтобы женой короля стала какая-то д'Эстре. И потому королева прилагала усилия, чтобы бракоразводный процесс затянулся.
Как ни странно, одновременно с этими событиями (еще в 1592 г.) начались переговоры о возможной свадьбе Генриха и Марии Медичи, но они вяло тянулись на протяжении нескольких лет, поскольку стороны неторопливо и упрямо торговались из-за приданого. Так или иначе, в 1599 г. король отдал распоряжение о подготовке своей свадьбы Габриэль д’Эстре, что для Марии означало крушение мечты всей её жизни. Однако внезапная смерть Габриэль всё изменила. Любовница короля была отравлена, и опять ползли слухи, опять слухи... В том же году Генрих получил долгожданный развод, с Медичи насчет денег тоже наконец договорились, и теперь ничего не мешало свадьбе с Марией, которую он, кстати, никогда не видел.
5 октября 1600 г. во Флоренции состоялся брак по доверенности. Дядя Марии, Великий герцог Тосканский Фердинанд Медичи, предъявил доверенность, в которой Генрих IV предоставил ему право вступить в брак с Марией. Затем специально прибывший на церемонию племянник папы кардинал Альдобрандини продемонстрировал доверенность от папы на проведение бракосочетания. Оба документа были оглашены двумя прелатами, затем Мария и Фердинанд ответили «Да», после чего кардинал объявил короля Франции и тосканскую принцессу мужем и женой. После того, как Мария Медичи вместе со своей свитой въехала во Францию, 17 декабря 1600 г. в Лионе состоялась торжественная свадебная церемония, а 23 сентября следующего года родился наследник - будущий Людовик XIII.
Собор Иоанна Крестителя в Лионе, где проходила свадебная церемония
Мария стала женой французского короля, но не королевой. Она не была коронована. Это, безусловно, сильно омрачало её жизнь. А Генрих по каким-то личным причинам всячески противился коронованию жены. И хотя союз нельзя было назвать удачным - супруги не ладили (где-то я эту фразу уже писала...), Мария исправно рожала королю ребятишек, тем самым упрочняя династию Бурбонов. В ревности, ссорах, изменах Генриха, в рождении детей прошло десять лет. Был даже момент, когда над Марией нависла угроза высылки домой, обратно во Флоренцию. Но тучи рассеялись, и Мария осталась во Франции. И вот наступил 1610 г., который ознаменовал собой новую эпоху в жизни французского королевства.
Генрих неожиданно для всех согласился на коронование Марии, которое благополучно состоялось 13 мая 1610 г. А на следующий день, 14 мая, на короля было совершено покушение. Когда он проезжал в своей карете по rue de La Ferronerie вдруг образовалась толчея из повозок. Как только карета оказалась заблокирована, к ней подбежал человек и ударил Генриха ножом в сердце. Король скончался на месте. Мария стала регентшей, то есть полноправной властительницей Франции. А что же там с покушением на Генриха? Разобрались? О тёмных делишках часто говорят «Ищите женщину» или «Ищите того, кому это выгодно». А здесь поговаривали «Ищите женщину, которой это выгодно», но ничего не доказано, ничего не доказано.
Итак, Мария теперь была регентшей при малолетнем Людовике, которому на момент смерти отца исполнилось 8 лет. Однако срок ее регентства был ограничен, т.е. длился до совершеннолетия дофина. Весь этот период она всеми силами и способами старалась как можно дольше не подпускать Людовика к ведению государственных дел, поскольку добровольно отдавать власть никому не собиралась и, в первую очередь, старшему сыну. В 1614 г. прошла официальная церемония передачи власти совершеннолетнему королю. Но всё было так изящно обставлено, что мальчик, объявив о намерении самостоятельно управлять Францией, тут же обратился к матушке с нижайшей просьбой стать главой Королевского совета. Матушка великодушно согласилась. Власть по-прежнему осталась в руках Марии.
Надо сказать, что в отношениях между матерью и сыном существовала целая пропасть. Ещё Генрих поражался тому, насколько его супруга безразлична, бесчувственна к своим детям. Впрочем, младшего брата Людовика - Гастона - она всё-таки одаривала своей благосклонностью. А на долю дофина выпала материнская чёрствость, нескрываемое презрение и равнодушие, за любую провинность мальчику грозила плеть. Людовик боготворил своего отца, сильно любил Марго и был обласкан ею (он употреблял к ней забавное обращение «мама-дочь моя»), а к родной матери не испытывал никаких добрых чувств.
Поначалу казалось, что несмотря на гибель Генриха, жизнь в королевстве текла по старому руслу и всё оставалось как прежде, однако новые веяния не заставили себя ждать. И чем больше страна погружалась в политический и экономический хаос, тем более очевидной становилась опасность гражданской войны. Но гражданский и религиозный мир в стране хоть и находился на грани, но всё же чудом был сохранен, что иногда ставят в заслуги Марии как регентши. Однако с государственными финансами была полная катастрофа. Казна была практически разорена, в том числе благодаря стараниям самой королевы. Должности, подарки, содержания раздавались своим фаворитам щедрой рукой и без оглядки на реалии. Мария скупала земли, финансировала строительство замка Монсо и Люксембургского дворца, и, конечно, тратила безумные деньги на бриллианты.
Фонтан Марии Медичи в Люксембургском саду
Ко всему прочему, упоминалось о сумме около 10 млн. ливров, которые она получила «для наших срочных и тайных дел, о которых мы не хотим заявлять». Эти деньги были «спрятаны на всякий случай» в Германии, Нидерландах и Голландии. К тому же вскоре всё заметнее стала ощущаться жадная лапа Кончини. Таких временщиков, таких бессовестных кровопийц, как Кончини, надо ещё поискать (разве что, Бирон?). А кто же такой этот прекрасный человек и откуда он появился?
Родом Кончини был из графской семьи, он учился в университете и был пригож, умён, обаятелен и хитёр. Его дядя всеми правдами и неправдами добился для племянника места в свите королевы, отбывающей во Францию. Во время путешествия Кончини зря времени не терял. Заметив, что незамужняя Леонора Галигаи является буквально вторым «я» королевы, он пустил в ход... уж даже не знаю, что он там пустил, но к концу вояжа парочка уже была помолвлена. С этого момента у королевы появилось ещё одно дополнительное «я».
Эта чета настолько сильно держала королеву в своей власти, что ещё Генрих грозился отправить их обратно в родные пенаты. Но те сдаваться не собирались и путём всевозможных интриг остались при королеве. А после смерти короля, ненасытную до денег семейку уже ничто не сдерживало. В течение семи лет после объявления Марии регентшей, семья Кончини разоряла Францию. Леонора беззастенчиво пользовалась своим влиянием над Марией, добывая тем самым себе и мужу земли, должности, деньги, богатства. Да и сам Кончини не стеснялся, прибирая к рукам всё, что плохо лежало.
На портретах: Кончино Кончини и Леонора Галигаи
И если раньше Кончини говорил о себе: «Меня видели живущим в распутстве, то в тюрьме, то в ссылке, чаще всего без денег. Когда приехал во Францию, у меня не было ни единого су, а долгов - на восемь тысяч экю», то теперь в его руках были богатейшие французские земли, собственная армия, звание маршала Франции и должность губернатора. Его состояние оценивалось примерно в 16 млн. ливров, что было сравнимо с годовым бюджетом Франции. О чём оставалось ещё мечтать? Думаете, не о чем? Как бы не так! Он желал стать коннетаблем! К 1617 г. обстановка в стране накалилась до предела, всё больше возрастало возмущение тем, что король фактически отстранен от власти, а ненависть к Кончини достигла своего пика. Всё это привело к тому, что 24 апреля был совершён государственный переворот, в результате которого Людовик отстранил Марию Медичи от власти.
Кончини был убит согласно официальной формулировке «за сопротивление королевскому офицеру». Позже толпа извлекла из могилы тело бывшего фаворита и разорвала его на куски в прямом смысле слова. Через четыре дня арестовали Леонору, препроводив её сначала в Бастилию, а затем в Консьержери. 8 июля она была приговорена к сожжению на костре (за колдовство), приговор исполнили в тот же день на Гревской площади. Кстати, конфискованные у Леоноры драгоценности Людовик преподнёс в дар Анне Австрийской (свадьба с Анной Австрийской состоялась двумя годами ранее - в 1615 г.; союз нельзя было назвать удачным - супруги не ладили, опять я повторяюсь, вам не кажется?).
После переворота Людовик категорически отказывался встречаться с матерью, более того он запретил свой семье и некоторым приближённым навещать её. Стало очевидно, что речь уже идёт об изгнании, и Мария была вынуждена это признать. Бывшая регентша уехала в Блуа, где жители встретили её более чем прохладно.
Однако, нельзя сказать, что в Блуа она сидела воде и хлебе, совсем нет. Денег хватало на обустройство замка и садов, на развлечения, на наряды и, куда ж без них, - на драгоценности. А основным занятием для неё стало плетение новых интриг с целью вернуть утраченную власть. Узнав об этом, Людовик пригрозил ещё более суровым изгнанием, если матушка не угомонится. Матушка не угомонилась. Более того, при помощи герцога д’Эпернона (бывшего миньона Генриха III), был подготовлен побег. Итак, представьте себе картину. Замок, окружённый рвом. Шесть часов утра. Мария, дама 46-ти лет и совсем нехуденькая, спускается из окна на террасу замка в обнимку со шкатулками, где припрятаны драгоценности. Далее нужно перебраться по верёвочной лестнице к подножию стены, но тут Мария испугалась. Тогда её вместе с драгоценностями завернули в простыни и на верёвке нежно спустили вниз (но одну шкатулку по дороге всё-таки потеряли). Сев в карету, она отправилась в Ангулем.
После таких фокусов, примирение между матерью и сыном стало возможным только благодаря действиям Ришелье. И вроде бы все теперь стало хорошо, но Мария в очередной раз ощутила острую нехватку власти. Она выразила желание обосноваться в Анжере. Король, похоже, не возражал, однако, на всякий случай повелел увезти оттуда запасы оружия и продовольствия. Уж он-то свою родительницу хорошо знал! И, действительно, в 1620 г. Мария попыталась поднять новый мятеж. И снова исключительно стараниями Ришелье родственники помирились. После этих событий между Марией и Людовиком XIII на довольно долгое время восцарил внешний мир и согласие, а вот к Ришелье король поначалу относился с большим подозрением и недоверием. Постепенно отношения в этом треугольнике стали меняться - король всё больше ценил кардинала, а Мария, видя в Ришелье опасного соперника, уже мечтала от него избавиться.
Портрет кардинала Ришелье. Филипп де Шампань, 1642 г.
Остановимся на трёх днях ноября 1630 г., когда произошли весьма любопытные и важные события.
10 ноября. После заседания госсовета Мария Медичи неожиданно объявила кардиналу, что и он сам, и все его протеже, находящиеся на службе у королевы, отныне лишаются всех должностей. К вечеру о случившемся уже знал весь двор, и все понимали, что судьба кардинала висела на волоске. Чтобы спасти ситуацию, король решил на следующий день организовать встречу Марии и кардинала и попытаться их примирить.
11 ноября. Когда Ришелье появился перед покоями королевы, он узнал, что вход внутрь ему запрещён. А между тем, там уже находились Людовик и Мария, которые бурно обсуждали судьбу кардинала. Поразмыслив, Ришелье пробрался в покои каким-то альтернативным путём и предстал перед взором несколько изумлённых монархов. Королева изумлялась недолго и сразу же пошла в атаку, назвав кардинала самым неблагодарным и злым человеком. После этой тирады, она обратилась к королю с ультиматумом: «Либо он остается в Госсовете, либо я!». Кардинал, то ли испугавшись, то ли притворившись испуганным, умолял его простить: он упал на колени и, обливаясь слезами, целовал подол платья королевы. Но даже такие крайние меры не помогли, Мария была непреклонна в своём решении. Ришелье ничего не оставалось делать, как удалиться из королевских апартаментов. Когда он покидал зал, Людовик не обратил на бывшего министра никакого внимания. Кардинал вернулся к себе и начал планировать отъезд, понимая, что его политическая карьера окончена. Тем временем королева и её сторонники праздновали победу.
Ночь с 11 на 12 ноября. Спустя несколько часов, Ришелье к своему удивлению получил приказ короля явиться в тот же вечер к нему на встречу в скромный охотничий домик - в Версаль. В Версале Людовик объявил, что первым министром будет по-прежнему именно кардинал, а не Мишель Марильяк, чью кандидатуру так хотела «протолкнуть» Мария.
12 ноября. Вся одураченная общественность вместе с Марией с удивлением обнаружила, что кардинал - по-прежнему первый министр.
Эти события вошли в историю под славным названием «День одураченных» (Journée des dupes). Сразу же после этого «Дня» Людовик учинил форменный разнос во всём дружном коллективе:
Мишель Марильяк арестован и заточён в замок, где через два года скончался;
маршал Луи Марильяк (брат Мишеля) приговорён к смерти;
арестованы некоторые сторонники и приближённые королевы Марии;
несколько человек из свиты Анны Австрийской отправлены в Испанию, поскольку Анна также интриговала против Ришелье;
и, наконец, Людовик сильно поссорился со своим братом Гастоном, который поддерживал свою матушку, строил Людовику разные козни и так не вовремя попался под руку.
Встретившись со своей матерью в Компьене, Людовик ещё раз попытался убедить её смириться с его решением, но тщетно. Тогда, понимая, что если Мария останется в Компьене, то она не успокоится ни при каких обстоятельствах и сразу же погрузится в мир интриг и заговоров, поэтому Людовик приказал ей отправиться на проживание в Мулен. Королева была вне себя от такого приказа, поскольку опасалась, что после Мулена её заставят вернуться во Флоренцию. Однако позже она написала возлюбленному сыну письмо, в котором утверждала, что дала бы согласие отправиться в Мулен, но поскольку там эпидемия да и замок разрушен (жить негде), она нижайше просит позволения уехать в Невэр. Людовик на радостях согласился. Кстати, в том же письме она не преминула напомнить о своей вечной любви к сыну, который так жесток по отношению к ней. Но у неё всё как-то не получалось с отъездом: то денег не было, то хворала, то желала ехать другой дорогой и так по кругу. Разгневанный Людовик отправил к матери дюжину солдат, дабы ей было легче принять решение и всё-таки отправиться в вояж. И тут Мария упёрлась рогом и наотрез отказалась покинуть Компьень. А тем временем был подготовлен новый побег. Планы у Марии были такие - объединившись с Гастоном, начать бунт с целью устранения Ришелье, как самого главного злодея. И что удивительно, сбежала ведь! В ночь с 18 на 19 июля 1631 г. она покинула Компьень в сопровождении четырёх человек. Предполагалось, что Мария отправится в крепость Ла-Капель, но, к несчастью для неё крепость внезапно оказалась занятой сторонниками короля. Выхода не было (не возвращаться же в Компьен), и она вопреки своим намерениям отправилась заграницу - в бельгийский Авен.
Узнав о том, что Мария находится в Авене, Людовик поспешил отправить туда же всю её свиту, гардероб и даже драгоценности. Мол, скатертью дорожка, маман, и чемоданы не забудьте. Тут на политической арене появился Гастон, который весьма обрадовался приезду матушки в Авен и который ещё надеялся поднять смуту в Франции. Мария ради таких высоких целей сделала широчайший жест - заложила часть своих драгоценностей (наверное, рука долго не разжималась, когда каменья отдавала). Однако, Гастон, поразмыслив, решил прекратить борьбу, что поразило Марию в самое сердце. Это же был тот самый Гастон, которого она любила в отличии от других своих детей!
В течение последующих нескольких лет Мария скиталась, сменяя города и страны, не теряя честолюбивых надежд и продолжая мечтать о власти. Она даже обращалась к колдунам с целью навести порчу на Ришелье. Но тот, хоть и был весьма болезненным, почему-то никак не умирал. А ведь как было бы хорошо: как только кардинал удалится в мир иной, можно будет снова вернуться в Париж, отнять у Людовика бразды правления и зажить полной жизнью...
Но это всё были только мечты. А в реальности всеми забытая пожилая женщина жила в Кёльне на небольшие кредиты от разных людей, ведь Людовик денег теперь не присылал, да и другие дети помогать отказались. Жизнь вынудила Марию заложить значительную часть драгоценностей, однако средств не хватало и долгов становилось всё больше и больше. В первый июльский день 1642 г. Мария заболела и слегла, а 3 июля королева Франции Марии Медичи завершила свой земной путь в возрасте 67 лет. После её смерти Людовик и Ришелье оплатили многочисленные долги Марии. Через полгода отошёл в мир иной кардинал Ришелье, а ещё через полгода - Людовик XIII. И с этого момента открылась новая страница в истории Франции - блестящая эпоха Короля-Солнце.
Франс Пурбус Младший. Портрет Марии Медичи, 1610 г.