Край Земли Русской. Камчатка, ч.3
Далее Саша нас устроил в шикарную гостиницу "Голубая лагуна" (названа в честь отдыхающих экипажей воздушных судов различных авиакомпаний, бороздящих просторы голубого воздушного океана!) - в 40 км от города.
Удивительное рядом! Из крана течет минеральная вода, горячая вода подается прямо из термальных источников, ну а об отоплении, надеюсь, всем известно - большая часть Камчатки черпает тепловую энергию прямо из вулканов!
Это так необычно - жить на вулкане, пить воду из вулкана, мыться водой из вулкана, выгребать из ботинок вулканический песок...
Кстати о песке, он словно идеальные малюсенькие стеклянные шарики - только черного цвета - практически не пылит и не пачкает одежду и руки. Вот ведь детям в песочницах раздолье!
В первый день пребывания в городе, где всегда полночь, мы заснули далеко за полночь...когда в Питере уже взошло солнце.
Следующий день был посвящен общению с городом и подготовкой мотоциклов к дороге. Мы познакомились с Юрой, который выкатил нам 2а по 250... Но не того, о чем у вас промелькнуло в голове, а 2а мотоцикла объемом двигателя по 250 см3.
Миша выбрал себе Сузуки, мне досталась Ямаха. Эх, жаль не было Индианов!
Но маленькие и юркие, словно велосипеды, мотоциклики вселили надежду, что уж теперь-то мы везде проедем, ну или, в крайнем случае, пролезем-протащим наши туловища вместе с материальной частью! Это нас воодушевило не по-детски!!!
И вот мы мчимся в гараж к Александру менять резину по темным дождливым улицам столицы Камчатки. Удовольствие ниже низкого! Улицы наполнены потоками грязной воды и песком.
Буквально через пару минут стекло шлема перестает пропускать информацию в глаза и, соответственно, в мозг... Как известно, безопасность в транспортном потоке от этого не повышается.
Движение в городе плотное и не сказать, чтобы сильно аккуратное. Дороги узкие и все повороты налево и направо разрешены - так надо держать не только нос по ветру, но и уши навостренными...
В тот вечер мы надеялись, что это будет самая экстремальная часть путешествия... Особенно, если учесть, что стекла у нас на шлемах были цвета битума...
Уже в ночь, намаявшись с заменой резины и настройкой мотоциклов, вышли повечерить в бар пансионата, а там нас уже словно ожидали отдыхающие члены и не только члены экипажей Аэрофлота и Трансаэро. Их восторгу не было предела от общения со смелыми мотоциклистами, рискующими бросить вызов дикой природе края земли русской.
Ну мы- то, конечно, приободрились изо всех сил, парни-то бывалые - одним словом, играли в настоящих великих русских мотопутешественников. Получалось неплохо.
Часть следующего утра ушла на доподготовку мотоциклов и мы, возглавляемые Александром на квадрике, выдвинулись в края необетованные. Первый прохват - на реку Опала и Верхнеопальские источники.
Для разминки прокатились по лесной дорожке, полной луж и грязи, чтобы почувствовать мотоциклы. Понравилось!
Далее около 20 км по щебенке и грунту в сторону Вилючинского вулкана.
При отклонении на юго-запад от Петропавловска перед нами замаячил правильный конус, покрытый серыми полосами ребер и белыми полосками снежников. Хороший ориентир в 2175 метров!
Вулкан потухший, но не теряющий для нас привлекательности - тем более, что дорога приобрела довольно скверный и разбитной характер.
Все чаще и чаще приходилось становиться на подножки и прыгать через наваленные тут и там острые камни, остатки былых извержений. Все больше становилось грязи и песка и все меньше проходибельной дороги.
Километров через 50 после начала пути мы осознали, что это и есть Дороги Камчатки! Настоящая эндурная трасса для продвинутых юзеров, мотоциклов-везденосов.
Брод за бродом и неимоверные подъемы, щедро посыпанные камнями различной величины, вселяли в нас азарт и ужас одновременно.
Главный принцип эндуро - полный газ и не сцать мы осваивали медленно и неохотно.
По мере подъема дорога становилась изобретательнее и красивее. То попытается положить поперек себя огромный валун за поворотом, то изрежет свое тело ручейками глубиной аж до самого нашего мотора, а то и добавит на повороте красивой красной глины.
Но эти неудобства с лихвой компенсировались нашим возросшим мастерством пилотирования наземных аппаратов и красотищей, окруживщей нас с обеих сторон дороги!
Дорога на высоте более 1 км шла через авангардистскую картину тундры. Словно огромный художник, не совладавший со своей фантазией, набросал самых ярких красок на огромный холст, расстеленный по склону вулкана. Желтую краску он заменил листьями голубики и шикши, красную - брусникой, а зеленую кедровым стлаником.
Шикша - необычная и странная ягода, черные, водянистые, чуть сладковатые ягоды отлично утоляют жажду разгоряченного тела и еще полны разных витаминов!!!
Ну а на кедровый стланик можно только удивляться. Его настойчивость и способность приспосабливаться поражает даже изощренный ум человека. Неподражаема тяга к жизни сего растения. И на голом камне, и на песке, везде найдет он место для своих прочнейших корневищ.
Позволю себе процитировать Варлама Шаламова: "На стыке тайги и тундры, среди карликовых берез, низкорослых кустов рябины с неожиданно крупными светло-желтыми водянистыми ягодами, среди шестисотлетних лиственниц, что достигают зрелости в триста лет, живет особенное дерево - стланик.
Это дальний родственник кедра, кедрач, - вечнозеленые хвойные кусты со стволами потолще человеческой руки и длиной в два-три метра. Он неприхотлив и растет, уцепившись корнями за щели в камнях горного склона. Он мужествен и упрям, как все северные деревья. Чувствительность его необычайна.
Поздняя осень, давно пора быть снегу, зиме. По краю белого небосвода много дней ходят низкие, синеватые, будто в кровоподтеках, тучи. А сегодня осенний пронизывающий ветер с утра стал угрожающе тихим. Пахнет снегом? Нет. Не будет снега. Стланик еще не ложился. И дни проходят за днями, снега нет, тучи бродят где-то за сопками, и на высокое небо вышло бледное маленькое солнце, и все по-осеннему…
А стланик гнется. Гнется все ниже, как бы под безмерной, все растущей тяжестью. Он царапает своей вершиной камень и прижимается к земле, растягивая свои изумрудные лапы. Он стелется. Он похож на спрута, одетого в зеленые перья.
Лежа, он ждет день, другой, и вот уже с белого неба сыплется, как порошок, снег, и стланик погружается в зимнюю спячку, как медведь. На белой горе взбухают огромные снежные волдыри - это кусты стланика легли зимовать.
А в конце зимы, когда снег еще покрывает землю трехметровым слоем, когда в ущельях метели утрамбовали плотный, поддающийся только железу снег, люди тщетно ищут признаков весны в природе, хотя по календарю весне пора уж прийти. Но день неотличим от зимнего - воздух разрежен и сух и ничем не отличен от январского воздуха. К счастью, ощущения человека слишком грубы, восприятия слишком просты, да и чувств у него немного, всего пять - этого недостаточно для предсказаний и угадываний.
Природа тоньше человека в своих ощущениях. Кое-что мы об этом знаем. Помните рыб лососевых пород, приходящих метать икру только в ту реку, где была выметана икринка, из которой развилась эта рыба? Помните таинственные трассы птичьих перелетов? Растений-барометров, цветов-барометров известно нам немало.
И вот среди снежной бескрайней белизны, среди полной безнадежности вдруг встает стланик. Он стряхивает снег, распрямляется во весь рост, поднимает к небу свою зеленую, обледенелую, чуть рыжеватую хвою. Он слышит неуловимый нами зов весны и, веря в нее, встает раньше всех на Севере. Зима кончилась.
Бывает и другое: костер. Стланик слишком легковерен. Он так не любит зиму, что готов верить теплу костра. Если зимой, рядом с согнувшимся, скрюченным по-зимнему кустом стланика развести костер - стланик встанет. Костер погаснет - и разочарованный кедрач, плача от обиды, снова согнется и ляжет на старое место. И его занесет снегом.
Нет, он не только предсказатель погоды. Стланик - дерево надежд, единственное на Крайнем Севере вечнозеленое дерево. Среди белого блеска снега матово-зеленые хвойные его лапы говорят о юге, о тепле, о жизни. Летом он скромен и незаметен - все кругом торопливо цветет, стараясь процвести в короткое северное лето. Цветы весенние, летние, осенние перегоняют друг друга в безудержном бурном цветении. Но осень близка, и вот уже сыплется желтая мелкая хвоя, оголяя лиственницы, палевая трава свертывается и сохнет, лес пустеет, и тогда далеко видно, как среди бледно-желтой травы и серого мха горят среди леса огромные зеленые факелы стланика.
Мне стланик представлялся всегда наиболее поэтичным русским деревом, получше, чем прославленные плакучая ива, чинара, кипарис. И дрова из стланика жарче..."
И непроходим он на мотоцикле, непроходим!
Продолжу свое повествование... Все это великолепие оживлено необычными красками - фиолетовыми, розовыми, голубыми. Это мытник, герань и Иван-чай разнообразили пестрейший ковер приальпийских лугов, так по-научному называется эта часть тундры. Буйство красок и скудность растительности совмещаются в голове в фантастическую по восприятию картину.
Что характерно, практически все растения на Камчатки съедобны и, так или иначе, используются в приготовлении пищи. Нам довелось попробовать впоследствии.
Многим известное растение как на материке, так и на полуострове - Иван-чай. В пищу его можно употреблять полностью, от корня до цветов. Местные готовят из Иван-чая Ас'тылк'тыл - сало оленя толкут со стеблями ну'нун (Иван -чай), добавляя ягоды шикши или брусники. Мы попробовали Тылкыпыл, где вместо сала используют красную икру и так же толкут с шикшей или брусникой, но можно разнообразить морошкой, жимолостью.
Крапива. Если шибко охота есть, но нечего или нет времени, то отвар из зеленой части растения отлично обманывает желудок. Две-три кружки и вам не хочется есть около трех - четырех часов. И полезно.
Пучка. Похожа на лопух (это для материковских). Молодые стебли соцветий идут в пищу в сыром и любом другом виде, только нужно очистить внешние волокна. Вкус напоминает морковь.
Но вот, наконец, мы забрались на перевал, высота 1550 метров, дорога покрыта, как нам казалось, туманом, однако ветер, сбивающий с дороги вместе с мотоциклом, поправил наши догадки - это облака!
Вдоль всей дороги по обочине воткнуты длинные деревянные жерди, метра по 3-4, для безопасности, чтобы самоуверенные путешественники случайно не шагнули по склону вулкана вниз... с протяжным криком - ААААААА!!!!!!...все-таки полтора километра...
Пейзаж стал приближаться к картинке из фильмов про неизведанные планеты. Пемзо-шлаковые горы радикально-красного цвета. Скалы из застывшей лавы...все это производит жутковатое и восторженное впечатление.
Мы в самом центре вулкана Горелого, в его кальдере - так называется опустившаяся вершина вулкана - диаметром более 10 км, она отказывалась нас впускать в себя... Если учесть, что одновременно с густым туманом, стелящимся сплошной пеленой, шел, практически не прекращаясь, мелкий моросящий дождь, порывы ветра то и дело пытались сбить с ног, а клубы едкого дыма с запахом серы местами вырывались из земли, издавая при этом пронзительные гудящие звуки - возникало какое-то совершенно не земное впечатление. Будто мы катимся по поверхности какой-то далекой планеты с совершенно нереальным пейзажем! Только вот разглядеть сей пейзаж было не под силу нам, ослепленным облаками и ветром.
Вся кальдера залита водой и словно высыпана вулканическим песком, из-под которого выглядывают россыпи лавовых образований. Рассказы Александра о свежем, в июле, извержении, рисовали в наших головах картинки, не хуже увиденных. Но гораздо опаснее! Вождение скорее напоминало плавание, потому что размеры бродов, глубиной до метра, были гораздо обширнее, чем узкие полоски песка. Причем в песке мотоцикл вяз сразу и надолго, поэтому передвигались в основном по воде. И так порядка 15 километров. Вот это вкуснотища для эндуриста! Жаль, что мы не настоящие эндураки.
Пока мы крались по чреву вулкана, естественное освещение словно выключили и мы уж было подумали, что так приходит вечер в эти края...хотя часы показывали всего лишь время обеда. Но стоило выехать из него, как белый свет заиграл всеми цветами зелени тундры и гор.
Камчатские сопки встретили нас ускользающим туманом и сильнейшим ветром. Теперь-то мы стали играть в настоящих эндуристов! Дорога петляла и подпрыгивала на огромных сопках. Многие места назвать дорогой было бы довольно опрометчиво. Грязь, глина, ручьи, щедро сдобренные камнями, предлагали нам себя в качестве веселых и стильных упражнений. То для забега с отягощением в виде мотоцикла, то для заплыва с тем же грузом. На некоторых участках нам просто не приходило в голову, что там можно ЕХАТЬ…
И вот мы стоим перед очередным подъемом...правда, теперь он имеет имя собственное - Тараканий. А все потому, что только тараканы могут взобраться на него с помощью 6-и ног - наших 6-и конечностей (руки-ноги-колеса) явно будет маловато. А может, он так назван из-за горы песка, представшей перед нами. Когда я стоял у подножия, задрав голову, чтобы увидеть вершину, с меня свалился шлем, застегнутый - или это я не успел из него выпасть?)
Будучи особенно хитрым, я попытался объехать подъем слева... ключевое слово в этом предложении - попытался, потому что последующие попытки были равнозначными и все они приводили в веселому скольжению вниз, без мотоцикла, на пятой точке, вместе с песком.
Миша решился штурмовать эту стену прямо по дороге - в лоб. Взяв разгон, он буквально влетел на 2/3 подъема длиною в сотню метров... Но мотоцикл неудержимо стал валиться вместе с седоком на спину оного... То еще зрелище и адреналин! Но!!! Нас же сопровождал на квадрике бывалый камчадал Саша, который восседал на вершине и взирал на наши попытки. Он-то и ухватил сначала мотоцикл за колесо, а потом и присоединился к толканию его вверх.
Так первый участник нашего пробега и добрался до верхней точки Тараканьего подъема. Я не стал штурмовать песок, а отъехав на значительное расстояние, потихоньку вскарабкался на стенку холма и по ней, задевая склон рулем и подножками, прокрался к ожидавшим меня друзьям.
Край Земли Русской. Камчатка, ч.1
Край Земли Русской. Камчатка, ч.2