Хищные мысли века
- Знаете, что такое фашизм, Ойген?
Тот пожал плечами:
- Национальное движение передовых сил итальянского народа...
- В мире люди путаются: фашизм, национал-социализм, кагуляры...
- Путаются оттого, что плохо образованы. Разве можно ставить знак равенства между французскими кагулярами и арийским национал-социализмом?
- Можно, Ойген, можно... Я вам расскажу, как впервые понял значение слова "фашист" здесь, в Германии... Хотите?
Закурив, Ойген ответил:
- Почему ж нет, конечно расскажите...
- Это было в тридцать втором, еще до того, как Гитлер стал канцлером... Я приехал в Шарлоттенбург, улочки узкие, надо было развернуться; возле пивной стояли две машины; вокруг них толпились люди в коричневой форме, они обсуждали речь Геббельса, смеялись, спорили, вполне, казалось бы, нормальные члены СА. Я спросил, нет ли среди них шоферов, чтобы те подали свои машины вперед, чуть освободив мне место. Нет, ответили мне, нет здесь шоферов... Я корячился минут пять, разворачивая свой "опель", пока, наконец, кое-как управился, а коричневые все это время молча наблюдали за мною, а потом спросили, где это я так лихо выучился владеть искусством проползания на машине сквозь полосу препятствий... Когда, припарковавшись, я вышел, двое коричневых из тех, кто смеялся надо мною, поприветствовали друг друга возгласом "Хайль Гитлер!", сели в эти злосчастные автомобили и разъехались в разные стороны... Когда нравится смотреть на страдания - или даже просто неудобства другого человека - это и есть фашизм... Но для вас, хорошо образованного, я уточню: это и есть настоящий национал-социализм...
«Приятно смотреть, как человек корячится…» Любая травля - это фашизм в зародыше. Детишки, гнобящие одноклассника за неправильные штаны или отсутствие айфона; креаклы, презирающие тупых несамостоятельных работяг, маргиналов и генетическое отребье; майдановцы, ставящие противников на колени и сладострастно харкающие им в лицо - все это и есть те самые признаки фашизма, которых днем с огнем не могут найти высокоученые интеллектуалы.
"С противниками не спорят. На них кричат, плюют, бьют, а при надобности уничтожают физически."
Что плохого в разборе персонального дела, в переходе на личности в споре, в знаменитом "Давай подробности!", в лепке ярлыков и расчеловечивании политических противников? Что плохого в обсуждении, осуждении и обличении, из-за которых собрание стало для многих не почетным местом самоуправления, где решаются дела коллектива, а символом пошлости? Что плохого в доносах на соседей, в бомбежках мирного населения и в уничтожении целых городов? Это же для дела так нужно, раз там сепаратисты завелись как тараканы. Проголосовали на референдуме против, не имеют национальных ценностей, мешают утвердить демократию. Нет, только выжечь заразу каленым железом, стереть с лица земли любой ценой!
Вот иногда смотришь и кажется: все это иллюзия, ложь, красивый фасад. Набережные, кафе, "европейские" парки, модернизированные библиотеки, Ночь Музеев, прокат велосипедов, кроссбукинг, волонтеры, приемные родители, молодежь, целующаяся на парапетах - все это неправда, попытка натянуть на себя чужой прикид, сделать хорошую мину при плохой игре, попытка обдурить людей.
Эти же милые мальчики и девочки, скорее всего пишут в Интернетах про "укропы - недонация, закатать в асфальт", волонтеры и приемные родители рады крымнашу...
И если смотреть с этой стороны, то все выглядит как страшная темная зловонная яма, прикрытая сверху легким евронастилом с цветочками... и внешне все мило, но изъедено порчей, как раковой опухолью, и сгнило изнутри, а потому обречено.
То же самое, в либеральном изводе. Вот как они смеют ходить в кафе, смеяться и иметь при этом другое мнение о Путине или Крыме?! Cуществует одна правильная точка зрения Людмилы Петрановской и ее друзей с прекрасными лицами, остальных надо поставить на колени, плюнуть в морду, заставить платить и каяться, потому что они - раковая опухоль. И волонтерят, и детей усыновляют как-то не возывышенно, по-ватнически убого. Причем милые мальчики еще не успели ни захватить городские администрации, ни боже сохрани собраться на референдум, ни каким-нибудь иным образом выразить свой протест, не то что взять оружие в руки - а прокляты и обречены заранее святым диссидентским духом. На них, как положено по жанру, навалена куча обвинений: и в интернетах пишут, и самолет тоже они сбили. В одном пассаже либерал успевает и полюбоваться собой, и донести на соотечествеников просвещенной Европе: не верьте здешним мальчикам и девочкам, они притворяются, какие там парки? Все прикрыто евронастилом с цветочками! Вот на Украине разорванные снарядами старики и женщины с детьми даже не прикрыты евронастилом, но им не обязательно: рождение истинной демократии не нуждается в таких глупостях. Один идеал, одна нация, один выбор. Остальные должны корячиться всерьез: сносить памятники, отрекаться от прежней идентификации и присягать новым властям, менять имена, говорить и писать только по-украински. И ни шага влево, ни шага вправо (да уже и некуда).
Многие либералы ненавидят СССР за то, что государство отправляло студентов или научных сотрудников на помощь селу - раз в году, собирать урожай, несколько дней на свежем воздухе. Украинская третья уже мобилизация, когда людей хватают и неподготовленных отправляют на убой, это священный долг борьбы с сепаратизмом.
Смешно, но несколько слов о том, что русскоязычные граждане ничуть не хуже других, что права и требования всех граждан будут уважаться одинаково, о любви и дружбе - не стоили бы ни майдану, ни министрам нового правительства ничего. Гражданская война стоит миллиарды и тысячи жизней. Но прекратить ее нельзя, нельзя договориться, отступить ни шагу назад - потому что это иррациональная война за статус, за определение чей сорт здесь первый, а кто будет корячиться с сапогом на лице - вечно.
Если во имя идеала человеку приходится делать подлости, то цена этому идеалу - дерьмо. Я мог бы еще долго говорить о том, что не так просто вырвать из крови природное стремление каждого человека бороться с остановкой, с любой остановкой, со смертью, с покоем, с регрессом. Твой слег - та же ядерная бомба, только замедленного действия и для сытых. Но я не буду распространяться об этом. Я скажу тебе только одно: если во имя идеала человеку приходиться делать подлости, то цена этому идеалу - дерьмо...