Не Эрмитаж, не музей, а гостиница нового типа
20 декабря 1935 года прошла торжественная церемония открытия первого корпуса гостиницы «Москва».
В тот же день в номерах гостиницы «Москва» поселились первые жильцы. Эта гостиница, по словам руководителя проекта архитектора Алексея Щусева, должна была послужить первым опытом, который выявит и образ, и экономику, и план, и функции советской гостиницы:
«Поэтому это строительство было очень трудным делом. Прежде всего, передо мной встал вопрос: каков должен быть образ центрального большого здания гостиницы в Москве, то есть, здания, в котором люди пребывают временно и куда они приезжают по делам из других городов. (…) Нужно было создать образцовую гостиницу, чтобы она была не Эрмитажем, не музеем, а именно гостиницей, комфортабельной, но лишенной той роскоши, которая не свойственна нашему социалистическому строительству. Я стремился найти образ этой архитектуры, учитывая те конструктивные возможности, которыми мы в настоящее время располагаем».
Строительство официально стартовало в 1932 году, а завершиться должно было в ноябре 1934-го, к 17-ой годовщине Октябрьской революции. Однако из-за того, что проект уже в процессе возведения здания было решено переработать, открытие первого («основного») корпуса было отложено еще на год.
Первоначальный проект гостиницы, определивший ее объемы, план и общую конфигурацию, был выполнен двумя молодыми архитекторами - Леонидом Савельевым и Освальдом Стапраном в духе конструктивизма 1920-х годов. Но из-за того, что в начале 1930-х годов в советской архитектуре начался процесс отхода от авангардных направлений и наметился явный поворот в сторону переосмысления классического наследия прошлого, впоследствии приведший к возникновению архитектуры «сталинского ампира», в качестве соавтора, призванного исправить проект, пригласили Алексея Щусева. Каркасная коробка здания к тому времени уже достраивалась, и внести значительные изменения не представлялось возможным.
Одним из следствий этой переработки проектов стала ставшая знаменитой асимметрия здания. На этой почве даже возникла легенда, объяснявшая архитектурные особенности историей утверждения проекта лично Иосифом Виссарионовичем. Якобы Щусев для утверждения лично Сталиным подготовил проект главного фасада с двумя вариантами оформления. Оба варианта были совмещены в одном чертеже и разделялись осью симметрии: на правой части чертежа был изображён более строгий вариант, на левой части - вариант с большим количеством декоративных деталей. Сталин поставил свою подпись посредине: уточнить, что именно имел в виду Иосиф Виссарионович, никто из проектировщиков не решился, и Щусев реализовал в одном фасаде оба варианта оформления, в буквальном соответствии с утверждённым чертежом. Будто бы по этой причине ризалиты главного фасада отличаются друг от друга. Скорее всего, это не более чем красивая легенда, которая так и не нашла никаких документальных подтверждений.
Для самого же Алексея Щусева история с исправлением конструктивистского проекта едва не закончилась трагически. Молодые архитекторы Освальд Стапран и Леонид Савельев обвинили маститого академика в присвоении результатов своих трудов.
«При несомненном вкладе, внесенном академиком во внешнее оформление, его претензии на единоличное авторство не имели сколько-нибудь весомого основания - ведь само здание было спроектировано и вчерне выстроено по проекту Савельева и Стапрана. Однако Щусев последовательно проводил линию на устранение своих соавторов. По его настоянию Моссовет 15 июня 1937 года ликвидировал бюро по проектированию гостиницы «Москва», а проектирование перешло ко 2-й архитектурно-проектной мастерской, которой руководил сам академик. Этого молодые архитекторы, долго терпевшие выходки своего маститого коллеги, выдержать не могли. Кульминацией конфликта стало письмо, отправленное ими в главную газету страны - «Правду»»,
- пишет Алексей Рогов в книге «Москва. Великие стройки социализма» (с. 34-35).
30 августа 1937 года в газете «Правда» вышла статья под броским и претендующим на истину в последней инстанции названием «Жизнь и деятельность архитектора Щусева», в которой говорилось, что «за личиной крупного советского деятеля скрывается политическая нечистоплотность, гнусное честолюбие и антиморальное поведение».
Как ни парадоксально, но согласно ряду свидетельств от вполне вероятной гибели Алексея Щусева спасла поддержка выпускника бакинского строительного училища Лаврентия Берии, лично знавшего и уважавшего великого архитектора. Однако из-за всех этих неурядиц и конфликтов строительство второй (правой) башни, стоявшей на углу улицы Горького (Манежной площади) и площади Революции, сильно затянулось.
«Это привело к тому, что с 1935 по 1938 год здание новой гостиницы выглядело с будущей Манежной площади косым - к центральной пластине примыкала лишь одна угловая левая башня, а на месте правой продолжались строительные работы»,
- сообщает Алексей Рогов (кн. «Москва. Великие стройки социализма»).