Вот и все
Закончились мои голубые британцы
Теперь вот Джус, мой первенец.
Кот, без которого бы не было ни питомника, ни кошачьей жизни, ни Зольки, ни Пушун. И у некоторых коллег и жж-друзей были бы коты, но другие_коты. Все от него.
Внук знаменитого Bagoas Pirandello, носитель тех славных европейских кровей, о которых тут уже и думать забыли.
Тяжело пережить три недели медленного умирания, причем, мы же с мамой помереть никому просто так не дадим, только с 9 числа оставили несчастное животное в покое.
Мироздание, Бог, Высшие силы, все они оказались к нам благосклонны, я больше всего просила, чтобы он умер сам, чтобы не пришлось выносить утром его, живого, из дома, в который больше не суждено вернуться. И таки да.
17 лет без трех недель, пережил своих детей, сестру, чрезвычайно удивил врача, он еще не видел таких породных долгожителей.
И погода милостлива, ведь январь, мог бы лежать снег, сугробы, лед и все такое, что осложнило бы процесс прощания.
Похоронила я его возле той же одинокой сосны, где лежит Пушун. На сучках уже две шелковые ленточки.
Там хорошо и я всегда могу прийти проведать свое голубое плюшевое прошлое.
Хотела в рукетс написать, но там люди от чистого сердца будут писать о радуге, а я ее еще со времен Пушун возненавидела.
Больше никаких котов никогда, ни за что. Иначе, где брать душу, когда они уходят?
Теперь вот Джус, мой первенец.
Кот, без которого бы не было ни питомника, ни кошачьей жизни, ни Зольки, ни Пушун. И у некоторых коллег и жж-друзей были бы коты, но другие_коты. Все от него.
Внук знаменитого Bagoas Pirandello, носитель тех славных европейских кровей, о которых тут уже и думать забыли.
Тяжело пережить три недели медленного умирания, причем, мы же с мамой помереть никому просто так не дадим, только с 9 числа оставили несчастное животное в покое.
Мироздание, Бог, Высшие силы, все они оказались к нам благосклонны, я больше всего просила, чтобы он умер сам, чтобы не пришлось выносить утром его, живого, из дома, в который больше не суждено вернуться. И таки да.
17 лет без трех недель, пережил своих детей, сестру, чрезвычайно удивил врача, он еще не видел таких породных долгожителей.
И погода милостлива, ведь январь, мог бы лежать снег, сугробы, лед и все такое, что осложнило бы процесс прощания.
Похоронила я его возле той же одинокой сосны, где лежит Пушун. На сучках уже две шелковые ленточки.
Там хорошо и я всегда могу прийти проведать свое голубое плюшевое прошлое.
Хотела в рукетс написать, но там люди от чистого сердца будут писать о радуге, а я ее еще со времен Пушун возненавидела.
Больше никаких котов никогда, ни за что. Иначе, где брать душу, когда они уходят?