Вопрос знатокам: Зачем Яшин сам себя оклеветал?
В эти исторические минуты (часы, дни), когда сильно огорчившийся своему непопаданию в Список защитников клеветника, лжесвидетеля, предателя О.Кашин торопливо засуетился: « И меня возьмите! Я такой же, я свой!»; когда первые адресаты Открытого письма начинают отвечать на заданные им три вопроса, а другие еще думают, стоит ли им это делать и, если
( Read more... )
Интересно и то, что, даже интерпретируя наблюдения и вопросы Илларионова, Кох, пытается их упростить (точно так же, как он упрощает мотивацию Яшина), утверждая, что Илларионов якобы хочет "выставить Яшина мудаком. Не предателем и агентом ФСБ, а именно - мудаком. Несерьезным фантазером, болтуном и фанфароном". Словно бы предлагая своим читателям довольствоваться "дайджестом" Илларионова в пересказе Коха, Кох производит подлог, поскольку Илларионов, задавая неудобные вопросы, не делает невозможной версию, согласно которой Яшин мог бы взаимодействовать с некими кураторами, то есть выступать в роли агента.
Одновременно Кох предлагает любые другие заявления Яшина, которые могут наводить на неудобные вопросы, считать заведомо несерьезными. Сумасшедшим он его объявить не может (пока), но уже призывает вообще не придавать значения его словам.
Оставим в стороне риторический вопрос, что же Кох предлагает оппозиционно настроенным гражданам ожидать от "лидеров оппозиции", для которых павлиний нарциссизм и безответственная болтовня являются корпоративным жанром поведения. Куда важнее то, что "соратники" Коха считают, что любая попытка призвать эту статусную (санкционированную) секту "оппозиционных лидеров" нести ответственность за собственные слова и поступки, нуждается в незамедлительном дезавуировании и является крамолой, ставящей под сомнение принцип кадрового подбора подобных "лидеров". Характерна в этом отношении оставленная в комментариях к Коховскому посту фраза Кирилла Рогова, ставящего в укор Илларионову то, что тот "разоблачает "лжереформаторов" и "лжеоппозиционеров", которые засланы, чтобы оттеснить "истинных реформаторов" и "истинных оппозиционеров"". То, что для "оппозиционно" настроенного политолога Рогова нет разницы между подлинным и мнимым, и Коху с Яшиным и Альбац, обменивавшимися там же комментариями, подобная постановка вопроса не кажется дикой, означает, что для этой среды в принципе категории подлинного не существует: то есть нет такого персонажа, которого можно было бы отнести к лжереформаторам или лжеоппозиционерам. Если же критерии подлинности отсутствуют в принципе, то это не оппозиция, а разрешенный властями карнавал с имиджевыми масками, которые можно (желательно согласовав с режиссером) выбрать из диапазона возможных. А как еще "хвастуны и фантазеры" могут объявлять себя властителями дум? В более взыскательные времена это называлось не оппозиционной деятельностью, а хлестаковщиной.
Reply
Leave a comment