К ЮБИЛЕЮ ЛИМОНОВА! РУКОПИСИ НЕ КРАДУТ
В конце 2001 года Следственное Управление ФСБ России, занимавшееся "делом Лимонова" с апреля месяца (после сенсационного задержания Эдуарда и нескольких его товарище на глухой таежной заимке в заснеженных Алтайских горах) приступило к выполнению требований статьи 217 УПК РФ, т.е. к ознакомлению подсудимых и их защитников с материалами этого дела.
Так как дело получилось у них многотомное, то, чтобы тщательно изучить все собранные чекистами "доказательства вины" обвиняемых (показания многочисленных свидетелей, акты всевозможных экспертиз и прочее), требовалось значительное время.
Наши подзащитные знакомились с делом, практически, ежедневно.
Так как здание СУ ФСБ располагается на территории Лефортовской тюрьмы, и подследственных доставляют в кабинеты к следователям-чекистам по системе тюремных коридоров и закрытых переходов, то это существенно облегчает работу следователей. Им не приходится ежедневно ездить в Лефортово, как это делают следователи СКР (тогда - прокуратуры) и МВД, а затем, в порядке живой очереди (наравне с адвокатами) занимать кабинеты с мозаичными витражами на окнах.
Но мы, адвокаты, в силу занятости по другим делам и иным причинам, приезжали в СУ ФСБ знакомиться с материалами "дела Лимонова" не так часто - два-три раза в неделю, а то и реже.
У меня, помимо "дела Лимонова" было много и иных дел, к тому же в январе следующего, 2002, года я планировал традиционно отправиться на месяц в отпуск в Тайланд. Поэтому и попросил одного своего коллегу - адвоката Юрия Иванова - помочь мне: принять участие в защите Лимонова и заменять меня, по мере необходимости, на стадии ознакомления с материалами дела.
А знакомится, повторяю, было с чем! Ведь только сейчас, на этой стадии, мы могли узнать, что "накопали" опера-чекисты против наших подзащитных за многие месяцы следствия, а также кто и что говорил из свидетелей. Кто из них струсил, смалодушничал и под угрозами оперов оговорил своих товарищей, кто держался на допросах стойко, а кто оказался откровенным стукачом или провокатором.
Все люди - разные, а дело чекисты состряпали серьезное - "терроризм"!.. И их опера (мы потом убедились в этом в ходе судебного процесса) умеют и красиво врать, и убедительно запугивать, и избивать людей не хуже своих коллег из МВД! Некоторые из них даже не боялись вывозить ночами свидетелей на кладбище, как это было в Барнауле, ставить там на колени на краю выкопанных могил и стрелять... над головой жертв. (Позже эти и другие факты грубого нарушения следствием законов послужили основанием для вынесения судом частного определения в адрес руководства ФСБ и Генеральной прокуратуры.)
Согласитесь, такие испытания выдержит далеко не каждый опытный, взрослый человек, что уж говорить о совсем юных ребятах!
Поэтому я не буду называть имен тех обвиняемых и свидетелей, кто проявил тогда слабость. Да их, в принципе, было и не много. Но с удовольствием назову убежденного, можно сказать "прирожденного", провокатора и стукача - Артема Акопяна, на которого делали основную ставку как чекисты-оперативники, так и руководитель следственной группы СУ ФСБ Олег Шишкин. (И, забегая вперед, скажу: просчитались! Суд не поверил ни единому слову самодовольного, уверенного в себе и в своих покровителях, сексота, и полностью отверг его показания!)
Впрочем, сейчас речь не о них, а о выполнении защитниками и обвиняемыми требований статьи 217 УПК РФ, и об адвокате Иванове, пришедшем мне в этом деле на помощь.
В одно из наших с ним посещений Следственного управления и случилось то, о чем я хочу рассказать.
В тот день, перед тем, как зайти в СУ, я оставил свой старенький, видавший виды Мерседес в автосервисе, расположенном не далеко от тюрьмы. Мастера-ремонтники должны были сменить в машине масло и что-то еще там проверить, а я пообещал им забрать машину ближе к вечеру - после работы.
Весь день мы (я, Лимонов и Иванов) не торопясь знакомились с материалами дела.
Как всегда я принес Эдуарду в портфеле немного перекусить (обычный набор: несколько бутербродов с колбасой и сыром, бутылку минеральной воды и плитку шоколада "Аленка").
Пока Иванов вел с Шишкиным вялую беседу ни о чем, а Эдуард жевал бутерброды, я забрал у него пару толстых тетрадей с рукописью, только что им завершенной, "Книги воды" и большой рукописный текст Открытого письма Путину.
Закончив работу, мы вышли с Ивановым на улицу, где уже смеркалось, и он предложил подвести меня на своей, недавно купленной машине (тоже Мерс) до автосервиса. Впрочем, вот так грубо "Мерсом" назвать его машину было сложно: она была женского рода или даже - неопределенного рода, выкрашенная в какой-то педерастический, нежно фиолетовый цвет. И невысокий, полноватый Иванов с круглым лицом в очках выглядел за рулем этой своей новой машины как типичный "чайник". (Что, как я позднее догадался, прекрасно поняли и те, кто нас видел, пока мы с ним ехали до автосервиса.)
"Да ты оставь портфель,- сказал мне Иванов, когда я уже вышел из машины и хотел было с ним распрощаться. - А то вдруг твоя еще не готова. Посидим здесь, поговорим".
"Хорошо", - я положил портфель к нему на переднее сиденье, захлопнул дверь и ушел. А когда выехал на своей машине через 5-7 минут на улицу, фиолетового Мерседеса Иванова на месте не оказалось.
"Что за дела? - подумал я, сразу почувствовав что-то неладное. - Куда его черт понес?" Потом решил, что он мог поехать в аптеку.
Но Иванов отсутствовал не долго. Через минут пять, скрипя тормозами, фиолетовый Мерседес подлетел ко мне. Я открыл дверь, намереваясь забрать свой портфель, но портфеля на сидении в машине Иванова не было, а сам Иванов сидел красный, как рак и не мог произнести ни слова.
"Где мой портфель?" - не выдержал я, заглянув уже и на заднее сиденье. И только тут Иванов заговорил, выскочил из машины, и до меня дошло, что мой портфель, у "чайника" Иванова... украли.
Да, как только я скрылся за дверью "Мерседес-центра", к машине Иванова слева подъехала грязная "девятка" Жигулей, водитель который стал что-то спрашивать у нашего "чайника". И пока тот слушал вопрос да отвечал на него, кто-то потихоньку приоткрыл переднюю дверь фиолетового Мерседеса и...
Короче, Иванов сообразил, что произошло только тогда, когда Жигули внезапно рванули от него на бешенной скорости.
В общем, классическая разводка воров-барсеточников.
"И куда ты сейчас ездил?" - спросил я.
"За ними, в погоню", - ответил толстенький Иванов, у которого давление явно начало зашкаливать.
Мне стало жаль его, хотя в первые секунды я готов был его прибить за проявленное ротозейство.
"Ты знаешь, что у меня было в портфеле? - снова спросил я.
"Копии материалов дела", - попытался отгадать он.
"Да. Но еще там у меня была ру-ко-пи-сь книги Ли-мо-но-ва! Ты понимаешь, что это такое?!. А еще мой паспорт с адресом прописки и ключи от квартиры... Поезжай немедленно в ближайшее отделение милиции, пиши там заявление, что у тебя из машины похитили портфель адвоката Беляка с личными документами, материалами уголовного дела и прочим, а я поеду скорее домой."
"А где тут милиция?" - растерянно спросил, совершенно раздавленный произошедшим, пятидесятилетний адвокат.
"Ищи!" - только и мог сказать ему я.
Конечно, дома у меня никаких воров не было (лазать по домам это не их профиль).
Поздно вечером Иванов мне позвонил и доложил, что заявление в милицию он подал, и завтра они ждут меня для составления протокола опроса.
Это был четверг. Тяжелый четверг. Но предстояло еще как-то объясняться с Лимоновым. А это было еще тяжелее.
На следующий день, в пятницу, я поехал в милицию. Дело по заявлению Иванова поручили вести очень красивой сотруднице по фамилии, как сейчас помню, Ленская. "Это уже хороший знак", - подумал я, отвечая на вопросы дознавательницы и откровенно любуясь ее дивной красотой.
Ленская сразу призналась, что преступников вряд ли они найдут, что портфель с бумагами те, скорее всего, выбросят куда-нибудь на помойку, и паспорт тоже вряд ли вернут. "Ворам были нужны деньги, а такие вещи их не интересуют. Хотя паспорт потом могут и подкинуть".
Выяснилось также, что для того, чтобы возбудить уголовное дело требуется указать ценность похищенного. И она не должна быть менее пятисот долларов.
"Вы точно хотите, чтобы мы возбуждали дело? - мило улыбаясь, спросила меня супер-модель в милицейской форме. - Вы же понимаете, что это будет очередной "глухарь"?"
"Понимаю, - сказал я. - Но дело возбуждать надо! Иначе меня не поймут..."
"А что с суммой?"
"Сумму наберем, - заверил я. - Там у меня была ручка золотая. Она одна больше 500 долларов стоит. Плюс сам портфель - итальянский. Но главное - среди вещей была рукопись книги писателя Эдуарда Лимонова. И эта рукопись бесценна! Именно так прошу в протоколе и отметить".
Так оно и было все ею отмечено.
В тот же день я пришел к Лимонову в Лефортово и рассказал, что случилось.
"Как же ты мог довериться Иванову?! - стал тут же возмущаться, расстроенный пропажей своих рукописей Лимонов. - Зачем ты вообще садился в его машину?! Зачем оставил ему портфель?! Вот она - беспечность! А вдруг это опера за тобой следили? И как я теперь восстановлю рукопись? Если бы это были стихи, я бы вспомнил, но это же - проза! Целая книга! Письмо Путину ладно - я могу восстановить, - у меня пометки, тезисы. Но книга!.."
Как мог, я пытался его успокоить. Даже показал копию своего протокола опроса, где было черным по белому напечатано: "Рукопись книги Эдуарда Лимонова "Книга воды" - бесценна."
Но в пору было кому-то успокаивать и меня. В общем, перед выходными я принес Лимонову плохую весть...
А в субботу, встречаясь по другим своим делам с людьми...скажем так - "известными в криминальных кругах", я поделился с ними своими неприятностями, рассказал где и как это произошло, что находилось в портфеле.
"Это - грузины", - уверенно сказали мне мои знакомые. Но найти их трудно, - в Москве они действуют мелкими группами. И еще могут быть залетные."
В общем, никто мне ничего не мог даже обещать.
К Лимонову я не пошел ни в понедельник, ни во вторник, ни в среду. Подумал, пусть он остынет, успокоится. И в ту же среду, после обеда, вдруг раздался телефонный звонок, и молодой мужской голос предложил мне подъехать к кинотеатру Гавана.
"У нас есть к вам дело."
"Сейчас буду, - ответил радостно я, догадываясь какое именно "дело" может быть у этого человека ко мне. - Я живу тут недалеко".
"Мы знаем, - многозначительно произнес голос в трубке. - Как приедете, включите в машине аварийку, я к вам подойду."
Через полчаса молодой русоволосый парень в черной кожаной куртке вручил мне мой портфель со всем содержимым. Паспорт, материалы уголовного дела, письмо Лимонова к Путину и рукопись его книги были на месте! Не хватало только золотой ручки. Но я даже не успел спросить о ней, как незнакомец сам пояснил с легкой улыбкой: "Они успели ручку скинуть". "Ну и бог с ней!" - подумал я.
"Я что-то Вам должен?" Парень пожал мне руку: "Ничего".
На следующий день, в четверг, с утра пораньше я поехал сообщить хорошую новость Лимонову. Одна неделя и столько событий!
"Ну, слава богу! - облегченно выдохнул Лимонов. - А я уже написал новый вариант письма Путину. Тогда передай этот, второй вариант, - он получше..."
Железный человек!..
Вскоре, в одной из газет было опубликовано, а затем перепечатано и другими "Открытое письмо Эдуарда Лимонова Президенту России В.В.Путину".
А изданная чуть позднее "Книга воды" получила премию Андрея Белого.
Так что - рукописи не крадут!
(Продолжение следует)
http://www.apn-spb.ru/publications/article12208.htm