Хороший человек - не профессия...
Многие верят, что любовью и добротой можно все исправить. Возможно, и так - но только не в тех сферах, где нужны профессиональные знания. Я считаю, что в медицине, юриспруденции, педагогике, социальной работе знания (постоянно обновляемые) и соблюдение законных процедур - это фундамент, стены и крыша. А умение высказывать поддержку, проявлять чувства и «красиво заворачивать» то или иное решение - как внутренняя отделка здания. Она тоже должна быть качественная и стильная, но заменить нулевой цикл все-таки не сможет.
Что я имею в виду? Покажу на конкретных историях - с собственными комментариями.
История Алены, октябрь 2015 (Свердловская область):
В центре помощи детям, попавшим в трудную ситуацию, уже полгода проживает ребенок 3,5 лет. Родители ею не интересуются. Узнала о ней случайно, попросила знакомых узнать про статус ребенка, но девушка, которая работает там в неофициальной беседе сказала, что в этом году ребенку статус присваивать не будут, так как на этот год у них исчерпан лимит по лишению родительских прав. Фраза звучит ужасно, но говорит, что помочь она нам не может. Еще она сказал, что официально я о ребенке знать ничего не имею права, попросила ее «не выдавать». Нам с мужем ребенок очень нравится, но есть ли у нас какие-то шансы забрать ребенка поскорее домой или придется ждать следующего года, а ребенок за это время будет дальше деградировать?
Мой комментарий: «Лимит по лишению родительских прав» действительно звучит ужасно. Прежде всего потому, что ни одна служба, имеющая целью защитить ребенка в его праве на личную безопасность и семейное воспитание, подобный лимит даже обсуждать не будет. Важно и то, что лишение прав необходимо только для усыновления ребенка, а под опеку или в приемную семью можно забрать и до (или даже совсем без) лишения прав. К сожалению, «добрая девушка» из центра помощи детям (помощи не только педагогической и медицинской, но и правовой, между прочим) не имеет достаточных знаний, чтобы качественно выполнять свою работу. Хотя, вполне может быть, сама по себе очень душевный и приятный человек. Ведь недаром, вопреки «лимиту», она рассказала кандидату о ребенке.
Но если семейное устройство становится подвигом (со стороны сотрудника органа опеки или центра помощи), а сведения о ребенке со статусом на опеку и приемную семью можно получить только «случайно», «в неофициальной беседе» и под клятву «не выдавать», то никакого существенного движения в сторону замещения детдомов приемными семьями мы еще долго не увидим…
История Тимофея Х., июнь 2015 года (Московская область):
Мы с женой хотим удочерить девочку 10 лет. Отец умер, мама лишена прав чуть больше года назад. Собран весь пакет документов для установления предварительной опеки и усыновления, получено направление на посещение ребенка. Вопрос про гостевой режим. Кто должен дать разрешение на это - орган опеки или директор детского дома? Опека по телефону сказала, что у нас для того, чтобы взять ребенка домой, в принципе все есть, и они не понимают какого вида документ они должны дать кроме направления на посещение, чтобы мы могли Настю забирать на несколько дней. Опека болеет за нас, хочет, чтобы девочка пошла к нам.
Мой комментарий: Как бы ни «болел» сотрудник органа опеки за судьбу ребенка, гораздо полезнее было бы поискать точную информацию о порядке передачи ребенка на гостевой режим хотя бы в Интернете (например, тут). Решение о гостевом режиме принимает администрация детского учреждения.
Даже самое горячее желание помочь не может заменить знания...
История Ольги Д., август 2014 года (Татарстан):
У нас под опекой мальчик, на содержание которого мы получаем 6 000 рублей в месяц. Мать ребенка находится в местах лишения свободы, родительских прав не лишена. Вот уже четвертый месяц нам не выплачивают деньги на содержание, объясняя это тем, что просрочена справка с места лишения свободы его матери. Обещают возобновить выплаты после того, как пришлют «оттуда» справку - а ее не шлют. Правомерно ли это?
(Я ответила, что позиция органов опеки не соответствует положениям закона Республики Татарстан на тему выплат на содержание подопечных детей. Во-первых, закон не устанавливает необходимость обновления справки с мест лишения свободы - и тем более право органов опеки прекращать выплаты, если справка не обновлена (ст. 5 Закона). Во-вторых, согласно п. 1 ст. 4 Закона органы опеки обязаны возместить расходы на содержание подопечного за период с момента возникновения оснований на их получение, - т.е. за тот период, когда органы опеки ждали новую справку, а ребенок оставался под опекой. Посоветовала направить в органы опеки письменное заявление с цитатами из моего письма и закона)
Большое спасибо за ответ! Ходатайство я сделала - органы опеки удивились, но согласились со мной. Также, благодаря вашим рекомендациям, органы опеки хотят попробовать лишить мать родительских прав, если после освобождения она в течении 3 месяцев не объявится».
Мой комментарий: Как бы ни было приятно, что сотрудники органов опеки прислушались к моим заочным рекомендациям, ситуация в принципе ненормальна. Должностное лицо, уполномоченное решать судьбоносные (для детей) вопросы, должно ориентироваться в законодательстве по прямому профилю своей работы лучше любых внешних консультантов.
Хорошо, что сотрудники органов опеки оказались открыты к новой информации. Печально лишь, что учатся они «на ходу» и за счет времени, нервов и финансовых потерь со стороны приемных родителей и их подопечных.
История Аллы С., май 2015:
Ребенку пять лет, у нас под опекой - три года. Биомама лишена родительских прав, дедушка по материнской линии тоже лишен родительских прав в отношении своей дочери. Все три года, что ребенок у нас, никто им не интересовался, как и те полтора года, которые он провел в доме ребенка. На днях звонят мне из опеки, и говорят, что дедушка и «бабушка» (его новая жена) пришли и интересуются, где «их кровинушка». В опеке дедушке ответили, что ребенок в семье, но все же дали ему написать заявление на выдачу документов для установления опеки над моим ребенком. Сказали, что у дедушки есть месяц на сбор документов, но типа ему дали такой список, что «там в четыре раза больше, чем положено, причем на всех членов семьи». А я вообще ничего не понимаю, мне-то что делать? Неужели, правда, у нас могут забрать ребенка?
(через несколько дней, получив правовую оценку ситуации) Сегодня я ездила в свою опеку. Не поверьте, собиралась как на войну, раз пять речь репетировала, и полной боеготовности поехала к ним. Они меня так с улыбочкой встретили: «Вы к нам?» Я говорю: «Да, за выходные вот законы поизучала, с умными людьми проконсультировалась». А они: «Ну и что выяснили?» Я говорю: «Выяснили, что нам в принципе ничего не угрожает, и дед со своей семьей опеку над моим сыном оформить не сможет, он потому как лишен родительских прав, а его супруга потому, как с ним проживает совместно, и вообще ребенок в семье устроен, я от своих обязанностей не отказываюсь, лишить опекунства меня не за что». А она мне в ответ: «Не, ну я-то не против, так значит так». И все! А вообще огромное вам спасибо, благодаря вам я подготовилась к войне, которую даже и начинать не стали. Я теперь хотя бы с ними разговаривать не боюсь!
Мой комментарий: Как и в предыдущем примере, сотрудники органа опеки оказались вполне открыты к знаниям, но опять-таки, эти знания они получили за счет нескольких дней острого стресса опекуна, испуганного возможностью потерять уже родного ребенка.
При этом никакой необходимости в такой высокой плате нет и не было - если бы в России была внедрена обязательная предварительная подготовка сотрудников ООП, вступительные экзамены на должность, регулярные курсы повышения квалификации и постоянный обмен опытом с коллегами в рабочем, неформальном порядке.