Два вида ложных диалогов о вере
Диалог безразличных: «А не всё ли равно?» Все религии учат миру и добру, расходятся они в частностях, мелочах, вот и не надо на них сосредотачиваться, надо говорить о добре, едином для всех. В девяностые годы, помнится, была кампания по воспитанию толерантности; прошла она почти незамеченной, но один рекламный плакат этой кампании я запомнил: Христос, Магомет и Будда сидят за бутылочкой водки и банкой с солеными огурцами и мирно о чем-то беседуют. Вероятно, создатель плаката хотел убедить представителей разных религий перейти к такому же мирному диалогу, но едва ли он понимал, что он оскорбил их всех, особенно мусульман, которым нельзя ни пить спиртное, ни изображать пророка.
Диалог ревнителей: «А вот пусть они сначала!» Здесь, наоборот, говорящему очень важно сохранить неизменными какие-то основные положения своей веры, и он не готов начать диалог, пока другая сторона не примет их или, по крайней мере, не откажется от своего категорического их неприятия. Например, иудей заявляет, что никакой диалог не начнется, пока христианин не признает, что евреям для спасения не нужен Христос (т.н. отказ от прозелитизма); христианин ему отвечает, что это иудеям, напротив, необходимо признать, что они давно утратили богоизбранность и стали таким же народом, как и все остальные. Только после этого, говорит каждый, и возможен нормальный разговор. Но, если рассуждать здраво, если один из собеседников вдруг изменит своей вере и признает то, чего он признать не может, то диалога-то уже никакого не будет, да и нужды в нем тоже не останется: это будет приобщение еще одного заблудшего к истинной вере. Пусть даже и без формального обращения в свою веру (иудеи, к примеру, вовсе не стремятся никого обращать), но с признанием несомненного превосходства и правоты этой веры.
Истинный диалог: да, я знаю, что мы верим по-разному, я хочу узнать о твоей вере и показать тебе свою. Я считаю свою веру истинной, и я буду рад, если ты ее примешь, но я не стану тебе ничего навязывать, я только покажу тебе ее. В то же время я готов признать, что и у тебя мне есть, чему поучиться, не отвергая своей веры и не изменяя её, но дополняя ее твоей мудростью и твоим опытом.
Диалог ревнителей: «А вот пусть они сначала!» Здесь, наоборот, говорящему очень важно сохранить неизменными какие-то основные положения своей веры, и он не готов начать диалог, пока другая сторона не примет их или, по крайней мере, не откажется от своего категорического их неприятия. Например, иудей заявляет, что никакой диалог не начнется, пока христианин не признает, что евреям для спасения не нужен Христос (т.н. отказ от прозелитизма); христианин ему отвечает, что это иудеям, напротив, необходимо признать, что они давно утратили богоизбранность и стали таким же народом, как и все остальные. Только после этого, говорит каждый, и возможен нормальный разговор. Но, если рассуждать здраво, если один из собеседников вдруг изменит своей вере и признает то, чего он признать не может, то диалога-то уже никакого не будет, да и нужды в нем тоже не останется: это будет приобщение еще одного заблудшего к истинной вере. Пусть даже и без формального обращения в свою веру (иудеи, к примеру, вовсе не стремятся никого обращать), но с признанием несомненного превосходства и правоты этой веры.
Истинный диалог: да, я знаю, что мы верим по-разному, я хочу узнать о твоей вере и показать тебе свою. Я считаю свою веру истинной, и я буду рад, если ты ее примешь, но я не стану тебе ничего навязывать, я только покажу тебе ее. В то же время я готов признать, что и у тебя мне есть, чему поучиться, не отвергая своей веры и не изменяя её, но дополняя ее твоей мудростью и твоим опытом.