«Пушкинская рана»
8 июня 1926 года в рубрике «Происшествия» московские газеты сообщили о том, что 7 июня на одной из скамеек Тверского бульвара, неподалеку от памятника Пушкину, в состоянии душевной депрессии попытался застрелиться известный писатель 38-летний Андрей Соболь.
Андрей Соболь
И дата, и место, и, возможно, даже характер самого смертельного ранения были выбраны им не случайно. Возле памятника великому поэту, «коему человеческая душа была досконально известна» (эта характеристика взята из «Мемуаров веснущатого человека» Андрея Соболя), через день после дня рождения Пушкина, которое вся страна отметила 6 июня, через год после «цифры 37», на которую Пушкин «подгадал» себе дуэль…
Как писал врач-хирург Дмитрий Панфилов в статье «Пушкинская рана», посвященной этому самоубийству,
«Андрей Соболь выстрелил себе в живот из револьвера. Не в висок или в сердце, как обычно кончали самоубийцы, чтобы смерть наступила сразу. А в живот. Ниже и правее пупка. Точка Мак-Бурнея, куда был ранен Пушкин во время роковой дуэли».
По одной из версий, столь необычным образом Андрей Соболь хотел доказать, что царские врачи специально «залечили» великого поэта, а советские медики Пушкина вполне могли бы спасти. Но, несмотря на развитие советской медицины, врачи Соболя спасти не смогли: 8 июня на операционном столе Андрей Соболь скончался.
Были и скептики, которые вообще отрицали в этой трагедии какой-либо «пушкинский след», объясняя необычную для самоубийц локализацию ранения дрогнувшей в последний момент рукой…
Как бы там ни было, но, по свидетельствам биографов писателя, отношение к Пушкину у Андрея Соболя всегда было особое. Бывший политкаторжанин, прошедший знаменитую байкальскую «колесуху». Мало кто выносил это, но Соболь вынес. Бережно прятал он под оборванным и обтрепанным халатом каторжника томик любимого поэта. Пушкин для него всегда был той тонкой ниточкой, которая связывала его не только с прошедшим, но и вела в будущее.
В 20-е годы он был популярен ничуть не меньше, чем Блок или Есенин. Кстати, именно Андрей Соболь, как секретарь правления Всероссийского союза писателей подписал членский билет Сергею Есенину.
Судить о масштабах его популярности позволяет следующий факт: в 1925 году один из журналов, издававшийся газетой «Гудок», распространил газету с просьбой назвать имя лучшего беллетриста. Большинство читателей назвали Андрея Соболя.
«Уход Соболя «в лучший из миров» превратился из кровавого факта в некое литературно-общественное событие: пуля в живот - осознанная «пушкинская рана». Прилюдная смерть известного писателя Соболя, эсера, каторжанина, политэмигранта, комиссара XII армии Временного правительства, секретаря Союза писателей воспринималась (вслед за самоубийством Есенина) как перчатка, брошенная власти. Хотя многие считали, что за несколько лет до самоубийства Андрей Соболь заключил «соглашение» с властью в обмен на спокойный литературный труд. Однако власть вскоре разорвала договор, опубликовав статью, в которой писателя отнесла к «правым попутчикам», -
пишет исследователь творчества и биографии писателя Ян Топоровский в книге «Сирокко Андрея Соболя».
Похороны писателя состоялись 9 июня на Новодевичьем кладбище.
После 1928 года книги Соболя были признаны, по отзыву Горького, «упадническими, антиобщественными» и не переиздавались.
Кстати, с Горьким, которого сам Андрей Соболь всегда высоко ценил и уважал как «маститого классика», был связан еще один трагический эпизод в его биографии.
По свидетельству Варлама Шаламова, НЭП Соболь воспринял очень болезненно. Он всегда считал, что поэт в ответе за свою страну, ее настоящее и будущее. Не принимая НЭП, он уезжает в Италию на Капри, здесь пишет «Рассказ о голубом покое», принятый в России «на ура».
На Капри, наконец, он заканчивает давно задуманный роман, который считал итогом своего писательского труда. Роман был откорректирован, отпечатан, проверен. Черновики романа Соболь сжег, он, как и Маяковский, не любил хранить черновые рукописи, а единственный напечатанный вариант принес для ознакомления Горькому, на его виллу. Стопка отпечатанных листков романа лежала на веранде, когда неожиданно налетел резкий ветер - сирокко, разнесший листки романа по всему городу. В мгновение ока исчез многолетний труд писателя.
Как писал в воспоминаниях Валам Шаламов, Соболь сошел с ума:
«Месяц провел он в психиатрической больнице, после чего, подавленный и угнетенный, уехал в Россию».
Единственные книги, которые он читал в это время, были книги Пушкина. Они помогли ему выжить во второй раз. В Москве Соболя встретили тепло и сердечно. Готовилось к изданию его полное собрание сочинений в 4-х томах, Камерный театр поставил его пьесу «Рассказ о голубом покое», назвав спектакль «Сирокко».
Но «отмеченный перстом писательского рока» (так автор охарактеризовал своего во многом автобиографического героя в написанных в 1925 году «Мемуарах веснущатого человека»), Андрей Соболь, видимо, никогда не забывал, что «кто кончил жизнь трагически, тот истинный поэт».
Как сообщает Ян Топоровский в книге «Сирокко Андрея Соболя», по утверждению поэта Марка Соболя, его отец, писатель Андрей (Израиль Моисеевич) Соболь, трижды пытался покончить жизнь самоубийством. Последний раз - на Тверском бульваре в Москве.