Ядерный шантаж от кремлевских мечтателей
В сокращенном переводе на русский язык этой статьи Г.Рахмана из «Файненшнл Таймс» (http://www.inopressa.ru/article/07Oct2014/ft/looking_glass.html) отсутствуют, пожалуй, самые «сочные» кусочки ее оригинала (некоторые их них выделены жирным шрифтом ниже):
П.С.
Ниже размещен перевод статьи на русский язык.
Россия - ядерное Зазеркалье
Можно ли считать Владимира Путина слабаком? У российского президента имидж мачо. Он шокировал Запад, аннесировав Крым. Однако в Москве есть «ястребы», недовольные тем, что он не зашел еще дальше.
Один из них - Вячеслав Никонов, председатель комитета по образованию в российском парламенте и внук Вячеслава Молотова, много лет бывшего министром иностранных дел при Иосифе Сталине. Г-н Никонов характеризует политику г-на Путина на Украине как «очень осторожную». Сидя на прошлой неделе в кабинете г-на Никонова в Думе, я спросил его, как поступил бы с Украиной его дед. Слегка покраснев, мой собеседник ответил: «Молотов вторгся бы на Украину и захватил ее за неделю».
Если бы взгляды г-на Никонова были далеки от общепринятых, или если бы он был заурядным радикалом, его слова ничего бы не стоили. Однако такой национализм в сочетании с глубокой подозрительностью к Западу стал в России обычным делом, а сам г-н Никонов - университетский профессор и автор нескольких книг, преподававший в ведущих американских университетах, включая Калифорнийский технологический институт. При этом разговор с ним - несмотря, на то, что он, безусловно, хорошо знает Америку, - напоминает путешествие в Зазеркалье.
В европейских столицах, в которых я бывал в последнее время - в частности в Варшаве и в Берлине, - ряд идей об украинском кризисе воспринимаются как общепризнанные факты. Аннексия Крыма была незаконным актом агрессии. На Украине было прямое российское военное вмешательство. По мнению немецкого правительства, в боях на Восточной Украине погибли от 500 до 3 000 бойцов регулярной российской армии.
Однако в мире г-на Никонова кризис на Украине порожден американской агрессией. На Украине, бесспорно, есть иностранные солдаты и военные советники, но американские, а не российские. Это обычные темы для российского телевещания.
Националистическая позиция российских СМИ всерьез тревожит страны Прибалтики и Польшу. При этом российские и польские аналитики соглашаются в одном. Официальные лица и журналисты по обе стороны зеркала считают главной опасностью превращение украинского конфликта в полномасштабную войну между Россией и Западом.
«Это - самый опасный момент в отношениях между Россией и Западом со времен Карибского кризиса», - полагает г-н Никонов. Дмитрий Тренин, более умеренный аналитик, возглавляющий Московский центр Карнеги, также вспоминает ядерное противостояние 1962 года. Он опасается возможной ступенчатой эскалации, при которой военная поддержка Украины Западом будет вызывать гнев России. В ответ Россия может начать открытое вторжение на Украину и даже прибегнуть к ядерному оружию - или, как минимум, к ракетам с неядерными боеголовками.
Забавно, но парой недель раньше тот же самый сценарий мне изложил в Варшаве высокопоставленный польский собеседник. В Польше опасаются, что, проглотив Крым, г-н Путин не устоит перед искушением захватить еще часть украинской территории - например, юг страны, который русские в последнее время называют «Новороссией».
Поляки боятся, что следующей целью г-на Путина станут прибалтийские страны. В Прибалтике, как и на Украине, Россия может использовать в качестве предлога защиту угнетенного русского меньшинства.
«Путин хорошо понял Запад, - мрачно сказал мне один польский чиновник. - Он знает, что к силе мы не прибегнем». С точки зрения поляков, худший сценарий предполагает, что Путин может подойти к ядерному рубежу, использовав ракеты с обычными боевыми частями, но способные нести ядерные боеголовки. В чем опасность таких шагов - объяснять не нужно. Однако России может показаться, что подрыв доверия к гарантиям НАТО, данным Прибалтике - а значит, и к самому НАТО, - этого стоит.
Берлин, к счастью, настроен спокойнее, чем Москва и Варшава. В немецком правительстве многие глубоко разочаровались в г-не Путине. По их словам, он неоднократно лгал канцлеру Германии Ангеле Меркель. Тем не менее, немцы считают, что накал кризиса можно будет снизить.
Основные надежды здесь возлагают на непрочное соглашение о перемирии, заключенное в прошлом месяце в Минске г-ном Путиным и президентом Украины Петром Порошенко. Оптимисты надеются, что стороны предпочтут заморозить конфликт. Украинцы молчаливо смирятся с потерей Крыма и утратой контроля над частью востока Украины, а русские решат, что продолжение боев обойдется им слишком дорого.
Впрочем, даже те, кто верит в возможность мира, полагают, что кризис легко может обостриться. Несмотря на перемирие, на прошлой неделе вокруг донецкого аэропорта шли жестокие бои. С российской стороны зеркала считают главной опасностью, что Украина решится повоевать и снова начнет сражаться. В западных столицах боятся, что оправдаются предположения об истинных намерениях г-на Путина, и Россия в какой-то момент захватит еще больше территории.
Те, кто настроен еще пессимистичнее, полагают, что г-н Путин, в конечном счете, намерен возродить Советский Союз. Однако г-н Никонов в ходе нашего разговора это опроверг. «Это все в прошлом, - сказал он просто. - Представьте себе стакан. Если он разбился, его уже не склеишь». После этого он снова вспомнил своего умершего в 1986 году дедушку: «Слава Богу, Молотов не увидел, как распадался Советский Союз».
http://inosmi.ru/russia/20141007/223499116.html
Russia through the nuclear looking glass
October 6, 2014 4:32 pm
By Gideon Rachman
In Moscow the biggest danger is said to be that Ukraine decides to give war a chance
Is Vladimir Putin a wimp? The Russian president has a macho image and has shocked the west with his annexation of Crimea. But, in Moscow, there are hardliners who seem frustrated that he has not gone further.
One such is Vyacheslav Nikonov, who is chairman of the Russian parliament’s education committee and the grandson of Vyacheslav Molotov, who served as Joseph Stalin’s foreign minister for many years. Mr Nikonov describes Mr Putin’s policies in Ukraine as “very cautious”. Sitting in Mr Nikonov’s office in the Duma last week, I asked how his grandfather would have handled Ukraine. Flushing slightly, he replied: “Molotov would have invaded Ukraine and taken it in a week.”
If Mr Nikonov’s views were way out of the mainstream - or if he was an unsophisticated hack - his remarks would not be worth noting. In fact, his nationalism and deep suspicion of the west is standard fare in Russia at the moment. Mr Nikonov is a university professor and author, who has taught at prominent US universities such as Caltech. Yet, despite his undoubted knowledge of America, talking to Mr Nikonov is like stepping through a looking glass from the west.
In European capitals I have visited recently - in particular, Warsaw and Berlin - certain ideas about the Ukraine crisis are regarded as established facts. The annexation of Crimea was an illegal act of aggression. There has been direct Russian military intervention in Ukraine. Indeed, the German government thinks that between 500 and 3,000 regular Russian troops have been killed in the fighting in eastern Ukraine.
But in Mr Nikonov’s world the crisis in Ukraine is the product of American aggression. There are indeed foreign troops and military advisers in Ukraine - but they are Americans, not Russians. These are common themes on Russian television.
The nationalist discourse in the Russian media is the cause of great alarm in the Baltic states and in Poland. However, there is one point where Russian and Polish analysis of the crisis meets. Officials and commentators on both sides of the looking glass agree that there is a real danger of the Ukrainian conflict morphing into a wider war between Russia and the west.
“This is the most dangerous moment in relations between Russia and the west since the Cuba missile crisis,” Mr Nikonov argues. Dmitri Trenin, a less strident analyst who runs the Carnegie Moscow Center, also evokes the nuclear stand-off of 1962. Mr Trenin spells out a possible ladder of escalation in which western military support for Ukraine enrages Russia. In response, Russia might then mount a full invasion of Ukraine and even go nuclear - or, at least, use a nuclear-capable missile with a conventional warhead.
Funnily enough, I had had the same scenario spelt out for me by a senior Polish official in Warsaw a couple of weeks earlier. The Poles worry that, having swallowed Crimea, Mr Putin will now be tempted to grab a larger part of Ukraine - perhaps the southern chunk of the country that the Russians have taken to referring to as “Novorossiya”.
Mr Putin’s subsequent target, the Poles fear, would be the Baltic states, where Russia would argue that it was defending the interests of oppressed Russian minorities, as in Ukraine.
“Putin has worked the west out,” says one gloomy Polish official. “He knows we won’t use force.” The darkest Polish scenario is also that Mr Putin might be tempted to go up to the nuclear brink by using conventionally armed missiles that could carry nuclear warheads. The dangers of such a policy hardly need spelling out. But destroying the credibility of Nato’s security guarantee to the Balts - and therefore of Nato itself - would be a tremendous prize for Russia.
The talk in Berlin is, fortunately, rather calmer than in Warsaw or Moscow. There is deep disillusionment in the German government with Mr Putin, who is said to have lied repeatedly to Angela Merkel, the German chancellor. But there is also a belief that there are ways to de-escalate the crisis.
The hopes for de-escalation rest on the fragile ceasefire agreement made in Minsk last month between Mr Putin and Petro Poroshenko, the Ukrainian president. The hope is that both sides might freeze the conflict - with the Ukrainians tacitly accepting that Crimea has gone and that they have also lost effective control of parts of the east; and the Russians deciding that further fighting carries too high a price.
However, even those who believe peace has a chance also accept that the crisis could easily intensify. Despite the ceasefire, fierce fighting took place around Donetsk airport last week. On the Russian side of the looking glass, the biggest danger is said to be that the government of Ukraine decides to give war a chance - and renew the fighting. In western capitals, the fear is that the darkest views of Mr Putin’s ultimate intentions will be vindicated - and that, at some point, Russia will grab more territory.
The real western pessimists believe that Mr Putin’s ultimate vision is to re-create the Soviet Union. But in his office in the Duma Mr Nikonov dismisses the aim of rebuilding the USSR. “That’s gone,” he says flatly. “It’s like a glass. Once it has been shattered, it cannot be stuck together again.” And then his thoughts turn back to his grandfather, who died in 1986. “Thank God Molotov did not live to see the break up of the Soviet Union,” he says.
gideon.rachman@ft.com
http://www.ft.com/intl/cms/s/0/8df2a910-4b2b-11e4-8a0e-00144feab7de.html#axzz3FMQoTKnw
П.С.
Ниже размещен перевод статьи на русский язык.
Россия - ядерное Зазеркалье
Можно ли считать Владимира Путина слабаком? У российского президента имидж мачо. Он шокировал Запад, аннесировав Крым. Однако в Москве есть «ястребы», недовольные тем, что он не зашел еще дальше.
Один из них - Вячеслав Никонов, председатель комитета по образованию в российском парламенте и внук Вячеслава Молотова, много лет бывшего министром иностранных дел при Иосифе Сталине. Г-н Никонов характеризует политику г-на Путина на Украине как «очень осторожную». Сидя на прошлой неделе в кабинете г-на Никонова в Думе, я спросил его, как поступил бы с Украиной его дед. Слегка покраснев, мой собеседник ответил: «Молотов вторгся бы на Украину и захватил ее за неделю».
Если бы взгляды г-на Никонова были далеки от общепринятых, или если бы он был заурядным радикалом, его слова ничего бы не стоили. Однако такой национализм в сочетании с глубокой подозрительностью к Западу стал в России обычным делом, а сам г-н Никонов - университетский профессор и автор нескольких книг, преподававший в ведущих американских университетах, включая Калифорнийский технологический институт. При этом разговор с ним - несмотря, на то, что он, безусловно, хорошо знает Америку, - напоминает путешествие в Зазеркалье.
В европейских столицах, в которых я бывал в последнее время - в частности в Варшаве и в Берлине, - ряд идей об украинском кризисе воспринимаются как общепризнанные факты. Аннексия Крыма была незаконным актом агрессии. На Украине было прямое российское военное вмешательство. По мнению немецкого правительства, в боях на Восточной Украине погибли от 500 до 3 000 бойцов регулярной российской армии.
Однако в мире г-на Никонова кризис на Украине порожден американской агрессией. На Украине, бесспорно, есть иностранные солдаты и военные советники, но американские, а не российские. Это обычные темы для российского телевещания.
Националистическая позиция российских СМИ всерьез тревожит страны Прибалтики и Польшу. При этом российские и польские аналитики соглашаются в одном. Официальные лица и журналисты по обе стороны зеркала считают главной опасностью превращение украинского конфликта в полномасштабную войну между Россией и Западом.
«Это - самый опасный момент в отношениях между Россией и Западом со времен Карибского кризиса», - полагает г-н Никонов. Дмитрий Тренин, более умеренный аналитик, возглавляющий Московский центр Карнеги, также вспоминает ядерное противостояние 1962 года. Он опасается возможной ступенчатой эскалации, при которой военная поддержка Украины Западом будет вызывать гнев России. В ответ Россия может начать открытое вторжение на Украину и даже прибегнуть к ядерному оружию - или, как минимум, к ракетам с неядерными боеголовками.
Забавно, но парой недель раньше тот же самый сценарий мне изложил в Варшаве высокопоставленный польский собеседник. В Польше опасаются, что, проглотив Крым, г-н Путин не устоит перед искушением захватить еще часть украинской территории - например, юг страны, который русские в последнее время называют «Новороссией».
Поляки боятся, что следующей целью г-на Путина станут прибалтийские страны. В Прибалтике, как и на Украине, Россия может использовать в качестве предлога защиту угнетенного русского меньшинства.
«Путин хорошо понял Запад, - мрачно сказал мне один польский чиновник. - Он знает, что к силе мы не прибегнем». С точки зрения поляков, худший сценарий предполагает, что Путин может подойти к ядерному рубежу, использовав ракеты с обычными боевыми частями, но способные нести ядерные боеголовки. В чем опасность таких шагов - объяснять не нужно. Однако России может показаться, что подрыв доверия к гарантиям НАТО, данным Прибалтике - а значит, и к самому НАТО, - этого стоит.
Берлин, к счастью, настроен спокойнее, чем Москва и Варшава. В немецком правительстве многие глубоко разочаровались в г-не Путине. По их словам, он неоднократно лгал канцлеру Германии Ангеле Меркель. Тем не менее, немцы считают, что накал кризиса можно будет снизить.
Основные надежды здесь возлагают на непрочное соглашение о перемирии, заключенное в прошлом месяце в Минске г-ном Путиным и президентом Украины Петром Порошенко. Оптимисты надеются, что стороны предпочтут заморозить конфликт. Украинцы молчаливо смирятся с потерей Крыма и утратой контроля над частью востока Украины, а русские решат, что продолжение боев обойдется им слишком дорого.
Впрочем, даже те, кто верит в возможность мира, полагают, что кризис легко может обостриться. Несмотря на перемирие, на прошлой неделе вокруг донецкого аэропорта шли жестокие бои. С российской стороны зеркала считают главной опасностью, что Украина решится повоевать и снова начнет сражаться. В западных столицах боятся, что оправдаются предположения об истинных намерениях г-на Путина, и Россия в какой-то момент захватит еще больше территории.
Те, кто настроен еще пессимистичнее, полагают, что г-н Путин, в конечном счете, намерен возродить Советский Союз. Однако г-н Никонов в ходе нашего разговора это опроверг. «Это все в прошлом, - сказал он просто. - Представьте себе стакан. Если он разбился, его уже не склеишь». После этого он снова вспомнил своего умершего в 1986 году дедушку: «Слава Богу, Молотов не увидел, как распадался Советский Союз».
http://inosmi.ru/russia/20141007/223499116.html
Russia through the nuclear looking glass
October 6, 2014 4:32 pm
By Gideon Rachman
In Moscow the biggest danger is said to be that Ukraine decides to give war a chance
Is Vladimir Putin a wimp? The Russian president has a macho image and has shocked the west with his annexation of Crimea. But, in Moscow, there are hardliners who seem frustrated that he has not gone further.
One such is Vyacheslav Nikonov, who is chairman of the Russian parliament’s education committee and the grandson of Vyacheslav Molotov, who served as Joseph Stalin’s foreign minister for many years. Mr Nikonov describes Mr Putin’s policies in Ukraine as “very cautious”. Sitting in Mr Nikonov’s office in the Duma last week, I asked how his grandfather would have handled Ukraine. Flushing slightly, he replied: “Molotov would have invaded Ukraine and taken it in a week.”
If Mr Nikonov’s views were way out of the mainstream - or if he was an unsophisticated hack - his remarks would not be worth noting. In fact, his nationalism and deep suspicion of the west is standard fare in Russia at the moment. Mr Nikonov is a university professor and author, who has taught at prominent US universities such as Caltech. Yet, despite his undoubted knowledge of America, talking to Mr Nikonov is like stepping through a looking glass from the west.
In European capitals I have visited recently - in particular, Warsaw and Berlin - certain ideas about the Ukraine crisis are regarded as established facts. The annexation of Crimea was an illegal act of aggression. There has been direct Russian military intervention in Ukraine. Indeed, the German government thinks that between 500 and 3,000 regular Russian troops have been killed in the fighting in eastern Ukraine.
But in Mr Nikonov’s world the crisis in Ukraine is the product of American aggression. There are indeed foreign troops and military advisers in Ukraine - but they are Americans, not Russians. These are common themes on Russian television.
The nationalist discourse in the Russian media is the cause of great alarm in the Baltic states and in Poland. However, there is one point where Russian and Polish analysis of the crisis meets. Officials and commentators on both sides of the looking glass agree that there is a real danger of the Ukrainian conflict morphing into a wider war between Russia and the west.
“This is the most dangerous moment in relations between Russia and the west since the Cuba missile crisis,” Mr Nikonov argues. Dmitri Trenin, a less strident analyst who runs the Carnegie Moscow Center, also evokes the nuclear stand-off of 1962. Mr Trenin spells out a possible ladder of escalation in which western military support for Ukraine enrages Russia. In response, Russia might then mount a full invasion of Ukraine and even go nuclear - or, at least, use a nuclear-capable missile with a conventional warhead.
Funnily enough, I had had the same scenario spelt out for me by a senior Polish official in Warsaw a couple of weeks earlier. The Poles worry that, having swallowed Crimea, Mr Putin will now be tempted to grab a larger part of Ukraine - perhaps the southern chunk of the country that the Russians have taken to referring to as “Novorossiya”.
Mr Putin’s subsequent target, the Poles fear, would be the Baltic states, where Russia would argue that it was defending the interests of oppressed Russian minorities, as in Ukraine.
“Putin has worked the west out,” says one gloomy Polish official. “He knows we won’t use force.” The darkest Polish scenario is also that Mr Putin might be tempted to go up to the nuclear brink by using conventionally armed missiles that could carry nuclear warheads. The dangers of such a policy hardly need spelling out. But destroying the credibility of Nato’s security guarantee to the Balts - and therefore of Nato itself - would be a tremendous prize for Russia.
The talk in Berlin is, fortunately, rather calmer than in Warsaw or Moscow. There is deep disillusionment in the German government with Mr Putin, who is said to have lied repeatedly to Angela Merkel, the German chancellor. But there is also a belief that there are ways to de-escalate the crisis.
The hopes for de-escalation rest on the fragile ceasefire agreement made in Minsk last month between Mr Putin and Petro Poroshenko, the Ukrainian president. The hope is that both sides might freeze the conflict - with the Ukrainians tacitly accepting that Crimea has gone and that they have also lost effective control of parts of the east; and the Russians deciding that further fighting carries too high a price.
However, even those who believe peace has a chance also accept that the crisis could easily intensify. Despite the ceasefire, fierce fighting took place around Donetsk airport last week. On the Russian side of the looking glass, the biggest danger is said to be that the government of Ukraine decides to give war a chance - and renew the fighting. In western capitals, the fear is that the darkest views of Mr Putin’s ultimate intentions will be vindicated - and that, at some point, Russia will grab more territory.
The real western pessimists believe that Mr Putin’s ultimate vision is to re-create the Soviet Union. But in his office in the Duma Mr Nikonov dismisses the aim of rebuilding the USSR. “That’s gone,” he says flatly. “It’s like a glass. Once it has been shattered, it cannot be stuck together again.” And then his thoughts turn back to his grandfather, who died in 1986. “Thank God Molotov did not live to see the break up of the Soviet Union,” he says.
gideon.rachman@ft.com
http://www.ft.com/intl/cms/s/0/8df2a910-4b2b-11e4-8a0e-00144feab7de.html#axzz3FMQoTKnw