10 минут коммунизма, 1975 год: Отзыв-спойлер
Бурный поток: Короткометражная комедия. СССР, 1975. Реж. Феликс Якубсон. В главной роли Николай Никитин.
Приехал Фёдор в Ленинград.
В Ленинграде все люди добрые. Как Фёдор им ни мешался, как под ногами не путался, не прибили его, не обидели, всё стерпели и взашей не вытолкали. Всучили ему тарелку борща по-московски...
...и никак Фёдору было от той тарелки не избавиться! Добрые люди всегда ему её возвращали.
Десятиминутная немая абсурдистско-эксцентрическая комедия вытащена из тьмы забвения совместными усилиями не закомых друг с другом лично интернет-энтузиастов, о чём можно в подробностях прочесть в киноблоге pamupe_cc. И да, это именно немой фильм, а не стилизация под немой фильм.
Режиссура как таковая выразилась в "Бурном потоке" в организации городского пространства для мизансцен, выглядящих чем-то вроде синема верите. Но кто-то, уж не знаю Феликс Якубсон или другой человек, вставил в фильм очень яркую монтажную фразу с большим каменным шаром на набережной. Эти несколько секунд с каменным шаром в художественном отношении сильно отличаются от общего стиля фильма, неожиданно привнося в хрустально чистый мир чаплинианской клоунады энергичную пульсацию художественных идей русской монтажной школы 1920-х годов.
Несомненно, комедия позиционировалась как некая актуальная сатира, иначе кто бы позволил её снять при общей бессмыслице содержания. Но что стало предметом сатирического высказывания? Формально - однообразный общепитовский сервис, настигающий каждого туриста. Похождения неуклюжего провинциала с тарелкой описаны высоким слогом некоего романиста-людоведа и душелюба Евгения Сазонова, чьё бездарное творение никогда не было напечатано, поскольку мыслеформы людоведа и душелюба явно не отвечали реалиям текущего дня. Тут наблюдается какой-то очень хитрый изгиб сценарной изворотливости. Неправдоподобная история рассказана устами благостного дурака, добровольно живущего в какой-то перпендикулярной реальности, где случайные прохожие не отворачиваются брезгливо от измурзанной общепитовской дряни, а гоняются с нею за несчастным владельцем: "Дяденька, вы борщ обронили!"
В результате, совершенно открыто - на самой поверхности маленького гордого кинопроизведения! - лежит образ города всеобщего мелочного благоденствия, города распределённых материальных благ. Доставшаяся Фёдору часть благ (тарелка борща) снова и снова вручается как ценность. Маленький суетливый турист голоден, людям его жалко. Фёдору стыдно признаться заботливым незнакомцам, что он не считает тарелку промёрзшего борща Благом. А зря стыдился. В итоге, он получает-таки свой борщ, но уже без всякой доли сердечного участия и в таком виде, который ясно указывает на суть коммунистического распределения благ - никакого "по потребностям" не будет и ты получишь борщ не потому, что голоден, а потому что только борщ и распределили на твою долю.
Про существование в СССР домашних кинопроекторов я никогда не подозревала. И та часть моего детства, которая была проведена у голубого экрана, ничего не знала об артисте-эксцентрике Николае Никитине. Теперь же остаётся только дивиться точности, мягкой пластичности его акробатической пантомимы и трогательным особенностям внешности. Маргинальный для культуры эпохи министра Фурцевой, был бы такой артист успешен и знаменит сегодня? Вряд ли. Очень уж штучный товар. Томящиеся от неопределённости жизненных перспектив творческие мальчики с такими светлыми лицами изредка встречались в КаВээНе, но ни одного не всосало в шоу-бизнес.
Возможно, в подчёркнуто ленинградской локации и подчёркнуто московской кухне заключается какая-то аллюзия на культурное соперничество двух столиц. Я аллюзий не углядела, признаюсь честно. Зато Ленинграда в фильме полно - и не только архитектурных достопримечательностей всяких, но и внешний вид горожан, интерьер общепита, транспорт на Невском проспекте.
Скриншоты у меня только с архитетурой - набережная Невы, Дворцовая площадь, коллонада Казанского собора.
Всего десять минут - и образ 1970-х как на ладони. Удивительный фильм. Посмотрите, не пожалеете!
Приехал Фёдор в Ленинград.
В Ленинграде все люди добрые. Как Фёдор им ни мешался, как под ногами не путался, не прибили его, не обидели, всё стерпели и взашей не вытолкали. Всучили ему тарелку борща по-московски...
...и никак Фёдору было от той тарелки не избавиться! Добрые люди всегда ему её возвращали.
Десятиминутная немая абсурдистско-эксцентрическая комедия вытащена из тьмы забвения совместными усилиями не закомых друг с другом лично интернет-энтузиастов, о чём можно в подробностях прочесть в киноблоге pamupe_cc. И да, это именно немой фильм, а не стилизация под немой фильм.
Режиссура как таковая выразилась в "Бурном потоке" в организации городского пространства для мизансцен, выглядящих чем-то вроде синема верите. Но кто-то, уж не знаю Феликс Якубсон или другой человек, вставил в фильм очень яркую монтажную фразу с большим каменным шаром на набережной. Эти несколько секунд с каменным шаром в художественном отношении сильно отличаются от общего стиля фильма, неожиданно привнося в хрустально чистый мир чаплинианской клоунады энергичную пульсацию художественных идей русской монтажной школы 1920-х годов.
Несомненно, комедия позиционировалась как некая актуальная сатира, иначе кто бы позволил её снять при общей бессмыслице содержания. Но что стало предметом сатирического высказывания? Формально - однообразный общепитовский сервис, настигающий каждого туриста. Похождения неуклюжего провинциала с тарелкой описаны высоким слогом некоего романиста-людоведа и душелюба Евгения Сазонова, чьё бездарное творение никогда не было напечатано, поскольку мыслеформы людоведа и душелюба явно не отвечали реалиям текущего дня. Тут наблюдается какой-то очень хитрый изгиб сценарной изворотливости. Неправдоподобная история рассказана устами благостного дурака, добровольно живущего в какой-то перпендикулярной реальности, где случайные прохожие не отворачиваются брезгливо от измурзанной общепитовской дряни, а гоняются с нею за несчастным владельцем: "Дяденька, вы борщ обронили!"
В результате, совершенно открыто - на самой поверхности маленького гордого кинопроизведения! - лежит образ города всеобщего мелочного благоденствия, города распределённых материальных благ. Доставшаяся Фёдору часть благ (тарелка борща) снова и снова вручается как ценность. Маленький суетливый турист голоден, людям его жалко. Фёдору стыдно признаться заботливым незнакомцам, что он не считает тарелку промёрзшего борща Благом. А зря стыдился. В итоге, он получает-таки свой борщ, но уже без всякой доли сердечного участия и в таком виде, который ясно указывает на суть коммунистического распределения благ - никакого "по потребностям" не будет и ты получишь борщ не потому, что голоден, а потому что только борщ и распределили на твою долю.
Про существование в СССР домашних кинопроекторов я никогда не подозревала. И та часть моего детства, которая была проведена у голубого экрана, ничего не знала об артисте-эксцентрике Николае Никитине. Теперь же остаётся только дивиться точности, мягкой пластичности его акробатической пантомимы и трогательным особенностям внешности. Маргинальный для культуры эпохи министра Фурцевой, был бы такой артист успешен и знаменит сегодня? Вряд ли. Очень уж штучный товар. Томящиеся от неопределённости жизненных перспектив творческие мальчики с такими светлыми лицами изредка встречались в КаВээНе, но ни одного не всосало в шоу-бизнес.
Возможно, в подчёркнуто ленинградской локации и подчёркнуто московской кухне заключается какая-то аллюзия на культурное соперничество двух столиц. Я аллюзий не углядела, признаюсь честно. Зато Ленинграда в фильме полно - и не только архитектурных достопримечательностей всяких, но и внешний вид горожан, интерьер общепита, транспорт на Невском проспекте.
Скриншоты у меня только с архитетурой - набережная Невы, Дворцовая площадь, коллонада Казанского собора.
Всего десять минут - и образ 1970-х как на ладони. Удивительный фильм. Посмотрите, не пожалеете!