осторожно, двери закрываются повторным нажатием плеча ®
питер, пятница, восемь утра - прогулочным шагом по правую руку солнце в три четверти, напротив и выше - третья фаза луны заспанным одуванчиком - и легкий ветер на асфальтовом поле разгорячается иноходью, с тем чтобы поспеть и нашептать обеим этим стареющим сторонам, какие они единственные и неповторимые, вот так и будет день-деньской гоняться вдоль по проспекту туда-и-обратно с ненасытной нежностью - шалопутный и ветреный. воробьи, задрав лапы, покачиваются в пыли - мохнатые, безопасные, вялые словно июньские собаки. чтобы закат стал восходом, надо всего лишь перевернуться. ну да, однако, кэп, - я, похоже, вчера и опрокинуться не успел. вечерний воздух, капризный и требовательный, как затемпературивший ребёнок, просился обтереть, просился попить, просился укутать в льняную простынку, просился на руки, сопливился и отталкивал, и на каждый его бледный шум мурашки подхватывались торопко, швыряли меня в охапку и бежали ночь напролёт, тетешкаясь и баю-баюкая. баю-баюшки-баю - вполголоса, вполвпросебя - вот и всё, что нашлось с рассветом в решете памяти - монохромная глухая буква, написание которой аналогично вызывающей её артикуляции, вселяющаяся по кислому погорельному ордеру во временный фонд и заставляющая своими трёпанными узлами и чемоданами длинную словно коммунальный коридор ночь. на краю я не лёг. я придвинулся, но обмер за полметра до края, и дальше только стоял и смотрел - в безветрии - вниз и панорамою дальше - и открывающийся вид был пугающе красив и необитаем - питер, пятница, девять утра прогулочным шагом.