Реквием по серенадам - 2
Начало.
9. Доходы от золота и серебра разлагают государственные институты Испании.
«Эти доходы не зависят от Кортесов. Они расширяют свободу действий правительства в использовании финансовых ресурсов... Фламандский ученый Юстус Липсиус в 1603 г. пишет своему испанскому другу: «Завоеванный вами новый мир завоевал вас, ослабил и исчерпал вашу прежнюю храбрость»» (с. 86).
Хотя доходы от золота и серебра из американских колоний действительно расширили (правда, намного меньше, чем это принято думать) финансовые возможности испанского правительства, отсутствуют подтверждения какого-либо исключительного разложения испанских государственных институтов, существенно отличные от практик, распространенных в других государствах того времени. Наоборот, проекты, осуществленные тогда испанской монархией и поддерживавшиеся ею в течение длительного времени (например, первая в мире постоянного формирования «Армия Фландрии», обеспечивавший ее логистикой «Испанский путь» от Милана через швейцарские перевалы, Франш-Конте и Палатинат до владений короны в Нижних странах, колониальное освоение Нового Света, система портов и конвоев по сопровождению транспортировки драгоценных металлов и ценных колониальных товаров из Филиппин, Перу, Мексики до Испании) не имели себе равных в тогдашнем мире. Неслучайным выглядит и мнение Эллиотта, упоминавшегося выше и неоднократно цитировавшегося в ГИ Гайдаром, правда, проигнорированное в этом случае: «С точки зрения высокоразвитой и профессионально управляемой бюрократической организации Испания Филиппа II была наиболее продвинутым европейским государством 16 века... Возможно, наиболее значительным... является то, что Испания достигла успеха в создании глобальной бюрократии, бюрократии работавшей с большой или меньшей эффективностью, способной удержать различные королевские территории вместе» (Elliott J. H. Spain and Its World, 1500-1700. Selected Essays. New Haven; L.: Yale University Press, 1989, р. 14-15). Полки испанской пехоты tercio в течение почти полутора веков считались, причем небезосновательно, лучшими воинскими подразделениями в мире. Что же касается личной храбрости, дисциплины, стойкости испанских солдат и офицеров, то они тогда же стали нарицательными и продолжали такими сохраняться в течение длительного времени.
10. Американские золото и серебро выступали в качестве обеспечения займов.
«К тому же американские золото и серебро кажутся надежным обеспечением займов, которые охотно предоставляют международные банки» (с. 86).
Это утверждение сильно искажает факты.
Банкиры Габсбургов - как аугсбургские Фуггеры и Вельзеры, так и генуэзские Дориа - почти никогда не соглашались на американские золото и серебро в качестве обеспечения своих кредитов - в силу ограниченности поставок драгоценных металлов по величине и нерегулярности их поступления. В качестве обеспечения они предпочитали не поток американских золота и серебра, а привязку к стабильным налоговым поступлениям из Кастилии, а также получение собственности и монопольных прав на проведение тех или иных экономических операций на территории Испании и Италии.
11. Американские золото и серебро - материальная основа испанского империализма.
«Американские золото и серебро - база внешнеполитической активности, направленной на защиту католицизма, обеспечение господства Испании в Европе. Оно позволяет финансировать череду дорогостоящих войн» (с. 86).
Это утверждение не соответствует действительности.
Активная внешнеполитические и военные действия Карла V (итальянские войны, борьба с Оттоманской империей, захват Туниса, операции против протестантской Шмалькальденской лиги) осуществлялись задолго до поступления сколько-нибудь значимых ресурсов золота и серебра из Америки. Когда они все же стали поступать, то играли весьма ограниченную роль в общих доходах испанского правительства и в совокупных военных расходах.
В последние годы Карла V доходы из Америки составляли примерно одну десятую часть того, что давали одни Нидерланды - 350-400 тыс. дукатов из Америки против 4 млн. дукатов из Нидерландов (Jaime Visens Vives, An Economic History of Spain, Princeton, 1969, p. 382; Douglass C. North and Robert P. Thomas, The Rise of the Western World: A New Economic History, Cambridge, 1973, p. 129).
В двадцатилетие 1621-1640 гг. золото и серебро из Америки дали только 8,0-9,5% (18,9-22,5 млн. дукатов) от общих доходов империи в 237,3 млн. дукатов, с их помощью можно было профинансировать только 8,7-10,4% от совокупных военных расходов (совместно с процентными платежами по военным займам) того же времени в 217,6 млн.дукатов (Earl Hamilton, American Treasure and the Price Revolution in Spain, 1501-1650, Octagon Books, 1970, p.34; Henry Kamen, Spain, A Society of Conflict, 1469-1714, Harlow, 2005, pр. 230-231).
За 90 лет - с 1566 по 1654 г. - испанское правительство потратило на военные расходы в одних только Нидерландах 218 млн. дукатов. Однако золота и серебра из Америки оно за то же время получило примерно половину от этой суммы - 121 млн. дукатов (Paul Kennedy, The Rise and Fall of Great Powers, p. 50). По данным Эрла Хамилтона, поступления из Америки в это время оказались еще меньше - 104 млн. дукатов (Hamilton, ibid.).
Иными словами, утверждение о том, будто бы «американские золото и серебро являлись базой внешнеполитической активности Испании», является мифом. Все доходы от американских колоний играли в бюджете монархии вспомогательную роль, несопоставимую с ролью других доходных источников - прежде всего поступлений из Кастилии, Нидерландов, Неаполя, а также католической церкви в Испании.
12. Сокращение притока золота и серебра к концу 16 в.
«В конце XVI в. приток драгоценных металлов из Америки сокращается. К 1600 г. наиболее богатые месторождения серебра исчерпаны» (с. 86).
Это утверждение не подтверждается статистическими данными.
В первой половине 17 в. приток драгоценных металлов из Америки был больше, чем во второй половине 16 в., на 13% (см. п. 5). В последнюю четверть 17 в. импорт американского золота и серебра в Испанию примерно вдвое превысил максимальные значения конца 16 в. - начала 17 в. (Henry Kamen, Spain, A Society of Conflict, 1469-1714, Harlow, 2005, p. xxxii). В конце 18 в. ценность суммарного производства слитков драгметаллов в Потоси, Перу и Новой Испании (Мексике) примерно второе превысила рекордные показатели конца 16 в. - начала 17 в. (Herbert Klein, The American Finances of the Spanish Empire, Albuquerque, 1998, p. 14).
13. Сокращение доходов испанского бюджета в рельном исчислении.
«Рост цен также снижает доходы испанского бюджета в реальном исчислении» (с. 86).
Это утверждение не соответствует действительности.
За 40 лет при Карле V номинальные доходы короны выросли втрое при инфляции в 78%, что означает рост доходов в реальном исчислении примерно на 68%. При Филиппе II годовые доходы, измеренные в постоянных дукатах 1575 г., возросли примерно с 3 млн. в 1559 г. до 12 млн. в 1595 г. При усреднении по пятилетиям рост оказывается немного меньше, но в любом случае неоспоримым - с примерно 4 млн. дукатов в 1561-65 гг. до примерно 9 млн. дукатов в 1596-1600 гг., или приблизительно в 2,3 раза.
Источник: James Conklin, The Theory of Sovereign Debt and Spain under Philip II // Journal of Political Economy, Vol. 106, N 3 (June 1998), p. 487.
В целом за восемь десятилетий при Карле V и Филиппе II (1516-1598 гг.) реальные доходы короны выросли почти вчетверо.
14. Даты государственных банкротств.
«Между тем испанская корона приняла на себя крупные обязательства по взятым кредитам. Это основа вереницы банкротств, ставших со второй половины XVI в. характерной чертой испанских финансов. Государство объявляет о неплатежеспособности в 1557, 1575, 1598, 1607, 1636, 1647, 1653 гг.» (с. 86).
Три даты из семи в этом утверждении являются неверными, а одна - пропущенной. На самом деле в течение столетия испанская корона объявляла о своем банкротстве 8 раз - в 1557, 1560, 1575, 1596, 1607, 1627, 1647, 1652 гг.
15. Власти реагируют на экономические проблемы, вызванные притоком американскими золотом и серебром.
«Как нередко бывает, реакция властей на экономические проблемы, связанные с колебаниями ресурсных доходов, неадекватна. Запрещение испанским студентам учиться в иностранных университетах, введение ограничивающих торговлю монополий, повышение налогов на экспорт шерсти, таможенные пошлины, взимаемые на границах частей королевства, - все это не эффективный способ мобилизовать ресурсы для финансирования военных предприятий» (Kennedy P. The Rise and Fall of the Great Powers. Economic Change and Military Conflict from 1500 to 2000. N. Y.: Random House, 1987. P. 55). (с. 87).
Утверждение о связи конкретных шагов в области экономической политики с колебаниям доходов от притока американских золота и серебра автор никак не обосновывает. Хотя Пол Кеннеди, на которого ссылается автор ГИ, действительно упоминает некоторые из неудачных решений испанских властей, он, Кеннеди, ничего не говорит о том, что эти решения или были вызваны или могли быть вызваны колебаниями в поступлении ресурсных доходов. В обширной литературе, посвященной испанской экономике того времени, утверждений о наличии такой связи также найти не удалось.
16. «Либеральный реформатор».
В Испании обнаруживается одинокий реформатор, пытающийся осуществить либеральные реформы, только и способные спасти империю от ее неминуемой гибели. Однако его геройские усилия сталкиваются с мощным потоком рентных доходов, которые оказываются сильнее проводимых ими либеральных реформ и самого их автора.
«Первый министр Испании (с 1621 по 1643 г.) Оливарес, современник и соперник кардинала Ришелье, пытается провести либеральные реформы (упорядочить налоговую систему, сократить бюджетные расходы и численность государственного аппарата), ограничить власть олигархов, имевших доступ к государственным доходам, восстановить величие империи. Он компетентен, не коррумпирован и работоспособен... Всего этого недостаточно, чтобы разрешить противоречие между расстройством государственных финансов и необходимостью финансировать военные действия, призванные сохранить империю. В 1631 г., поняв неразрешимость поставленных задач, Оливарес произносит свою знаменитую фразу: «Если великие завоевания этой монархии привели ее в такое печальное состояние, можно с достаточной долей уверенности сказать, что без Нового Света она была бы более могучей»» (с. 87).
«Либеральный реформатор» Гаспар Гусман Оливарес действительно надолго запомнился испанцам. Став фаворитом Филиппа IV и фактическим главой правительства (valido), Оливарес получил немало должностей - от личного камергера короля до магистра ордена Алькантара. В нарушение правил и вопреки традиции, получив и герцогское и графское титулование (одно исключает другое), он не отказался ни от одного из них и стал именоваться необычным титулом 'граф-герцог'. Современники отмечали его авторитарный, упрямый, амбициозный характер, спартанский образ жизни, желание получить власть и деньги, редкий талант к драматизации, склонность к сбору государственных документов в личный архив под прикрытием лозунга сохранения их от возможной утраты.
В отличие от действий кардинала Ришелье во Франции реформы Оливареса были нацелены на укрепление испанской монархии, в которой ‘государство’ было бы неотделимо от личности короля. Филиппа II он именовал Королем Планеты, Солнцем, а эмблему для него подобрал в виде цветка подсолнуха.
Во внутренней политике Оливарес был пуристом, организовавшим придворную службу по надзору за моралью и создавшим мадридскую Королевскую коллегию - вуз под управлением иезуитов. По просьбе Оливареса король запретил проституцию. Отмеченный особой скупостью в расходах по многим направлениям, Оливарес в тоже время направил огромные средства на строительство нового королевского дворца Буэн Ретиро, возмутившего своей роскошью современников, которых он в то же время заставлял затягивать пояса.
Во внешней политике «либерал» Оливарес выступал в защиту монархии и католической церкви, стремился к достижению имперских целей, главного врага Испании видел в Нидерландах. Оливарес сыграл ключевую роль в прекращении 12-летнего перемирия с Нидерландами, возобновлении войны против Республики, начале тотальной экономической блокады 17 провинций, для окружения Нидерландов начал военные действия в Палатинате. Оливарес сыграл важнейшую роль во вступлении Испании в Тридцатилетнюю войну, формировании и переброске в Германию новой армии под командованием Инфанта Фердинанда, нанесшей тяжелое поражение протестантскому альянсу в битве под Нордлингеном. Испанские войска были также направлены для подавления протестантского движения в Чехии, совершили интервенцию в Пфальц, для поддержки католиков вошли в североитальянскую область Вальтелина.
Войны на два фронта «либералу» Оливаресу показалось мало, и он втянул Испанию еще и в войну за Мантуанское наследство, которую Испания успешно проиграла. Этого тоже показалось недостаточным, и Оливарес начал еще интервенцию против Трира, вынудив тем самым вступить в войну Францию. Против Франции Оливарес двинул 4 армии и два флота, в критический для французов момент испанские войска находились всего в 16 милях от Парижа. Испанская агрессия вызвала массовое французское сопротивление, которое, учитывая соотношение демографических и экономических ресурсов, не могло не привести в перспективе к неизбежному поражению Испании. В 1638 г. впервые за долгое время иностранные войска вступили на территорию Испании - французы вторглись в Страну Басков, в следующем году они окупировали Руссильон.
В экономической политике «либерал» Оливарес отметился установлением ограничений для импорта, введением новых акцизов, беспорядочным повышением налогов, увеличением займов, наращиванием государственных расходов, прежде всего военных. Нехватка бюджетных средств привела к массовой распродаже правительством должностей и дворянских титулов, ставшей широко известной под названием «инфляция титулов». Для получения поддержки Кортесов при голосовании новых налогов была введена практика передачи 1,5%-ной комиссии депутатам, голосующим за их введение.
Тем не менее средств все равно не хватало. В 1637 г. государственные расходы превысили доходы почти вдвое. Рост госдолга и неспособность его обслуживать привели к банкротству короны по генуэзскому кредиту в 1627 г., затем, вскоре после отставки Оливареса, к еще одному банкротству в 1647 г. Не получив достаточных бюджетных доходов для проведения своей амбициозной политики, Оливарес возобновил порчу денег, до этого лишь изредка проводившуюся его предшественниками, приступив к выпуску медных веллонов без содержания серебра, чем спровоцировал вспышки инфляции и девальвации в 1620-х гг., в 1636-38 гг., в 1641 г. Именно четвертьвековой период 1625-50 гг., в большой степени совпадающий с периодом деятельности Оливареса, исследователями отмечается как период наиболее серьезного экономического кризиса в Испании 17 в.
В попытке получить дополнительные налоги и рекрутов для армии Оливарес подготовил программу реформ «Союз оружия», направленную на ликвидацию традиционных прав, вольностей и привилегий территорий, составлявших основу испанской короны. Реформы и планы Оливареса вызвали массовое сопротивление, спровоцировали заговоры в Арагоне и Астурии, бунт в Бискайе; привели к кровопролитному восстанию в Каталонии в 1640 г., растянувшемуся на 12 лет, оккупации провинции французами и окончательной потере Испанией Руссильона; к восстанию в Португалии, в 1668 г. приведшему к признанию ее независимости.
Изможденная непрерывными военными действиями в течение более чем 20 лет, проводившимися одновременно на двух, трех и одно время даже четырех фронтах, при отсутствии необходимого для этого финансирования и демографических ресурсов, Испания была обречена. В 1643 г. гордость испанских вооруженных сил - Армия Фландрии - была разгромлена герцогом Ангиенским в битве при Рокруа. Отставка Оливареса произошла незадолго до этого - под давлением общества и не без интриги со стороны королевы Изабеллы.
Будучи в отставке Оливарес приступил к написанию мемуаров, защищавших свои действия во время его пребывания во власти. Его апологетическая книга под названием «Никандр» вызвала серьезную критику, от продолжения и последствий которой Оливареса спасла смерть по естественным причинам в возрасте 58 лет.
17. Рентные доходы приводят великую империю к краху.
«История Испании XVI-XVII вв. - пример державы, которая пережила крах» (с. 88).
Это утверждение не соотвествует действительности.
В 16-17 вв. Испания не переживала крах.
В то же время среди специалистов идет интенсивная дискуссия относительно т.н. «упадка Испании» - как самого этого факта, так и его сути, сроков, показателей, проявлений. Хотя высказываемые в этой дискуссии мнения заметно различаются, достаточно распространенной является точка зрения, согласно которой зенит могущества Испании, ее «золотой век», совпадающий также и с пиком площади контролируемых ею территорий, пришелся на период 1560-1660 гг., по завершении которого начался ее постепенный военный и политический упадок.
Периодами экономического упадка (экономических кризисов) обычно называются 1590-1600 гг. и 1621-50 гг., связываемые, как правило, с ведшимися тогда военными действиями, большими человеческими потерями, значительным увеличением налогообложения, порчей денег, инфляцией, эпидемиями чумы, а также деятельностью «либерального реформатора» Гаспара Гусмана Оливареса.
18. Потеря Испанией всех колоний за пределами Пиренейского полуострова.
«К 1640 г. испанская корона утратила свои европейские владения вне Пиренейского полуострова, оказалась на грани потери контроля над Астурией, Каталонией и Арагоном. В сентябре 1640 г. Оливарес пишет: «Этот год можно считать самым несчастным для монархии за все время ее существования»» (сс. 87-88).
Возможно, лично для Оливареса так это и было. Однако к 1640 г. испанская корона еще не утратила юридического контроля ни над одним из своих владений. Дюнкерк будет потерян только в 1646 г., Ямайка - в 1654 г., Артуа и Руссильон - в 1659 г., независимость Нидерландов будет признана в 1648 г., Португалии - в 1668 г.
19. Отсутствие поражений испанской армии на суше.
«Все это притом, что до 1643 г. испанская армия не проиграла ни одного крупного сухопутного сражения» (с. 88).
Это утверждение не соответствует действительности.
Учебники истории скрупулезно перечисляют крупные сухопутные сражения, проигранные испанской армией в 16-17 вв. (до 1643 г.): французам - в 1512 г. при Равенне, в 1544 г. при Черезоле, в 1554 г. при Ренти, в 1595 г. при Фонтэн-Франсэз, в 1630 г. при Вейане, в 1635 г. при Лез Авине; индейцам мапуче - в 1554 г. в битве при Марихуэну, в 1564 г. при осаде Консепсьона, в 1598 г. при Куралабе; голландцам (при участии англичан, французов, шотландцев) в 1574 г. при Лейдене, в 1578 г. при Рейменаме, в 1600 г. при Ньюивпоорте, в 1629 г. при Хертонгебоше, в 1632 г. при Маастрихте, в 1636 г. при Шенкеншанце, в 1637 г. при Бреде; в 1602 г. англичанам - при Кинсейле, в 1641 г. каталонцам и французам - при Монтжуике.
20. Итоговый вывод.
Приток ненадежных рентных доходов опаснее вооруженного врага. Так это произошло с Испанией в 16-17 вв., так это произошло с СССР в 20 в.
«История Испании XVI-XVII вв. - пример державы, которая пережила крах, не потерпев поражения на поле брани, но рухнула под влиянием непомерных амбиций, основывавшихся на таком ненадежном фундаменте, как доходы от американского золота и серебра. То, что происходило с государствами, могущество которых зиждилось на притоке доходов от добычи природных ресурсов, в XX в., в том числе с нашей страной, - хорошо известно» (с. 88).
Сделанный автором вывод не основывается на фактах и не соответствует действительности.
Вместо заключения.
Полагаю, что делать какое-либо заключение нет необходимости.
В принципе все ясно.
Никто не застрахован от ошибок. Подчас они бывают весьма болезненными.
Но мне не приходит в голову другой пример такого их количества и такой их концентрации. Причем искажения, ошибки, фальсификации касаются и конкретных фактов, цифр, личностей, и формулировок отдельных постулатов, и изложения общей концепции.
Т.н. «Испанский пролог» не имеет отношения к действительности .
Так же как и выше цитированное произведение - к научной или научно-популярной литературе.
Оно имеет отношение к популярной литературе.
К жанру сказки.
Или басни.
Или серенады.