ПионЭры в музЭе мазали крЭмом шинЭль... (repost)
Originally posted by _corso_ at ПионЭры в музЭе мазали крЭмом шинЭль...
Потолок церкви Св. Мартина в Циллисе, Швейцария
1130-1140-е годы
Второй пост про Третьяковскую галерею за два дня - явно многовато, поскольку я безусловно предпочитаю, чтобы вы меня любили совсем не за то, что я там работаю (и вообще я здесь как женщина сижу, а не как синоптик(с)).
Кроме того, мое мнение по поводу вот этого текста уже благополучно украшает все интернет-заборы, и этим можно было бы легко ограничиться.
Однако все эти комментарии - довольно краткие - и явно несоизмеримы с размерами самого пасквиля. А некоторым из моих френдов хочется более подробного разговора на эту тему. Что ж, я попробую, но сначала всё же повторю еще раз то, что я сегодня уже несколько раз говорил журналистам.
Главный тезис - уж извините - будет звучать так: АНОНИМКИ МЫ НЕ КОММЕНТИРУЕМ. Ну, или не комментируем всерьёз. И отнюдь не только из нравственно-этических соображений - хотя их тоже нельзя сбрасывать со счетов. Проблема тут прежде всего в том, что не назвав себя, таинственные сорок шесть сотрудников (почему, кстати мы должны быть уверены, что их сорок шесть, а не тридцать семь к примеру или не пятьдесят три?) - не обозначили, таким образом, пределы своей профессиональной компетенции, а следовательно, не дали широкой публике, к которой они воззвали, даже малейшей возможности понять, можно ли вообще доверять их так называемым "сведениям", а главное - их суждениям. Ибо одно дело, когда о движении денег в музейном учреждении судит сотрудник бухгалтерии, а другое - если в качестве "эксперта" выступает, например, смотритель, обиженный тем, что его поставили на дежурство не в ту смену, в которую он хотел. Или сотрудник отдела древнерусского искусства (чтобы смотрителям не было обидно). А сотрудник бухгалтерии (или - упаси Бог! - отдела кадров) - судит о качестве научной работы.
Собственно, по сути - это всё, остаются лишь некоторые детали. Причем только те, которые я - внимание! - компетентен прокомментировать.
Разумеется, "ягуары", квартиры и прочая "мрачная уголовщина" сразу выносятся за скобки. Сотрудники научно-просветительского учреждения (видимо, полагающие себя интеллигентными людьми), у которых находится время и желание отслеживать, кто на чем ездит и кто в какой квартире живет, работают явно не по призванию. Думаю, им стоит как можно скорее увольняться и идти на работу в соответствующее ведомство, успешно пережившие многочисленные "реорганизации" последних лет, или, на худой конец, в управдомы (наши люди в булочную на такси не ездят! (с)) Хотя, если что - "ягуар", на котором ездит господин Беликов, был куплен до того, как означенный господин сделался первым замом генерального директора ГТГ. С моей точки зрения, это - довольно дурной вкус, но дурной вкус в нашей стране не является ни должностным, ни уголовно наказуемым преступлением.
С другой стороны, если вынести все эти "сигналы" не в меру бдительных граждан за скобки, остается до обидного мало. Остаются вещи довольно невнятные и маловразумительные, а главное - явно не предполагающие такого неуёмного пафоса.
Закончен или не закончен ремонт Инженерного корпуса?
Любой человек, который работал в государственном учреждении, знает, чего стоит организовать, провести и, в особенности, закончить там полноценный ремонт - тем более, внеплановый. И какие нечеловеческие усилия требуются для того, чтобы добиться исполнения в срок хотя бы жизненно необходимых работ. Да и недоделками после таких ремонтов, думаю, тоже мало кого удивишь.
Свернуто или не свернуто строительство новых корпусов галереи? С точки зрения Архнадзора, например, его бы явно стоило если не свернуть, то слегка притормозить - дабы переработать, наконец, дивный проект в духе "лужковского ампира", с восторгом утвержденный в якобы "благословенные" родионовские времена. И я с этой точкой зрения вполне солидарен.
Систематично или не систематично ведется учет и фотофиксация? А систематично - это, извините, как? По видам? По размерам? Или в порядке номеров в инвентарной книге?? Заявление об этой самой "несистематичности" настолько умилительно, что явно должно исходить от сотрудников пожарной охраны...
Не может не умилять и трогательная убежденность авторов письма в том, что мы до сих пор реализуем "гениальные" выставочные планы госпожи Селезневой. Музейные выставки - это коллективная работа множества сотрудников разных отделов, которые продолжают оставаться на своих местах и успешно выполняют свою функции даже после того, как упомянутая госпожа осчастливила нас своим отбытием в "высшие" начальственные сферы Минкульта. А вот об эффективности её деятельности и деятельности её коллег по министерству мы уже вполне можем судить по состоянию отечественной культуры...
Наконец, пассаж про том древнерусской миниатюры у меня, как у человека самым непосредственным образом к нему причастного (в качестве автора и члена редколлегии), вызывает просто гомерический хохот - а заодно определяет предполагаемую степень доверия ко всем остальным сведениям, приводимым в этом пасквиле. Я Вас умоляю! Это какая такая "целенаправленная деятельность предыдущего руководства" помогла мне и моим коллегам его написать и подготовить к печати?? Ручаюсь, Родионов даже не догадывался, что мы над ним работаем - по крайней мере, ни одного "руководящего указания" ни от него, ни от госпожи Селезневой мы за это время не получали. Работали с нами Брук (заведующий отделом каталогизации) и Иовлева (зам генерального директора по науке) - благополучно сидящие на своих прежних местах. А теперь - внимание! - именно благодаря Лебедевой наша работа из бесконечного "долгостроя", который мог тянуться еще десятки лет, превратилась в приоритетное направление деятельности. Любые наши просьбы - даже те, которые, на первый взгляд, казались капризами - выполнялись, любые замечания принимались к сведению. И когда мы три раза - уже на издательской стадии - отправляли "в корзину" полный комплект отцветокорректированных изображений, Лебедева не только нас не осуждала, но и всячески приветствовала и поддерживала нашу борьбу за качество. Она сделала абсолютно всё, что должен был на её месте сделать компетентный и заинтересованный руководитель - и у меня к ней нет и не может быть ни единой претензии. Хотя я не исключаю, что у сотрудников отдела "слабых токов" или пожарной охраны по этому поводу может быть другое мнение - только в авторский коллектив тома они, к сожалению, не входили.
Что там ещё? Ах, да - чуть не забыл. Недопустимая кадровая политика (и похоже, что это - главное, что волнует авторов письма). То есть где-то там какую-то девочку посадили на какое-то место без нужного образования и аттестации. Ну, да. А в родионовское время все, выходит, сидели на своих местах. Например, преподавательница французского языка занималась хранением выдаванием произведений искусства в масштабе всей галереи. А бывший комсомольский и партийный аппаратчик, а затем главный архитектор Московской области вообще возглавлял национальный художественный музей. О прочих умолчим - ибо они не столь известны широкой публике.
Кадровые назначения - это кадровые назначения. И нет ничего более субъективного, чем их оценка. Здесь сколько людей, столько мнений, и всем угодить явно невозможно. Однако я подозреваю, что Лебедева назначает тех или иных начальников не для того, чтобы порадовать этим меня или каких-то других своих подчиненных, а потому, что с ними ей удобнее работать. Станет неудобно - назначит других. Она - вполне взрослая девочка и разберется с этим сама. И уж точно не будет, назначая зама по науке, например, ориентироваться на мнение сотрудников бухгалтерии. И наоборот.
Ну, и последнее - про распродажу экспонатов. Главный и, пожалуй, единственный "сильный" тезис наших милых анонимщиков. "Сильный" - потому что только он способен по-настоящему взволновать обывателя, которому безусловно нет никакого дела до строительных недоделок или системы музейного учета. А вот на вопль "Караул! Грабят!" - он отзывается всем своим коллективным бессознательным. Особенно если учесть, насколько хорошо это коллективное бессознательное подготовлено многолетней пропагандистской кампанией о врачах-убийцах корыстолюбивых музейных сотрудниках, растаскивающих национальное культурное достояние. И именно эта ложь - расхожая, низкопробная, ориентированная на самые отвратительные социальные инстинкты - делает это послание особенно гнусным, а его авторов для меня - нерукопожатыми. Независимо от того, доволен я или нет очередным кадровым назначением Ирины Лебедевой.
Засим закончу.
По делу можно почитать ещё вот здесь
Потолок церкви Св. Мартина в Циллисе, Швейцария
1130-1140-е годы
Второй пост про Третьяковскую галерею за два дня - явно многовато, поскольку я безусловно предпочитаю, чтобы вы меня любили совсем не за то, что я там работаю (и вообще я здесь как женщина сижу, а не как синоптик(с)).
Кроме того, мое мнение по поводу вот этого текста уже благополучно украшает все интернет-заборы, и этим можно было бы легко ограничиться.
Однако все эти комментарии - довольно краткие - и явно несоизмеримы с размерами самого пасквиля. А некоторым из моих френдов хочется более подробного разговора на эту тему. Что ж, я попробую, но сначала всё же повторю еще раз то, что я сегодня уже несколько раз говорил журналистам.
Главный тезис - уж извините - будет звучать так: АНОНИМКИ МЫ НЕ КОММЕНТИРУЕМ. Ну, или не комментируем всерьёз. И отнюдь не только из нравственно-этических соображений - хотя их тоже нельзя сбрасывать со счетов. Проблема тут прежде всего в том, что не назвав себя, таинственные сорок шесть сотрудников (почему, кстати мы должны быть уверены, что их сорок шесть, а не тридцать семь к примеру или не пятьдесят три?) - не обозначили, таким образом, пределы своей профессиональной компетенции, а следовательно, не дали широкой публике, к которой они воззвали, даже малейшей возможности понять, можно ли вообще доверять их так называемым "сведениям", а главное - их суждениям. Ибо одно дело, когда о движении денег в музейном учреждении судит сотрудник бухгалтерии, а другое - если в качестве "эксперта" выступает, например, смотритель, обиженный тем, что его поставили на дежурство не в ту смену, в которую он хотел. Или сотрудник отдела древнерусского искусства (чтобы смотрителям не было обидно). А сотрудник бухгалтерии (или - упаси Бог! - отдела кадров) - судит о качестве научной работы.
Собственно, по сути - это всё, остаются лишь некоторые детали. Причем только те, которые я - внимание! - компетентен прокомментировать.
Разумеется, "ягуары", квартиры и прочая "мрачная уголовщина" сразу выносятся за скобки. Сотрудники научно-просветительского учреждения (видимо, полагающие себя интеллигентными людьми), у которых находится время и желание отслеживать, кто на чем ездит и кто в какой квартире живет, работают явно не по призванию. Думаю, им стоит как можно скорее увольняться и идти на работу в соответствующее ведомство, успешно пережившие многочисленные "реорганизации" последних лет, или, на худой конец, в управдомы (наши люди в булочную на такси не ездят! (с)) Хотя, если что - "ягуар", на котором ездит господин Беликов, был куплен до того, как означенный господин сделался первым замом генерального директора ГТГ. С моей точки зрения, это - довольно дурной вкус, но дурной вкус в нашей стране не является ни должностным, ни уголовно наказуемым преступлением.
С другой стороны, если вынести все эти "сигналы" не в меру бдительных граждан за скобки, остается до обидного мало. Остаются вещи довольно невнятные и маловразумительные, а главное - явно не предполагающие такого неуёмного пафоса.
Закончен или не закончен ремонт Инженерного корпуса?
Любой человек, который работал в государственном учреждении, знает, чего стоит организовать, провести и, в особенности, закончить там полноценный ремонт - тем более, внеплановый. И какие нечеловеческие усилия требуются для того, чтобы добиться исполнения в срок хотя бы жизненно необходимых работ. Да и недоделками после таких ремонтов, думаю, тоже мало кого удивишь.
Свернуто или не свернуто строительство новых корпусов галереи? С точки зрения Архнадзора, например, его бы явно стоило если не свернуть, то слегка притормозить - дабы переработать, наконец, дивный проект в духе "лужковского ампира", с восторгом утвержденный в якобы "благословенные" родионовские времена. И я с этой точкой зрения вполне солидарен.
Систематично или не систематично ведется учет и фотофиксация? А систематично - это, извините, как? По видам? По размерам? Или в порядке номеров в инвентарной книге?? Заявление об этой самой "несистематичности" настолько умилительно, что явно должно исходить от сотрудников пожарной охраны...
Не может не умилять и трогательная убежденность авторов письма в том, что мы до сих пор реализуем "гениальные" выставочные планы госпожи Селезневой. Музейные выставки - это коллективная работа множества сотрудников разных отделов, которые продолжают оставаться на своих местах и успешно выполняют свою функции даже после того, как упомянутая госпожа осчастливила нас своим отбытием в "высшие" начальственные сферы Минкульта. А вот об эффективности её деятельности и деятельности её коллег по министерству мы уже вполне можем судить по состоянию отечественной культуры...
Наконец, пассаж про том древнерусской миниатюры у меня, как у человека самым непосредственным образом к нему причастного (в качестве автора и члена редколлегии), вызывает просто гомерический хохот - а заодно определяет предполагаемую степень доверия ко всем остальным сведениям, приводимым в этом пасквиле. Я Вас умоляю! Это какая такая "целенаправленная деятельность предыдущего руководства" помогла мне и моим коллегам его написать и подготовить к печати?? Ручаюсь, Родионов даже не догадывался, что мы над ним работаем - по крайней мере, ни одного "руководящего указания" ни от него, ни от госпожи Селезневой мы за это время не получали. Работали с нами Брук (заведующий отделом каталогизации) и Иовлева (зам генерального директора по науке) - благополучно сидящие на своих прежних местах. А теперь - внимание! - именно благодаря Лебедевой наша работа из бесконечного "долгостроя", который мог тянуться еще десятки лет, превратилась в приоритетное направление деятельности. Любые наши просьбы - даже те, которые, на первый взгляд, казались капризами - выполнялись, любые замечания принимались к сведению. И когда мы три раза - уже на издательской стадии - отправляли "в корзину" полный комплект отцветокорректированных изображений, Лебедева не только нас не осуждала, но и всячески приветствовала и поддерживала нашу борьбу за качество. Она сделала абсолютно всё, что должен был на её месте сделать компетентный и заинтересованный руководитель - и у меня к ней нет и не может быть ни единой претензии. Хотя я не исключаю, что у сотрудников отдела "слабых токов" или пожарной охраны по этому поводу может быть другое мнение - только в авторский коллектив тома они, к сожалению, не входили.
Что там ещё? Ах, да - чуть не забыл. Недопустимая кадровая политика (и похоже, что это - главное, что волнует авторов письма). То есть где-то там какую-то девочку посадили на какое-то место без нужного образования и аттестации. Ну, да. А в родионовское время все, выходит, сидели на своих местах. Например, преподавательница французского языка занималась хранением выдаванием произведений искусства в масштабе всей галереи. А бывший комсомольский и партийный аппаратчик, а затем главный архитектор Московской области вообще возглавлял национальный художественный музей. О прочих умолчим - ибо они не столь известны широкой публике.
Кадровые назначения - это кадровые назначения. И нет ничего более субъективного, чем их оценка. Здесь сколько людей, столько мнений, и всем угодить явно невозможно. Однако я подозреваю, что Лебедева назначает тех или иных начальников не для того, чтобы порадовать этим меня или каких-то других своих подчиненных, а потому, что с ними ей удобнее работать. Станет неудобно - назначит других. Она - вполне взрослая девочка и разберется с этим сама. И уж точно не будет, назначая зама по науке, например, ориентироваться на мнение сотрудников бухгалтерии. И наоборот.
Ну, и последнее - про распродажу экспонатов. Главный и, пожалуй, единственный "сильный" тезис наших милых анонимщиков. "Сильный" - потому что только он способен по-настоящему взволновать обывателя, которому безусловно нет никакого дела до строительных недоделок или системы музейного учета. А вот на вопль "Караул! Грабят!" - он отзывается всем своим коллективным бессознательным. Особенно если учесть, насколько хорошо это коллективное бессознательное подготовлено многолетней пропагандистской кампанией о врачах-убийцах корыстолюбивых музейных сотрудниках, растаскивающих национальное культурное достояние. И именно эта ложь - расхожая, низкопробная, ориентированная на самые отвратительные социальные инстинкты - делает это послание особенно гнусным, а его авторов для меня - нерукопожатыми. Независимо от того, доволен я или нет очередным кадровым назначением Ирины Лебедевой.
Засим закончу.
По делу можно почитать ещё вот здесь