(no subject)
"В 1992 году была образована специальная Комиссия по передаче документов КГБ СССР на государственное хранение. Мы [члены "Мемориала"] представляли рабочую группу этой Комиссии. Нам в КГБ дали два или три стола, и мы бесконечно много читали, смотрели и писали разных регламентов. Все документы, с которыми мы имели дело, были не просто засекречены - это были "Особые папки" за все годы. Надо было рассекретить. И мы отдаем все это на ксерокопирование. Иду я, как руководитель рабочей группы, к Анатолию Краюшкину [начальнику Отдела регистрации и архивных фондов МБ - ФСК - ФСБ РФ]. Но это же "Особая папка". Это Ежов - Сталину. Абакумов - Сталину. Берия - Сталину. Краюшкин не может рассекретить, может только один человек - министр безопасности РФ, Виктор Баранников. Идем к министру. Он: "Давайте папку". Начинает листать. И говорит: "Идет. Идет. Идет. Идет". Чего там только не было! Документы, про которые я был совершенно уверен, что их никто не рассекретит. Чемоданы с деньгами, которые возили братским компартиям. Какие-то диверсии. Политические убийства. Там был самый топ-секрет государства. И он совершенно спокойно говорит: "Идет". Потом одно откладывает в сторону. Проходит до конца, возвращается к этому и говорит: "А это зачем?". А что же было "это"? Документ, который я, как бывший учитель литературы, просто не мог не захотеть рассекретить.
Донесение Абакумова Сталину от 1947 года о том, что, вообще-то, надо по поводу всех этих мерзавцев, которые в Краснодоне вешали, пытали и так далее, устроить процесс. И все к этому процессу готово, но, к сожалению, в ходе подготовки выяснился целый ряд подробностей, которые совершенно не совпадают... с романом "Молодая гвардия"! Но он, Абакумов, понимает, как все это обойти, чтобы никаких несовпадений не было. Смотрит министр Баранников, ужас всякий спокойно рассекречивающий, на этот документ и говорит: "Это нельзя". Почему?! Мы идем обратно с Краюшкиным, заходим к нему в кабинет, и он отвечает: "Нецелесообразно". Литература - или что-то еще - сформировала массовое сознание, и оно ничем не отличается от сознания человека, который владеет полнотой информации. Который знает, как было по правде. Для него оказывается главнее то, чему он выучился с детства".
Донесение Абакумова Сталину от 1947 года о том, что, вообще-то, надо по поводу всех этих мерзавцев, которые в Краснодоне вешали, пытали и так далее, устроить процесс. И все к этому процессу готово, но, к сожалению, в ходе подготовки выяснился целый ряд подробностей, которые совершенно не совпадают... с романом "Молодая гвардия"! Но он, Абакумов, понимает, как все это обойти, чтобы никаких несовпадений не было. Смотрит министр Баранников, ужас всякий спокойно рассекречивающий, на этот документ и говорит: "Это нельзя". Почему?! Мы идем обратно с Краюшкиным, заходим к нему в кабинет, и он отвечает: "Нецелесообразно". Литература - или что-то еще - сформировала массовое сознание, и оно ничем не отличается от сознания человека, который владеет полнотой информации. Который знает, как было по правде. Для него оказывается главнее то, чему он выучился с детства".