Дети в тазиках. Бедность не порок.Я, прости Господи, - европеец.
Наш красочный тук-тук, руководимый меланхоличным и добродушным водителем подпрыгивал на всех неровностях со скоростью, колеблющейся в районе 30 км/ч и выпускал неизменные облачка пыли под всеми тремя маленькими колесиками. Ветер с пылью сгонял с наших лиц зной камбоджийской зимы.
Глаза немного слипались, несмотря на все шокирующие чудесности по обеим сторонам небольшой дороги. Просто устали мы уже шокироваться. Организм включил щадящий режим и натянул маску намертво застывшей доброжелательной улыбки.
Подъем был ранний, дабы застукать развалины одного из трех колец Ангкора в предрассветный час, лишенные судорожно-фотографирующих и неприятно оживленных толп туристов.
Сейчас же было около 16 часов, если верить положению солнечного диска, аккурат над озером Тонлесап.
Самолет, подлетая к городу Сим Рипу, закладывает петлю над его болотистыми берегами и даже в какой-то момент кажется, что не озеро это вовсе, а какое-то пробравшееся, нарушившее все законы старушки Географии море.
Сейчас путь наш лежит в плавучую деревню, приютившуюся в одном из уютненьких вонючих заливчиков этого славного камбоджийского озера.
Организм мой не справился. Нет ничего сильнее женского любопытства и даже, переключенный, на экономичный режим, организм, просто-таки не в состоянии отключить этот данный при рождении Девайс. Тук-тук останавливается, повинуясь моим безумным крикам: "Какая красота! Это же настоящие камбоджийские коровы с настоящим камбоджийским пастухом!"
И снова: "Какая красота! Это же настоящие камбоджийские рисовые поля с молодыми рисовыми побегами, цвета невинной зелени!А какие прелестные хибарки на тончайших ножках!"
Кому-то мы что-то заплатили, толи место, куда мы едем - заповедник, толи люди на которых мы едем смотреть так несчастны. Уже и не помню. Плата была невысокой и в нее входила и небольшая лодочка с мотором в два конца.
Узкий канал, где две лодочки разъезжаются с трудом. Туристов почти нет, а местные гоняют и подрезают друг-друга, расходясь на минимально безопасных расcтояниях и обдавая друг-друга мириадами брызг.
Канал стал расширяться, но добавочную площадь водной поверхности по обеим сторонам заняли "дома". Лодочки небольшие и побольше, поновее и совсем старенькие были намертво пришвартованы.
У входа-выхода висели гамаки с которых свешивались расслабленные руки, в то время, как согнутые ноги упирались в обшивку "судна-дома"-это отдыхали отцы семейств. Отцы этих семейств все поголовно были рыбаками, имели смуглую кожу, и частенько носили светлые рубашки.
Женщины водили совсем небольшие лодочки, где перевозили различную еду, - ужинные полуфабрикаты.
Молодые модницы. Обратите внимание на изящную сумочку у девушки на корме.
Дети плавали и вовсе в тазиках.
(По ночам много времени позже эти дети в тазиках пробирались в мои сны и махали своими маленькими палочками-веселками.)
В некоторых жестяных тазиках, подобные до сей поры используются в общественных деревенских банях на 5 тысяч км севернее и на 8 тыс западнее данной точки пространства, помещалась по целых два голеньких карапуза. При этом крен тазика был близок к критическому, но юные озероходы проворно орудовали палками-веслами.
Эта плавучая деревня, да и еще одна, где я побывала, осмелюсь обобщить- все камбоджийские деревни, где жители не потеряли еще связь с природой и не ведают о таком забавном заболевании современного развитого мира, как педофилия,отличаются тем,что дети до определенного возраста или вовсе не имеют одежды или имеют только верх ввиде замызганной футболки аккурат до пупка.
Периодически с плавучих домов справа вываливается мусор (рыбьи потроха и различные очистки), с настила из досок слева сидя на корточках лицом к дому, а попой к нам, без проблем, привычными движениями справляет свои нужды очередной ребенок, а чуть поодаль набирают воду для готовки.
Дети смеются, мамы готовят ужин, папы расслабляются в гамаках, Счастьи и Идилие сидят тут же и режутся в карты.
Капитан нашей лодочки предлагает завести нас в открытое море за дополнительную плату, разумеется. :)
Закат на озере чудесен, пыль дорог смыта в живительных водах вечного Тонлесапа. На фоне заката, наш капитан, заводит заунывную и гладкую от частых повторений песню. В песне поется, как несчастен капитан, как несчастны все жители этой деревне, что счастливы только люди с далеких иных материков, которые внимая своему сердцу, просто обязаны поделиться своим счастьем с несчастными жителями деревни в денежном эквиваленте. Далее, таким образом намертво загипнотизированных "очередных двух "идиоидов-европеоидов" под лучами еще не ушедшего солнца, везут сначала в магазин - "покупать ручки, тетрадки, карандаши бедным-несчастным школьникам, у чьих родителей нет денег на их обучение", после чего с дарами в школу, где шел урок английского языка и на доске аккуратно было выведено "dog, ...".
Школа покачивалась на волнах. Дети улыбались беззубыми ртами. Крокодилы в кафешке снова затихли, ожидая очередной порции съестного. Солнце почти село. Где-то в дали, в глубине одной из "лодок-домов посылал сигналы, искрясь и отсвечивая то нейлоновым синим, то красным телевизор. Дети готовились ко сну. Тазики были аккуратно припаркованы. У капитана в кармане приятно похрустывали новенькие мелкие доллары он щупал их рукой и чувствовал уверенность в завтрашнем дне.
Солнце село.
P.S. Заранее прошу прощение за качество фотографий: скорость лодки, помноженная на световой поток и утроенная коэффициентом кривизны рук фотографа.
Глаза немного слипались, несмотря на все шокирующие чудесности по обеим сторонам небольшой дороги. Просто устали мы уже шокироваться. Организм включил щадящий режим и натянул маску намертво застывшей доброжелательной улыбки.
Подъем был ранний, дабы застукать развалины одного из трех колец Ангкора в предрассветный час, лишенные судорожно-фотографирующих и неприятно оживленных толп туристов.
Сейчас же было около 16 часов, если верить положению солнечного диска, аккурат над озером Тонлесап.
Самолет, подлетая к городу Сим Рипу, закладывает петлю над его болотистыми берегами и даже в какой-то момент кажется, что не озеро это вовсе, а какое-то пробравшееся, нарушившее все законы старушки Географии море.
Сейчас путь наш лежит в плавучую деревню, приютившуюся в одном из уютненьких вонючих заливчиков этого славного камбоджийского озера.
Организм мой не справился. Нет ничего сильнее женского любопытства и даже, переключенный, на экономичный режим, организм, просто-таки не в состоянии отключить этот данный при рождении Девайс. Тук-тук останавливается, повинуясь моим безумным крикам: "Какая красота! Это же настоящие камбоджийские коровы с настоящим камбоджийским пастухом!"
И снова: "Какая красота! Это же настоящие камбоджийские рисовые поля с молодыми рисовыми побегами, цвета невинной зелени!А какие прелестные хибарки на тончайших ножках!"
Кому-то мы что-то заплатили, толи место, куда мы едем - заповедник, толи люди на которых мы едем смотреть так несчастны. Уже и не помню. Плата была невысокой и в нее входила и небольшая лодочка с мотором в два конца.
Узкий канал, где две лодочки разъезжаются с трудом. Туристов почти нет, а местные гоняют и подрезают друг-друга, расходясь на минимально безопасных расcтояниях и обдавая друг-друга мириадами брызг.
Канал стал расширяться, но добавочную площадь водной поверхности по обеим сторонам заняли "дома". Лодочки небольшие и побольше, поновее и совсем старенькие были намертво пришвартованы.
У входа-выхода висели гамаки с которых свешивались расслабленные руки, в то время, как согнутые ноги упирались в обшивку "судна-дома"-это отдыхали отцы семейств. Отцы этих семейств все поголовно были рыбаками, имели смуглую кожу, и частенько носили светлые рубашки.
Женщины водили совсем небольшие лодочки, где перевозили различную еду, - ужинные полуфабрикаты.
Молодые модницы. Обратите внимание на изящную сумочку у девушки на корме.
Дети плавали и вовсе в тазиках.
(По ночам много времени позже эти дети в тазиках пробирались в мои сны и махали своими маленькими палочками-веселками.)
В некоторых жестяных тазиках, подобные до сей поры используются в общественных деревенских банях на 5 тысяч км севернее и на 8 тыс западнее данной точки пространства, помещалась по целых два голеньких карапуза. При этом крен тазика был близок к критическому, но юные озероходы проворно орудовали палками-веслами.
Эта плавучая деревня, да и еще одна, где я побывала, осмелюсь обобщить- все камбоджийские деревни, где жители не потеряли еще связь с природой и не ведают о таком забавном заболевании современного развитого мира, как педофилия,отличаются тем,что дети до определенного возраста или вовсе не имеют одежды или имеют только верх ввиде замызганной футболки аккурат до пупка.
Периодически с плавучих домов справа вываливается мусор (рыбьи потроха и различные очистки), с настила из досок слева сидя на корточках лицом к дому, а попой к нам, без проблем, привычными движениями справляет свои нужды очередной ребенок, а чуть поодаль набирают воду для готовки.
Дети смеются, мамы готовят ужин, папы расслабляются в гамаках, Счастьи и Идилие сидят тут же и режутся в карты.
Капитан нашей лодочки предлагает завести нас в открытое море за дополнительную плату, разумеется. :)
Закат на озере чудесен, пыль дорог смыта в живительных водах вечного Тонлесапа. На фоне заката, наш капитан, заводит заунывную и гладкую от частых повторений песню. В песне поется, как несчастен капитан, как несчастны все жители этой деревне, что счастливы только люди с далеких иных материков, которые внимая своему сердцу, просто обязаны поделиться своим счастьем с несчастными жителями деревни в денежном эквиваленте. Далее, таким образом намертво загипнотизированных "очередных двух "идиоидов-европеоидов" под лучами еще не ушедшего солнца, везут сначала в магазин - "покупать ручки, тетрадки, карандаши бедным-несчастным школьникам, у чьих родителей нет денег на их обучение", после чего с дарами в школу, где шел урок английского языка и на доске аккуратно было выведено "dog, ...".
Школа покачивалась на волнах. Дети улыбались беззубыми ртами. Крокодилы в кафешке снова затихли, ожидая очередной порции съестного. Солнце почти село. Где-то в дали, в глубине одной из "лодок-домов посылал сигналы, искрясь и отсвечивая то нейлоновым синим, то красным телевизор. Дети готовились ко сну. Тазики были аккуратно припаркованы. У капитана в кармане приятно похрустывали новенькие мелкие доллары он щупал их рукой и чувствовал уверенность в завтрашнем дне.
Солнце село.
P.S. Заранее прошу прощение за качество фотографий: скорость лодки, помноженная на световой поток и утроенная коэффициентом кривизны рук фотографа.