Массовое убийство и замазывание фактов -часть 1-2
http://kahane-hi.info/index.php?newsid=34
Мы не можем обнаружить никакой «подготовки», сделанной доктором Барухом Гольдштейном с целью спасения или в надежде, что он, возможно, будет арестован. Он не позаботился ни об убежище, где можно спрятаться, ни об изменении внешности, ни о фальшивых документах. Он не позаботился даже о машине, которая его повезёт, вопреки тому, что по сказанному младшим офицером Ревиви на стр.76,его машина имела разрешение на стоянку на территории опорного пункта. «Подготовка», о которой говорит комисссия, из той же серии, что и упорядоченные счета и ликвидация долгов: он оставил машину у дома отца, т.к. машина была записана на имя последнего. Факт, что машина была припаркована у дома своих законных владельцев представляется как доказательство криминального намерения. Имеется и другое.
Выше уже было отмечено, что доктор Барух Гольдштейн не использовал никаких противозаконных или криминальных методов, чтобы совершить преступление с помощью чужого оружия, которое принёс и унёс «соучастник» נושא כלים) )( таким образом комиссия хотела избавиться от тягостного присутствия таинственного человека с оружием, которого видели два свидетеля). Отсутствие судебно-криминальных намерений в вопросе замены оружия не помешало комиссии установить, что у доктора Баруха Гольдштейна были исключительно преступные намерения. Он подумал заранее не только привести в порядок свои счета и избавиться от долгов, но и запарковать машину у дома её законного собственника, чтобы эта машина не была арестована, как участвовавшая в преступлении! Таким образом, конечно, он закрыл себе всякую возможность спасения.
* * *
Доктор Барух Гольдштейн появился у места происшествия в форме и со знаками отличия несмотря на то, что по армейским записям он не находился на воинской службе (במילואים). На стр.28 приводится беседа между младшим лейтенантом Равиви и доктором Барухом Гольдштейом: младший лейтенант Равиви спросил доктора Баруха Гольдштейна на службе ли он (במילואים ) и последний ответил положительно. На стр.29 Илан Топ, один из молившихся, сообщил, что он не был удивлён фактом, что Доктор Барух Гольдштейн появился одетым в форму, так как он знал, что доктор служит в армии периодически (שרות מילואים מפוצל ) и может быть призван в любую минуту. А разве доктор Барух Гольдштейн удивлялся, когда кто-нибудь, считая его специалистом, обращался к нему ночью с сообщением, что его призывают на службу?! Возможно, что таким образом в какой-то степени были нарушены первоначальные планы доктора Баруха Гольдштейна (что приводится на стр.25) пойти с детьми читать «Мегилат Эстер»...
Мы знаем, что геверет Мириам Гольдштейн, жена доктора Баруха Гольдштейна, позвонила по телефону Эдельштейну из החמ"ל точно в
5:12, согласно записи в компании Безек. Однако, телефонный звонок доктора Баруха Гольдштейна тому же Эдельштейну несколькими минутами ранее (в 5:00 часов, по сообщению Эдельштейна) не документирован «распечаткой Безек», как в случае разговора геверет Мириам Гольдштейн на стр.25, а «согласно свидетельским показаниям Эдельштейна» ( стр.22/3). Согласно сообщению геверет Мириам Гольдштейн на стр.25, у доктора Баруха Гольдштейна был «особый внутренний телефон (дополнительно к обычному телефону) и Гольдштейн имел также прибор связи и итурит (איתורית ). Когда возникло мнение, что у доктора Баруха Гольдштейна были соучастники в совершении страшного преступления, можно было ожидать, что будут проверены списки телефонных связей компаний, обеспечивающих эти связи, чтобы проверить с кем говорил доктор Барух Гольдштейн в часы, предшествующие событию и кто
говорил с ним. В связи с тем, что такая проверка не была проведена, возникает подозрение, что что-то здесь скрывается, и, что не доктор Барух Гольдштейн обратился к армии, а армия (или тот, кто представился говорящим от её имени) обратилась к нему.
* * *
На стр.81-94 комиссия подробно описывает уход (טיפול) за пострадавшими, особо отмечая то, что называется издевательством
«жителей» над ними. Группа спасателей армии занималась раненными и стабилизацией их состояния, однако «жители» вырывали раненных из рук спасателей (стр 82). Большинство раненных было отправлено не в больницу Аалия ( עאליה ), большую больницу, расположенную близко от места происшествия, а в больницуАльахли (אלאהלי ), маленькую, находящуюся в процессе ремонта, далёкую от места происшествия и отказавшуюся от помощи гражданской администрации по политическим соображениям (83/4). Кроме того, раненные перевозились на крышках моторов (капотах) машин (82), и ясно, что перевоз раненного на капоте не способствует его спасению, а лишь разжиганию страстей. Многие пострадавшие скончались по дороге в больницу в результате такой транспортировки, однако комиссия старалась... уменьшить число погибших в результате этого (стр.86).
Как было сказано выше, злонамеренно был распространён слух, (который тотчас был подхвачен средствами массовой информации в стране и во всём мире), что израильские больницы отказываются принимать раненных в этом происшествии.
По поводу убитых. Их «похитили» из больниц и спешно похоронили
и речь идёт об известном методе террористических организаций - замести следы. В отчёте комиссии на стр.87 на этот раз имеются дополнительные, весьма интересные сведения: «также были случаи, когда убитые были похоронены на удалённых от места жительства кладбищах, так что семьи убитых не получили достоверной информации о местах захоронения»! Вот так - принятая ложь, согласно которой убитые похищаются «семьями», открывается здесь в своей полной уродливости. Не «семьи» похищают убитых, а террористические организации, которые не защищают местное население, как они заявляют, а издеваются над ними, усиливают страдание и используют это страдание в своей игре.
Спустя два года в Хевроне была ещё одна попытка нападения со стороны еврея. Солдат (сумасшедший) стрелял в толпу, а так как он был из управленческих, а не из боевых частей, ему не удалось многого сделать: он ранил нескольких (из них умер один, как мне известно) и был арестован. Однако, в этот раз население проявило сдержанность и происшествие не многими запомнилось, как это описывает отчёт.
Буйное поведение арабов после массового убийства выглядит подозрительным и это, возможно, указывает на предварительную подготовку со стороны террористических организаций. А может быть, само массовое убийство было заранее спланированным соучастниками-
компаньонами террористических организаций по мирному процессу?
* * *
Самое удивительное во всём этом рассказе то, что никто не видел доктора Баруха Гольдштейна входящим в зал, в котором произошло массовое убийство. Молящиеся мусульмане тогда молились повернувшись спиной к трём возможным выходам и не видели ничего.
Место, где действовал стрелок (согласно отчёту это был доктор Барух Гольдштейн) в то утро, находилось вне области видимости камер внутренней телевизионной системы (стр.45) и, таким образом, речь идёт об интересном совпадении. Младший лейтенант Равиви, который стоял на дежурстве у «פישפש», что ведёт к главному входу, не видел доктора Баруха Гольдштейна вошедшим оттуда (стр.49). Действительно, охранник ВАКФа Абу Цалах заявил, что видел (извне) доктора Баруха Гольдштейна входящим в зал Ицхака со стороны двери главного входа (стр.32 до 34), однако комиссия обнаружила множество противоречий в этом свидетельстве и выразила сомнение в том, что был ли вообще Абу Цалах на месте происшествия (стр.50 до 52). Доктор Барух Гольдштейн пришёл в зал Авраама (там молятся евреи) и находился там с несколькими молящимися (стр.29), но они не видели его входящим в зал Ицхака через дверь, разделяющую оба зала; нужно отметить, что эта дверь была тогда закрыта, но не герметически (стр.30), однако, из-за того, что она была закрыта, попытка открыть её с помощью силы вызвала бы значительный шум (стр.33/4), который привлёк бы внимание. Остаётся возможность входа из зала Йосфия, который именно в то утро освободили от мусульманских женщин, которые обычно там молились, но по распоряжению ВАКФа (стр.18) были переведены в другой зал. Там же приводится объяснение, что в связи с месяцем рамадан, ожидалось большое число молящихся; однако, несмотря на то, что в то утро в ибрагимову мечеть пришло порядка 500 мужчин-мусульман (стр.15), этих мужчин не направили в зал Йосфия. Никто не спросил людей ВАКФа о причине этого несоответствия.Майор (רס"ן ) Стельман, местный командир, закрыл днём раньше засовы между залом Йосфия и залом Ицхака, но эти засовы оказались открытыми после стрельбы. Кто их открыл?! Эти засовы, как правило, изготовляются из металла и можно было бы попытаться проверить отпечатки пальцев на них. Это не было сделано, также и не было сообщений о том, что были взяты отпечатки пальцев от других объектов с места происшествия, как, к примеру, от магазинов оружия, использованного при стрельбе.
Комиссия обсуждала подробно путь, по которому, по её заявлению, доктор Барух Гольдштейн вошёл в зал Ицхака, и на стр 59 она пришла к выводу, что нет возможности это достоверно установить. Эта осторожность достойна высокой оценки, так как , как я отмечал выше, комиссия не воздержалась от однозначных выводов в вопросе о тайных намерениях доктора Баруха Гольдштейна, которые не были никому известны; и, по-видимому, это затуманивание должно было скрыть одно из самых главных препятствий в этом контексте.
Доктор Барух Гольдштейн знал хорошо это место и порядок обеспечения безопасности там. Он знал, что там должны выставить полицейских (в основном пограничников (מג"ב ) ) и воинские части. Он не мог знать, что эти силы не появились в то утро, из-за целого ряда проблем. Комиссия отметила на стр 52 «нужно сделать выводы из свидетельских показаний (каких?! - א.י. ), т.к. действие Гольдштейна было спланированным. По сообщению Комиссии на стр.231, на месте не было достаточно сил безопасности «которые затруднили бы попытку Гольдштейна войти в зал Ицхака через главную дверь или через зал Авраама или полностью предотвратить это. Не было возможности воспрепятствовать ему войти через зал Йосфия, если он действительно вошёл оттуда» (выделенный шрифт в первоисточнике). У двух первых входов (главный вход и вход через зал Авраама) доктор Барух Гольдштейн должен был бы натолкнуться (если бы он действительно намеревался войти) на силы безопасности;
но он не мог самостоятельно заранее узнать о том, что согласно указаниям ВАКФа, в то утро зал Йосфия был освобождён от молящихся мусульманок, а мужчины туда не переведены! Если здесь и было предварительное планирование, то оно не могло быть планом доктора Баруха Гольдштейна, что вызывает тяжкие подозрения на злой умысел.
* * *
В отчёте комиссии выделяются две противоречащие тенденции. С одной стороны, имеет место непрерывное стремление сомневаться в правдивости свидетелей арабов, а с другой стороны, стремление получить их свидетельские показания во всех случаях, когда речь идёт об идентификации доктора Баруха Гольдштейна в качестве стрелявшего, в обвинении его в преступлении. На стр.225 комиссия прямо отмечает тот факт, что свидетели арабы пережили действительно «травмирующее происшествие» и вдобавок, можно предположить, что согласно сказанному комиссией, были заинтересованы возложить ответственность за преступление на солдат ЦАХАЛ, а я бы дополнил - также и на поселенцев. На предыдущей странице отмечается, что эти молящиеся были в состоянии шока и стремились возложить ответственность за преступление на тех, кого они считали своими врагами, и они видели в зале, без всякого сомнения, доктора Баруха Гольдштейна «описание кластера и личность полностью соответствовали Гольдштейну; некоторые из молящихся даже были знакомы с ним раньше»(стр.224). Это - странное заявление. Молящиеся арабы не были знакомы лично с доктором Барухом Гольдштейном, а знали его только как одного из молящихся евреев, ненавистных им, («он знал его зрительно, как одного из молящихся иногда по утрам. Потом он узнал, что его имя Гольдштейн» стр.32 «свидетель знал стрелявшего как молящегося в этом месте, который устраивает “погромы и всякие проблемы с людьми”» стр.39, под параграфом 11). Они, конечно опознали тело, над которым жестоко издевались (как описано в отчёте офицера Сегал Баруха, стр 308, параграф тет), но было ли это тело стрелявшего?!
Мы не можем обнаружить никакой «подготовки», сделанной доктором Барухом Гольдштейном с целью спасения или в надежде, что он, возможно, будет арестован. Он не позаботился ни об убежище, где можно спрятаться, ни об изменении внешности, ни о фальшивых документах. Он не позаботился даже о машине, которая его повезёт, вопреки тому, что по сказанному младшим офицером Ревиви на стр.76,его машина имела разрешение на стоянку на территории опорного пункта. «Подготовка», о которой говорит комисссия, из той же серии, что и упорядоченные счета и ликвидация долгов: он оставил машину у дома отца, т.к. машина была записана на имя последнего. Факт, что машина была припаркована у дома своих законных владельцев представляется как доказательство криминального намерения. Имеется и другое.
Выше уже было отмечено, что доктор Барух Гольдштейн не использовал никаких противозаконных или криминальных методов, чтобы совершить преступление с помощью чужого оружия, которое принёс и унёс «соучастник» נושא כלים) )( таким образом комиссия хотела избавиться от тягостного присутствия таинственного человека с оружием, которого видели два свидетеля). Отсутствие судебно-криминальных намерений в вопросе замены оружия не помешало комиссии установить, что у доктора Баруха Гольдштейна были исключительно преступные намерения. Он подумал заранее не только привести в порядок свои счета и избавиться от долгов, но и запарковать машину у дома её законного собственника, чтобы эта машина не была арестована, как участвовавшая в преступлении! Таким образом, конечно, он закрыл себе всякую возможность спасения.
* * *
Доктор Барух Гольдштейн появился у места происшествия в форме и со знаками отличия несмотря на то, что по армейским записям он не находился на воинской службе (במילואים). На стр.28 приводится беседа между младшим лейтенантом Равиви и доктором Барухом Гольдштейом: младший лейтенант Равиви спросил доктора Баруха Гольдштейна на службе ли он (במילואים ) и последний ответил положительно. На стр.29 Илан Топ, один из молившихся, сообщил, что он не был удивлён фактом, что Доктор Барух Гольдштейн появился одетым в форму, так как он знал, что доктор служит в армии периодически (שרות מילואים מפוצל ) и может быть призван в любую минуту. А разве доктор Барух Гольдштейн удивлялся, когда кто-нибудь, считая его специалистом, обращался к нему ночью с сообщением, что его призывают на службу?! Возможно, что таким образом в какой-то степени были нарушены первоначальные планы доктора Баруха Гольдштейна (что приводится на стр.25) пойти с детьми читать «Мегилат Эстер»...
Мы знаем, что геверет Мириам Гольдштейн, жена доктора Баруха Гольдштейна, позвонила по телефону Эдельштейну из החמ"ל точно в
5:12, согласно записи в компании Безек. Однако, телефонный звонок доктора Баруха Гольдштейна тому же Эдельштейну несколькими минутами ранее (в 5:00 часов, по сообщению Эдельштейна) не документирован «распечаткой Безек», как в случае разговора геверет Мириам Гольдштейн на стр.25, а «согласно свидетельским показаниям Эдельштейна» ( стр.22/3). Согласно сообщению геверет Мириам Гольдштейн на стр.25, у доктора Баруха Гольдштейна был «особый внутренний телефон (дополнительно к обычному телефону) и Гольдштейн имел также прибор связи и итурит (איתורית ). Когда возникло мнение, что у доктора Баруха Гольдштейна были соучастники в совершении страшного преступления, можно было ожидать, что будут проверены списки телефонных связей компаний, обеспечивающих эти связи, чтобы проверить с кем говорил доктор Барух Гольдштейн в часы, предшествующие событию и кто
говорил с ним. В связи с тем, что такая проверка не была проведена, возникает подозрение, что что-то здесь скрывается, и, что не доктор Барух Гольдштейн обратился к армии, а армия (или тот, кто представился говорящим от её имени) обратилась к нему.
* * *
На стр.81-94 комиссия подробно описывает уход (טיפול) за пострадавшими, особо отмечая то, что называется издевательством
«жителей» над ними. Группа спасателей армии занималась раненными и стабилизацией их состояния, однако «жители» вырывали раненных из рук спасателей (стр 82). Большинство раненных было отправлено не в больницу Аалия ( עאליה ), большую больницу, расположенную близко от места происшествия, а в больницуАльахли (אלאהלי ), маленькую, находящуюся в процессе ремонта, далёкую от места происшествия и отказавшуюся от помощи гражданской администрации по политическим соображениям (83/4). Кроме того, раненные перевозились на крышках моторов (капотах) машин (82), и ясно, что перевоз раненного на капоте не способствует его спасению, а лишь разжиганию страстей. Многие пострадавшие скончались по дороге в больницу в результате такой транспортировки, однако комиссия старалась... уменьшить число погибших в результате этого (стр.86).
Как было сказано выше, злонамеренно был распространён слух, (который тотчас был подхвачен средствами массовой информации в стране и во всём мире), что израильские больницы отказываются принимать раненных в этом происшествии.
По поводу убитых. Их «похитили» из больниц и спешно похоронили
и речь идёт об известном методе террористических организаций - замести следы. В отчёте комиссии на стр.87 на этот раз имеются дополнительные, весьма интересные сведения: «также были случаи, когда убитые были похоронены на удалённых от места жительства кладбищах, так что семьи убитых не получили достоверной информации о местах захоронения»! Вот так - принятая ложь, согласно которой убитые похищаются «семьями», открывается здесь в своей полной уродливости. Не «семьи» похищают убитых, а террористические организации, которые не защищают местное население, как они заявляют, а издеваются над ними, усиливают страдание и используют это страдание в своей игре.
Спустя два года в Хевроне была ещё одна попытка нападения со стороны еврея. Солдат (сумасшедший) стрелял в толпу, а так как он был из управленческих, а не из боевых частей, ему не удалось многого сделать: он ранил нескольких (из них умер один, как мне известно) и был арестован. Однако, в этот раз население проявило сдержанность и происшествие не многими запомнилось, как это описывает отчёт.
Буйное поведение арабов после массового убийства выглядит подозрительным и это, возможно, указывает на предварительную подготовку со стороны террористических организаций. А может быть, само массовое убийство было заранее спланированным соучастниками-
компаньонами террористических организаций по мирному процессу?
* * *
Самое удивительное во всём этом рассказе то, что никто не видел доктора Баруха Гольдштейна входящим в зал, в котором произошло массовое убийство. Молящиеся мусульмане тогда молились повернувшись спиной к трём возможным выходам и не видели ничего.
Место, где действовал стрелок (согласно отчёту это был доктор Барух Гольдштейн) в то утро, находилось вне области видимости камер внутренней телевизионной системы (стр.45) и, таким образом, речь идёт об интересном совпадении. Младший лейтенант Равиви, который стоял на дежурстве у «פישפש», что ведёт к главному входу, не видел доктора Баруха Гольдштейна вошедшим оттуда (стр.49). Действительно, охранник ВАКФа Абу Цалах заявил, что видел (извне) доктора Баруха Гольдштейна входящим в зал Ицхака со стороны двери главного входа (стр.32 до 34), однако комиссия обнаружила множество противоречий в этом свидетельстве и выразила сомнение в том, что был ли вообще Абу Цалах на месте происшествия (стр.50 до 52). Доктор Барух Гольдштейн пришёл в зал Авраама (там молятся евреи) и находился там с несколькими молящимися (стр.29), но они не видели его входящим в зал Ицхака через дверь, разделяющую оба зала; нужно отметить, что эта дверь была тогда закрыта, но не герметически (стр.30), однако, из-за того, что она была закрыта, попытка открыть её с помощью силы вызвала бы значительный шум (стр.33/4), который привлёк бы внимание. Остаётся возможность входа из зала Йосфия, который именно в то утро освободили от мусульманских женщин, которые обычно там молились, но по распоряжению ВАКФа (стр.18) были переведены в другой зал. Там же приводится объяснение, что в связи с месяцем рамадан, ожидалось большое число молящихся; однако, несмотря на то, что в то утро в ибрагимову мечеть пришло порядка 500 мужчин-мусульман (стр.15), этих мужчин не направили в зал Йосфия. Никто не спросил людей ВАКФа о причине этого несоответствия.Майор (רס"ן ) Стельман, местный командир, закрыл днём раньше засовы между залом Йосфия и залом Ицхака, но эти засовы оказались открытыми после стрельбы. Кто их открыл?! Эти засовы, как правило, изготовляются из металла и можно было бы попытаться проверить отпечатки пальцев на них. Это не было сделано, также и не было сообщений о том, что были взяты отпечатки пальцев от других объектов с места происшествия, как, к примеру, от магазинов оружия, использованного при стрельбе.
Комиссия обсуждала подробно путь, по которому, по её заявлению, доктор Барух Гольдштейн вошёл в зал Ицхака, и на стр 59 она пришла к выводу, что нет возможности это достоверно установить. Эта осторожность достойна высокой оценки, так как , как я отмечал выше, комиссия не воздержалась от однозначных выводов в вопросе о тайных намерениях доктора Баруха Гольдштейна, которые не были никому известны; и, по-видимому, это затуманивание должно было скрыть одно из самых главных препятствий в этом контексте.
Доктор Барух Гольдштейн знал хорошо это место и порядок обеспечения безопасности там. Он знал, что там должны выставить полицейских (в основном пограничников (מג"ב ) ) и воинские части. Он не мог знать, что эти силы не появились в то утро, из-за целого ряда проблем. Комиссия отметила на стр 52 «нужно сделать выводы из свидетельских показаний (каких?! - א.י. ), т.к. действие Гольдштейна было спланированным. По сообщению Комиссии на стр.231, на месте не было достаточно сил безопасности «которые затруднили бы попытку Гольдштейна войти в зал Ицхака через главную дверь или через зал Авраама или полностью предотвратить это. Не было возможности воспрепятствовать ему войти через зал Йосфия, если он действительно вошёл оттуда» (выделенный шрифт в первоисточнике). У двух первых входов (главный вход и вход через зал Авраама) доктор Барух Гольдштейн должен был бы натолкнуться (если бы он действительно намеревался войти) на силы безопасности;
но он не мог самостоятельно заранее узнать о том, что согласно указаниям ВАКФа, в то утро зал Йосфия был освобождён от молящихся мусульманок, а мужчины туда не переведены! Если здесь и было предварительное планирование, то оно не могло быть планом доктора Баруха Гольдштейна, что вызывает тяжкие подозрения на злой умысел.
* * *
В отчёте комиссии выделяются две противоречащие тенденции. С одной стороны, имеет место непрерывное стремление сомневаться в правдивости свидетелей арабов, а с другой стороны, стремление получить их свидетельские показания во всех случаях, когда речь идёт об идентификации доктора Баруха Гольдштейна в качестве стрелявшего, в обвинении его в преступлении. На стр.225 комиссия прямо отмечает тот факт, что свидетели арабы пережили действительно «травмирующее происшествие» и вдобавок, можно предположить, что согласно сказанному комиссией, были заинтересованы возложить ответственность за преступление на солдат ЦАХАЛ, а я бы дополнил - также и на поселенцев. На предыдущей странице отмечается, что эти молящиеся были в состоянии шока и стремились возложить ответственность за преступление на тех, кого они считали своими врагами, и они видели в зале, без всякого сомнения, доктора Баруха Гольдштейна «описание кластера и личность полностью соответствовали Гольдштейну; некоторые из молящихся даже были знакомы с ним раньше»(стр.224). Это - странное заявление. Молящиеся арабы не были знакомы лично с доктором Барухом Гольдштейном, а знали его только как одного из молящихся евреев, ненавистных им, («он знал его зрительно, как одного из молящихся иногда по утрам. Потом он узнал, что его имя Гольдштейн» стр.32 «свидетель знал стрелявшего как молящегося в этом месте, который устраивает “погромы и всякие проблемы с людьми”» стр.39, под параграфом 11). Они, конечно опознали тело, над которым жестоко издевались (как описано в отчёте офицера Сегал Баруха, стр 308, параграф тет), но было ли это тело стрелявшего?!