Хозяйственник Собянин
«Москве нужен хороший хозяйственник…». «Должность мэра не политическая…». Где я это уже слышал?
А-а, вспомил! И в начале 90-х, когда Г.Х.Попов сдавал свою должность Ю.М.Лужкову и, особенно, на первых выборах Лужкова в 1996-м. Тогда лужковские политтехнологи все уши прожужжали слоганом про то, что Лужков не политик, а «крепкий хозяйственник».
Не буду с этим спорить. Думаю, что Лужков действительно неплохой предприниматель и даже очень неплохой мэр. Думаю, что он и в обстановке нормальной политической конкуренции мог бы стать Мэром Москвы. Потому, что Лужков был в первую очередь выдающимся политиком современной России. Настолько выдающимся, что другой политик (или тоже - хозяйственник?), решил от него на всякий случай избавиться перед очередными своими выборами.
Разговоры о том, что столичный мэр - не политическая должность - не просто сказки для наивных избирателей. Это - наглая ложь, одновременно являющаяся сильной политической рекламой, превращающейся в период избирательной кампании в агитацию.
«Крепкий хозяйственник» Лужков не сантехнику у москвичей по квартирам чинил, а влиял на распределение триллионных бюджетов, руководил многотысячной армией московских чиновников и выстраивал государственную и политическую систему в Москве. Лужкову удалось построить в Москве модель российского олигархического капитализма за несколько лет до того, как эту модель перенял у него Путин.
Все, что проделывал политик Владимир Владимирович в начале своего президентства, было скопировано у «хозяйственника» Юрия Михайловича.
Лужков начал с образования непредусмотренного уставом Москвы среднего уровня управления - префектур. Путин - с непредусмотренных Конституцией федеральных округов.
Некоторое время заняло у Лужкова укрощение законодательной власти и к 1997-му году, наконец была избрана Дума, которая по выражению главреда «Тверской, 13» «не шумит и не скандалит, а конструктивно работает на благо Москвы». Такого же успеха Путин добился на выборах 2003 года в масштабах страны.
С судебной властью было еще проще, поскольку тут и выборы не предусмотрены. А для надежности надо было восстановить управляемость избирательной системы, которая в советские времена была зоной ответственности райкомов КПСС, но несколько распустилась к середине 90-х. Строительство избирательной вертикали в Москве было завершено к 2001-му, а в России - к 2007-му.
Важную роль в российской олигархической модели играет пропагандистская машина. К концу 90-х в Москве было завершено создание империи московских СМИ - в первую очередь печатных. Бюджетные газеты, настойчиво рассказывающие про достижения московской администрации, издавались гигантскими тиражами не только в каждом округе, но и в каждом районе и попадали в каждый почтовый ящик. А для гигантской России главным СМИ является телевизор, поэтому в начале 2000-х россияне наблюдали жесткое приручение всех общероссийских каналов.
Но самым главным и важным для «крепких хозяйственников» всегда оставалось приручение бизнеса. Лужков делал это мастерски, четко выделяя и поощряя послушных предпринимателей и разоряя непослушных, создавая фирмы, реальными владельцами которых была верхушка московской бюрократии, благо она же и раздавала московские госзаказы. Сверхприбыль шла на подкармливание депутатов и судей, на имитацию местного самоуправления в Москве, на подачки пенсионерам, которые Лужкова любили не меньше чем Путина в лучшие времена.
Переняв у «хозяйственника» Лужкова политический опыт Путин стал его бояться. Он хорошо понимал, что такое мэр столицы, ему напомнили об оранжевой революции, поддержанной мэром Киева, и о сыгравшем немалую роль поведении Лужкова в 1993-м. Он избавился от всенародно любимого Лужкова стандартным аппаратным приемом, сделав это чужими руками.
Настоящий губернатор или мэр крупного города в нормальной федеративной стране - это политический конкурент Президента. Как и Лужков, так и Собянин по своей должности - это политик федерального уровня. Возможно, разница только в том, что Лужков был реальным политиком, а Собянин будет декоративным. От чего, впрочем, последний не станет хорошим хозяйственником. А Владимиру Владимировичу надо помнить, что декоративные политики могут оказаться в определенных ситуациях вполне реальными врагами, поскольку им все равно какую декорацию изображать.
А-а, вспомил! И в начале 90-х, когда Г.Х.Попов сдавал свою должность Ю.М.Лужкову и, особенно, на первых выборах Лужкова в 1996-м. Тогда лужковские политтехнологи все уши прожужжали слоганом про то, что Лужков не политик, а «крепкий хозяйственник».
Не буду с этим спорить. Думаю, что Лужков действительно неплохой предприниматель и даже очень неплохой мэр. Думаю, что он и в обстановке нормальной политической конкуренции мог бы стать Мэром Москвы. Потому, что Лужков был в первую очередь выдающимся политиком современной России. Настолько выдающимся, что другой политик (или тоже - хозяйственник?), решил от него на всякий случай избавиться перед очередными своими выборами.
Разговоры о том, что столичный мэр - не политическая должность - не просто сказки для наивных избирателей. Это - наглая ложь, одновременно являющаяся сильной политической рекламой, превращающейся в период избирательной кампании в агитацию.
«Крепкий хозяйственник» Лужков не сантехнику у москвичей по квартирам чинил, а влиял на распределение триллионных бюджетов, руководил многотысячной армией московских чиновников и выстраивал государственную и политическую систему в Москве. Лужкову удалось построить в Москве модель российского олигархического капитализма за несколько лет до того, как эту модель перенял у него Путин.
Все, что проделывал политик Владимир Владимирович в начале своего президентства, было скопировано у «хозяйственника» Юрия Михайловича.
Лужков начал с образования непредусмотренного уставом Москвы среднего уровня управления - префектур. Путин - с непредусмотренных Конституцией федеральных округов.
Некоторое время заняло у Лужкова укрощение законодательной власти и к 1997-му году, наконец была избрана Дума, которая по выражению главреда «Тверской, 13» «не шумит и не скандалит, а конструктивно работает на благо Москвы». Такого же успеха Путин добился на выборах 2003 года в масштабах страны.
С судебной властью было еще проще, поскольку тут и выборы не предусмотрены. А для надежности надо было восстановить управляемость избирательной системы, которая в советские времена была зоной ответственности райкомов КПСС, но несколько распустилась к середине 90-х. Строительство избирательной вертикали в Москве было завершено к 2001-му, а в России - к 2007-му.
Важную роль в российской олигархической модели играет пропагандистская машина. К концу 90-х в Москве было завершено создание империи московских СМИ - в первую очередь печатных. Бюджетные газеты, настойчиво рассказывающие про достижения московской администрации, издавались гигантскими тиражами не только в каждом округе, но и в каждом районе и попадали в каждый почтовый ящик. А для гигантской России главным СМИ является телевизор, поэтому в начале 2000-х россияне наблюдали жесткое приручение всех общероссийских каналов.
Но самым главным и важным для «крепких хозяйственников» всегда оставалось приручение бизнеса. Лужков делал это мастерски, четко выделяя и поощряя послушных предпринимателей и разоряя непослушных, создавая фирмы, реальными владельцами которых была верхушка московской бюрократии, благо она же и раздавала московские госзаказы. Сверхприбыль шла на подкармливание депутатов и судей, на имитацию местного самоуправления в Москве, на подачки пенсионерам, которые Лужкова любили не меньше чем Путина в лучшие времена.
Переняв у «хозяйственника» Лужкова политический опыт Путин стал его бояться. Он хорошо понимал, что такое мэр столицы, ему напомнили об оранжевой революции, поддержанной мэром Киева, и о сыгравшем немалую роль поведении Лужкова в 1993-м. Он избавился от всенародно любимого Лужкова стандартным аппаратным приемом, сделав это чужими руками.
Настоящий губернатор или мэр крупного города в нормальной федеративной стране - это политический конкурент Президента. Как и Лужков, так и Собянин по своей должности - это политик федерального уровня. Возможно, разница только в том, что Лужков был реальным политиком, а Собянин будет декоративным. От чего, впрочем, последний не станет хорошим хозяйственником. А Владимиру Владимировичу надо помнить, что декоративные политики могут оказаться в определенных ситуациях вполне реальными врагами, поскольку им все равно какую декорацию изображать.