Пуэр в подлесной избушке
-Мы снесём твою башку! - говорили они.
-Мы вырвем твоё сердце! - говорили они.
Когда я решил покончить с жизнью и для этого нашёл их, всё, что они сделали - это усадили меня за стол (грубый дубовый стол, и такие же стулья за ним - словно сколоченные век назад и рассчитанные на тысячу. В целом - под стать остальной обстановке) и налили чашку крепкого пуэра. Глотнул... вдруг показалось, словно я уже неделю как лежу в глубокой могиле, надо мной сырой пласт чернозёма вперемешку с гнилой дубовой корой, а в гроб лезут черви, есть моё тело...
Матернувшись, я вскочил. Кружка полетела в угол.
-Ну как? - ядовито спросил один.
-Чего ругаешься? - недовольно проворчал второй.
Я не ответил. В глазах помутнело, а в животе взорвалась вонючая бомба... я блеванул прямо на коврик из сухой травы.
Перебирая по бревенчатой стене руками, я добрался до выхода и толкнул тяжёлую дубовую дверь. Наружу, наружу! К свежему воздуху!
-А вздумаешь ещё заниматься глупостями, мы снесём твою башку! - донеслось мне вслед.
-И вырвем твоё сердце! - ехидно добавил второй голос. - Доброго пути!
А я уже лежал на траве, держась за живот и приводя голову в порядок, только-только приходя в себя и с облегчением слушая, как жужжит пчела на примятой ромашке, прямо перед лицом, а в густых еловых ветвях на головой поёт дрозд.
Позади послушался скрип и шорох. Через силу повернувшись, я увидел, что поросший мхом ветхий безоконный бревенчатый домик зарывается в землю.
-Стой! - попытался я заорать, на деле только хрипнув и закашлявшись.
"Там же рюкзак, компас и еда на два дня, как же я обратно то пойду, между сопок и болот?" - пронеслась в голове очевидно-бесполезная мысль.
А домик всё елозил и елозил, ввинчиваясь аккуратно, чтобы никак не нарушить целостность почвы, не порвать корней вековых деревьев, а лишь раздвинуть себе аккуратный проход вниз, под землю.
Вот уже осталась только крыша, а вот и только острая верхушка с кончиком брёвнышка на конце крыши...
Миг, и ничего не осталось.
Я встал, подошёл на место, где стояла избушка. Пнул сапогом кочку, попрыгал - ничего!
А вокруг - тайга, тайга... И я тут стою, в джинсах, футболке и куртке. Даже нож и тот был в рюкзаке, а вот где сейчас рюкзак - не скажет самый продвинутый гугл мапс...
Но умирать, на удивление, больше не хотелось. Совсем. Домой бы попасть!
Земля под ногами зашевелилась. Я вздрогнул, отпрыгнул, откатился, осторожно выглянул - уж не возвращается ли избушка обратно?
А там, где я стоял, теперь лежал мой рюкзак. Весь в чернозёме и целохонький! Забыв про могилу, через минуту я уже хрустел колбасой и наворачивал чай из фляги, прикидывая по карте и компасу, куда идти и где окажусь ближе к вечеру.
Пустил руку поглубже, чтобы достать ещё и сухого сыру, как вдруг нащупал какую-то штуку, завёрнутую в бумагу. Вытащил. Это была что-то приплюснутое и мягкое, завёрнутое в мятую пыльную бумагу с каким-то текстом, настроченным карандашом. Развернул - оказался блин пуэра.
А на бумаге...
"В сыру землю не спеши, тобой ещё небо не накормлено. Уж коли бы ты иных звёзд желал, так ведь ветра те же дуть будут - неужели убежишь? Чай пей, и не будет дурщины в голове.
А коли ещё захочешь наперёд себя закопаться...
То мы снесём твою башку!
И вырвем твоё сердце!"
-Мы вырвем твоё сердце! - говорили они.
Когда я решил покончить с жизнью и для этого нашёл их, всё, что они сделали - это усадили меня за стол (грубый дубовый стол, и такие же стулья за ним - словно сколоченные век назад и рассчитанные на тысячу. В целом - под стать остальной обстановке) и налили чашку крепкого пуэра. Глотнул... вдруг показалось, словно я уже неделю как лежу в глубокой могиле, надо мной сырой пласт чернозёма вперемешку с гнилой дубовой корой, а в гроб лезут черви, есть моё тело...
Матернувшись, я вскочил. Кружка полетела в угол.
-Ну как? - ядовито спросил один.
-Чего ругаешься? - недовольно проворчал второй.
Я не ответил. В глазах помутнело, а в животе взорвалась вонючая бомба... я блеванул прямо на коврик из сухой травы.
Перебирая по бревенчатой стене руками, я добрался до выхода и толкнул тяжёлую дубовую дверь. Наружу, наружу! К свежему воздуху!
-А вздумаешь ещё заниматься глупостями, мы снесём твою башку! - донеслось мне вслед.
-И вырвем твоё сердце! - ехидно добавил второй голос. - Доброго пути!
А я уже лежал на траве, держась за живот и приводя голову в порядок, только-только приходя в себя и с облегчением слушая, как жужжит пчела на примятой ромашке, прямо перед лицом, а в густых еловых ветвях на головой поёт дрозд.
Позади послушался скрип и шорох. Через силу повернувшись, я увидел, что поросший мхом ветхий безоконный бревенчатый домик зарывается в землю.
-Стой! - попытался я заорать, на деле только хрипнув и закашлявшись.
"Там же рюкзак, компас и еда на два дня, как же я обратно то пойду, между сопок и болот?" - пронеслась в голове очевидно-бесполезная мысль.
А домик всё елозил и елозил, ввинчиваясь аккуратно, чтобы никак не нарушить целостность почвы, не порвать корней вековых деревьев, а лишь раздвинуть себе аккуратный проход вниз, под землю.
Вот уже осталась только крыша, а вот и только острая верхушка с кончиком брёвнышка на конце крыши...
Миг, и ничего не осталось.
Я встал, подошёл на место, где стояла избушка. Пнул сапогом кочку, попрыгал - ничего!
А вокруг - тайга, тайга... И я тут стою, в джинсах, футболке и куртке. Даже нож и тот был в рюкзаке, а вот где сейчас рюкзак - не скажет самый продвинутый гугл мапс...
Но умирать, на удивление, больше не хотелось. Совсем. Домой бы попасть!
Земля под ногами зашевелилась. Я вздрогнул, отпрыгнул, откатился, осторожно выглянул - уж не возвращается ли избушка обратно?
А там, где я стоял, теперь лежал мой рюкзак. Весь в чернозёме и целохонький! Забыв про могилу, через минуту я уже хрустел колбасой и наворачивал чай из фляги, прикидывая по карте и компасу, куда идти и где окажусь ближе к вечеру.
Пустил руку поглубже, чтобы достать ещё и сухого сыру, как вдруг нащупал какую-то штуку, завёрнутую в бумагу. Вытащил. Это была что-то приплюснутое и мягкое, завёрнутое в мятую пыльную бумагу с каким-то текстом, настроченным карандашом. Развернул - оказался блин пуэра.
А на бумаге...
"В сыру землю не спеши, тобой ещё небо не накормлено. Уж коли бы ты иных звёзд желал, так ведь ветра те же дуть будут - неужели убежишь? Чай пей, и не будет дурщины в голове.
А коли ещё захочешь наперёд себя закопаться...
То мы снесём твою башку!
И вырвем твоё сердце!"