Ликвидаторы гуманитарного Чернобыля
Оригинал взят у novayagazeta в Ликвидаторы гуманитарного Чернобыля
На пепелище библиотеки ИНИОН каждый день работают волонтеры.
«А вон там наш кабинет был. Ничего не осталось», - Зоя показывает на руины третьего этажа библиотеки ИНИОН. После пожара здесь - копоть, гарь, обломки металлоконструкций, погнутые остовы круглых фонарей верхнего света, дававших посетителям иллюзию «окон в небо». Зоя - научный сотрудник ИНИОН (Института научной информации по общественным наукам РАН) - и ее коллеги почти ежедневно на пожарище. Встречают волонтеров, работают вместе
с ними, выдают средства защиты, а еще - чай и пряники.
«Если доживем до лета»
Напомню: огонь вспыхнул вечером 30 января. Полностью ликвидирован он был лишь через сутки, обрушилась кровля, практически уничтожено левое крыло здания. Среди вероятных причин ЧП назывались: короткое замыкание, возгорание проводки, петарда и поджог - последняя версия затем была исключена.
На сегодня утраченными числятся более 5 млн документов - треть фонда. Невосстановимы - не имели дубликатов или цифровых копий - около 2,32 млн.
Все остальное нужно вывозить во временное хранилище. Эвакуировать самостоятельно 10 миллионов изданий штату библиотеки не по силам физически, вот на помощь и пришли добровольцы.
Утренний сбор у металлического ограждения. На территорию библиотеки без сопровождающих не пройти: оцеплено полицией. Накануне все откликнувшиеся на зов, брошенный в фейсбуке, должны были сообщить свои данные для внесения в списки, сказали к тому же приходить с паспортами, мало ли что.
Среди двух десятков добровольцев примерно половина - студенты. Подтягивается и старшее поколение. Дама в шубе явилась, как она говорит, «с инструкцией» - накануне в библиотеке побывал корреспондент одной из газет, опубликовал отчет о том, в каких условиях приходится работать. Маски, респираторы, теплая рабочая одежда. Библиотекари, встречающие помощников, возмущены публикацией, говорят: журналисты нелегально проникают в здание под видом волонтеров.
- Но ведь они помогают. Разве нет? - спрашиваю.
- Помогают. Но из-за них проблемы будут, - туманно отвечает сотрудница ИНИОН. - Девушка, если вам дорого наше дело, уходите, прошу! - восклицает она же в адрес появившейся на горизонте корреспондентки одной радиостанции.
- Так я тоже помочь хочу, я готова, отгул возьму, - отвечает корреспондентка. - Не хотите, я внутрь не пойду, но хоть на улице-то можно с волонтерами поговорить?
Я тоже пришла в ИНИОН как волонтер. Пресс-служба института, поначалу обещавшая содействовать в посещении и предоставить комментарии, затем с извинениями отказалась, сославшись на позицию ФАНО - Федерального агентства научных организаций, головной структуры, созданной в 2013 году в рамках реформы Академии наук.
При этом потребность в рабочих руках здесь, на пепелище, огромная. Объявления, размещенные активистами в соцсетях, излучают оптимизм: «Можно управиться за неделю». Но на практике…
- До лета бы увязнуть, - роняет кто-то из библиотекарей. - Если мы до лета доживем - если нас сохранят.
Слухи о том, что библиотеку ждет не то переселение на окраину, не то вовсе расформирование, активно ходили после пожара. Вице-премьер Аркадий Дворкович, осмотревший место ЧП 4 февраля, официально заявил, что она будет восстановлена. По сообщению «Интерфакса», ИНИОН согласовал возможность восстановления здания, спроектированного архитектором Яковом Белопольским, в первозданном виде.
«Без респиратора не пущу!»
Первый этаж в огне не пострадал, но запах гари и сырости стоит везде. Поднимаемся выше - в пустых кабинетах беспомощно обмякли почерневшие цветы в горшках, громоздится разбитая и закопченная мебель. Бросаем вещи в уцелевшей комнате: с сумками в хранилище нельзя.
Облачившись в белые одноразовые комбинезоны, волонтеры становятся похожими на ликвидаторов радиационной аварии. Впрочем, случившееся в ИНИОН и так сравнивают с Чернобылем: для экологии культуры - это такая же катастрофа, как взрыв на АЭС для экологии в целом.
- Без респиратора не пущу! - грудью встает замдиректора библиотеки Татьяна Решетник.
Убедившись, что все экипированы, как следует, Татьяна Ивановна отпирает металлическую дверь.
Дышать действительно трудно - даже в респираторе. Притом что в двухэтажный зал, где мы работаем, огонь не проник. Работаем парами, один снимает книги с металлических полок, другой пакует в коробки. Их заклеивает вторая бригада. Все строго по порядку, по годам поступлений, каждый ящик нумеруется. Пакуем быстро, но фолианты не заканчиваются, кажется даже, будто их становится все больше. Время торопит, каждый день на пепелище сокращает жизнь книг.
- Без волонтеров мы бы пропали, - вздыхает кто-то из сотрудников на четвертый час работы. К этому времени мы с напарницей Светланой упаковали около 150 коробок - все поступления 2013 года. По соседству парни-студенты пакуют 2012-й, рядом Михаил, научный сотрудник ИНИОН, перебирает промокшие книги: то, что не пострадало от огня, пострадало от воды. Мокрые вместе с остальными паковать нельзя: они отправятся в криокамеру, чтобы не появился грибок. При температуре -30° влага «вымерзает», затем следует многодневное проветривание. Часть фонда периодики, газеты 1917-1925 годов, уже находятся на таком лечении в РГБ.
«Как увидел все это, аж сердце зашлось…»
«Сухой фонд» вывозят в Люберцы. Поначалу предлагали эвакуировать спасенные издания в несколько разных помещений. Наконец нашлось единое хранилище нужного объема.
Аня, третьекурсница РГГУ, здесь не впервые. Так что тонну книг наверняка перетаскала: только за первый день работы, по подсчетам сотрудников, 20 волонтеров плюс несколько библиотекарей смогли упаковать и погрузить 25 тысяч томов.
Моя напарница Света пришла в первый раз, обещает бывать ежедневно. В свое время училась на библиотекаря, так что «китайская грамота» библиотечных шифров ей знакома, и соседству на одних стеллажах языкознания, литературоведения, словарей, истории, политики она не удивляется… Впрочем, попадаются очевидные курьезы: вроде 500-страничного исследования «ведомственных СМИ органов прокуратуры РФ». Общий смех вызывает сочинение некоего Айвазова «Когда рухнет доллар» с крупно выведенной на обложке датой «2014». Прогноз явно не сбылся. Озадачивает непостижимое нечто под названием «Социовитальная концепция смысложизненной экзистенции человека»…
Парни за соседними стеллажами рассказывают, как из любопытства сходили на митинг «Антимайдана».
- …Но если обратиться к трудам Шопенгауэра, - доносится сбоку.
В каптерке мужчина лет 40 жует принесенные из дома бутерброды.
- Я, - говорит, - каждый день буду теперь приходить, я ж безработный, так что время есть. Думал, схожу, посмотрю. А как увидел все это, аж сердце зашлось…
После обеда нас сменяет новая группа волонтеров. Первая смена заступает в 10 часов, вторая - в 14. Но многие стоят две вахты подряд. В выходные работать тоже будут. Сдаем халаты, респираторы и перчатки. Все равно руки черные: въелись копоть и книжная пыль. Спускаемся на улицу. Кажется, там теплее, чем в помещении. На первом этаже мирно дремлют два милиционера и собака.
Татьяна Брицкая
На пепелище библиотеки ИНИОН каждый день работают волонтеры.
«А вон там наш кабинет был. Ничего не осталось», - Зоя показывает на руины третьего этажа библиотеки ИНИОН. После пожара здесь - копоть, гарь, обломки металлоконструкций, погнутые остовы круглых фонарей верхнего света, дававших посетителям иллюзию «окон в небо». Зоя - научный сотрудник ИНИОН (Института научной информации по общественным наукам РАН) - и ее коллеги почти ежедневно на пожарище. Встречают волонтеров, работают вместе
с ними, выдают средства защиты, а еще - чай и пряники.
«Если доживем до лета»
Напомню: огонь вспыхнул вечером 30 января. Полностью ликвидирован он был лишь через сутки, обрушилась кровля, практически уничтожено левое крыло здания. Среди вероятных причин ЧП назывались: короткое замыкание, возгорание проводки, петарда и поджог - последняя версия затем была исключена.
На сегодня утраченными числятся более 5 млн документов - треть фонда. Невосстановимы - не имели дубликатов или цифровых копий - около 2,32 млн.
Все остальное нужно вывозить во временное хранилище. Эвакуировать самостоятельно 10 миллионов изданий штату библиотеки не по силам физически, вот на помощь и пришли добровольцы.
Утренний сбор у металлического ограждения. На территорию библиотеки без сопровождающих не пройти: оцеплено полицией. Накануне все откликнувшиеся на зов, брошенный в фейсбуке, должны были сообщить свои данные для внесения в списки, сказали к тому же приходить с паспортами, мало ли что.
Среди двух десятков добровольцев примерно половина - студенты. Подтягивается и старшее поколение. Дама в шубе явилась, как она говорит, «с инструкцией» - накануне в библиотеке побывал корреспондент одной из газет, опубликовал отчет о том, в каких условиях приходится работать. Маски, респираторы, теплая рабочая одежда. Библиотекари, встречающие помощников, возмущены публикацией, говорят: журналисты нелегально проникают в здание под видом волонтеров.
- Но ведь они помогают. Разве нет? - спрашиваю.
- Помогают. Но из-за них проблемы будут, - туманно отвечает сотрудница ИНИОН. - Девушка, если вам дорого наше дело, уходите, прошу! - восклицает она же в адрес появившейся на горизонте корреспондентки одной радиостанции.
- Так я тоже помочь хочу, я готова, отгул возьму, - отвечает корреспондентка. - Не хотите, я внутрь не пойду, но хоть на улице-то можно с волонтерами поговорить?
Я тоже пришла в ИНИОН как волонтер. Пресс-служба института, поначалу обещавшая содействовать в посещении и предоставить комментарии, затем с извинениями отказалась, сославшись на позицию ФАНО - Федерального агентства научных организаций, головной структуры, созданной в 2013 году в рамках реформы Академии наук.
При этом потребность в рабочих руках здесь, на пепелище, огромная. Объявления, размещенные активистами в соцсетях, излучают оптимизм: «Можно управиться за неделю». Но на практике…
- До лета бы увязнуть, - роняет кто-то из библиотекарей. - Если мы до лета доживем - если нас сохранят.
Слухи о том, что библиотеку ждет не то переселение на окраину, не то вовсе расформирование, активно ходили после пожара. Вице-премьер Аркадий Дворкович, осмотревший место ЧП 4 февраля, официально заявил, что она будет восстановлена. По сообщению «Интерфакса», ИНИОН согласовал возможность восстановления здания, спроектированного архитектором Яковом Белопольским, в первозданном виде.
«Без респиратора не пущу!»
Первый этаж в огне не пострадал, но запах гари и сырости стоит везде. Поднимаемся выше - в пустых кабинетах беспомощно обмякли почерневшие цветы в горшках, громоздится разбитая и закопченная мебель. Бросаем вещи в уцелевшей комнате: с сумками в хранилище нельзя.
Облачившись в белые одноразовые комбинезоны, волонтеры становятся похожими на ликвидаторов радиационной аварии. Впрочем, случившееся в ИНИОН и так сравнивают с Чернобылем: для экологии культуры - это такая же катастрофа, как взрыв на АЭС для экологии в целом.
- Без респиратора не пущу! - грудью встает замдиректора библиотеки Татьяна Решетник.
Убедившись, что все экипированы, как следует, Татьяна Ивановна отпирает металлическую дверь.
Дышать действительно трудно - даже в респираторе. Притом что в двухэтажный зал, где мы работаем, огонь не проник. Работаем парами, один снимает книги с металлических полок, другой пакует в коробки. Их заклеивает вторая бригада. Все строго по порядку, по годам поступлений, каждый ящик нумеруется. Пакуем быстро, но фолианты не заканчиваются, кажется даже, будто их становится все больше. Время торопит, каждый день на пепелище сокращает жизнь книг.
- Без волонтеров мы бы пропали, - вздыхает кто-то из сотрудников на четвертый час работы. К этому времени мы с напарницей Светланой упаковали около 150 коробок - все поступления 2013 года. По соседству парни-студенты пакуют 2012-й, рядом Михаил, научный сотрудник ИНИОН, перебирает промокшие книги: то, что не пострадало от огня, пострадало от воды. Мокрые вместе с остальными паковать нельзя: они отправятся в криокамеру, чтобы не появился грибок. При температуре -30° влага «вымерзает», затем следует многодневное проветривание. Часть фонда периодики, газеты 1917-1925 годов, уже находятся на таком лечении в РГБ.
«Как увидел все это, аж сердце зашлось…»
«Сухой фонд» вывозят в Люберцы. Поначалу предлагали эвакуировать спасенные издания в несколько разных помещений. Наконец нашлось единое хранилище нужного объема.
Аня, третьекурсница РГГУ, здесь не впервые. Так что тонну книг наверняка перетаскала: только за первый день работы, по подсчетам сотрудников, 20 волонтеров плюс несколько библиотекарей смогли упаковать и погрузить 25 тысяч томов.
Моя напарница Света пришла в первый раз, обещает бывать ежедневно. В свое время училась на библиотекаря, так что «китайская грамота» библиотечных шифров ей знакома, и соседству на одних стеллажах языкознания, литературоведения, словарей, истории, политики она не удивляется… Впрочем, попадаются очевидные курьезы: вроде 500-страничного исследования «ведомственных СМИ органов прокуратуры РФ». Общий смех вызывает сочинение некоего Айвазова «Когда рухнет доллар» с крупно выведенной на обложке датой «2014». Прогноз явно не сбылся. Озадачивает непостижимое нечто под названием «Социовитальная концепция смысложизненной экзистенции человека»…
Парни за соседними стеллажами рассказывают, как из любопытства сходили на митинг «Антимайдана».
- …Но если обратиться к трудам Шопенгауэра, - доносится сбоку.
В каптерке мужчина лет 40 жует принесенные из дома бутерброды.
- Я, - говорит, - каждый день буду теперь приходить, я ж безработный, так что время есть. Думал, схожу, посмотрю. А как увидел все это, аж сердце зашлось…
После обеда нас сменяет новая группа волонтеров. Первая смена заступает в 10 часов, вторая - в 14. Но многие стоят две вахты подряд. В выходные работать тоже будут. Сдаем халаты, респираторы и перчатки. Все равно руки черные: въелись копоть и книжная пыль. Спускаемся на улицу. Кажется, там теплее, чем в помещении. На первом этаже мирно дремлют два милиционера и собака.
Татьяна Брицкая