Если кто то пропустил
Анекдотическая власть, или Кортеж губернатора
Иван Давыдов
11:02, 27 марта 2018
0
Аман Тулеев. Фото: Михаил Почуев / ТАСС
Невозможно сейчас не думать о Кемерово. Просто не получается. Или ты человек, думающий по-русски, то есть думающий про Кемерово, или… Даже и непонятно, какие тут могут быть «или».
Можно плоско: о том, что это банальнейшая российская история. Один негодяй, чтобы нажиться, вымогал взятку, другой мерзавец, чтобы сэкономить, дал. Едва ли ведь это история про что-нибудь другое. Ну, допустим еще, - третий дурак, чтобы выполнить нелепую инструкцию, чтобы выслужиться, или просто чтобы лишний раз сил не тратить, запер двери. Ты смертник, потому что приходишь в клуб, ресторан, в кинотеатр, в торговый центр. За покупками или развлечься, один или с детьми. Коррупция убивает сегодня, убивала вчера, убьет завтра. Глупость тоже, поди угадай, что страшней. Это кровь системы, она бежит по ее венам, и пока она бежит - твоя кровь (тут уж не до метафор) в любой момент может пролиться. С этим надо свыкнуться, с этим приходится жить, раз уж ты здесь.
Можно сложнее. Невозможно свое сострадание равнять с чужой потерей. Боль сострадающего - а это такое естественное человеческое чувство, сострадание, - не равна боли того, кто потерял близких. Слова сочувствия просятся на волю, но они такие ненужные сейчас, эти слова, пусть даже самые искренние. Невозможно понять, что пережили родители горящих заживо детей, получая от детей прощальные сообщения в мессенджерах. Есть ли что страшней. Есть ли нагляднее доказательство, что абсолютное зло реально, и ад - здесь. Как им жить дальше. На эти вопросы у живого и чувствующего человека ответов нет.
Но есть - чтобы как-то заглушить мысли о безысходном ужасе и о собственном бессилии - еще один человеческий порыв: даже внутри катастрофы взглядом, мыслью зацепиться за что-нибудь высокое, важное, или, наоборот - нелепое и смешное, чтобы отвлечься, выдохнуть, помочь себе справиться с давящей безысходностью случившегося.
Нет, пожалуй, тут нужна еще оговорка. Любая смерть, уход человека - конец целого мира. Но с детьми… Тут кончается мир, не успевший начаться, исчезает, не совершившись, чудо. Мы, взрослые, про себя понимаем много всего, много всего плохого в том числе, а вот про детей непонятно ничего. Ребенок - это поле возможностей, самых разных, не раскрывшихся. Осознавать, что эти возможности не раскроются никогда, - больно и страшно вдвойне.
Мириться с этим нельзя, но приходится, а значит - приходится искать точку опоры для продолжения собственной жизни. Вопреки окружающему кошмару. Люди, спасавшие детей, своих и чужих - такая точка опоры. И люди, стоявшие в очередях, чтобы сдать кровь. И люди, собиравшие деньги на помощь пострадавшим. Это как раз высокое и важное. Но нелепое тоже ведь есть. Почему бы не сказать про нелепое.
Для меня - и не для меня одного, судя по записям в социальных сетях, по репликам, по разговорам, все равно ведь все разговоры теперь про Кемерово и невозможно про Кемерово не думать, - такой вот точкой, отрезвляющей, возвращающей в реальность стала реплика дамы, ответственной за «связи с общественностью» в администрации Амана Тулеева (не отстраненного от должности на время следствия. - «МБХ медиа»). Фамилия дамы забылась сразу же, а слова останутся. Слова надолго.
Оказывается, если верить даме, ответственной за связи с общественностью в администрации губернатора Кемеровской области, - а с чего бы нам ей не верить - губернатор не приехал к торговому центру «Зимняя вишня» не просто так, а после консультации с министром по чрезвычайным ситуациям. Не приехал, чтобы его кортеж не помешал работе спецтехники.
Скверный анекдот - все равно анекдот. Лоялисты, понимающие нелепость такого рода заявлений, изобретают объяснения: губернатор тяжело болен, он почти не транспортабелен, он не может добраться до места катастрофы без машины. Из болезни Тулеева не делают тайны - летом прошлого года все агентства сообщили, что губернатора прооперировали в Германии (ну, не в Кемерово же - кого удивит такая новость). И получается, что для управления громадной областью губернатор достаточно здоров, а для того, чтобы добраться до проклятого ТЦ - все-таки нет.
Но самый верный из сторонников действующей власти не может рассказать, почему обязательно ехать на пожар с кортежем, охраной и мигалками. Почему одной машины недостаточно. Или не надо ничего рассказывать? Хватит просто опыта проживания в России, чтобы сообразить: он ведь, этот бессменный губернатор, который дольше правит своей областью, чем Путин страной, -начальство. Воплощенная власть. Он не может. Ему нужны мигалки, охрана, свита.
Он должен, обязан выглядеть пародией, карикатурным азиатским владыкой, султаном из сатир, бывших в моде еще в эпоху Просвещения. Должен по любому поводу - не считаясь с бедами подвластных - пыжиться и распускать перья.
И обслуга его понимает, что должен. Потому что он здесь власть. Обслуга ведь не анекдот нам рассказывает. Нам едва ли не подвиг предлагают увидеть в поступке губернатора. Предлагают почувствовать, на какие жертвы пошел этот великий человек, отказавшись от возможности растолкать пожарных и спасателей своим кортежем. Нам прослезиться следует и возблагодарить сердобольного начальника.
Нет, они все-таки нечеловечески смешные в своем чванстве. И слово «нечеловечески» здесь - совсем не случайное. Уместное, правильное слово.