May 24, 2013 10:13
Истории о том, как обращенные в унию русины Литвы, Польши и Австро-Венгрии боролись за возвращение в православие, и о том, как обращенные в православие мусульмане Идель-Урала боролись за возращение в ислам, прекрасно рифмуются в содержательном плане. В обоих случаях мы видим угнетённое (преимущественно сельское) население, инородную ему государственную власть, крамольные разговоры по домам и на народных сходах, жалобы властям на религиозное притеснение, пассивное сопротивление, башкир-казаков в качестве военного фактора на востоке, репрессии и судебные процессы, далеко идущие «геополитические» выводы публицистов.
Фамилии главных «злых гениев» в этих историях - Иосафата Кунцевича и Луки Конашевича - рифмуются в буквальном смысле, тем паче, что они соплеменники и архиереи своих церквей.
Со временем посреди этих историй вырастает и третья сила, которая привносит позитивное осмысление этноконфессиональной ситуации. Являясь фактическим агентом властей, эта сила начинает отстаивать права обращенного в прошлом населения и способствует формированию новых национальных идентичностей. Это пастырь галицких украинцев Андрей Шептицкий в первом случае, «просветитель инородцев» Николай Ильминский и пастырь всех христиан Идель-Урала Андрей Ухтомский во втором случае. Не только содержательно, но и хронологически они совпадают.
история,
Восточная Европа,
поэзия,
Идель-Урал