Памфлет о страхе оценки или попытка публичной работы с убеждениями
Оригинал взят у lekareva_maria в Памфлет о страхе оценки или попытка публичной работы с убеждениями
Статья является плодом моих давних размышлений и наблюдений за студентами образовательных программ по гештальт-терапии. И не только за студентами. Довольно часто студенты не рискуют показывать свою работу в качестве гештальт-терапевта в публичном пространстве группы. Иногда они испытывают настоящие мучения, теряя дар речи, осознанность, контакт с клиентом, упуская детали рассказа клиента или феномены процесса клиент-терапевтических отношений. Как правило, все они говорят о сильной тревоге и «страхе оценки» от группы, тренера или супервизора. Студенты разного возраста, из разных городов и даже стран, с разным первичным образованием (психологическим, медицинским или педагогическим) используют одни и те же слова, чтобы описать свои затруднения. «Все подумают, что я тупой». «Подумают, что я ничего не умею». «Решат, что таких психологов нельзя к людям подпускать». «Сделают вывод, что я зря три года учился». «Им будет очевидно, что я ничего не понимаю, не вижу, не соображаю». «Подумают, что я бездарный». «Решат, что я не умею налаживать контакт». «Придут к выводу, что я не умею проводить эксперимент в рамках сессии». «Увидят, что я упустил нечто важное». «Решат, что от меня не было никакого толку». «Подумают, что я не с тем, и не так работал». Однако эти опасения связаны не только с работой гештальт-терапевта в публичном пространстве группы.
Похожие затруднения часто описывают клиенты, избегающие приступать к неким публичным видам деятельности. И это не только страх публичных выступлений. Страшно танцевать - «все увидят, что я неуклюжая, не музыкальная, плохо двигаюсь, увидят недостатки фигуры, я забуду правильные движения и буду выглядеть бестолковой, я подведу партнера или тренера».
Страшно говорить за столом, в компании - «не скажу ничего интересного; все увидят, что я малообразован, не разбираюсь в предмете; не смогу поддержать беседу, люди решат, что я скучный, тупой, занудный». Страшно начать писать тексты, статьи, книги, заметки на сайт, поскольку: «Все и так уже описано, не напишу ничего нового. Если писать научное или профессиональное, то сначала нужно обобщить всё, написанное ранее. Никогда этому специально не учился. Кто-то когда-то сказал, что пишу тяжело, мутно и много стилистических ошибок». Аналогично бывает с фотографиями, картинами, песнями и прочими результатами профессиональной или любительской деятельности, связанной с элементами самопредъявления. В результате - не выступают, не танцуют, не говорят и не пишут.
С чем это может быть связано? Если внимательно присмотреться к вышеприведенным высказываниям, можно заметить несколько закономерностей. Все фразы связаны с внешней оценкой, мнением окружающих людей, потенциальной критикой или неодобрением. Иногда, впрочем, собственный «внутренний критик» способен начисто отбить охоту к какой-то деятельности, не доводя до предъявления результатов на публику.
Однако, чаще всего, остановка деятельности происходит при участии двух механизмов. Во-первых, наличие высоких, иногда завышенных, иногда недосягаемых стандартов деятельности, того, что привычно называется перфекционизмом. «Нельзя показывать ошибки, неумение, промежуточные результаты; уважения и признания заслуживает только безукоризненный текст, безупречный танец, совершенная сессия, идеальный продукт».
Во-вторых, окружающим людям приписывается экспертная позиция с чрезвычайно критичным взглядом. Особенно важным взгляд окружающих оказывается в профессиональном или любительском сообществе, специализированном или увлеченном неким видом деятельности: профессиональные статьи или доклады, дипломы и диссертации; пение, фотографии, танцы, стихосложение и т.д. По мнению потенциальных авторов, окружающие всегда видят все недостатки и недочеты, являются, априори, людьми значительно более сведущими в предмете и способах действий; и могут в пух и прах разнести любой предъявленный им продукт, процесс или результат. В таком случае, танец оказывается недостаточно выразительным или отточенным, а фотография неправильно сфокусированной или плохо сбалансированной. Аргументация в тексте станет неубедительной, сессия безрезультатной... Продолжать можно бесконечно…
Стоит отметить, что сама по себе взыскательность к собственной (как и чужой) деятельности, высокие и даже завышенные требования неизбежно свидетельствуют о высоком уровне компетентности, по крайней мере, теоретического характера. Ведь для того, чтобы вдумчиво оценить или дотошно раскритиковать статью, пироги, сессию или фотографию, нужно иметь ясные критерии. Критерии аргументации или стилистики русского языка для статьи, баланса муки и масла в тесте для пирогов, различий запроса и контракта в сессии, уравновешенности композиции для фотографии. Если же критериев нет - то и критика будет огульной. «Не нравится и всё», - не по вкусу ни статья, ни пироги, ни сессия, ни фотография. Однако - о вкусах не спорят, да и понравиться всем невозможно. Наличие же теоретических знаний и критериев деятельности уже является хорошей базой для развития практических умений и навыков. Проблема возникает в тот момент, когда вся эта теоретическая компетентность начинает приписываться окружающим, тогда как себе остается лишь самобичевание после пяти минут публичного позора.
Полагаю, часть этих переживаний базируются на воспоминаниях о собственном школьном опыте, поскольку традиционно наши педагоги (а вслед за ними и родители) обращали больше внимания на недостатки и недочеты, чем на достоинства.
Однако для меня вопрос, скорее, в том, как взрослым людям продуктивно обходиться с подобным интроецированным опытом и собственным внутренним критиком.
Некоторые люди избирают метод отрицания критики как таковой. «Я прекрасен, и все что я делаю, прекрасно, а все, кому что-то не нравится, отвалите или подождите, пока я не спрошу вашего мнения». Иногда это помогает сдвинуться с мертвой точки. Но, если размышлять о совершенствовании или о профессиональном росте, эта позиция оказывается малопродуктивной. Дело в том, что любая деятельность, в которой мы хотим добиться признания или совершенства, предполагает наличие результатов, соответствующих определенным критериям. Например, для музыканта или певца важно попадать в ноты, для портного - в мерки. Отрицание критериев ведет, как правило, к размыванию структуры деятельности как таковой. Как же быть?
На мой взгляд, в случаях избыточной самокритики или в представлениях о внешней экспертной критике слишком часто происходит смешение конструктивной и неконструктивной критики, а также смешение личности автора с процессом и продуктом его деятельности.
Если анализировать процитированные мной высказывания, то можно разделить их на несколько категорий. Одни будут описывать неудачный продукт или результат: «неудачная фотография, невкусный суп, некрасивое платье, невразумительное высказывание, бесполезная сессия, бездарная статья». В другую категорию можно отнести описания, связанные с нарушением процесса деятельности: «платье не удалось посадить по фигуре», «терапевт не установил контакт с клиентом», «мясо слишком слабо прожарено», «в тексте слишком много отступлений и смысл теряется».
К третьей категории относятся описания, связанные с оценкой профессиональных качеств субъекта деятельности, разной степени категоричности: «у нее вообще нет голоса», «да он вообще фотоаппарат в руках держать не умеет», «да он вообще не умеет (шить, готовить, вести сессию, играть на сцене, проводить тренинг)…», «некомпетентный, безграмотный, непрофессиональный», «да кто его/ее учил?!.... да кто их допустил?!? (лечить, учить, строить, петь, писать, высказываться)».
Ну и апофеозом будут звучать обобщения, связанные с личностью субъекта деятельности: «Бездарность… Туп, глуп, необучаем… Вообще ни на что не способен». Вариации на тему неконструктивной критики бесконечны, читатель может и сам вообразить.
Интересно, однако, что эти категории укладываются в некую схему, смутно соотносимую с теорией деятельности. Всякая деятельность является последовательностью действий и операций, направленных на получение продукта или достижение результата. И у каждой деятельности есть субъект, тот, кто её активно производит, и через нее самовыражается.
Автор является субъектом производимой им деятельности. Поэтому всякая критика продукта, являющегося отражением нашей личности в произведенной деятельности, оказывается столь болезненной. Важно помнить, что автор (профессионал в своей деятельности или любитель) - это одна из граней нашей личности, часто очень значительная.
Однако я предлагаю рассмотреть элементы, составляющие данную структуру, по-отдельности. Итак, у нас есть Личность, Профессионал (или Любитель), Процесс и Продукт. Личность когда-то выбрала профессию или род занятий, оформившийся в некую грань личности - профессионала в своем деле. (Возможно, студента или любителя, собирающегося достичь признания и значимых результатов).
Профессионал производит некий процесс деятельности. Он может вести консультацию или тренинг, жарить котлеты, писать статьи, шить платья, рисовать картины, играть на гитаре и т.д. В результате его деятельности должен получиться некий продукт, материального или нематериального свойства. С материальными продуктами проще - котлеты, платья, статьи и картины можно увидеть и потрогать, хотя и тут, как говорится, на вкус и цвет товарищей нет. С нематериальными продуктами сложнее, в случае песен или танцев можно говорить о впечатлении, произведенном на окружающих, в случае гештальт-сессий иногда выделяют новое осознавание у клиента как некий результат работы терапевта. Итак, Продукт получен в результате Процесса, произведенного Профессионалом, являющимся частью Личности.
Когда я говорю о смешении конструктивной и неконструктивной критики, то имею в виду смешение этих четырех категорий. Очень часто человек, услышавший: «эксперимент в сессии не удался», или «пирог подгорел»; воспринимает это мнение обобщенно. В лучшем случае ему слышится: «ты ничего не сделал, ничего не умеешь, зря за это взялся и руки у тебя крюки, как гештальт-терапевт ты некомпетентен, а как повар бездарен».
То есть происходит стремительный переход от оценки Продукта к оценке качества производимого Процесса и квалификации Профессионала (профессионализма как личностной характеристики). И, конечно, это подрывает самооценку и разрушает представление о себе. Очень часто в этот момент критикуемый начинает возражать, нужно же как-то защищать личность и самооценку.
«Так и было задумано, это мой личный стиль, я опирался на свои ощущения, а моим клиентам (или слушателям, или посетителям, или зрителям) нравится, а вы ретрограды и ничего не понимаете в последних тенденциях».
Однако здесь возникает дилемма: индивидуализм или стандарты и компетентность. Если яйца для салата оливье оказались сварены всмятку, это не будет салат оливье. Была допущена технологическая ошибка. Если рукава у пиджака оказались узки, то можно их креативно отрезать и объявить получившееся удлиненным жилетом, но на самом деле это означает, что либо мерки для пиджака были сняты неверно, либо выкройка построена с ошибкой. Существуют технологические ошибки и в гештальт-сессии. Можно без пояснений подменить запрос клиента на то, что с чем интересно работать терапевту. Или перепутать работу с внутренними полярностями клиента и отреагирование чувств к его реальному начальнику. В любой деятельности может быть допущена ошибка. По незнанию, по невниманию, из-за сложных внешних условий. В качестве основы дальнейших рассуждений предлагаю чудесную поговорку: «не ошибается только тот, кто ничего не делает».
Важно следующее: одна ошибка ни о чем не говорит, кроме как о факте своего существования и о том, что данный продукт не удался или удался частично. Этот пирог подгорел. Эта фотография оказалась засвечена. Данный запрос не удалось обсудить в ходе сессии. Да, не получилось. Нет никакого смысла рвать на себе волосы или биться головой о стену. Всё, что необходимо сделать после обнаружения проблемы, это решить, как сейчас исправить ситуацию и разобраться в причинах на будущее. Можно ли обрезать пирог? Или купить пирожные? Или обойтись печеньем? Или чаем и гостеприимством хозяина? Изучить, была перепутана рецептура по невниманию, или куплен другой сорт маргарина? Или пирог пекся на газовой плите, а не на электрической? Любое изменение условий может иметь значение.
Можно ли переснять фотографию? Или обойтись другими? Или смонтировать и отретушировать? И в чем причина? Фотограф забыл изменить выдержку или диафрагму? Непривычные условия съемки? В следующий раз опыт и знания подскажут лучше.
Ситуация с необработанным запросом могла складываться по-разному. Разговор с клиентом неожиданно ушел в сторону? Терапевт слишком вникал в содержание и упустил эмоциональную составляющую? Терапевт слишком увлекся процессом и упустил контракт и запрос? Можно вернуться к этому на следующей встрече и обсудить. Не планируется следующая встреча? Можно пригласить, позвонить, написать, извиниться, рекомендовать коллегу, специализирующегося в этом запросе. И супервизия еще никогда никому не мешала. В любом случае, важно помнить, что одна ошибка никак не характеризует уровень профессионализма человека, ее совершившего.
Иной расклад возникает, если пирог пригорает уже несколько раз подряд. Или все фото людей получаются смазанными. Или терапевту регулярно не удается присвоить проекцию в работе с разными клиентами. Несколько неудач являются уже закономерностью. О чем же эта закономерность говорит? О низком уровне профессионализма или способностей? Нет. Только о том, что недостаточно сформированы некоторые из умений и навыков, необходимых человеку, специализирующемуся в данном виде деятельности.
Человек может прекрасно готовить супы, салаты и мясо, а вот пироги ему не даются. Он не повар? Нет, просто ему нужно подучиться печь пироги.
Фотографу прекрасно удаются пейзажи и портреты, но не получаются спортивные съемки. Он бездарь и самозванец? Нет, просто ему нужно пройти специализированный курс обучения.
Гештальт-терапевт хорошо работает с детско-родительскими отношениями, утратой, кризисами и теряется, сталкиваясь с телесными симптомами? Ему пока рано работать с клиентами? Нет. Ему может подойти либо регулярная супервизия, либо курс обучения по психосоматике.
Бывает ли ситуация более удручающей? Да, и такое не исключено. Случается, что человека чем-то заинтересовал некий вид деятельности, или он пошел учиться за компанию, а учеба впрок не идет. Одни дополнительные курсы, вторые дополнительные курсы, одна специализация, другая специализация, и год, и два и три практики…. А результат очень далек от желаемого… Уже все, с кем он учился, давно стали специалистами, а человеку никак не удается достичь прогресса, стать профессионалом или признанным мастером в своем деле.
Что это может означать? Как быть с ошибками, неудовлетворенностью, самокритикой, ясными представлениями о стандартах, к которым нужно прийти и которых никак не удается достичь? Иногда в таких ситуациях люди смиряются, машут на себя рукой, утверждая: «Просто я неудачник, бестолковый и бездарный». На самом деле, это ситуация экзистенциального кризиса. Возможно, этот человек, волей обстоятельств, занялся не совсем своим делом. Вполне вероятно, у него есть иной набор задатков и способностей, не раскрытых в привычной деятельности, но позволяющих стать мастером в каком-то ином ремесле, занятии или профессии. Кстати, конкурсы доморощенных талантов по всему свету - певцов, поваров, актеров, дизайнеров и танцоров - подтверждает эту теорию.
На самом деле это сложный выбор - некоторые учатся быстро, некоторые набирают мастерство медленнее, важно не впадать в отчаяние, сравнивая себя с другими, и не сдаваться раньше времени, нарабатывая профессиональные умения и навыки.
Но иногда важно трезво оценить достигаемый результат и соотнести его с количеством затрачиваемых усилий, чтобы самому себе ответить на вопрос - действительно ли я хочу заниматься этим делом? Получается ли у меня настолько, чтобы я мог ценить результат и получать удовольствие от процесса?
Возможно, стоит поискать иной путь для профессиональной самореализации? Ответы могут быть разными, иногда люди меняют профессию и обретают удовольствие или неожиданный успех.
Но в сравнении своих достижений с чужими кроется подвох, связанный с признанием в профессиональном сообществе. Ранг, место, статус, известность. Людей поющих много, а звезд уровня Майкла Джексона или Монсеррат Кабалье единицы. У парикмахеров свои конкурсы, но только Сергея Зверева знает вся страна. Талантливых поваров множество, а Гордон Браун на «Адской кухне» один. Однако можем ли мы говорить о том, что известный всему миру повар готовит, а прославленный певец поет лучше своих менее знаменитых коллег? Обязательно ли тренер, проводящий много публичных лекций или воркшопов, в частной практике с индивидуальными клиентами работает лучше, нежели его коллеги, отродясь к публичным выступлениям не стремившиеся? Иначе говоря, существует ли прямая взаимосвязь между широким признанием и качеством производимой деятельности?
Для ответа на этот вопрос необходимо рассмотреть пути обретения известности или популярности. Если человек на высоком уровне выполняет свою работу: готовит вкусную еду, шьет элегантную одежду, проникновенно поет, безболезненно лечит зубы, завораживающе рисует или улучшает взаимопонимание клиента с близкими людьми, то понемногу о нем будет узнавать все большее число клиентов, его известность будет шириться.
Однако вряд ли эта известность будет сопоставима с популярностью, полученной специалистом в результате публикации статей или книг, выступлений на радио или телевидении, преподавания в ВУЗе, проведения мастер - классов и участия в международных конференциях.
Тем не менее, нет никаких оснований утверждать, что обед, приготовленный поваром, участвовавшим в телешоу, ощутимо вкуснее обеда из ресторана, скромно отмеченного мишленовской звездой. Яблочный пирог, с душой приготовленный, при соблюдении правильной рецептуры, в домашних условиях, может оказаться не менее вкусным, нежели аналогичный пирог от шеф-повара. Соблюдение рецептуры важнее. Так и качество психологической консультации или гештальт-сессии зависит от навыков, а не от популярности специалиста, ее проводящего. Навыки, в свою очередь, зависят от способностей к деятельности и от наработанного практического опыта в консультировании, а не от преподавания или от написания книг. Хотя статус, известность и регалии могут значимо влиять как на трансфер, возникающий у клиента, так и на гонорар специалиста, но не на качество самой работы.
Подводя итоги, можно сформулировать некий алгоритм действий при столкновении с потенциальной или реальной критической оценкой. Для начала неплохо было бы оценить потенциальных экспертов, сопоставив их уровень осведомленности в предмете со своим. Может статься, экспертами у архитектора оказались строители, а у гештальт-терапевта - психоаналитики.
Затем необходимо самостоятельно оценить собственную удовлетворенность произведенным процессом и полученным результатом. Заключен ли контракт с клиентом и вкусный ли получился пирог? В случае недовольства полученным результатом или продуктом обдумать причины и оценить возможности спасения ситуации. Было ли налито слишком много молока? Нужно ли в следующий раз смешивать иначе? И можно ли сырой пирог дожарить на сковородке? Увлекся ли терапевт содержанием рассказа клиента? Следует ли в дальнейшем быть внимательнее к мимике и эмоциям? Можно ли теперь перезаключить контракт в соответствии с запросом?
В случае недовольства процессом осуществления деятельности полезно выявить зоны развития, связанные с дальнейшим формированием умений и навыков. Тесто оказалось плохо замешено? Учимся месить. Контракт оказался чисто формальным, не были учтены феномены контакта? Учимся различать феномены.
При возникновении страха оценки в любых учебно-экзаменационных ситуациях полезно заодно оценивать психолого-педагогические навыки тренера, учителя или наставника, насколько ему удается организовать поддерживающую и доброжелательную атмосферу. Может статься, что подходящих субъектов для критики найдется больше предполагавшегося.
При возникновении страха оценки в ситуации приема на работу полезно перейти от сомнений в собственной компетентности к оценке характеристик предполагаемой работы и навыков проведения интервью нанимателем. При этом переход из полярности оценивающий - оцениваемый в равное положение взаимной оценки, пусть и по разным основаниям, позволяет хотя бы частично вернуть утраченный контроль над ситуацией.
В любом случае, для сохранения устойчивости в ситуации оценки стоит воздержаться от критических обобщений по поводу своей профессиональной идентичности, лучше сосредоточиться на предметном уровне анализа.
Таким образом, мы переходим от внешней оценки к собственной оценке компетентности специалиста: обладает ли он знаниями, умениями и навыками, ориентируется ли в процессе деятельности и может ли получить достойный продукт. Утвердительный ответ свидетельствует об устойчивом уровне профессионализма в избранной деятельности, не исключающем как дальнейшего развития, так и периодических ошибок в поисках, ведь совершенству нет предела. Отрицательный ответ позволяет обнаружить зоны дальнейшего развития, ибо дорогу осилит идущий.
Статья является плодом моих давних размышлений и наблюдений за студентами образовательных программ по гештальт-терапии. И не только за студентами. Довольно часто студенты не рискуют показывать свою работу в качестве гештальт-терапевта в публичном пространстве группы. Иногда они испытывают настоящие мучения, теряя дар речи, осознанность, контакт с клиентом, упуская детали рассказа клиента или феномены процесса клиент-терапевтических отношений. Как правило, все они говорят о сильной тревоге и «страхе оценки» от группы, тренера или супервизора. Студенты разного возраста, из разных городов и даже стран, с разным первичным образованием (психологическим, медицинским или педагогическим) используют одни и те же слова, чтобы описать свои затруднения. «Все подумают, что я тупой». «Подумают, что я ничего не умею». «Решат, что таких психологов нельзя к людям подпускать». «Сделают вывод, что я зря три года учился». «Им будет очевидно, что я ничего не понимаю, не вижу, не соображаю». «Подумают, что я бездарный». «Решат, что я не умею налаживать контакт». «Придут к выводу, что я не умею проводить эксперимент в рамках сессии». «Увидят, что я упустил нечто важное». «Решат, что от меня не было никакого толку». «Подумают, что я не с тем, и не так работал». Однако эти опасения связаны не только с работой гештальт-терапевта в публичном пространстве группы.
Похожие затруднения часто описывают клиенты, избегающие приступать к неким публичным видам деятельности. И это не только страх публичных выступлений. Страшно танцевать - «все увидят, что я неуклюжая, не музыкальная, плохо двигаюсь, увидят недостатки фигуры, я забуду правильные движения и буду выглядеть бестолковой, я подведу партнера или тренера».
Страшно говорить за столом, в компании - «не скажу ничего интересного; все увидят, что я малообразован, не разбираюсь в предмете; не смогу поддержать беседу, люди решат, что я скучный, тупой, занудный». Страшно начать писать тексты, статьи, книги, заметки на сайт, поскольку: «Все и так уже описано, не напишу ничего нового. Если писать научное или профессиональное, то сначала нужно обобщить всё, написанное ранее. Никогда этому специально не учился. Кто-то когда-то сказал, что пишу тяжело, мутно и много стилистических ошибок». Аналогично бывает с фотографиями, картинами, песнями и прочими результатами профессиональной или любительской деятельности, связанной с элементами самопредъявления. В результате - не выступают, не танцуют, не говорят и не пишут.
С чем это может быть связано? Если внимательно присмотреться к вышеприведенным высказываниям, можно заметить несколько закономерностей. Все фразы связаны с внешней оценкой, мнением окружающих людей, потенциальной критикой или неодобрением. Иногда, впрочем, собственный «внутренний критик» способен начисто отбить охоту к какой-то деятельности, не доводя до предъявления результатов на публику.
Однако, чаще всего, остановка деятельности происходит при участии двух механизмов. Во-первых, наличие высоких, иногда завышенных, иногда недосягаемых стандартов деятельности, того, что привычно называется перфекционизмом. «Нельзя показывать ошибки, неумение, промежуточные результаты; уважения и признания заслуживает только безукоризненный текст, безупречный танец, совершенная сессия, идеальный продукт».
Во-вторых, окружающим людям приписывается экспертная позиция с чрезвычайно критичным взглядом. Особенно важным взгляд окружающих оказывается в профессиональном или любительском сообществе, специализированном или увлеченном неким видом деятельности: профессиональные статьи или доклады, дипломы и диссертации; пение, фотографии, танцы, стихосложение и т.д. По мнению потенциальных авторов, окружающие всегда видят все недостатки и недочеты, являются, априори, людьми значительно более сведущими в предмете и способах действий; и могут в пух и прах разнести любой предъявленный им продукт, процесс или результат. В таком случае, танец оказывается недостаточно выразительным или отточенным, а фотография неправильно сфокусированной или плохо сбалансированной. Аргументация в тексте станет неубедительной, сессия безрезультатной... Продолжать можно бесконечно…
Стоит отметить, что сама по себе взыскательность к собственной (как и чужой) деятельности, высокие и даже завышенные требования неизбежно свидетельствуют о высоком уровне компетентности, по крайней мере, теоретического характера. Ведь для того, чтобы вдумчиво оценить или дотошно раскритиковать статью, пироги, сессию или фотографию, нужно иметь ясные критерии. Критерии аргументации или стилистики русского языка для статьи, баланса муки и масла в тесте для пирогов, различий запроса и контракта в сессии, уравновешенности композиции для фотографии. Если же критериев нет - то и критика будет огульной. «Не нравится и всё», - не по вкусу ни статья, ни пироги, ни сессия, ни фотография. Однако - о вкусах не спорят, да и понравиться всем невозможно. Наличие же теоретических знаний и критериев деятельности уже является хорошей базой для развития практических умений и навыков. Проблема возникает в тот момент, когда вся эта теоретическая компетентность начинает приписываться окружающим, тогда как себе остается лишь самобичевание после пяти минут публичного позора.
Полагаю, часть этих переживаний базируются на воспоминаниях о собственном школьном опыте, поскольку традиционно наши педагоги (а вслед за ними и родители) обращали больше внимания на недостатки и недочеты, чем на достоинства.
Однако для меня вопрос, скорее, в том, как взрослым людям продуктивно обходиться с подобным интроецированным опытом и собственным внутренним критиком.
Некоторые люди избирают метод отрицания критики как таковой. «Я прекрасен, и все что я делаю, прекрасно, а все, кому что-то не нравится, отвалите или подождите, пока я не спрошу вашего мнения». Иногда это помогает сдвинуться с мертвой точки. Но, если размышлять о совершенствовании или о профессиональном росте, эта позиция оказывается малопродуктивной. Дело в том, что любая деятельность, в которой мы хотим добиться признания или совершенства, предполагает наличие результатов, соответствующих определенным критериям. Например, для музыканта или певца важно попадать в ноты, для портного - в мерки. Отрицание критериев ведет, как правило, к размыванию структуры деятельности как таковой. Как же быть?
На мой взгляд, в случаях избыточной самокритики или в представлениях о внешней экспертной критике слишком часто происходит смешение конструктивной и неконструктивной критики, а также смешение личности автора с процессом и продуктом его деятельности.
Если анализировать процитированные мной высказывания, то можно разделить их на несколько категорий. Одни будут описывать неудачный продукт или результат: «неудачная фотография, невкусный суп, некрасивое платье, невразумительное высказывание, бесполезная сессия, бездарная статья». В другую категорию можно отнести описания, связанные с нарушением процесса деятельности: «платье не удалось посадить по фигуре», «терапевт не установил контакт с клиентом», «мясо слишком слабо прожарено», «в тексте слишком много отступлений и смысл теряется».
К третьей категории относятся описания, связанные с оценкой профессиональных качеств субъекта деятельности, разной степени категоричности: «у нее вообще нет голоса», «да он вообще фотоаппарат в руках держать не умеет», «да он вообще не умеет (шить, готовить, вести сессию, играть на сцене, проводить тренинг)…», «некомпетентный, безграмотный, непрофессиональный», «да кто его/ее учил?!.... да кто их допустил?!? (лечить, учить, строить, петь, писать, высказываться)».
Ну и апофеозом будут звучать обобщения, связанные с личностью субъекта деятельности: «Бездарность… Туп, глуп, необучаем… Вообще ни на что не способен». Вариации на тему неконструктивной критики бесконечны, читатель может и сам вообразить.
Интересно, однако, что эти категории укладываются в некую схему, смутно соотносимую с теорией деятельности. Всякая деятельность является последовательностью действий и операций, направленных на получение продукта или достижение результата. И у каждой деятельности есть субъект, тот, кто её активно производит, и через нее самовыражается.
Автор является субъектом производимой им деятельности. Поэтому всякая критика продукта, являющегося отражением нашей личности в произведенной деятельности, оказывается столь болезненной. Важно помнить, что автор (профессионал в своей деятельности или любитель) - это одна из граней нашей личности, часто очень значительная.
Однако я предлагаю рассмотреть элементы, составляющие данную структуру, по-отдельности. Итак, у нас есть Личность, Профессионал (или Любитель), Процесс и Продукт. Личность когда-то выбрала профессию или род занятий, оформившийся в некую грань личности - профессионала в своем деле. (Возможно, студента или любителя, собирающегося достичь признания и значимых результатов).
Профессионал производит некий процесс деятельности. Он может вести консультацию или тренинг, жарить котлеты, писать статьи, шить платья, рисовать картины, играть на гитаре и т.д. В результате его деятельности должен получиться некий продукт, материального или нематериального свойства. С материальными продуктами проще - котлеты, платья, статьи и картины можно увидеть и потрогать, хотя и тут, как говорится, на вкус и цвет товарищей нет. С нематериальными продуктами сложнее, в случае песен или танцев можно говорить о впечатлении, произведенном на окружающих, в случае гештальт-сессий иногда выделяют новое осознавание у клиента как некий результат работы терапевта. Итак, Продукт получен в результате Процесса, произведенного Профессионалом, являющимся частью Личности.
Когда я говорю о смешении конструктивной и неконструктивной критики, то имею в виду смешение этих четырех категорий. Очень часто человек, услышавший: «эксперимент в сессии не удался», или «пирог подгорел»; воспринимает это мнение обобщенно. В лучшем случае ему слышится: «ты ничего не сделал, ничего не умеешь, зря за это взялся и руки у тебя крюки, как гештальт-терапевт ты некомпетентен, а как повар бездарен».
То есть происходит стремительный переход от оценки Продукта к оценке качества производимого Процесса и квалификации Профессионала (профессионализма как личностной характеристики). И, конечно, это подрывает самооценку и разрушает представление о себе. Очень часто в этот момент критикуемый начинает возражать, нужно же как-то защищать личность и самооценку.
«Так и было задумано, это мой личный стиль, я опирался на свои ощущения, а моим клиентам (или слушателям, или посетителям, или зрителям) нравится, а вы ретрограды и ничего не понимаете в последних тенденциях».
Однако здесь возникает дилемма: индивидуализм или стандарты и компетентность. Если яйца для салата оливье оказались сварены всмятку, это не будет салат оливье. Была допущена технологическая ошибка. Если рукава у пиджака оказались узки, то можно их креативно отрезать и объявить получившееся удлиненным жилетом, но на самом деле это означает, что либо мерки для пиджака были сняты неверно, либо выкройка построена с ошибкой. Существуют технологические ошибки и в гештальт-сессии. Можно без пояснений подменить запрос клиента на то, что с чем интересно работать терапевту. Или перепутать работу с внутренними полярностями клиента и отреагирование чувств к его реальному начальнику. В любой деятельности может быть допущена ошибка. По незнанию, по невниманию, из-за сложных внешних условий. В качестве основы дальнейших рассуждений предлагаю чудесную поговорку: «не ошибается только тот, кто ничего не делает».
Важно следующее: одна ошибка ни о чем не говорит, кроме как о факте своего существования и о том, что данный продукт не удался или удался частично. Этот пирог подгорел. Эта фотография оказалась засвечена. Данный запрос не удалось обсудить в ходе сессии. Да, не получилось. Нет никакого смысла рвать на себе волосы или биться головой о стену. Всё, что необходимо сделать после обнаружения проблемы, это решить, как сейчас исправить ситуацию и разобраться в причинах на будущее. Можно ли обрезать пирог? Или купить пирожные? Или обойтись печеньем? Или чаем и гостеприимством хозяина? Изучить, была перепутана рецептура по невниманию, или куплен другой сорт маргарина? Или пирог пекся на газовой плите, а не на электрической? Любое изменение условий может иметь значение.
Можно ли переснять фотографию? Или обойтись другими? Или смонтировать и отретушировать? И в чем причина? Фотограф забыл изменить выдержку или диафрагму? Непривычные условия съемки? В следующий раз опыт и знания подскажут лучше.
Ситуация с необработанным запросом могла складываться по-разному. Разговор с клиентом неожиданно ушел в сторону? Терапевт слишком вникал в содержание и упустил эмоциональную составляющую? Терапевт слишком увлекся процессом и упустил контракт и запрос? Можно вернуться к этому на следующей встрече и обсудить. Не планируется следующая встреча? Можно пригласить, позвонить, написать, извиниться, рекомендовать коллегу, специализирующегося в этом запросе. И супервизия еще никогда никому не мешала. В любом случае, важно помнить, что одна ошибка никак не характеризует уровень профессионализма человека, ее совершившего.
Иной расклад возникает, если пирог пригорает уже несколько раз подряд. Или все фото людей получаются смазанными. Или терапевту регулярно не удается присвоить проекцию в работе с разными клиентами. Несколько неудач являются уже закономерностью. О чем же эта закономерность говорит? О низком уровне профессионализма или способностей? Нет. Только о том, что недостаточно сформированы некоторые из умений и навыков, необходимых человеку, специализирующемуся в данном виде деятельности.
Человек может прекрасно готовить супы, салаты и мясо, а вот пироги ему не даются. Он не повар? Нет, просто ему нужно подучиться печь пироги.
Фотографу прекрасно удаются пейзажи и портреты, но не получаются спортивные съемки. Он бездарь и самозванец? Нет, просто ему нужно пройти специализированный курс обучения.
Гештальт-терапевт хорошо работает с детско-родительскими отношениями, утратой, кризисами и теряется, сталкиваясь с телесными симптомами? Ему пока рано работать с клиентами? Нет. Ему может подойти либо регулярная супервизия, либо курс обучения по психосоматике.
Бывает ли ситуация более удручающей? Да, и такое не исключено. Случается, что человека чем-то заинтересовал некий вид деятельности, или он пошел учиться за компанию, а учеба впрок не идет. Одни дополнительные курсы, вторые дополнительные курсы, одна специализация, другая специализация, и год, и два и три практики…. А результат очень далек от желаемого… Уже все, с кем он учился, давно стали специалистами, а человеку никак не удается достичь прогресса, стать профессионалом или признанным мастером в своем деле.
Что это может означать? Как быть с ошибками, неудовлетворенностью, самокритикой, ясными представлениями о стандартах, к которым нужно прийти и которых никак не удается достичь? Иногда в таких ситуациях люди смиряются, машут на себя рукой, утверждая: «Просто я неудачник, бестолковый и бездарный». На самом деле, это ситуация экзистенциального кризиса. Возможно, этот человек, волей обстоятельств, занялся не совсем своим делом. Вполне вероятно, у него есть иной набор задатков и способностей, не раскрытых в привычной деятельности, но позволяющих стать мастером в каком-то ином ремесле, занятии или профессии. Кстати, конкурсы доморощенных талантов по всему свету - певцов, поваров, актеров, дизайнеров и танцоров - подтверждает эту теорию.
На самом деле это сложный выбор - некоторые учатся быстро, некоторые набирают мастерство медленнее, важно не впадать в отчаяние, сравнивая себя с другими, и не сдаваться раньше времени, нарабатывая профессиональные умения и навыки.
Но иногда важно трезво оценить достигаемый результат и соотнести его с количеством затрачиваемых усилий, чтобы самому себе ответить на вопрос - действительно ли я хочу заниматься этим делом? Получается ли у меня настолько, чтобы я мог ценить результат и получать удовольствие от процесса?
Возможно, стоит поискать иной путь для профессиональной самореализации? Ответы могут быть разными, иногда люди меняют профессию и обретают удовольствие или неожиданный успех.
Но в сравнении своих достижений с чужими кроется подвох, связанный с признанием в профессиональном сообществе. Ранг, место, статус, известность. Людей поющих много, а звезд уровня Майкла Джексона или Монсеррат Кабалье единицы. У парикмахеров свои конкурсы, но только Сергея Зверева знает вся страна. Талантливых поваров множество, а Гордон Браун на «Адской кухне» один. Однако можем ли мы говорить о том, что известный всему миру повар готовит, а прославленный певец поет лучше своих менее знаменитых коллег? Обязательно ли тренер, проводящий много публичных лекций или воркшопов, в частной практике с индивидуальными клиентами работает лучше, нежели его коллеги, отродясь к публичным выступлениям не стремившиеся? Иначе говоря, существует ли прямая взаимосвязь между широким признанием и качеством производимой деятельности?
Для ответа на этот вопрос необходимо рассмотреть пути обретения известности или популярности. Если человек на высоком уровне выполняет свою работу: готовит вкусную еду, шьет элегантную одежду, проникновенно поет, безболезненно лечит зубы, завораживающе рисует или улучшает взаимопонимание клиента с близкими людьми, то понемногу о нем будет узнавать все большее число клиентов, его известность будет шириться.
Однако вряд ли эта известность будет сопоставима с популярностью, полученной специалистом в результате публикации статей или книг, выступлений на радио или телевидении, преподавания в ВУЗе, проведения мастер - классов и участия в международных конференциях.
Тем не менее, нет никаких оснований утверждать, что обед, приготовленный поваром, участвовавшим в телешоу, ощутимо вкуснее обеда из ресторана, скромно отмеченного мишленовской звездой. Яблочный пирог, с душой приготовленный, при соблюдении правильной рецептуры, в домашних условиях, может оказаться не менее вкусным, нежели аналогичный пирог от шеф-повара. Соблюдение рецептуры важнее. Так и качество психологической консультации или гештальт-сессии зависит от навыков, а не от популярности специалиста, ее проводящего. Навыки, в свою очередь, зависят от способностей к деятельности и от наработанного практического опыта в консультировании, а не от преподавания или от написания книг. Хотя статус, известность и регалии могут значимо влиять как на трансфер, возникающий у клиента, так и на гонорар специалиста, но не на качество самой работы.
Подводя итоги, можно сформулировать некий алгоритм действий при столкновении с потенциальной или реальной критической оценкой. Для начала неплохо было бы оценить потенциальных экспертов, сопоставив их уровень осведомленности в предмете со своим. Может статься, экспертами у архитектора оказались строители, а у гештальт-терапевта - психоаналитики.
Затем необходимо самостоятельно оценить собственную удовлетворенность произведенным процессом и полученным результатом. Заключен ли контракт с клиентом и вкусный ли получился пирог? В случае недовольства полученным результатом или продуктом обдумать причины и оценить возможности спасения ситуации. Было ли налито слишком много молока? Нужно ли в следующий раз смешивать иначе? И можно ли сырой пирог дожарить на сковородке? Увлекся ли терапевт содержанием рассказа клиента? Следует ли в дальнейшем быть внимательнее к мимике и эмоциям? Можно ли теперь перезаключить контракт в соответствии с запросом?
В случае недовольства процессом осуществления деятельности полезно выявить зоны развития, связанные с дальнейшим формированием умений и навыков. Тесто оказалось плохо замешено? Учимся месить. Контракт оказался чисто формальным, не были учтены феномены контакта? Учимся различать феномены.
При возникновении страха оценки в любых учебно-экзаменационных ситуациях полезно заодно оценивать психолого-педагогические навыки тренера, учителя или наставника, насколько ему удается организовать поддерживающую и доброжелательную атмосферу. Может статься, что подходящих субъектов для критики найдется больше предполагавшегося.
При возникновении страха оценки в ситуации приема на работу полезно перейти от сомнений в собственной компетентности к оценке характеристик предполагаемой работы и навыков проведения интервью нанимателем. При этом переход из полярности оценивающий - оцениваемый в равное положение взаимной оценки, пусть и по разным основаниям, позволяет хотя бы частично вернуть утраченный контроль над ситуацией.
В любом случае, для сохранения устойчивости в ситуации оценки стоит воздержаться от критических обобщений по поводу своей профессиональной идентичности, лучше сосредоточиться на предметном уровне анализа.
Таким образом, мы переходим от внешней оценки к собственной оценке компетентности специалиста: обладает ли он знаниями, умениями и навыками, ориентируется ли в процессе деятельности и может ли получить достойный продукт. Утвердительный ответ свидетельствует об устойчивом уровне профессионализма в избранной деятельности, не исключающем как дальнейшего развития, так и периодических ошибок в поисках, ведь совершенству нет предела. Отрицательный ответ позволяет обнаружить зоны дальнейшего развития, ибо дорогу осилит идущий.