Приют имени генерала Евреинова Часть 4
ОЧасть 4.1 Земельный участок для Приюта Евреинова
Продолжаю рассказывать о бывшем Приюте вдов и сирот офицеров Гвардейского корпуса имени генерал-майора Н.М. Евреинова (по адресу 2-й Муринский проспект, д. 12, корпус 1). Предыдущая часть - здесь: https://agbutin.livejournal.com/17229.html
Строительство здания приюта начиналось с выбора участка земли под него. Не знаю, почему из множества пригородов Петербурга был выбран именно Лесной. Возможно, потому что сама местность считалась благоприятной для проживания: возвышенность, сравнительно небольшое количество заболоченных участков, близость соснового леса (современная Сосновка). Но зато точно знаю у кого были приобретены участки земли под новый приют. И здесь есть о ком рассказать - это ведь тоже часть истории Приюта имени Евреинова!
Было приобретено два земельных участка.
Первый.
«... вдова Действительного Статского Советника Олимпиада Флегонтовна Соколова... продала наследственной массе умершего Генерал-Майора в отставке Николая Михайловича Евреинова для устройства приюта недостаточных вдов и сирот всех строевых артиллерийских офицеров участок земли со всеми возведенными на них строениями, доставшийся продавице от Лесного института по купчей крепости, утвержденной 15 июня 1899 года, состоящий С.-Петербургской губернии и уезда, Лесного участка С.-Петербургской Пригородной полиции, на углу Муринского проспекта и Нового переулка, под номером 176, имеющим мерою, как в той купчей крепости показано, квадратных тысячу девятьсот сажен.
... А взяла она, Соколова, за означенное имущество 45 000 рублей.
Представители:
душеприказчица Македонова Мария Михайловна
Генерал-Лейтенант Александр Алексеевич Ресин, уполномоченный душеприказчиками». [РГИА Фонд 1102 опись 2 дело 184 стр. 6]
А слова-то такие?! «Наследственной массе», «продавица», «имеющим мерою»… Дореволюционная юридически-канцелярская музыка!
Олимпиада Флегонтовна была дочерью известного купца 1-й гильдии Флегонта Яковлева (сайт geni.com), торговавшего мебелью в Малом Гостином дворе в Чернышёвом переулке. А у него и в Зимний дворец мебель покупали!
Муж Олимпиады Флегонтовны - Илья Иванович Соколов (1830 - 1905) - действительный статский советник, служил в Городской управе, где был начальником приходного отделения. Городским головой, то есть, начальником Ильи Ивановича, был как раз уже упоминавшийся Владимир Александрович Ратьков-Рожнов. И.И. Соколов был гласным Городской Думы. 25 лет состоял председателем Благотворительного общества при Князь-Владимирском соборе. Илья Иванович и приобрел участок в Лесном. К моменту покупки участка для приюта, на нем стоял деревянный дом.
Илья Иванович Соколов
Второй участок. Из того же дела, страница 9
«1914 года марта 5 дня
... потомственный дворянин Петр Михайлович Ляпунов из собственного своего недвижимого имущества, доставшегося от вдовы Генерал-Лейтенанта Елены Ивановны Ляпуновой по дарственной записи, утвержденной 4-го октября 1911 года, состоящего С.Петербургской губернии и уезда, Лесного участка С.Петербургской Пригородной полиции, по Новому переулку, ныне Ново-Спасской улице под номером 175, а полицейским третьим, продал... участок без строений 1006 кв. саж. за 20 тысяч 120 рублей».
Покойный муж Елены Ивановны Ляпуновой и отец Петра Михайловича - Михаил Николаевич Ляпунов - был человек известный, хоть его известность была невеселой: с его именем связан последний аккорд неудачной Русско-японской войны 1904-1905 гг. Летом 1905 года японцы высадились на Сахалине и захватили его. А губернатор Сахалина - генерал-лейтенант Михаил Николаевич Ляпунов (1848 - 1908) - оказался единственным российским губернатором, попавшим в плен в ходе этой войны.
Генерал-лейтенант Михаил Николаевич Ляпунов
Он окончил Павловское военное училище в Петербурге, но затем была Военно-юридическая академия в Одессе, и дальнейшая служба М.Н. Ляпунова была связана с юриспруденцией. Капитан военно-судебного ведомства, помощник военного прокурора, военный судья, военный прокурор Казанского военно-окружного суда, с 1893 года - военный прокурор Московского военно-окружного суда. Образованный, исполнительный, энергичный. Но совсем «невоенный» генерал. И вот приятный венец успешной карьеры - должность губернатора Сахалина с 1898 года. Ничего удивительного в таком назначении не было: большую часть населения Сахалина составляли люди «по профилю» работы Ляпунова - ссыльно-каторжные. Только вот времена настали немирные.
Началась Русско-японская война. Губернатор Сахалина возглавил оборону острова. Две трети имевшихся в его распоряжении сил составляло ополчение «из числа свободного гражданского населения, ссыльнопоселенцев и ссыльнокаторжных», которым выдали берданки. Кого больше опасались власти острова - японцев или своих собственных подчиненных - это еще вопрос. Оборона острова была разделена на два района - Северный, который возглавил сам губернатор, и Южный, в котором на свой страх и риск должны были действовать пять спешно сформированных партизанских отрядов.
Сахалин был занят японцами за три недели без большого напряжения и с ничтожными потерями.
19 июля 1905 года Ляпунов отдал приказ: «Недостаток продовольственных и огнестрельных припасов, а также шанцевого инструмента, отсутствие санитарных средств, громадное численное превосходство японской армии и отсутствие подготовленного пути отступления поставили нас в такое положение, при котором дальнейшее сопротивление было бы бесполезным кровопролитием».
Всего убитыми и ранеными русские потеряли на Сахалине 181 человек. Японцами было взято в плен 70 офицеров и 3200 солдат. Только 278 человек из состава войск Южного и Северного Сахалина сумели переправиться на материк.
Священник Николай Японский в дневнике за 21 (8) ноября 1905 года написал:
«Был из Сендая военнопленный военный губернатор Сахалина генерал-лейтенант Михаил Николаевич Ляпунов с одним из своих адъютантов. Много грустного рассказал он про наше административное неустройство, как все его представления в Петербург оставались без всякого исполнения, как его оставили без войска… и прочее; в заключение чуть не заплакал, говоря: «И вот я взят в плен, арестант».
Не берусь кинуть камень в сторону М.Н. Ляпунова. В июле 1905 года в США для переговоров с японской делегацией прибыл С.Ю. Витте, через месяц будет подписан Портсмутский мир. Был ли смысл жертвовать жизнями тысяч людей? - каждый ответит для себя сам.
Но общественное мнение отнеслось к Ляпунову жестко. «Запоминается последняя фраза».
Теперь, глядя на здание бывшего Приюта имени генерала Евреинова, можно вспомнить и эту сахалинскую историю.
Участки 175 и 176 на схеме участков Лесного института из книги С.А. Безбаха «Лесной» (1929 г.)
Есть, правда, с земельными участками для приюта непонятное обстоятельство. Участок Соколова (номер 176) и участок Ляпуновой (номер 175), если судить по схеме участков Лесного института из книги С.А. Безбаха «Лесной» (1929 г.), не являются смежными. Само здание приюта было построено на участке Соколова, выходящем на Муринский проспект. Получается, участок Ляпунова использовался для вспомогательных целей, например, на время строительства или как место для склада.
Часть 4.2 Архитектор Карпович и его проект здания Приюта Евреинова
К сентябрю 1911 года архитектор Владислав Станиславович Карпович подготовил проект здания для Приюта имени Евреинова. Проект с пояснениями был отправлен в Строительное Отделение СПб Губернского Правления. В нем, в частности, говорилось:
«Здание приюта рассчитано на 50 детей и 25 вдов. Дети помещаются в нижнем этаже, взрослые призреваемых - во втором. Прислуга размещена в третьем этаже, проектированном над правым крылом здания. В нижнем этаже помещаются: спальни, классы, столовые, квартира начальницы, канцелярия, кухни и проч. - во втором - общежитие для вдов, лазарет, баня и прачечная.
Приют имени генерала Евреинова. Фотография приблизительно 1914-15 гг.
…Отопление проектируется центральное, паро-водяное с приточной и вытяжной вентиляцией. Водоснабжение предположено путем артезианского колодца. Сточные воды из ватерклозетов и прочих мест - выводятся из здания в три контрольных колодца откуда поступают в общий септический выгреб усовершенствованного типа, биологически и механически очищающий сточные воды, в значительной степени разлагая находящиеся в них нерастворенные органические и неорганические вещества. А виду того, что выпускаемая из такого прибора сточная вода лишена способности загнивать, почти бесцветна и совершенно без запаха, представляется возможным воды эти спускать в открытые канавы».
К вопросу очистки воды проверяющие инстанции отнеслись крайне строго, и позже, уже в ноябре, архитектору пришлось писать еще одну подробную объяснительную записку об очистных сооружениях, текст которой я здесь приводить не буду из-за обилия дурно-пахнущей технической терминологии.
И тем не менее, к этому вопросу вернулись еще раз:
«По протоколу заседания Строительного отделения СПб Губернского Правления от 15 февраля 1912 года за № 28 план сей рассмотрен и утвержден при условии предложенном Врачебным Отделением: 1) чтобы сточные воды после чистки удовлетворяли нормам установленным на означенный предмет Медицинским Советом и, 2) чтобы по возведении здания приюта со всеми приспособлениями было заявлено Губернскому Начальству для осмотра и выдачи Губернатором свидетельства на открытие действий.
За Губернатора
Вице-губернатор А.Н. Толстой»
Вот так строго!
"План дворового места..." - моя перерисовка из архивного дела
На «Плане дворового места принадлежащего Приюту имени ген.-майора Н.М. Евреинова» обращает внимание то, что архитектор предполагал сохранить деревянное здание дачи прежних владельцев участка - Соколовых. На известной фотографии построенного здания Приюта, относящейся к 1914 - 1915 гг., этой постройки уже не видно.
Само здание приюта было задумано в неорусском стиле, с обилием характерной лепнины и узоров, высокой, под русский терем, крышей. Для шатрового купола церкви предполагалось использовать новейшие разработки того времени - железобетонные конструкции. Также в прилагаемом проекте значилась еще одна башенка, стилистически единая с этим шатровым куполом, которая была даже немного выше. Башенки этой на фотографии тоже не видно. Видимо, она пала жертвой усилий по минимизации расходов на строительство, о которых буду говорить, наверное, в следующей части.
Также на плане обозначены «три контрольных колодца» и «общий септический выгреб усовершенствованного типа», о котором говорилось в пояснении.
Несколько слов об архитекторе проекта здания Приюта имени Н.М. Евреинова.
Карпович Владислав-Оттон Станиславович (23.03.1872 - 26.11.1938). Выходец из дворянской семьи. Судя по имени и отчеству - поляк. С 1893 года учился в Академии художеств, 8 мая 1901 г. получил звание художника-архитектора за проект «Городской Думы в столице». [Кондаков]
Список работ начинающего архитектора не велик. Похоже, некоторого признания и доступа к серьезным заказам Карпович добился только к 1910-м годам. По сути, здание Приюта имени Евреинова стало его первой самостоятельной крупной работой. К тому же времени относится и другая его постройка, к счастью, дошедшая до наших дней - кинотеатр «Нева», Невский, д. 108. Все что было до этого - достройки, переделки в интересах Страхового общества «Россия» (ул. Моховая, д. 28) и других крупных организаций, а также небольшие особняки, энтузиастом которых он был, возможно, вынужденно. Его перу принадлежит книга «Особняки в городе и деревне». В ней проанализированы особенности этих видов построек, ряд проектов приведен в качестве образцовых. Автор предстает сторонником неоклассицизма, ратовавшим за стилевое единство в архитектуре городов.
Особое внимание Карповича привлекала архитектурная майолика. Осенью 1906 года Карпович опубликовал на страницах журнала «Зодчий» небольшое эссе «Архитектура в красках (мысли о керамике)». При сравнении с другими материалами и средствами декора, в том числе - с мозаикой, автор подчеркивал преимущества майолики, обладающей богатством и звучностью цвета. В 1907 году он вместе с П.К.Ваулиным и О.О. Гельдвейном стал компаньоном в организации художественно-керамического производства в Кикерино под Петербургом.
Кроме того, Владислав Станиславович активно трудился в разнообразных журналах: «Земское дело», «Городское дело», «Архитектурный музей»; состоял членом правления Общества архитекторов-художников, заместителем председателя Общества городов-садов, секретарем Общества архитектурных знаний...
Был еще один интересный факт в дореволюционной части биографии В.С. Карповича. В 1911- 1912 годах он был председателем совета очень передового учебного заведения - Высших женских архитектурных курсов Е. Ф. Багаевой. Через несколько лет председателем совета там станет Н.К. Рерих, то есть, Карпович оказался в очень представительной компании!
И только архитектор начал набирать столь ценные для получения заказов авторитет и опыт, как началась Первая Мировая война, затем революция, и стало совсем не до архитектуры. Владиславу Станиславовичу довольно легко удалось пройти период революционных бурь. В 1924 году он являлся председателем Ленинградского общества архитекторов. Но не долго. Его мечта о «городе-саде» категорически разошлась с требованиями текущего момента.
В книге «Современное рабочее строительство» 1926 года Карпович (профессор Академии художеств) написал о своем представлении того, как должны выглядеть дома для рабочих: «… 2) считал, что строить рабочие жилища в густо застроенных городских районах нерационально, 3) при неизбежности интенсивной застройки количество населения на гектар должно быть не более 125 человек, следуя принципу Корбузье, не «парк около дома, а дом в парке»; 4) дома в черте города должны быть не выше 2-х этажей…»
И получил, конечно, суровую отповедь!
В статье «Идеология и задачи советской архитектуры» советский литературовед К.Л. Зелинский отмечает: «…искусством, вызывающим сильнейшую оппозицию всего духа нашего времени, является архитектура. На фоне конструктивистского натиска Советской России, натиска, распространяющегося по всем диагоналям культуры, - старая архитектура с ее чужими нам, как остановившиеся часы, чертами вызывает враждебное чувство...»
Исследуя существующие предпосылки к современной архитектуре, автор критикует идеи профессора В.С. Карповича, представленные в журнале «Зодчий» в 1924 году. В.С. Карпович призывал вернуться к старине, искать истоки в «лоне природы», наивно полагая, что наступает эпоха «интимизма».
Именно этот тезис К.Л. Зелинский считает в корне неверным, отмечая, что «"интимизм" типичнейшее умонастроение для крайне буржуазных эпох и для эпох буржуазной демократии». Настроение, которое транслирует В.С. Карпович, является единственным существующим на тот момент в единственном официально-закрепленным Ленинградском Обществе Архитекторов, не позволяет идеологии новой архитектуры занять свои позиции и перейти «в руки» современному архитектору, она по-прежнему остается в собственности «закоснелой, реакционной, буржуазной, эклектической архитектуры».
В общем, от практической архитектуры, как и Ленинградского Общества Архитекторов, «реакционного зодчего» Карповича отодвигают. Но он активно преподает в Академии художеств, Технологическом институте им. Молотова, Институте физкультуры им. Лесгафта.
Пока не наступает логичный конец: человек с именем Владислав-Оттон пережить репрессии 1937-38 годов никак не может.
Согласно справке 1996 года УФСБ по Санкт-Петербургу и области:
«Карпович Владислав Станиславович.
Род. в 1872 г. в Кронштадте, русский, образование высшее, б/п., жил в Ленинграде, Строгановская наб. д. 91, кв.1. Арестован 02.08.1938 г. НКВД ЛО.
Обвинялся в преступлениях, предусмотренных по ст. 58-10,11 УК РСФСР, то есть, в том, что являлся активным участником контрреволюционной кадетской организации.
26.11.1938 Карпович В.С. в 5ч 45 мин. внезапно скончался.
Согласно акту судебно-медицинского вскрытия от 26 ноября 1938 года Карпович В.С. умер от атеросклероза.
В связи со смертью дело производством прекращено».
Обычно во всех справочниках дату смерти В.С. Карповича указывают - 1937 год. Теперь мы видим, что правильнее указывать 1938 год.
Окончание здесь: https://agbutin.livejournal.com/17740.html