Проповедь на крови
Оригинал взят у nikolaeva в Проповедь на крови
Его убили в храме, когда он выбежал из алтаря на зов убийцы в маске.
Ему выстрелили сначала в шею, задев сонную артерию, а когда он упал на пол построенного им храма, сделали еще контрольный выстрел в голову.
Дважды смертельно раненный, он жил и дышал еще целых полтора часа.
Он был в полном священническом облачении - за несколько минут до смерти принимал исповедь. В крови был крест, епитрахиль, везде было очень много крови.
Такой была последняя проповедь священника Даниила Сысоева, проповедь на крови.
Он любил жизнь бесконечно. Потому что точно знал, что такая она и есть - бесконечная. И при этом спокойно признавал, что его земная будет совсем короткой.
Многие из близкого батюшкиного окружения слышали, что отцу Даниилу постоянно угрожают.
Слишком многих он, худенький улыбчивый батюшка, привел ко Христу.
Огненный проповедник, он говорил о Боге так, как первые апостолы, бесстрашно и исповеднически.
Старшие и опытные призывали его к толерантности.
А батюшка не мог.
"Надо осторожнее, по-доброму,"- убеждали его.
А он не мог уразуметь, какая доброта в том, что ты стоишь и что-то такое утешительное медленно проговариваешь в тот самый момент, когда ближний твой идет к бездне, и, может, только маленький шаг отделяет его от нее.
Он подходил к людям на улице, он приходил к иноверцам на их молитвенные собрания. И голос его поднимался над враждебным гулом толпы, возносясь все выше. И затихала толпа, понимая, что сила этой высоты не от человеков дается.
Отец Даниил часто начинал разговор так: "Докажите мне, что я не прав, и я изменю свою точку зрения".
Но никто не мог это сделать, потому что слишком много знал этот батюшка. И эти знания ярким светом освещала его вера.
Он был категоричен. И за ним шли сотни и сотни людей.
И я тоже верю всей душой в эту категоричность простого московского попа. Потому что есть самое точное доказательство тому, что он прав, - это его мученическая смерть.
Матушка, жена Даниила Сысоева, рассказывает:
"Где-то недели через две после его смерти я разбирала батюшкин комод.
Нашла пузырек из-под лекарства, решила, что он пустой, и отставила в сторону, чтобы потом выкинуть.
А Ангелина ( младшая крошечная дочка батюшки - А. Н.) нашла.
Оказывается, там было миро( великая святыня)...
Отец Даниил держал дома миро для экстренных крестин.
Ангелина вылила миро на себя. Я почувствовала запах, но не была уверена, что это именно миро, это могло быть любое благовонное масло.
Позвонила отцу Алексею Лымареву, он сказал, что сейчас приедет и определит, миро это или нет, и велел ничего не трогать.
И вдруг Иустина ( другая дочка батюшки - А. Н.) говорит:
"Ко мне сейчас пришел папа и сказал, что это миро, что надо взять вату со спиртом и стереть с пола следы".
Я была потрясена: Иустина не могла знать, как надо убирать святое миро, если оно пролилось. К тому же мы вообще не были уверены, что это миро, значит, ей, действительно, сказал отец.
Когда приехал отец Алексей, он подтвердил, что это миро, и все убрал как положено".
А потом матушка написала о том, что она не может скорбеть о своем муже, что она радуется о нем.
Представляете? И это все сейчас рядом с нами. И маленький храм Апостола Фомы на Кантемировской, где до сих пор на полу виднеется бурое кровавое пятно, и матушка с тремя маленькими дочками, на голгофе своего сиротства открывшая сердце радости. И много их, людей, знающих, что смерти нет, а есть путь.
Они были, есть и будут.
И среди них и толстые-худые попы в рясах, которые опять так хитро устроились! Раз - и прямо к Господу своему. И мученического креста не боятся.
Ни тогда, когда их бросали на съедение диким животным и распинали на крестах, ни тогда, когда они давились кашей из собственных зубов и крови в подвалах Лубянки, ни тогда, когда их еще живыми сталкивали прикладами в могилы.
Хитрые попы! Как устроились! Знают самый короткий путь.
А как же мы, где же мы, куда же мы?!
Где сейчас батюшка, ясно. Дома. И фильм о нем называется "Я иду домой".
Мы сейчас стоим в преддверии большого православного праздника в честь Святых славных и всехвальных первоверховных апостолов
Петра и Павла.
Поэтому я и вспомила отца Даниила. Он тоже нес апостольское служение всю свою сознательную жизнь, до мученической кончины.
Сейчас многие осуждают священников, охотно указывая на их промахи и несовершенство, подробно разбирая, что именно они делают не так. А сегодня в церкви священник сказал:"Кто были Петр и Павел? Один предал Христа, второй преследовал невинных. А кем стали? Величайшими святыми, апостолами".
Мы не знаем ни своего пути, ни пути других людей, суд наш скор, но неправеден.
Но мы можем сегодня, в этот праздничный день, просить святых апостолов вразумить нас и укрепить, дать нам любовь. Потому что только в любви правда, а в ненависти и осуждении ее нет и никогда не будет.
С праздником, братья и сестры!
Его убили в храме, когда он выбежал из алтаря на зов убийцы в маске.
Ему выстрелили сначала в шею, задев сонную артерию, а когда он упал на пол построенного им храма, сделали еще контрольный выстрел в голову.
Дважды смертельно раненный, он жил и дышал еще целых полтора часа.
Он был в полном священническом облачении - за несколько минут до смерти принимал исповедь. В крови был крест, епитрахиль, везде было очень много крови.
Такой была последняя проповедь священника Даниила Сысоева, проповедь на крови.
Он любил жизнь бесконечно. Потому что точно знал, что такая она и есть - бесконечная. И при этом спокойно признавал, что его земная будет совсем короткой.
Многие из близкого батюшкиного окружения слышали, что отцу Даниилу постоянно угрожают.
Слишком многих он, худенький улыбчивый батюшка, привел ко Христу.
Огненный проповедник, он говорил о Боге так, как первые апостолы, бесстрашно и исповеднически.
Старшие и опытные призывали его к толерантности.
А батюшка не мог.
"Надо осторожнее, по-доброму,"- убеждали его.
А он не мог уразуметь, какая доброта в том, что ты стоишь и что-то такое утешительное медленно проговариваешь в тот самый момент, когда ближний твой идет к бездне, и, может, только маленький шаг отделяет его от нее.
Он подходил к людям на улице, он приходил к иноверцам на их молитвенные собрания. И голос его поднимался над враждебным гулом толпы, возносясь все выше. И затихала толпа, понимая, что сила этой высоты не от человеков дается.
Отец Даниил часто начинал разговор так: "Докажите мне, что я не прав, и я изменю свою точку зрения".
Но никто не мог это сделать, потому что слишком много знал этот батюшка. И эти знания ярким светом освещала его вера.
Он был категоричен. И за ним шли сотни и сотни людей.
И я тоже верю всей душой в эту категоричность простого московского попа. Потому что есть самое точное доказательство тому, что он прав, - это его мученическая смерть.
Матушка, жена Даниила Сысоева, рассказывает:
"Где-то недели через две после его смерти я разбирала батюшкин комод.
Нашла пузырек из-под лекарства, решила, что он пустой, и отставила в сторону, чтобы потом выкинуть.
А Ангелина ( младшая крошечная дочка батюшки - А. Н.) нашла.
Оказывается, там было миро( великая святыня)...
Отец Даниил держал дома миро для экстренных крестин.
Ангелина вылила миро на себя. Я почувствовала запах, но не была уверена, что это именно миро, это могло быть любое благовонное масло.
Позвонила отцу Алексею Лымареву, он сказал, что сейчас приедет и определит, миро это или нет, и велел ничего не трогать.
И вдруг Иустина ( другая дочка батюшки - А. Н.) говорит:
"Ко мне сейчас пришел папа и сказал, что это миро, что надо взять вату со спиртом и стереть с пола следы".
Я была потрясена: Иустина не могла знать, как надо убирать святое миро, если оно пролилось. К тому же мы вообще не были уверены, что это миро, значит, ей, действительно, сказал отец.
Когда приехал отец Алексей, он подтвердил, что это миро, и все убрал как положено".
А потом матушка написала о том, что она не может скорбеть о своем муже, что она радуется о нем.
Представляете? И это все сейчас рядом с нами. И маленький храм Апостола Фомы на Кантемировской, где до сих пор на полу виднеется бурое кровавое пятно, и матушка с тремя маленькими дочками, на голгофе своего сиротства открывшая сердце радости. И много их, людей, знающих, что смерти нет, а есть путь.
Они были, есть и будут.
И среди них и толстые-худые попы в рясах, которые опять так хитро устроились! Раз - и прямо к Господу своему. И мученического креста не боятся.
Ни тогда, когда их бросали на съедение диким животным и распинали на крестах, ни тогда, когда они давились кашей из собственных зубов и крови в подвалах Лубянки, ни тогда, когда их еще живыми сталкивали прикладами в могилы.
Хитрые попы! Как устроились! Знают самый короткий путь.
А как же мы, где же мы, куда же мы?!
Где сейчас батюшка, ясно. Дома. И фильм о нем называется "Я иду домой".
Мы сейчас стоим в преддверии большого православного праздника в честь Святых славных и всехвальных первоверховных апостолов
Петра и Павла.
Поэтому я и вспомила отца Даниила. Он тоже нес апостольское служение всю свою сознательную жизнь, до мученической кончины.
Сейчас многие осуждают священников, охотно указывая на их промахи и несовершенство, подробно разбирая, что именно они делают не так. А сегодня в церкви священник сказал:"Кто были Петр и Павел? Один предал Христа, второй преследовал невинных. А кем стали? Величайшими святыми, апостолами".
Мы не знаем ни своего пути, ни пути других людей, суд наш скор, но неправеден.
Но мы можем сегодня, в этот праздничный день, просить святых апостолов вразумить нас и укрепить, дать нам любовь. Потому что только в любви правда, а в ненависти и осуждении ее нет и никогда не будет.
С праздником, братья и сестры!