Господство и подчинение в стае павианов
Приведу отрывок из книги Ю.А.Лабас, И.В.Седлецкий "Этот безумный, безумный мир глазами зоопсихологов". Упомянутый в тексте Н.Ю.Войтонис - мой прадед.
<...>
С начала тридцатых годов ситуация явно начала меняться к худшему. Везде и всюду требовались классовый подход и немедленные практические результаты. Все маломальски непонятное полуграмотным вождям объявляли идеализмом и антинаукой. Уже появилось «табу» на З. Фрейда, а также многих других западных психологов. Начались первые наскоки на генетику. Вот, например, какой уморительный диалог в лицах, воспроизводя интонацию, как-то пересказала Ю. А. Лабасу уже упомянутая профессор Н. Н. Ладыгина-Котс.
В 1939 году ее вызвали повесткой в НКВД и начали расспрашивать о ее коллеге профессоре Н. Ю. Войтонисе.
- Хороший специалист, - сказала она.
- А известно ли вам, - спросил следователь, - что этот ваш «специалист» написал злобный антисоветский пасквиль? - С этими словами он сунул прямо в лицо Надежде Николаевне недавно появившийся труд Войтониса «Господство и подчинение в стае павианов».
- Помилуйте,- удивилась Лодыгина-Котс, - это же научная работа.
- Какая уж научная, - прошипел следователь, - ведь у павианов нет классового общества, нет политической борьбы, а, значит, не может быть и нет господства и подчинения. Это все не о павианах, а о советских людях!
- Но ведь у нас социализм, а, следовательно, ликвидированы эксплуататорские классы, - не сдавалась она.
- Не валяйте дурочку, - заорал взбешенный следователь. - Разве вам не известно, что, как показал великий Сталин, озверелое сопротивление остатков эксплуататорских классов непрерывно усиливается по мере нашего перехода в светлое коммунистическое завтра? Или, может быть, вы считаете, что мы, чекисты, зря едим народный хлеб?
Тут уж профессор не на шутку испугалась.
- Что же вы посоветуете делать, - робко спросила она, - если о господстве и подчинении у павианов и других животных писали многие ученые, а не только Войтонис. Об этом явлении писали еще до революции и пишут сейчас за рубежом.
- Да, - покачал головой товарищ следователь, - еще Ильич правильно указывал, что ваша ученая братия ни черта не смыслит в марксистской философии. Чтобы не было неприятностей впредь, рекомендую не пользоваться применимыми только к людям понятиями «господство и подчинение». Когда пишете о животных, употребляйте вместо того, к примеру, «согосподство и соподчинение», чтобы не путалось с людьми.
Так с тех пор и пой сей день все советские зоопсихологи и этологи, знай себе, пишут согосподство и соподчинение, хотя о происхождении этих «научных» терминов и не подозревают, просто позаимствовали их у Ладыгиной-Котс.
Тогда еще худо-бедно обошлось, а после войны поведенческие науки у нас вообще запретили вместе с другими «лженауками, платными девками американского империализма» - генетикой и кибернетикой.
<...>
<...>
С начала тридцатых годов ситуация явно начала меняться к худшему. Везде и всюду требовались классовый подход и немедленные практические результаты. Все маломальски непонятное полуграмотным вождям объявляли идеализмом и антинаукой. Уже появилось «табу» на З. Фрейда, а также многих других западных психологов. Начались первые наскоки на генетику. Вот, например, какой уморительный диалог в лицах, воспроизводя интонацию, как-то пересказала Ю. А. Лабасу уже упомянутая профессор Н. Н. Ладыгина-Котс.
В 1939 году ее вызвали повесткой в НКВД и начали расспрашивать о ее коллеге профессоре Н. Ю. Войтонисе.
- Хороший специалист, - сказала она.
- А известно ли вам, - спросил следователь, - что этот ваш «специалист» написал злобный антисоветский пасквиль? - С этими словами он сунул прямо в лицо Надежде Николаевне недавно появившийся труд Войтониса «Господство и подчинение в стае павианов».
- Помилуйте,- удивилась Лодыгина-Котс, - это же научная работа.
- Какая уж научная, - прошипел следователь, - ведь у павианов нет классового общества, нет политической борьбы, а, значит, не может быть и нет господства и подчинения. Это все не о павианах, а о советских людях!
- Но ведь у нас социализм, а, следовательно, ликвидированы эксплуататорские классы, - не сдавалась она.
- Не валяйте дурочку, - заорал взбешенный следователь. - Разве вам не известно, что, как показал великий Сталин, озверелое сопротивление остатков эксплуататорских классов непрерывно усиливается по мере нашего перехода в светлое коммунистическое завтра? Или, может быть, вы считаете, что мы, чекисты, зря едим народный хлеб?
Тут уж профессор не на шутку испугалась.
- Что же вы посоветуете делать, - робко спросила она, - если о господстве и подчинении у павианов и других животных писали многие ученые, а не только Войтонис. Об этом явлении писали еще до революции и пишут сейчас за рубежом.
- Да, - покачал головой товарищ следователь, - еще Ильич правильно указывал, что ваша ученая братия ни черта не смыслит в марксистской философии. Чтобы не было неприятностей впредь, рекомендую не пользоваться применимыми только к людям понятиями «господство и подчинение». Когда пишете о животных, употребляйте вместо того, к примеру, «согосподство и соподчинение», чтобы не путалось с людьми.
Так с тех пор и пой сей день все советские зоопсихологи и этологи, знай себе, пишут согосподство и соподчинение, хотя о происхождении этих «научных» терминов и не подозревают, просто позаимствовали их у Ладыгиной-Котс.
Тогда еще худо-бедно обошлось, а после войны поведенческие науки у нас вообще запретили вместе с другими «лженауками, платными девками американского империализма» - генетикой и кибернетикой.
<...>