Выборы по-советски
(еще мемуар, навеянный выборами)
Советские выборы всегда были праздником для тех, кто рано встает. Просто потому, что на участке был буфет, в котором продавали дефицит. Но дефицита было мало, поэтому многие приходили на избирательные участки к открытию, к 6 часам утра.
В Ленинграде можно было купить бутерброды с копченой колбасой или красной рыбой, растворимый кофе, но это кончалось быстро. Тем, кто приходил к 9 утра, доставались хорошие конфеты и индийский чай. После 12 - лишь заветренные бутерброды с сыром.
В беломорские поселки к выборам завозили пиво бочечное, народ об этом знал и шел на избирательные участки с бидонами.
В Дальних Зеленцах при большевиках первые 10 избирателей могли купить семгу.
На следующий день после выборов никто не мог вспомнить, за кого голосовали, но горячо обсуждали, кто что смог урвать.
Самое страшное, что мог сделать советский человек - это демонстративно не пойти на выборы. Именно что демонстративно, потому что техническая неявка никого не волновала, комиссия спокойно вносила непришедших в списки проголосовавших и добивалась явки 99,99%. (Но делать это можно было уже после закрытия участка, так как всегда была опасность того, что какой-нибудь алкаш припрется за 5 минут до закрытия и увидев, что им уже проголосовали, начнет скандалить). Бюллетени, в которых единственный кандидат был вычеркнут, признавались испорченными и не мешали всенародному одобрению.
Поэтому отказ от участия в выборах должен был быть зафиксирован агитатором еще на подготовительной стадии. (Молодежь, агитатор - это человек, как правило интеллигент из ВУЗа или НИИ, который получал пару сотен адресов и должен был их обойти, каждому напомнить, когда и где голосовать. Я еще всегда от себя добавлял, что если не собираетесь голосовать, то возьмите открепительный талон, иначе комиссия будет ждать вас до закрытия).
Вот такому агитатору отчаянные/отчаявшиеся люди заявляли: - Мы на выборы не пойдем, потому что …. Агитатор передавал это в комиссию, комиссия в райком партии и тут все и начиналось.
Одному моему знакомому дали квартиру, которую он безнадежно ждал.
А мой товарищ, живший в совершенно аварийной коммуналке, все жильцы которой отказались голосовать, был приглашен к своему завлабу, который грустно ныл, что «Тебе-то ничего не будет, а мне и по партийной линии влетит, и по административной».
Но насколько вышестоящие начальники трахали за отказ от выборов нижестоящих, я убедился уже во времена ранней перестройки. КПСС еще была, и мы с моим директором, ожидая приема у командующего Северным флотом, зашли в Североморский горком партии чайку попить. И там, в беседе директора с одним из инструкторов была упомянуто одна тетка из нашего поселка. «Это которая - возбудился инструктор. Которая в 197х году на выборы не пошла?». Достал из стола тетрадку, полистал и сказал «Да, она». По-видимому, им тогда очень сильно влетело. (Директор тогда еще у нас не работал).
Да, кстати. Один из предыдущих директоров нашего ММБИ лишился должности за то, что ошибившись со счетом времени в зимней тундре на 12 часов, вернулся с охоты после закрытия избирательного участка. Председатель комиссии и рад был бы оформить его задним числом, но доброжелатели уже успели настучать в горком. И всё.