9 МАЯ - День Победы - День Памяти
http://www.adamalla.com/showthread.php?t=6052&page=7
В 1943 году Салам ушел воевать, был контужен, направлен в госпиталь, где он лечился. Ему дали отпуск, который впоследствии совпал с переселением. Этим отпуском и воспользовался комендант, забравший у него военный билет. Его брат Сухи Чадаев погиб в 1941 году, защищая Брестскую крепость. А трое двоюродных братьев воевали на фронте вместе с Саламом. Двое из них погибли в боях, а третий, потерявший ногу после ранения, умер в Казахстане.
На глаза старика навернулись слезы, когда он вспомнил братьев, годы войны и выселения. Да, немало пришлось ему увидеть и пережить за столетие! Но его стойкости позавидует любой из нас.
Салам Чадаев рассказывает, что младший брат Сухи был призван на службу в ряды Советской Армии в 1939 году, тогда служили три года. В июне 1941 года от него пришло письмо, в котором он писал, что они окружены, с ним много чеченцев, ингушей и представителей других национальностей. «Мы окружены, яростно сопротивляемся, нас бомбят, живы будем или нет, неизвестно, все в руках Аллаха. Больше не пишите мне», - сообщил он в последнем своем письме из Брестской крепости. И с тех пор от него не было никаких вестей.Так прошли два года Великой Отечественной войны, после чего получили повестки Салам и его двоюродные братья Шахгири, Шабзгири и Ажгири.
На войну они ушли вчетвером. С села Бенгарой Итум-Калинского района, где они проживали, их привезли на сборный пункт города Грозного, здесь собирали всех отправляющихся на фронт.
- Нас было где-то около восьмисот человек, - вспоминает он, - это было в конце лета 1943 года. Мы ждали эшелоны, молились и делали зикр. Я был в числе четырех имамов, выбранных из этого количества людей. Когда мы начали совершать зикр, командиры, у которых возникло подозрение к религиозному обряду, испугались. Они вызвали эшелоны и сразу же отправили нас на фронт в Ленинградском направлении, посадив в плацкартные вагоны. А в то время Ленинград был в блокаде. Эшелоны доехали в течение нескольких дней.
С ним были чеченцы и ингуши. Навстречу ехал санитарный поезд с ранеными. Увидев людей, находившихся в тяжелом состоянии, приподнятое боевое настроение убавилось. Все подумали о том, что и они могут оказаться в таком же состоянии. По прибытии им дали лопаты для рытья противотанковых рвов, а кому-то - винтовки, автоматы, чтобы их прикрывали. Это длилось месяц-полтора, затем были интенсивные бомбежки, силы были абсолютно неравные, пришлось отступать. Их перебросили на Украину в Харьковскую область. Там было то же самое: в полный рост нужно было вырыть противотанковый ров, и Салам с этим справлялся.
В один из таких дней, примерно в полдень, один из снарядов разорвался рядом, вследствие чего Салам был оглушен и контужен, потерял зрение на один глаз. Ему предоставили отпуск. Добирался до дома он попутно, в течение недели прибыл в родное село Бенгарой. Было это в конце 1943 года, а в начале 1944 года умер дядя, три сына которого воевали на фронте. Не выдержав потери брата, через неделю умер и отец Салама - Чида. Сельсовет выступил с ходатайством в военкомат о том, чтобы ему дали месячную отсрочку, так как в этих двух семьях не было мужчин, кроме него.
23 февраля 1944 года, еще до окончания от-срочки, Салама и даже находящихся на фронте чеченцев выслали в Казахстан. С ним были мать, четыре сестры и жена. Они попали в город Казалинск Кзыл-Ординской области. После шести лет в Казалинске переехали в Джамбул. Что только не пришлось испытать. Очень трудно вспоминать обо всем увиденном и пережитом. Работал Салам на самых тяжелых участках: в кузнице, в кислотном цехе, на погрузке и разгрузке мешков с пшеницей, льдом (куски которого тогда выполняли функции холодильников) и т.д. Было и холодно, и голодно, но, несмотря на это, чеченцы каждый вечер собирались у кого-то на «синкъерам». Здесь не было ни тейпов, ни родовых связей, ни богатства, ни титулов - все были равны, делили меж собой и горе, и радость. Были уважение друг к другу, взаимоподдержка и милосердие. Родной язык, традиции, обычаи помогли выжить и вернуться домой. И в 1959 году Чадаевы приехали в село Серноводск, где Салам живет по сей день.
В 1943 году Салам ушел воевать, был контужен, направлен в госпиталь, где он лечился. Ему дали отпуск, который впоследствии совпал с переселением. Этим отпуском и воспользовался комендант, забравший у него военный билет. Его брат Сухи Чадаев погиб в 1941 году, защищая Брестскую крепость. А трое двоюродных братьев воевали на фронте вместе с Саламом. Двое из них погибли в боях, а третий, потерявший ногу после ранения, умер в Казахстане.
На глаза старика навернулись слезы, когда он вспомнил братьев, годы войны и выселения. Да, немало пришлось ему увидеть и пережить за столетие! Но его стойкости позавидует любой из нас.
Салам Чадаев рассказывает, что младший брат Сухи был призван на службу в ряды Советской Армии в 1939 году, тогда служили три года. В июне 1941 года от него пришло письмо, в котором он писал, что они окружены, с ним много чеченцев, ингушей и представителей других национальностей. «Мы окружены, яростно сопротивляемся, нас бомбят, живы будем или нет, неизвестно, все в руках Аллаха. Больше не пишите мне», - сообщил он в последнем своем письме из Брестской крепости. И с тех пор от него не было никаких вестей.Так прошли два года Великой Отечественной войны, после чего получили повестки Салам и его двоюродные братья Шахгири, Шабзгири и Ажгири.
На войну они ушли вчетвером. С села Бенгарой Итум-Калинского района, где они проживали, их привезли на сборный пункт города Грозного, здесь собирали всех отправляющихся на фронт.
- Нас было где-то около восьмисот человек, - вспоминает он, - это было в конце лета 1943 года. Мы ждали эшелоны, молились и делали зикр. Я был в числе четырех имамов, выбранных из этого количества людей. Когда мы начали совершать зикр, командиры, у которых возникло подозрение к религиозному обряду, испугались. Они вызвали эшелоны и сразу же отправили нас на фронт в Ленинградском направлении, посадив в плацкартные вагоны. А в то время Ленинград был в блокаде. Эшелоны доехали в течение нескольких дней.
С ним были чеченцы и ингуши. Навстречу ехал санитарный поезд с ранеными. Увидев людей, находившихся в тяжелом состоянии, приподнятое боевое настроение убавилось. Все подумали о том, что и они могут оказаться в таком же состоянии. По прибытии им дали лопаты для рытья противотанковых рвов, а кому-то - винтовки, автоматы, чтобы их прикрывали. Это длилось месяц-полтора, затем были интенсивные бомбежки, силы были абсолютно неравные, пришлось отступать. Их перебросили на Украину в Харьковскую область. Там было то же самое: в полный рост нужно было вырыть противотанковый ров, и Салам с этим справлялся.
В один из таких дней, примерно в полдень, один из снарядов разорвался рядом, вследствие чего Салам был оглушен и контужен, потерял зрение на один глаз. Ему предоставили отпуск. Добирался до дома он попутно, в течение недели прибыл в родное село Бенгарой. Было это в конце 1943 года, а в начале 1944 года умер дядя, три сына которого воевали на фронте. Не выдержав потери брата, через неделю умер и отец Салама - Чида. Сельсовет выступил с ходатайством в военкомат о том, чтобы ему дали месячную отсрочку, так как в этих двух семьях не было мужчин, кроме него.
23 февраля 1944 года, еще до окончания от-срочки, Салама и даже находящихся на фронте чеченцев выслали в Казахстан. С ним были мать, четыре сестры и жена. Они попали в город Казалинск Кзыл-Ординской области. После шести лет в Казалинске переехали в Джамбул. Что только не пришлось испытать. Очень трудно вспоминать обо всем увиденном и пережитом. Работал Салам на самых тяжелых участках: в кузнице, в кислотном цехе, на погрузке и разгрузке мешков с пшеницей, льдом (куски которого тогда выполняли функции холодильников) и т.д. Было и холодно, и голодно, но, несмотря на это, чеченцы каждый вечер собирались у кого-то на «синкъерам». Здесь не было ни тейпов, ни родовых связей, ни богатства, ни титулов - все были равны, делили меж собой и горе, и радость. Были уважение друг к другу, взаимоподдержка и милосердие. Родной язык, традиции, обычаи помогли выжить и вернуться домой. И в 1959 году Чадаевы приехали в село Серноводск, где Салам живет по сей день.