(no subject)
Штормит. В Питере это значит, что послезавтра все деревья будут голые. Смотрю за окно и вижу, как мертвые листья опадают полчищами и летят по ветру.
В Питере, как и всегда, нет золотой осени. Есть какая-то болезненная желтизна под вечно серым небом и непрекращающимся дождем, скапливающаяся в грязно-коричневое месиво на асфальте. Тотальный хексен.
Похоже, мой недавний пост прочитали в Небесной Канцелярии. Во-первых, позавчера начали ходить трамваи, совершенно неожиданно. Теперь я не так сильно привязана к злосчастному 191ому автобусу в 7.28 утра, и это очень хорошо, потому что последние несколько дней мне не удается на него попасть, как бы рано я ни выходила из дома.
А во-вторых, в 7.30 резко подскочило количество автотранспорта на улицах, так что меня теперь гложут опасения, что автобус мне не пригодится, даже если я на него успею. Прознали же, сволочи, что в 7.30 пока еще реально проехать...
В Питере, как и всегда, нет золотой осени. Есть какая-то болезненная желтизна под вечно серым небом и непрекращающимся дождем, скапливающаяся в грязно-коричневое месиво на асфальте. Тотальный хексен.
Похоже, мой недавний пост прочитали в Небесной Канцелярии. Во-первых, позавчера начали ходить трамваи, совершенно неожиданно. Теперь я не так сильно привязана к злосчастному 191ому автобусу в 7.28 утра, и это очень хорошо, потому что последние несколько дней мне не удается на него попасть, как бы рано я ни выходила из дома.
А во-вторых, в 7.30 резко подскочило количество автотранспорта на улицах, так что меня теперь гложут опасения, что автобус мне не пригодится, даже если я на него успею. Прознали же, сволочи, что в 7.30 пока еще реально проехать...