Шестой пикет ...надцатого километра
Текст Анатолия Сорокина
Опять же, имена действующих лиц и конкретная железная дорога, где случилась эта история, не имеют значения.
Пригородный электропоезд готовился к выезду на свою привычную работу. Среди шумной суеты вокзала крупного города, даже в предутренние часы, он стоял у одной из платформ, постепенно загружаясь своими пассажирами, в основном дачниками. Их было не так много, зато в обратный рейс состав забивался по полной: из пригородов люди ехали на работу и учёбу в областной центр. Обычное начало обычного дня. Заранее поданная к перрону из моторвагонного депо «элетричка» ждала свою штатную поездную бригаду.
Первым из неё на перроне появился Машинист: серьёзный человек средних лет, семейный и по виду сильно не в настроении. И было с чего: вчерашним вечером опять он собачился с женой по поводу старшей дочери-оторвы. Последняя «заехала» на такую вечеринку, что после местные стражи закона и порядка строго предупредили отца: ещё один такой случай и всё, постановка на учёт в ИпДН. Вся в мать пошла, та тоже погулять с размахом в своё время любила, да и сейчас не против, вспомнить противно! Опять же, пару дней назад звонили из школы по поводу никчёмной успеваемости его родной дочери, что неудивительно. И ничто не помогает, даже помощь властной тёщи, которая безоговорочно занимала сторону зятя в этих вопросах: ибо младший её внук рос и ей, и отцу на радость. Вот на канаве со знакомым электромехаником тот сам помогал готовить папе поезд к рейсу - инструмент подать, сбегать за чем-то нужным. Мастер участка на такое не то что закрывал глаза, а только приветствовал, вспоминая себя лет так сорок назад, когда он упрашивал своего знакомого железнодорожника прокатить его на тепловозе. Вот Машинист и готовился к тому, что две с лишним тысячи рублей с получки пойдут на обещанную модель электровоза для младшего, естественно в ущерб ожидаемым цацкам для старшей - жди беды. Так и до развода дело бы давно дошло, не будь железнейшей воли его тёщи, но жизнь от того проще-то не становилась. Однако помимо семейных дрязг было ещё кое-что: сон перед рейсом был неспокойным - в мозгу как свербило «шестой пикет ...надцатого километра - жди беды!» Ох не к добру такое...
Вторым из бригады объявился Помощник машиниста: парень двадцати шести лет, неженатый, но уверенно собирающийся расстаться с этим статусом. Букетно-конфетный период у него в отношениях с подружкой был давно пройден и, как выражались раньше, дело перешло в фазу «за закрытыми дверьми». «Зажигать» тут Помощник ещё как любил, но накануне вот тут случился, по-простому, облом. Вместо горячей любовной страсти вышло как будто свидание с невидимым третьим, этаким мрачным соглядатаем, который беззвучно что-то твердил про шестой пикет ...надцатого километра - только этого тут и не хватало. Состояние после было далеко не лучшим, даже врач при предрейсовом осмотре даже несколько засомневалась, стоит ли выпускать его на работу, но всё-таки дала добро.
И завершила картину того утра Кондуктор - уже пожилая полная женщина, пенсионерка, работавшая на этой неблагодарнейшей должности ради своей внучатой племянницы. Своя личная жизнь у Кондуктора не сложилась - в лучшие её дни парни считали своим долгом обходить её стороной. Вот у её сестры с этим проблем не было, только чем всё кончилось - «залётом», потом работой день и ночь в девяностые, чтобы сына на ноги поднять и преждевременным уходом на тот свет. Была Судьба неблагосклонна и к племяннику Кондуктора: вместе с женой он погиб из-за пьяни одного мажора, врезавшегося на навороченном джипе в остановку общественного транспорта, полную людей. Вопреки устоявшемуся стереотипу, преступник не ушёл от заслуженного возмездия - правосудие в лице беспощадного прокурора добилось в суде двенадцати лет, да только-то погибших этим не вернёшь. Органы опеки тоже не ударили в грязь лицом и оставшаяся сиротой внучатая племянница Кондуктора очутилась на её иждивении, а не в детдоме. Но так и пришлось пенсионерке искать заработка. И вот перед выходом в рейс девочка своей кормилице вдруг и заявляет: «Ты там поосторожней, а то мне какой-то страшный дядя снился и всё говорил: шестой пикет, ... надцатый километр. А что это такое?»
Когда же после приёмки поезда Кондуктор прямо об этом спросила Машиниста с Помощником, так тех прямо на месте хватил паралич. Ничего себе! Точно быть беде. Короткое приветствие пассажирам по громкой связи, далее «поезд следует со всеми остановками, кроме ..., осторожно, двери закрываются!» Первые две станции и три остановочных пункта прошли как обычно, а затем предстояло пройти перегон с тем самым километром и пикетом. Обычно его поезд проходил с ветерком, на скорости, но тут Машинист после выходной горловины станции поставил контроллер на малый ход и приказал в три пары глаз следить за окружающей обстановкой. На запросы диспетчера, почему еле тащитесь, просто не отвечали. Черепашьим темпом пройден третий пикет ...надцатого километра, четвёртый, а на пятом раздался возглас Помощника - «Вот чёрт! ... твою мать!!! Экстренное торможение!!!» Метров за сто пятьдесят впереди головного вагона электропоезда в рельсовой плети образовался температурный выброс. Заскрежетали тормоза, немногочисленные пассажиры с ругательствами полетели вперёд. Но благодаря низкой скорости удалось остановиться до изогнувшегося дугой участка рельсового пути. По радиосвязи последовал краткий доклад о произошедшем диспетчеру, через пять минут начальник ПЧ уже был в курсе произошедшего, а через пятнадцать он уже слышал в свой адрес очень нехорошие слова от начальника дороги.
К месту ЧП был направлен восстановительный поезд, а Кондуктор, крестясь и поминая всех святых, рассказывала пассажирам о чуде, спасшем их жизнь. Вот тебе и «страшный дядя» во сне её внучатой племянницы. Так эта история дошла и до прибывшего на место начальника дороги (местные журналисты в охоте за сенсациями его опередили и уже выдали в эфир сверхъестественные подробности спасения пассажиров), и тут уже ему стало не по себе, невзирая на все полномочия, награды и регалии. Ибо знал он то, что было неведомо ни Машинисту, ни его Помощнику, ни Кондуктору.
Во времена далёкие была на месте шестого пикета ...надцатого километра железнодорожная станция, притом узловая. Шло от неё ответвление на ветку ведомства Л. П. Берии на добычу леса. В конце 1950-х годов вырубки прекратились, хрущёвские управленцы довели леспромхоз до нерентабельности и он был закрыт, а на его месте создали заповедник. Рельсы сняли, шпалы местные жители на дрова и хозяйственные нужды приспособили, а бывшая узловая станция стала разъездом. Со временем пристанционный посёлок хирел - молодёжь уезжала в город, из стариков кто следовал вслед за ними, а кто уходил на тот свет - естественный ход событий никто не отменял. При ежегодном объезде начальником дороги пришедшие в ветхость заброшенные дома было приказано разобрать, а стрелочные переводы демонтировать за ненадобностью. Комплектная трансформаторная подстанция на двадцать пять киловольт-ампер на цепи ДПР приказом начальника ЭЧ была заменена маленьким трансформатором ЗНОМ в десять раз меньшей мощности - одному оставшемуся жилому дому и того хватало с избытком.
Жил в том доме старый Железнодорожник-путеец со своей женой-старушкой, видевший многое на своём жизненном пути. И уж сам бывший начальник дороги говорил ему: квартиру в городе организуем, переезжай! А тот: мои предки тут жили и в землю родную легли, и мне так быть суждено! Правительственных и ведомственных наград у старика было не сосчитать, так что начальнику ПЧ было строго приказано - автомотрисе, развозившей путейцев по местам их работы, брать свежих продуктов и газет для ветерана. Спустя какое-то время его супруга умерла и он остался один. Путейцы и ЭЧ-шники помогали ему со всеми бытовыми нуждами, а старик, встречая автомотрису, ещё хорохорился: «Да я вас всех ещё переживу, вот увидите!» Но настал день, когда остановившуюся автомотрису возле последнего дома когда-то многолюдного бывшего пристанционного посёлка не вышел встречать никто. Путейцы обнаружили старика мёртвым в кресле с газетой в руке. Были торжественные похороны, начальник дороги, предшественник нынешнего, произнёс прочувственную речь и всё, тишина. Дом умершего железнодорожника при следующем объезде было приказано разобрать и природа взяла своё - на месте бывшего посёлка спустя годы весело шумела листвой поросль молодых берёзок, да возле пути стоял пикетный столбик с цифрами «6» на одной стороне и «7» на другой. С опоры контактной сети исчез трансформатор ЗНОМ и всё стало «в чистом поле васильки, да дальняя дорога», как по Высоцкому.
Начальник дороги лично заслушал доклад Машиниста с Помощником и вовсе не был удивлён, когда те приватно сообщили о странных явлениях перед тем рейсом. Но его должность не располагает к мистицизму, а требует здорового прагматизма в решении проблем. Потому знакомому архиерею (а начальнику дорогу много с кем приходится пересекаться по делам служебным) был сразу же заказан заупокойный благодарственный молебен во славу ветерана, жившего на том месте (даром, что тот по жизни был неверующим), его могила и могила его жены были приведены в порядок, в техникуме для путейцев появилась памятная доска в его честь. Ну а начальнику ПЧ и мастеру того участка крепко досталось: ведь не всякий раз наши ушедшие предки сочтут нас достойными для такого рода предупреждений.
Для поездной бригады тот случай не прошёл бесследно. Машинист всё-таки развёлся, с помощью бывшей тёщи отсудил себе младшего сына и так, вдвоём, они растят сына и внука, пока их потомки женского пола берут от жизни всё, включая очное знакомство с местными полицейскими при исполнении теми своих служебных обязанностей. Помощник, наоборот, «окольцевался» и ждёт от жены своего первого ребёнка. Ну а Кондуктор с внучатой племянницей на день рождения и день смерти того ветерана-железнодорожника каждый год с цветами ездят к месту его последнего упокоения без всяких начальственных распоряжений.