провал системы
Оригинал взят у n_nastusha в провал
Еще один характерный рассказ
Среди дружеских собеседников Владыки в этот период следует отметить протоиерея Василия Павлова, который отличался своей общей культурой и интеллектом. Очень скоро решилась моя задача: куда же по вечерам отправлялся Владыка, переоблачившись в светское, костюм и шляпу, с тростью Иоанна Кронштадтского в руке. Непременно нужно отметить еще один атрибут - калоши с красной замшей внутри, их Владыка надевал поверх лакированных ботинок. Позднее вспомнят: ничто не мешало ему быть архиереем - как в рясе, так и в костюме с шляпой был он прост, но всегда полон достоинства и оставался носителем высокого сана - архиереем.
[Spoiler (click to open)]Так вот, когда быстрым шагом, когда вальяжно, поигрывая тростью в руке, Владыка направлялся к остановке, где исчезал за дверями подъехавшего автобуса. И направлялся этот автобус в сторону, где жил отец Василий. Посещение дома отца Василия, а жил он на самом верхнем этаже девятиэтажного дома, переходило нередко из ужина и чаепития в богословские беседы и даже споры. Владыка был замечательным собеседником, умел слушать и ценил мнение человека, способного аргументировать свои доводы. Не обижался, если его мнение не совпадало с мнением собеседника, умел принимать поражение. Отец Василий имел первый разряд по шахматам, и владыка ему в подметки не годился, но они играли, и владыка Михаил умудрялся даже выигрывать. Рядом с шахматной доской и архиереем батюшка сидел, обхватив голову руками, делая вид, что владыка поставил его в трудное положение. Позднее отец Василий, который уже наперед знал все возможные ходы, открыл нам секрет архиерейских шахматных побед: иногда он позволял себе поддаваться, чтобы не обижать старого друга. Но это не важно, важно другое - владыка радовался, как ребенок.
Задушевные беседы иногда переходили в музыкальные вечера, Владыка и отец Василий садились за фортепиано. Начиналась игра в четыре руки, звучали вальсы Штрауса и Шопена, ведь отец Василий был замечательным музыкантом, в прошлом преподавателем Астраханской консерватории. Познакомился он с владыкой еще в Астрахани. Когда епископ Михаил занимал Астраханскую и Енотаевскую кафедру. Дружба с архиереем навсегда определила жизненный путь Василия Павлова. В 1979 году архиепископа Михаила переводят на Вологодскую кафедру и владыка приглашает Василия Павлова в Вологду видя в нем своего единомышленника и прозревая его в качестве священнослужителя.. Непросто было в то время доценту астраханской консерватории уйти в Церковь, но приглашение владыки переехать в Вологду для служения церковного было в силе. Всегда внимательный и деликатный по отношению к людям, боясь «подставить» консерваторию, он вначале устраивается аккомпаниатором в спортивную школу и уже после этого, спустя некоторое время, переезжает в Вологду.
Шел 1980-й год. После его переезда в Вологду в журнале «Наука и религия» появляется статья об усилении атеистической работы в астраханской консерватории, фамилии не были указаны, но все знали - связано это было с Василием Павловым. Условия проживания, которые ожидали в Вологде семью будущего о. Василия, были примитивными - старая деревянная сторожка недалеко от собора, под полом которой всегда стояла вода.
Хор кафедрального собора этого времени состоял в основном из старушек, нотной азбуки он не знали, пришлось, как вспоминал впоследствии о. Василий, попотеть. Нотный стан был нарисован на печке в этой же церковной сторожке, но это не упрощало задачу, ведь не все воспринимали ноты, потому бывшему доценту консерватории приходилось пользоваться мотивами народных песен, проводя таким образом аналогии с некоторыми церковными песнопениями. Как выяснилось позднее, бытовые условия и прочие сложности были всего лишь цветочками. Год спустя Василия Павлова вызывают к уполномоченному, однако слово взял не этот представитель власти, в комнате присутствовали еще два офицера. Один из них, видимо, прекрасно зная близость регента хора к вологодскому архиерею, начал издалека… Перечислив все достоинства и качества своего собеседника, упомянув о его способностях и тех возможностях, которые предоставила ему советская власть, давшая такое замечательное образование, он перешел к тому, что теперь, как патриоту своей страны, ему надо сделать небольшое одолжение, всего лишь изредка сообщать о том, с кем общается вологодский архиерей, какое у него настроение, ну и содержание некоторых бесед епископа. Такого оборота событий новый регент собора не ожидал и не сразу нашел, что ответить. Сказал, что такое предложение для него является полной неожиданностью и что вряд ли у него это получится, так как никогда этим прежде не занимался и не собирался этого делать. На этом, собственно, разговор и закончился, с ним вежливо попрощались, попросив, однако, не разглашать суть разговора.
Но история не завершилась. Таких вызовов и бесед было три. Вы подумайте, вы поймите, - убеждали Василия Павлова, - в этом нет ничего плохого. Вы патриот своей страны, вашим детям везде и всегда будет зеленый свет, они поступят куда хотят и получат такое образование, которого захотят сами… Попытка объяснить, что такая деятельность для него по-человечески чужда и что он не может это делать по целому ряду соображений, в том числе, что, как интеллигентный человек, не сможет так поступить с своей совестью, не привела к успеху, разговор был на разных языках - они его не понимали. С этого момента душевная тяжесть угнетала будущего отца Василия. Все разрешилось вечером 7-го ноября 1981 года. В гости пришел владыка Михаил. Заметив унылое настроение своего собеседника, владыка поинтересовался, чем это может быть вызвано. Василий Павлов не мог скрыть обрушившейся на него беды. «Ну, как мне от них отвязаться, подскажите, владыка…» -сказал он в заключение с интонацией измученного человека в голосе.
Уже умудренный опытом современной ему церковной жизни, владыка произнес: «Я должен сказать, что обрабатывают всех, но, к счастью, не все соглашаются сотрудничать с ними. Жаль, что вы раньше мне об этом не сказали». Беседа была долгой, завершилась шахматной баталией и чаепитием. Владыка укрепил о. Василия и дал дельные советы, как вести себя у этих «товарищей». Что было дальше? Очередной вызов. Кабинет уполномоченного, двое в офицерской форме. - Вы подумали над нашим предложением?
- Как человек церковный и находящийся в подчинении архиерея, и об этом пишут каноны нашей Церкви, я ничего не могу делать без благословения епископа. Не могу же я что-то писать о владыке без его благословения. Вот я и вынужден был просить благословения у управляющего епархией на сотрудничество с вами. Владыка не благословил. Потому сотрудничать с вами не собираюсь.
Что тут началось в кабинете, они буквально подскочили со своих мест: «Мы же просили вас не говорить о нашей беседе!»
В общем, это был провал системы. Агент сорвался.
http://forum.vgd.ru/1720/62705/10.htm
Еще один характерный рассказ
Среди дружеских собеседников Владыки в этот период следует отметить протоиерея Василия Павлова, который отличался своей общей культурой и интеллектом. Очень скоро решилась моя задача: куда же по вечерам отправлялся Владыка, переоблачившись в светское, костюм и шляпу, с тростью Иоанна Кронштадтского в руке. Непременно нужно отметить еще один атрибут - калоши с красной замшей внутри, их Владыка надевал поверх лакированных ботинок. Позднее вспомнят: ничто не мешало ему быть архиереем - как в рясе, так и в костюме с шляпой был он прост, но всегда полон достоинства и оставался носителем высокого сана - архиереем.
[Spoiler (click to open)]Так вот, когда быстрым шагом, когда вальяжно, поигрывая тростью в руке, Владыка направлялся к остановке, где исчезал за дверями подъехавшего автобуса. И направлялся этот автобус в сторону, где жил отец Василий. Посещение дома отца Василия, а жил он на самом верхнем этаже девятиэтажного дома, переходило нередко из ужина и чаепития в богословские беседы и даже споры. Владыка был замечательным собеседником, умел слушать и ценил мнение человека, способного аргументировать свои доводы. Не обижался, если его мнение не совпадало с мнением собеседника, умел принимать поражение. Отец Василий имел первый разряд по шахматам, и владыка ему в подметки не годился, но они играли, и владыка Михаил умудрялся даже выигрывать. Рядом с шахматной доской и архиереем батюшка сидел, обхватив голову руками, делая вид, что владыка поставил его в трудное положение. Позднее отец Василий, который уже наперед знал все возможные ходы, открыл нам секрет архиерейских шахматных побед: иногда он позволял себе поддаваться, чтобы не обижать старого друга. Но это не важно, важно другое - владыка радовался, как ребенок.
Задушевные беседы иногда переходили в музыкальные вечера, Владыка и отец Василий садились за фортепиано. Начиналась игра в четыре руки, звучали вальсы Штрауса и Шопена, ведь отец Василий был замечательным музыкантом, в прошлом преподавателем Астраханской консерватории. Познакомился он с владыкой еще в Астрахани. Когда епископ Михаил занимал Астраханскую и Енотаевскую кафедру. Дружба с архиереем навсегда определила жизненный путь Василия Павлова. В 1979 году архиепископа Михаила переводят на Вологодскую кафедру и владыка приглашает Василия Павлова в Вологду видя в нем своего единомышленника и прозревая его в качестве священнослужителя.. Непросто было в то время доценту астраханской консерватории уйти в Церковь, но приглашение владыки переехать в Вологду для служения церковного было в силе. Всегда внимательный и деликатный по отношению к людям, боясь «подставить» консерваторию, он вначале устраивается аккомпаниатором в спортивную школу и уже после этого, спустя некоторое время, переезжает в Вологду.
Шел 1980-й год. После его переезда в Вологду в журнале «Наука и религия» появляется статья об усилении атеистической работы в астраханской консерватории, фамилии не были указаны, но все знали - связано это было с Василием Павловым. Условия проживания, которые ожидали в Вологде семью будущего о. Василия, были примитивными - старая деревянная сторожка недалеко от собора, под полом которой всегда стояла вода.
Хор кафедрального собора этого времени состоял в основном из старушек, нотной азбуки он не знали, пришлось, как вспоминал впоследствии о. Василий, попотеть. Нотный стан был нарисован на печке в этой же церковной сторожке, но это не упрощало задачу, ведь не все воспринимали ноты, потому бывшему доценту консерватории приходилось пользоваться мотивами народных песен, проводя таким образом аналогии с некоторыми церковными песнопениями. Как выяснилось позднее, бытовые условия и прочие сложности были всего лишь цветочками. Год спустя Василия Павлова вызывают к уполномоченному, однако слово взял не этот представитель власти, в комнате присутствовали еще два офицера. Один из них, видимо, прекрасно зная близость регента хора к вологодскому архиерею, начал издалека… Перечислив все достоинства и качества своего собеседника, упомянув о его способностях и тех возможностях, которые предоставила ему советская власть, давшая такое замечательное образование, он перешел к тому, что теперь, как патриоту своей страны, ему надо сделать небольшое одолжение, всего лишь изредка сообщать о том, с кем общается вологодский архиерей, какое у него настроение, ну и содержание некоторых бесед епископа. Такого оборота событий новый регент собора не ожидал и не сразу нашел, что ответить. Сказал, что такое предложение для него является полной неожиданностью и что вряд ли у него это получится, так как никогда этим прежде не занимался и не собирался этого делать. На этом, собственно, разговор и закончился, с ним вежливо попрощались, попросив, однако, не разглашать суть разговора.
Но история не завершилась. Таких вызовов и бесед было три. Вы подумайте, вы поймите, - убеждали Василия Павлова, - в этом нет ничего плохого. Вы патриот своей страны, вашим детям везде и всегда будет зеленый свет, они поступят куда хотят и получат такое образование, которого захотят сами… Попытка объяснить, что такая деятельность для него по-человечески чужда и что он не может это делать по целому ряду соображений, в том числе, что, как интеллигентный человек, не сможет так поступить с своей совестью, не привела к успеху, разговор был на разных языках - они его не понимали. С этого момента душевная тяжесть угнетала будущего отца Василия. Все разрешилось вечером 7-го ноября 1981 года. В гости пришел владыка Михаил. Заметив унылое настроение своего собеседника, владыка поинтересовался, чем это может быть вызвано. Василий Павлов не мог скрыть обрушившейся на него беды. «Ну, как мне от них отвязаться, подскажите, владыка…» -сказал он в заключение с интонацией измученного человека в голосе.
Уже умудренный опытом современной ему церковной жизни, владыка произнес: «Я должен сказать, что обрабатывают всех, но, к счастью, не все соглашаются сотрудничать с ними. Жаль, что вы раньше мне об этом не сказали». Беседа была долгой, завершилась шахматной баталией и чаепитием. Владыка укрепил о. Василия и дал дельные советы, как вести себя у этих «товарищей». Что было дальше? Очередной вызов. Кабинет уполномоченного, двое в офицерской форме. - Вы подумали над нашим предложением?
- Как человек церковный и находящийся в подчинении архиерея, и об этом пишут каноны нашей Церкви, я ничего не могу делать без благословения епископа. Не могу же я что-то писать о владыке без его благословения. Вот я и вынужден был просить благословения у управляющего епархией на сотрудничество с вами. Владыка не благословил. Потому сотрудничать с вами не собираюсь.
Что тут началось в кабинете, они буквально подскочили со своих мест: «Мы же просили вас не говорить о нашей беседе!»
В общем, это был провал системы. Агент сорвался.
http://forum.vgd.ru/1720/62705/10.htm