(no subject)
...Однако в этот день, 12 января 1930 года, все сложилось иначе. По долголетней радиолюбительской привычке, окончив служебную связь, я решил пошарить в эфире. Сорокаметровый любительский диапазон показался мне пустоватым и не предвещал ничего особенного. На разные лады свистели, булькали, а то и просто хрипели передатчики радиолюбителей Европы. Обычно они, как мухи на мед, падали на наш вызов, так как в любительском ералаше это был единственный профессиональный позывной. Условный сигнал механику - и после нескольких чиханий двигатель стал набирать обороты. Соответственно накалялась и контрольная лампочка на щитке. Привычным движением включены рубильники, мимолетный взгляд на прибор в антенне - стрелка доползла до нужного деления, все в порядке, можно работать.
- CQ, CQ, CQ! (Что на международном радиоязыке означало: "Всем, всем, всем!") Я - RPX! Я - RPX! Я - RPX!
Работала самая северная в мире станция. Наши радиоволны уходили на юг. Куда они упадут, кто нас услышит, кто нам ответит... В этом и заключался весь интерес, так понятный радиолюбителям. Три минуты однообразного стука на ключе и монотонного шума двигателя.
С некоторым опозданием нас начинает кто-то звать. Меня это сначала не взволновало: связь с любителями была обычным делом. Но в этом случае характер работы ключом не походил на любительский. Ровно, профессиональной рукой передавался наш позывной. Приемник предельно точно настроен на максимальную слышимость. Слышно не ахти как громко, но все же прилично. А вот и позывной моего корреспондента - WFA. Несколько раз станция дала свой позывной и, пригласив меня ответить, замолчала.
Начинаю звать неизвестного пока собеседника, а сам соображаю: кто бы это мог быть?
Первое: явно не любитель. В любительских позывных всегда имеется какая-либо цифра. Второе: это береговая станция, так как позывные всех судовых станций имеют четыре буквы. И, наконец, буква "W" говорит о том, что это американец. А раз так, мы сейчас узнаем, кто нас услышал: международный список всех наземных радиостанций лежит тут же на столе. Правой рукой работаю ключом, а левой листаю справочник, ищу нужный мне позывной.
Увы! Его нет в списке. Что же делать? Беда не велика. Старательно выстукиваю по-английски: "Здесь советская полярная станция в бухте Тихой на Земле Франца-Иосифа" - и задаю вопрос: "Кто вы такой и где вы находитесь?"
Станция незамедлительно ответила: "Дорогой мистер! Очевидно, мы можем поздравить друг друга с установлением мирового рекорда по дальности радиосвязи. С вами работает радиостанция американской антарктической экспедиции адмирала Берда. Поздравляю вас!"
У меня даже мурашки по спине побежали от такой удачи. Начался оживленный обмен сведениями. В лагере экспедиции, именуемой "Маленькая Америка", или "Город холостяков", - сорок два человека. Январь в Антарктике - разгар лета, и погода соответственно летняя - два градуса тепла, густой туман и круглосуточное солнце. Со своей стороны я сообщаю нашу обстановку: ночь, тридцать градусов мороза. Мы сообщили друг другу все, что могло пас интересовать, обменялись взаимными приветствиями и договорились о встрече в эфире на следующий день.
Так была (впервые) установлена двухсторонняя связь между самой северной и самой южной радиостанциями земного шара.
- CQ, CQ, CQ! (Что на международном радиоязыке означало: "Всем, всем, всем!") Я - RPX! Я - RPX! Я - RPX!
Работала самая северная в мире станция. Наши радиоволны уходили на юг. Куда они упадут, кто нас услышит, кто нам ответит... В этом и заключался весь интерес, так понятный радиолюбителям. Три минуты однообразного стука на ключе и монотонного шума двигателя.
С некоторым опозданием нас начинает кто-то звать. Меня это сначала не взволновало: связь с любителями была обычным делом. Но в этом случае характер работы ключом не походил на любительский. Ровно, профессиональной рукой передавался наш позывной. Приемник предельно точно настроен на максимальную слышимость. Слышно не ахти как громко, но все же прилично. А вот и позывной моего корреспондента - WFA. Несколько раз станция дала свой позывной и, пригласив меня ответить, замолчала.
Начинаю звать неизвестного пока собеседника, а сам соображаю: кто бы это мог быть?
Первое: явно не любитель. В любительских позывных всегда имеется какая-либо цифра. Второе: это береговая станция, так как позывные всех судовых станций имеют четыре буквы. И, наконец, буква "W" говорит о том, что это американец. А раз так, мы сейчас узнаем, кто нас услышал: международный список всех наземных радиостанций лежит тут же на столе. Правой рукой работаю ключом, а левой листаю справочник, ищу нужный мне позывной.
Увы! Его нет в списке. Что же делать? Беда не велика. Старательно выстукиваю по-английски: "Здесь советская полярная станция в бухте Тихой на Земле Франца-Иосифа" - и задаю вопрос: "Кто вы такой и где вы находитесь?"
Станция незамедлительно ответила: "Дорогой мистер! Очевидно, мы можем поздравить друг друга с установлением мирового рекорда по дальности радиосвязи. С вами работает радиостанция американской антарктической экспедиции адмирала Берда. Поздравляю вас!"
У меня даже мурашки по спине побежали от такой удачи. Начался оживленный обмен сведениями. В лагере экспедиции, именуемой "Маленькая Америка", или "Город холостяков", - сорок два человека. Январь в Антарктике - разгар лета, и погода соответственно летняя - два градуса тепла, густой туман и круглосуточное солнце. Со своей стороны я сообщаю нашу обстановку: ночь, тридцать градусов мороза. Мы сообщили друг другу все, что могло пас интересовать, обменялись взаимными приветствиями и договорились о встрече в эфире на следующий день.
Так была (впервые) установлена двухсторонняя связь между самой северной и самой южной радиостанциями земного шара.