Минусы и плюсы междугороднего романа.
...
И повела я ее на Невский.
Куда же еще?!
Было снежно, солнечно и странно.
Дома так же стояли, улицы пролегали, питерские бомжи так же культурно сцали на парапеты, голуби были, по-питерски, изящно-чахоточны,девушки бледнели ликом и следами суицида, а я не могла понять, как же это все продолжает быть,стоять и существовать, когда она рядом...
Потом мы долго где то ходили, где то обедали, где то пили кофе...
Ни я, ни она, не помним этих мест.
И до сих пор не знаем о чем мы говорили, что видели, и как оказались в гостинице...
Но вдруг, стало пронзительно тихо - а вокруг пусто,
и у нее так сильно билось сердце - а у меня останавливалось,
и ее шея пахла летним зноем - а я не могла дышать,
и у меня не было слов - а у нее всего три...
И тогда она поцеловала меня, потому что я боялась...
А потом она сказала, что отдаст всю прошлую жизнь за минуту со мной,
Я посмотрела в ее глаза и забыла свою...
...Она уснула, свернувшись калачиком, у меня под боком
А я...
я лежала и смотрела в окно маленького номера, где кончилась и снова началась моя жизнь, смотрела как заползает в это окно питерский рассвет.
А следом за ним идет день.
День в который она уезжает.
Эта серая липкая хмарь, с утонувшими в ней тонкими палочками-лучами, которая проникала в комнату и вот уже рыжая головенка стала ярче, веснушки появились на плечах и щеке...
Она спала, я смотрела в окно
и не понимала, как мне без нее жить.
Теперь и навсегда я ненавижу питерские рассветы.
И повела я ее на Невский.
Куда же еще?!
Было снежно, солнечно и странно.
Дома так же стояли, улицы пролегали, питерские бомжи так же культурно сцали на парапеты, голуби были, по-питерски, изящно-чахоточны,девушки бледнели ликом и следами суицида, а я не могла понять, как же это все продолжает быть,стоять и существовать, когда она рядом...
Потом мы долго где то ходили, где то обедали, где то пили кофе...
Ни я, ни она, не помним этих мест.
И до сих пор не знаем о чем мы говорили, что видели, и как оказались в гостинице...
Но вдруг, стало пронзительно тихо - а вокруг пусто,
и у нее так сильно билось сердце - а у меня останавливалось,
и ее шея пахла летним зноем - а я не могла дышать,
и у меня не было слов - а у нее всего три...
И тогда она поцеловала меня, потому что я боялась...
А потом она сказала, что отдаст всю прошлую жизнь за минуту со мной,
Я посмотрела в ее глаза и забыла свою...
...Она уснула, свернувшись калачиком, у меня под боком
А я...
я лежала и смотрела в окно маленького номера, где кончилась и снова началась моя жизнь, смотрела как заползает в это окно питерский рассвет.
А следом за ним идет день.
День в который она уезжает.
Эта серая липкая хмарь, с утонувшими в ней тонкими палочками-лучами, которая проникала в комнату и вот уже рыжая головенка стала ярче, веснушки появились на плечах и щеке...
Она спала, я смотрела в окно
и не понимала, как мне без нее жить.
Теперь и навсегда я ненавижу питерские рассветы.