(no subject)
Под утро снится сон, что я на театральной сцене (ни много, ни мало), с партнером, при почти пустом зале, и мы пытаемся развести какую-то мизансцену. По ощущениям это репетиция, зал-то пустой. И что-то мы жарко спорим, выясняем, предлагаем, в общем, постановка в процессе. Уходим в гримерку на перерыв, продолжаем также бурно обсуждать все, и я вдруг понимаю, что наступила тишина, та тишина, которая обычно бывает при набитом зале, полная шорохов и всхлипываний. И тут я слышу шипение по радиорубке: актеры, мать-перемать, почему до сих пор не на сцене? Меня мгновенно молнией пронзает ужас, я взбегаю по ступенькам, ведущим к сцене, и какое-то время борюсь с дверью, которая открывается не в ту сторону, но я упрямо пытаюсь сдвинуть ее в другом направлении. Пробегаю кулисы и уже успеваю сделать несколько шагов по сцене, как меня за шкирку выдергивают обратно две почтенные дамы, по пьесе - мои тетушки, скороговоркой и в раздражении мне шепча: мы тетушки, которые приехали из Эфиопии (о, мое подсознание, почему именно из Эфиопии??) Я судорожно сглатываю, киваю и вот я уже на сцене перед битком набитым залом, хожу туда-сюда и СОВЕРШЕННО НЕ ЗНАЮ, ЧТО ДЕЛАТЬ! Все театралы должны понять ужас этого сна. Паника начинает охватывать меня, дрожь пробегает по телу, но меня спасает то, что я вовремя замечаю вращательные движения вылезающих из орбит глаз моих "тетушек". "А, - спохватываюсь я -, да, ко мне же прибыли мои тетушки из Эфиопии!" Позор моего вступления еще не дошел до меня, но поджатые губы пожилых актрис доходчиво дали понять, что прощения мне не увидеть до конца сезона. Дамы выпархивают на сцену с улыбками на лице, так как теперь у них есть возможность взять контроль над происходящем, к моему немалому облегчению. Пытаюсь самоустраниться, сдвигаясь на задний план, но, видимо, по спектаклю я играю какую-то важную роль в этой сцене, ко мне все время обращаются с вопросами, и я мучительно пытаюсь придумать на них ответы. Одна из "тетушек", злясь на мою неподготовленность к спектаклю, упрекает меня, выходя за рамки текста: "да и откуда ж такой двоечнице знать, где находится Эфиопия!" "Да что ж вы меня, тетушка, при всех срамите-то?", -не растерялась я. И довольная удачно всплывшим и подходящим по стилю словом, я села за стол, который, конечно же, неожиданно возник в глубине. Также неожиданно возникли другие актеры: персонал и просто присутствующие за этим столом. А я смотрю в свою тарелку и вижу там нарезанные соленые огурцы. По бедности или по забывчивости бутафоры не всегда кладут в тарелки достойную еду, а режут то, что попалось под руку. И я смотрю на эти огурцы и понимаю, что сейчас мне их надо есть, и много есть. В этот момент я поднимаю глаза на ту, которой только что перебросила столь удачную реплику, и вижу ее расширившиеся от моей находчивости и наглости глаза. И тут идиотизм ситуации начинает наконец доходить до меня. Меня пробивает дикий, неудержимый хохот. Второй ужас, который может случиться с вами на сцене - это неконтролируемый смех, так называемый прокол. Я "колюсь" совершенно очевидно, мои плечи трясутся от сдерживаемого и заглушаемого хохота, на глазах выступают слезы, и тут я слышу шепот за спиной одного из коллег - о, нееееееет, и это добивает меня, я понимаю, что сейчас буду смеяться в голос и никакая сила меня не остановит. И тут я вижу спасительную рюмку (почему-то пластиковую), в которой налита белая жидкость. Я хватаю ее, нюхаю (в ней может быть что угодно, бутафоры могут и развлекаться), понимаю, что это вода, и залпом выпиваю. И тут до меня доходит, что все в этот момент смотрели на меня, и мне надо как-то отыграть эту рюмку, и я, не смущаясь, достаю соленый огурец из тарелки, крякаю и закусываю. Но по глазам соратников успеваю заметить, что из образа я выпала настолько кардинально, что сейчас просто сорву спектакль. И тут у меня случается истерика. Я смеюсь так, что бужу сама себя. Честно говоря, это второй раз в моей жизни, чтобы я проснулась от звука собственного смеха. Я просыпаюсь от того, что меня трясет от хохота, т.е. меня натурально разбудили движения собственного тела. Такое вот наследие театрального прошлого.