Апрельское, московское
Москва, конечно, прекрасна всегда.
Сейчас, в очень холодном апреле, который от ноября отличался только лишь более поздним закатом и ранним рассветом, она прекрасна особенно.
Красивые и замученные жизнью москвички, поднимаясь на экскалаторе метро, стреляют своими красивыми накрашенными глазами, держатся за поручни, сверкая ухоженными ногтями, а потом, выйдя на улицу, надевают на свои красивые ухоженые личики дорогие санглассис, вешают на локти дорогие кожаные сумки, главную любовь своей жизни, и идут цокать сапожками по апрельским лужам.
И только выйдя из метро, где-то там где бывают все, на пересечении Мясницкой и Чистопрудного, красотку чуть не сбивает другая девушка за рулем Лексуса. Прям на переходе. И ситуация же, блять, ну ты то что, курица, мы же обе женщины, мы должны быть в одной лодке, ей Богу.
Вообще, москвичи вцелом чувствуют себя недолюбленными, поэтому они с такой радостью трутся друг о друга в переполненном метро, кокетничают из окон в пробках с незнакомцами, пекут куличи и ебашат луки в соборах, соглашаются на примитивные разводки пикаперов, сотнями участвуют во всевозможных акциях, да и вообще, в Москве существует огромное кол-во вещей, которые по максимуму может скрыть твое глубокое одиночество. Друзьями, алкоголем, миллионом различных мероприятий, концертов, спектаклей, антикафе. "Все твои друзья" - лучшая рюмочная этого сезона сочетает в себе все - хипстерский магазинчик с дизайнерскими плюшками плавно перетекает в бар шикарного крафтового пива за 200р за кружку (Прага, для Москвы 200р/100крон за кружку - это ОЧЕНЬ дешево), где все сидят буквально друг на друге. И всем хорошо.
Люди потеют в спортзалах, стараясь привести свои итак шикарные фигуры в еще более совершенные, и в колонках играет то эпитафия по розовым розам для Светы Соколовой, то нетленка про sex sells every night and day it will be this way, или одна из 100 лучших песен прошлого века, про то что этот мир придуман не мной.
Если раньше в разных городах мы искали различия, то теперь ярче всего видны сходства. Нью Йорк он такой же как и Прага, и как Москва. Только декорации разные. Тыщу раз прав Пелевин, что единственное различие в БигБизе - это вид из окна. Где-то это Центр Парк, лестница Метмузея или цветущие магнолии, где-то разбитые дороги, пробки и стабильный как режим вайфай в метро.
И, читая в этом самом метро лучшую книгу 21 века про исчезнувшую жену Ника Данна даже в таком ужасном переводе (не покупайте перевод Владиславы Русановой), я это отчетливо понимаю. Одни и те же проблемы, передаваемые словно эстафетная палочка от родителей детям не зависят на нации, культуре или времени. Все мы недолюбленные или перелюбленные дети родителей, которые тоже недолюбленные дети своих родителей итд. Все мы считаем, что не повторим этих ошибок перед своими детьми, но сделаем им тем самым только хуже.
И как в фильме Бердмен, где хочется буквально каждого героя обнять и расплакаться вместе с ним, всех страшно жалко. Все люди красивые. Правда. Особенно это в московском метро и понимаешь. Все хорошие и такие несчастные. И это нельзя исправить.
С другой стороны, мы сами во всем виноваты, и когда нибудь за это в адском пламене сгорим. В адском пламене, Карл.
Сейчас, в очень холодном апреле, который от ноября отличался только лишь более поздним закатом и ранним рассветом, она прекрасна особенно.
Красивые и замученные жизнью москвички, поднимаясь на экскалаторе метро, стреляют своими красивыми накрашенными глазами, держатся за поручни, сверкая ухоженными ногтями, а потом, выйдя на улицу, надевают на свои красивые ухоженые личики дорогие санглассис, вешают на локти дорогие кожаные сумки, главную любовь своей жизни, и идут цокать сапожками по апрельским лужам.
И только выйдя из метро, где-то там где бывают все, на пересечении Мясницкой и Чистопрудного, красотку чуть не сбивает другая девушка за рулем Лексуса. Прям на переходе. И ситуация же, блять, ну ты то что, курица, мы же обе женщины, мы должны быть в одной лодке, ей Богу.
Вообще, москвичи вцелом чувствуют себя недолюбленными, поэтому они с такой радостью трутся друг о друга в переполненном метро, кокетничают из окон в пробках с незнакомцами, пекут куличи и ебашат луки в соборах, соглашаются на примитивные разводки пикаперов, сотнями участвуют во всевозможных акциях, да и вообще, в Москве существует огромное кол-во вещей, которые по максимуму может скрыть твое глубокое одиночество. Друзьями, алкоголем, миллионом различных мероприятий, концертов, спектаклей, антикафе. "Все твои друзья" - лучшая рюмочная этого сезона сочетает в себе все - хипстерский магазинчик с дизайнерскими плюшками плавно перетекает в бар шикарного крафтового пива за 200р за кружку (Прага, для Москвы 200р/100крон за кружку - это ОЧЕНЬ дешево), где все сидят буквально друг на друге. И всем хорошо.
Люди потеют в спортзалах, стараясь привести свои итак шикарные фигуры в еще более совершенные, и в колонках играет то эпитафия по розовым розам для Светы Соколовой, то нетленка про sex sells every night and day it will be this way, или одна из 100 лучших песен прошлого века, про то что этот мир придуман не мной.
Если раньше в разных городах мы искали различия, то теперь ярче всего видны сходства. Нью Йорк он такой же как и Прага, и как Москва. Только декорации разные. Тыщу раз прав Пелевин, что единственное различие в БигБизе - это вид из окна. Где-то это Центр Парк, лестница Метмузея или цветущие магнолии, где-то разбитые дороги, пробки и стабильный как режим вайфай в метро.
И, читая в этом самом метро лучшую книгу 21 века про исчезнувшую жену Ника Данна даже в таком ужасном переводе (не покупайте перевод Владиславы Русановой), я это отчетливо понимаю. Одни и те же проблемы, передаваемые словно эстафетная палочка от родителей детям не зависят на нации, культуре или времени. Все мы недолюбленные или перелюбленные дети родителей, которые тоже недолюбленные дети своих родителей итд. Все мы считаем, что не повторим этих ошибок перед своими детьми, но сделаем им тем самым только хуже.
И как в фильме Бердмен, где хочется буквально каждого героя обнять и расплакаться вместе с ним, всех страшно жалко. Все люди красивые. Правда. Особенно это в московском метро и понимаешь. Все хорошие и такие несчастные. И это нельзя исправить.
С другой стороны, мы сами во всем виноваты, и когда нибудь за это в адском пламене сгорим. В адском пламене, Карл.