Как католики попали на 6000 Евро, в борьбе с врачами за клиента.
Инцидент, который рассматривался в суде, произошел еще в 2011 году. Тогда администрация дома престарелых не пустила к пожилой женщине врача, пришедшего сделать смертельную инъекцию. Впоследствии 74-летняя обитательница дома престарелых, страдающая раком в последней стадии, получила смертельную инъекцию у себя дома. В заключении суда говорится, что руководство дома престарелых не имело права отказывать в совершении эвтаназии на основании религиозных убеждений.
(с) СМИ
30 июня 2016 католический дом престарелых в городе Дист (Бельгия) был осужден гражданским судом в Лувене за отказ в разрешении быть умерщвленной путем эвтаназии престарелой гражданке, проживающей в этом богоугодном заведении.
Ущерб, который необходимо возместить приюту составил 6000 евро (около $ 6650 США). Возмещение начислено по той причине, что заведение отказалось пропускать на свою территорию медика, который по просьбе семьи должен был произвести эвтаназию пожилой женщины.
Сумма компенсации за "моральный ущерб", конечно, ничтожна, но постановление рассматривается как эпохальное решение для всей Бельгии, поскольку является предупреждением для любого учреждения, которое противится применению закона об эвтаназии. Также постановление отвергает право на возражение для таких коллективных учреждений, как больницы, хосписы и дома престарелых.
Гражданский суд Левена четко определил, что "дома престарелых не имеют права отказать в эвтаназии по соображениям совести" и, таким образом, не могут интерпретировать закон об эвтаназии по своему усмотрению.
74-х летняя бельгийка, с метастатическим раком легких, приняла решение, что не в состоянии переносить страдания, которые день ото дня становились все более невыносимыми. Ее просьба об эвтаназии была сделана за шесть месяцев до начавшегося окончательного отказа памяти, и все официальные формальности - подписанные документы, спецкомиссия, серии консультаций с врачом, не связанным с домом престарелых (этот же врач должен был произвести необходимые манипуляции для эвтаназии).
По словам родственников (троих детей) все, казалось должно было пройти гладко, но за несколько дней до назначенной даты директор католического дома-приюта для престарелых Сант-Августин проинформировал пациентку и ее семью, что доступ врача к пациентке предоставлен не будет.
Суд поставил под сомнение возражения, высказанные родственникам в доме престарелых (в приюте утверждали, что правовые условия для эвтаназии не были выполнены), отправил решение о разрешении на эвтаназию врачу, имеющему необходимые допуски.
Суд посчитал основания для отказа недостаточными, отметив, что семья на запрос суда предоставила всю, в т.ч. и дополнительную документацию о том, что пациентка имеет право на эвтаназию и все разрешительные процедуры выполнены в полном объеме.
Судьи обязали приют выплатить 3000 евро в счет возмещения ущерба на основании увеличения страданий пациентки, которые она испытывала, распределив сумму между тремя её детьми, и плюс по 1000 евро им же в счет моральной компенсации каждому. Бельгийские СМИ ожидают ответные действия монахинь по обжалованию выдвинутых им обвинений.
Но прецедент был создан . Согласно бельгийскому законодательству эвтаназия разрешена, если жесткие условия соблюдены, есть решений специальной комиссии, которая обязана проследить законность каждого акта, есть согласие двух врачей её выполнить, но, тем не менее, по букве того же закона, эвтаназия не является правом пациента, т.к. это все таки право врачей принимать такое решение об эвтаназии, а решение суда Лувена действует как если бы оно было у пациента.
Возникают другие вопросы. Бывший сенатор Патрик Ванкрункельсвен считает, что "это решение положит конец 10 лет судебной неопределенности". Интересно, что Стефан Ванкрункельсвен, его брат должен был осуществлять эту эвтаназию в приюте Сант-Августины, но сделал это в своем собственном доме. "Я очень тронут этим", - прокомментировал решение суда Патрик Ванкрункельсвен: "Что учреждение не право, оказывая сопротивление, и теперь у нас есть подтверждение того, что они просто состряпали эту историю. Мой брат мог отлично провести эвтаназию в доме престарелых".
Он назвал решение "важным прецедентом": "Это первый раз, когда в нашей стране судья утверждает, что учреждение не может отказаться от эвтаназии. Теперь неопределенность, которая заставляла парламентариев задавать вопросы правительству по данному вопросу в течение нескольких лет, развеяна.
СМИ информируют, что решение суда Лувена "используется для политической выгоды силами, лоббирующими эвтаназию"? Оно же, по всей видимости, является и мерой активности в политической игре.
По словам Сильвии Tак, адвоката для семьи пациентки, постановление является важным, поскольку оно указывает на то, что дома престарелых не могут становиться между пациентом и его или ее врачом.
Вим Дистелманс, председатель федерального комитета по эвтаназии, который принимал участие в ряде решений, касаемых "пограничных" случаев эвтаназии, был очень рад. Он подчеркнул, что решение рассматривает дома престарелых как "расширение" собственного дома пациента. Это, безусловно, наносит ущерб религиозным учреждениям и организациям, проповедующим свободу совести и другим конфессиональным учреждениям.
По его словам, врачи часто получали отказ на просьбы об эвтаназии со стороны больниц и домов престарелых, большинство из которых находится в ведении католических конгрегаций во Фландрии. "Для того, чтобы переломить ситуацию, это решение суда очень важно", сказал он, и что данное дело было действительно испытанием.
Архиепископ Юзеф Де Кесел, глава епархии Мехелен-Брюссель, заявил в декабре за несколько дней до того, как дело получило внимание средств массовой информации, что католические учреждения имеют право отказаться от абортов и эвтаназии, вызывая возмущение общественности на "вмешательство" Церкви в мирские дела.
Эти замечания были удивительны большей частью потому, что большое число католических медицинских учреждений открыто и свободно обеспечивают эвтаназию в епархии, в которой он является пастором. Поэтому Архиепископ не зашел настолько далеко, чтобы заявлять, что они морально обязаны отказываться от эвтаназии, и ограничил себя лишь взыванием о свободе совести:
"Он не может бороться против преднамеренного убийства людей, борясь с релятивизмом".
