Правила жизни Хельмута Ньютона
Однажды я сделал серию фотографий для журнала Oui. На них были голые женщины в шубах - в метро, галереях, на Елисейских полях. Это была моя детская фантазия. Когда мне было четырнадцать, я прочел «Барышню Эльзу» Артура Шницлера - историю о разорившемся банкире и его семнадцатилетней дочери-красавице. Один человек сказал ей, что поможет отцу, если она согласится пройтись по коридору гостиницы в шубе на голое тело. Она согласилась - вышла из своего номера и ходила вокруг этого мужчины, распахивая шубу. Он к ней даже не прикоснулся, но выполнил обещание.
В начале шестидесятых у женщин не было талии. А в восьмидесятые появились шведские, немецкие и американские модели - они были сложены, как дальнобойщики, и это мне очень нравилось.
Хороший вкус - антифотогеничен, антиженственен, антиэротичен, это какой-то антифэшн. Вульгарность - это жизнь, удовольствие и желание.
Вуайеризм в фотографии - это необходимое и профессиональное извращение.
Я очень ленив. Я ненавижу искать места для сьемок и никогда не отхожу от своей гостиницы дальше, чем на три километра.
Люблю шикарные старые отели типа «Рица» и предпочитаю их депрессивным, холодным, современным гостиницам, в которых чувствуешь себя как в тюрьме.
Отец говорил мне, что я кончу свою жизнь на дне, потому что думаю только о девчонках и фотографиях.
Порнография может быть красивой.
Буржуазные женщины более эротичны, чем парикмахерши или секретарши. Элегантность, образование, окружение - я верю в эти вещи; мне иногда за это стыдно, но это же правда. Женщина из высшего общества сексуальна по своей природе.
Возможно, когда-то я хотел быть девушкой.
В начале шестидесятых у женщин не было талии. А в восьмидесятые появились шведские, немецкие и американские модели - они были сложены, как дальнобойщики, и это мне очень нравилось.
Хороший вкус - антифотогеничен, антиженственен, антиэротичен, это какой-то антифэшн. Вульгарность - это жизнь, удовольствие и желание.
Вуайеризм в фотографии - это необходимое и профессиональное извращение.
Я очень ленив. Я ненавижу искать места для сьемок и никогда не отхожу от своей гостиницы дальше, чем на три километра.
Люблю шикарные старые отели типа «Рица» и предпочитаю их депрессивным, холодным, современным гостиницам, в которых чувствуешь себя как в тюрьме.
Отец говорил мне, что я кончу свою жизнь на дне, потому что думаю только о девчонках и фотографиях.
Порнография может быть красивой.
Буржуазные женщины более эротичны, чем парикмахерши или секретарши. Элегантность, образование, окружение - я верю в эти вещи; мне иногда за это стыдно, но это же правда. Женщина из высшего общества сексуальна по своей природе.
Возможно, когда-то я хотел быть девушкой.