День России решили отметить автопробегом по родным просторам. Выбрали Серафимович. Давно собирались, да все не получалось. С утра тронулись в путь двумя машинами. И преодолев три переезда между Максимкой и Новым Рогачиком (постояли лишь на одном минут пятнадцать), устремились к цели.
Как лаконичнее описать свои впечатления не знаю. Такая красота!!! Яркое солнце, синева неба, белоснежные облака, серебрящаяся река, зеленый ковер с цветочными узорами, луга, поля, лесополосы.
Все это только слова. Как выразить свой восторг, свои чувства, свою любовь к этой земле, бескрайней и такой родной? Город притупляет восприятие, но оказываясь в степи, душа преображается, как бы стряхивает с себя пелену наносного, раскрывается, становится зрячее. Что твориться в голове, трудно представить. Мозг моделирует картины из прошлого, ты начинаешь видеть то, что могло происходить здесь в прошлые века. Наверное, все это живет, где-то в подсознании, и всплывает в памяти, лишь попадая в определенную среду. Фантастика!
Повернули на Усть-Хоперскую, до места слияния Дона и Хопра. Дон здесь не широкий и даже Хопер не добавляет ему величины.
В Усть-Медведецкой, это старое название Серафимовича, посетили Спасо-Преображенский монастырь, раскинувшийся на возвышенности, с которой открывается роскошный вид на реку и лесные массивы на другом берегу.
Сам монастырь многолюден, подъезжают автобусы с туристами и одиночные автомобили. Красивые, восстановленные здания, удивительная церковь с 33 куполами (еще закрыта для посещения).
Благоустроенная территория, звон колоколов, церковная лавка, наполненная товарами, с идущей бойкой торговлей. Осмотрели храм, спустились в келью, помолились, кто как мог, поставили свечи, купили святой водицы, по 20 рублей за полтора литра. Интересно, но, что-то не так. То ли новодела много (что-то напомнило Храм Христа Спасителя в Москве), то ли коммерции. Это не умаляет значимости места и его истории, но воспринималось больше как музей.
Далее путь лежал в настоящие музеи - краеведческий и писателя Серафимовича. Там нам рассказали много интересного и показали собранные коллекции из казачьего быта.
Сам дом-музей Серафимовича встретил нас вот таким парадным входом.
Особенно контрастирующим с охранительной доской.
Думаю, что этот ляп уже устранен, так как, буквально после нас, в музее ждали министра строительства и ЖКХ Волгоградской области. Если кто побывал там позже, отпишитесь. Любопытно.
К моему изумлению в кабинете писателя увидел книжные шкафы начала прошлого века, аналогичные современным, используемым мной для хранения книг. Сейчас их делают в Финляндии, по уникальной технологии, наборные, позволяющие из элементов собрать нужную конфигурацию шкафа. И с особым видом крышек, при открытии убирающихся внутрь полки выше книг. Как часто бывает, думаешь, что это достижение современной мысли, а на самом деле, оказывается давным-давно придумано нашими предками.
Обратно поехали по московской трассе, через Михайловку, с остановкой в Иловле. Не смогли проехать мимо беляшей. Вкусных и огромных! Да под горячий чай-то.
Путешествуя по степным просторам в краю Тихого Дона, знакомого с детства по шолоховским произведениям, думалось мне о тех людях, которые погибли в лихолетье Гражданской войны с обеих сторон, в годы расказачивания и Красного террора, которые сгинули в эмиграции, оторванные от дома, униженные и оскорбленные.
О разрушенном укладе, разбитых семьях, не рождённых детях, которые не выросли, не принесли пользы Отечеству и, в свою очередь, не родили и не воспитали своих потомков. Думал и о жертвах Великой Отечественной, таких же многочисленных и трагических. Если бы всего этого не случилось, каков бы был этот благодатный край! От мыслей этих и от ощущения чудовищной несправедливости жизни сжимается сердце. Сколько же выпало пережить нашему народу и когда же наступит конец всем этим испытаниям?
Кучка одержимых и талантливых фанатиков, воспользовавшись неготовностью и неспособностью властей к переменам, смогла, эксплуатируя вечную тягу народа к справедливости и лучшей жизни, вздыбить такую огромную и великую страну. Посеяла рознь и конфронтацию в обществе, плоды которых мы пожинаем до сих пор.