Николай Бердяев
Все революции кончались реакциями. Это - неотвратимо. Это - закон. И чем неистовее и яростнее бывали революции, тем сильнее были реакции. В чередованиях революций и реакций есть какой-то магический круг.
Народу кажется, что он свободен в революциях, это - страшный самообман. Он - раб темных стихий... В революции не бывает и не может быть свободы, революция всегда враждебна духу свободы... Революция... случается с человеком, как случается болезнь, несчастье, стихийное бедствие, пожар или наводнение.
Нужно любить Россию и русский народ больше, чем ненавидеть революцию и большевиков.
Отрицание исторической преемственности есть отрицание и разрушение исторической реальности, нежелание знать живой исторический организм... Никакое творческое движение, никакое образование новых качеств не могут разрушать и сметать уже кристаллизовавшиеся исторические ценности и качества.
Государство существует не для того, чтобы на земле был рай, а для того, чтобы на земле не было ада.
Свобода есть право на неравенство.
Наша любовь всегда должна быть сильнее нашей ненависти.
Нет ничего более злого, чем стремление осуществить во что бы то ни было благо.
Ничто так не искажает человеческую природу, как маниакальные идеи. Если человеком овладевает идея, что все мировое зло в евреях, масонах, большевиках, еретиках, буржуазии и так далее, то самый добрый человек превращается в дикого зверя.
Почти чудовищно, как люди могли дойти до такого состояния сознания, что в мнении и воле большинства увидели источник и критерий правды и истины!.. Демократическая идеология количества не может не вести к царству худших, а не лучших.
Правда и истина может быть в меньшинстве, а не в большинстве, и даже всегда она бывает в меньшинстве.
Признание народной воли верховным началом общественной жизни может быть лишь поклонением формальному, бессодержательному началу, лишь обоготворением человеческого произвола. Не то важно, чего хочет человек, а то, чтобы было то, чего он хочет. Хочу, чтобы было то, чего захочу. Вот предельная формула демократии, народовластия. Глубже она идти не может. Само содержание народной воли не интересует демократический принцип. Народная воля может захотеть самого страшного зла, и демократический принцип ничего не может возразить против этого.
Самодержавие народа - самое страшное самодержавие, ибо в нем зависит человек от непросветленного количества, от темных инстинктов масс. Воля одного, воля немногих не может так далеко простирать свои притязания, как воля всех.
Человек раб потому, что свобода трудна, рабство же легко.
Необходимость есть падшая свобода.
Проблему добра и зла не только невозможно решить, но невозможно даже рационально поставить, потому что тогда она исчезает.
Новый Завет не отменяет Ветхого Завета для ветхого еще человечества.
Русский человек и весь русский народ должны сознать божественность человеческой чести и честности. Тогда инстинкты творческие победят инстинкты хищнические.
Нужно признать, что личное достоинство, личная честь, личная честность и чистота мало кого у нас пленяют. Всякий призыв к личной дисциплине раздражает русских. Духовная работа над формированием своей личности не представляется русскому человеку нужной и пленительной. Когда русский человек религиозен, то он верит, что святые или сам Бог все за него сделают, когда же он атеист, то думает, что все за него должна сделать социальная среда.
Постигнуть смысл жизни, ощутить связь с этим объективным смыслом - есть самое важное и единственно важное дело, во имя его всякое другое дело может быть брошено.
Нация, государство, семья, внешняя церковность, общественность, социальный коллектив, космос - все представляется мне вторичным, второстепенным, даже призрачным и злым по сравнению с неповторимой индивидуальной судьбой человеческой личности.
