(no subject)
Когда я была юной, я играла в бадминтон.
Я вспоминаю себя сейчас тогда как раненое породистое животное - сплетение силы, ярости, стремления, красоты - и надлом во всем этом. У меня были хорошие физические данные, быстрая нервная система, но и горько неправильная обработка событий и придание им значений.
Например, я практически не могла играть на счёт. Я играла и, промазав пару-тройку очков, сливала игру. Я хорошо помню захлестывающий коктейль из страха, разочарования, отчаяния и обиды, который заглушал любой азарт, и размазывал любую реакцию и точность. Просто я начинала остро думать что-то вроде "ну вот опять я!.." и это было слишком громко и жестоко, чтобы думать о тактике или азарте.
Впрочем, у меня были пара-тройка принципиальных соперников, которым я не проигрывала почти никогда. И так же помню, что бывали моменты, когда игра становилась искусством. Когда я превращаюсь в свое дыхание, и реакция мозга сливается с телом, и где-то на балконе сознания кто-то сидит и смотрит из моих глаз и не верит - так вообще возможно? Я так могу?!
***
В итоге все приходит к одному и тому же - как я отношусь к себе. Я занималась кучей разного спорта, и довольно бодро - ролики с трамплина, виндсерф, батут, вейкборд, коньки и все такое. Это приносило мне массу удовольствия - и массу же неприятнейших эмоций, когда мои ожидания от меня самой сталкивались с реальностью. Моя спина теперь передает всем привет: боги, вот бы мне хотя б попробовать прыгнуть фронт на вейке! но скорее всего, уже все, никогда. А когда я прыгала его и никак не могла увезти его чисто, я адово злилась и расстраивалась.
Но я научилась таки как-то по-другому относиться к себе. К своей изношенной спине и своим ограничениям, к тому, как я в теле чувствую движение. Да, винт на сетке я прыгнуть не смогу. Но мое тело стало моим. Какое есть, пораненное и травмированное, но оно какое-то такое родное и близкое, и я чувствую острое счастье, когда чувствую себя своей всю. Почти так же, как когда бадминтон становился искусством, я сливалась с дыханием и летала по площадке. Или когда я делала высоченные рейли, раз за разом, бездумно, что-то делают мои ноги и руки - и я лечу над стальной рябью воды, и с балкона сознания кто-то ахает "боги, так вообще возможно? это я так могу?"
Написала "почти так же", а потом подумала, что наверное, даже лучше. Наверное, повзрослела наконец, и перестала делать из тела выставку достижений. :)
Я вспоминаю себя сейчас тогда как раненое породистое животное - сплетение силы, ярости, стремления, красоты - и надлом во всем этом. У меня были хорошие физические данные, быстрая нервная система, но и горько неправильная обработка событий и придание им значений.
Например, я практически не могла играть на счёт. Я играла и, промазав пару-тройку очков, сливала игру. Я хорошо помню захлестывающий коктейль из страха, разочарования, отчаяния и обиды, который заглушал любой азарт, и размазывал любую реакцию и точность. Просто я начинала остро думать что-то вроде "ну вот опять я!.." и это было слишком громко и жестоко, чтобы думать о тактике или азарте.
Впрочем, у меня были пара-тройка принципиальных соперников, которым я не проигрывала почти никогда. И так же помню, что бывали моменты, когда игра становилась искусством. Когда я превращаюсь в свое дыхание, и реакция мозга сливается с телом, и где-то на балконе сознания кто-то сидит и смотрит из моих глаз и не верит - так вообще возможно? Я так могу?!
***
В итоге все приходит к одному и тому же - как я отношусь к себе. Я занималась кучей разного спорта, и довольно бодро - ролики с трамплина, виндсерф, батут, вейкборд, коньки и все такое. Это приносило мне массу удовольствия - и массу же неприятнейших эмоций, когда мои ожидания от меня самой сталкивались с реальностью. Моя спина теперь передает всем привет: боги, вот бы мне хотя б попробовать прыгнуть фронт на вейке! но скорее всего, уже все, никогда. А когда я прыгала его и никак не могла увезти его чисто, я адово злилась и расстраивалась.
Но я научилась таки как-то по-другому относиться к себе. К своей изношенной спине и своим ограничениям, к тому, как я в теле чувствую движение. Да, винт на сетке я прыгнуть не смогу. Но мое тело стало моим. Какое есть, пораненное и травмированное, но оно какое-то такое родное и близкое, и я чувствую острое счастье, когда чувствую себя своей всю. Почти так же, как когда бадминтон становился искусством, я сливалась с дыханием и летала по площадке. Или когда я делала высоченные рейли, раз за разом, бездумно, что-то делают мои ноги и руки - и я лечу над стальной рябью воды, и с балкона сознания кто-то ахает "боги, так вообще возможно? это я так могу?"
Написала "почти так же", а потом подумала, что наверное, даже лучше. Наверное, повзрослела наконец, и перестала делать из тела выставку достижений. :)