О подпольной антисоветской деятельности периода коллективизации
Оригинал взят у ihistorian в О подпольной антисоветской деятельности периода коллективизации
Предлагаю к обсуждению мысли моего френда.
Оригинал взят у sahonko в О подпольной антисоветской деятельности периода коллективизации
Хотел написать реплику на эту запись в ЖЖ ihistorian http://ihistorian.livejournal.com/432732.html , но что-то так размахнул, что лучше я ее помещу здесь, а ему дам ссылку.
Ваш френд bighoboz высказал очень правильную мысль о том что события голодомора - это один из эпизодов (точнее рецидив) гражданской войны. Такая точка зрения много ставит на свои места.
Прежде всего надо уточнить, что мы имеем в виду под гражданской войной. Я бы определил ее как вооруженное столкновение между социальными слоями данного общества. При этом это не обязательно прямое столкновение, оно может иметь и латентные формы, подпольной, партизанской или криминальной войны.
Но такие же формы имеет и простая подпольная и криминальная деятельность некоторых представителей населения, не имеющих опоры в виде социальных слоев данного общества, мотивы же побуждающие их к такой борьбе могут быть достаточно разнообразны. Это и месть за потерю привелигированного положения у бывших, и прямое инспирирование из за бугра, и внутриэлитарная борьба за текущую власть, без стремления изменить систему.
Из всего это вытекает, что второй вид подпольной деятельности строится либо извне, либо самими подпольщиками под какую-то цель сознательно, по определенному плану сверху вниз. А вот в случае если для такой деятельности существует социальная база она может уже производиться представителями данного общественного слоя (к примеру саботаж) изначально неосознанно и неорганизованно, а уж организация (подпольная) появляется в процессе этой деятельности, либо как самоорганизация, либо как стремление оседлать процесс и соорганизовать его под свои цели другими оргсилами.
Итак что мы наблюдали в деревне в начале 30-х? [Во второй половине 1920-х гг. - ihistorian] Созрел и набрал критическую массу слой крестьян ориентированный на преобразование деревни на буржуазных началах. Это были не только относительно немногочисленные кулаки-мироеды, но и достаточно широкий слой зажиточных середняков [Дело не в многочисленности, а во влиянии! Один-три кулака могли крупное село+местную власть за горло держать - ihistorian] Дело в том, что получив от советской власти в собственность землю они добросовестно почти с нуля восстанавливали пришедшее в упадок после войн свое хозяйство, которое неуклонно в течение 10 лет приумножалось [Не 10 лет - несколько лет 1923-1928 гг. - ihistorian]. И вот неожиданно оно достигло своего предела. Приумножаться за счет собственного труда дальше стало практически невозможно. Конечно можно было проедать накопляемое и остановиться в развитии своего хозяйства, но логика собственнического мелкобуржуазного хозяйства толкала к его расширению. А такое расширение возможно было только через наем рабочей силы. При этом такой интерес в буржуазном преобразовании деревни в среде середняков в начале и середине 20-х был исключительно слаб, поскольку шло расширение хозяйства необходимое только для личного потребления, для которого вполне хватало личного труда. То есть социальной базы для достаточно сильного обострения гражданской войны до конца двадцатых не было. Советская власть нанесла "упреждающий" удар коллективизации в этой войне (но возможно с рассматриваемой точки зрения поздно) [Фактически не так. Столкновение с кулаком предвидели, поэтому старались держать его под контролем в виде законодательства, налогов, перевыборов местной власти, землеустройства и т.п. - ihistorian]
Здесь становится понятным почему середнячество не приняло коллективизацию [все-таки нельзя так категорически говорить - ihistorian], и почему во многих случаях середняков за их реакцию на коллективизацию приравнивали к кулакам. Ведь даже если середняк оставался бы единоличником, что не возбранялось в принципе, то все равно коллективизация ставила жирный крест на его стремлении к расширению хозяйства. Так что в начале 30-х мы имели серьезный социальный протест, преодоление которого было возможным только путем насильственного принуждения недовольных к новым условиям существования. Конечно возникает вопрос, а зачем было принуждать? Может надо было попробовать действовать в интересах этого слоя (тем более что он был очень широк)? И крестьянам было бы хорошо? Увы, ничего хорошего не было бы. Подавляющему числу из этого слоя, а я молчу о беднейшем крестьянстве, стало бы только гораздо хуже, чем при коллективизации. Ведь дальнейшее расширение хозяйства середняка стало бы проводиться уже за счет других крестьян, тех же середняков, и реального укрупнения своего хозяйства могли б достичь только единицы притом исключительно за счет обнищания остальной массы и превращения ее в батраков. И это при идеальном проведении буржуазного расслоения, в реальности же это была бы полномасштабная гражданская война.
А теперь о том какое все это имеет отношение имеет к резкой активизации подпольной антисоветской деятельности. Начнем с гражданской войны. В ее период на территории России было насоздано просто невообразимое количество антисоветских легальных и нелегальных организаций. Большинство реально действовавших с окончанием ГВ перестали действовать, что вовсе не означает, что при этом их структуры развалилась до абсолютно атомизированных затаившихся "бывших" и ностальгирующих холопов. Многие члены таких организаций утешали себя поддержкой связей между собой. Возможно некоторые даже эмулировали какие-то мирные формы деятельности и о них даже знали органы, но не трогали. Преследовали лишь тех, кто начинал физически вредить соввласти. Таких было относительно мало и они были по большей части завязаны на заграницу, откуда получали стимулирование. И вдруг в начале 30 появляется целый социальный слой обиженный в своих ожиданиях, недовольный советской властью и готовый к действию. Естественно это не могло не привести к оживлению деятельности осколков старых антисоветских организаций, и образовании на их базе массы более современных структур заточенных под интересы активизировавшегося антисоветски настроенного социального слоя. Это вполне объясняет каким образом сразу почти одномоментно могла образоваться такая масса антисоветских подпольных организаций. Хотя с точки зрения обыкновенной логики организации подпольной антигосударственной деятельности подобное никак невозможно. Как пишет один ваш комментатор: "Конечно же, в СССР было вполне достаточно РЕАЛЬНЫХ редисок, занимавшимися всеми вышеперечисленными видами деятельности. Но не в таких масштабных и универсальных структурах - это невозможно организационно, логистически, физически, интеллектуально и ВООБЩЕ НИКАК!"
В некоторых случаях это были очень маленькие организации. Вспомните "Поднятую целину" там главный вражина просидел всю книгу в подвале у бывшего кулака, изображая из себя крупного деятеля белого движения, ждущего отмашки для общего удара. То есть, многие бывшие затаившиеся в 20-е, почувствовав потребность в своей антисоветской оргработе стали находить и организовывать недовольных. При этом для придания веса (в том числе и в своих собственных глазах) они представлялись эмиссарами мощных антисоветских движений. И таких микроорганизаций было подавляющее большинство, хотя часть из них при длительном выживании могли вливаться в значительные структуры. Собственно из такого строения антисоветского подполья и вытекала ее основная деятельность. Основная масса микроорганизаций не могли ничего больше сделать, кроме как заниматься саботажем. И этот саботаж стал во многом причиной голода 32-33-го годов. И здесь имел место не только прямой саботаж, но и антисоветская пропаганда, резко преувеличивавшая размеры бедствия, обвинявшая власти в сознательном уморении крестьян. Страна ими была наводнена огромным количеством слухов один другого страшнее. И это делалось без всякой координации из какого-то центра.[По этому пункту я не согласен. Решающее организационное значение имело наличие подпольной организующей силы ВНУТРИ власти. - ihistorian]
Теперь пара слов о реакции органов. Естественно, что тогда такого углубленного проникновения в общественные процессы правоохранительные органы не делали [Вполне делали)) - ihistorian], у них стояли вполне утилитарные цели - искоренить заразу. Они столкнулись с массовым проявлением антисоветского подполья. Источник такой неожиданной массовости они видели естественно в мощной разветвленности единой сети или нескольких сетей, и стремились найти даже там где ее нет. И что естественно, не могло быть и речи, чтоб голова такой организации была внутри страны. С другой стороны, совершенно неприемлемым было с точки зрения идеологии, что образование такого разветвленного подполья было следствием наличие широкого слоя населения находящегося с государством в состоянии гражданской войны за то, что государство лишило их мечты стать богатыми и процветающими буржуйчиками. Для органов должно быть все просто - антисоветское подполье - это отщепенцы, враги народа.
Увы, обострение гражданской войны на этом не закончилось, события 37-го во многом прямое следствие того, что произошло в начале тридцатых.
Предлагаю к обсуждению мысли моего френда.
Оригинал взят у sahonko в О подпольной антисоветской деятельности периода коллективизации
Хотел написать реплику на эту запись в ЖЖ ihistorian http://ihistorian.livejournal.com/432732.html , но что-то так размахнул, что лучше я ее помещу здесь, а ему дам ссылку.
Ваш френд bighoboz высказал очень правильную мысль о том что события голодомора - это один из эпизодов (точнее рецидив) гражданской войны. Такая точка зрения много ставит на свои места.
Прежде всего надо уточнить, что мы имеем в виду под гражданской войной. Я бы определил ее как вооруженное столкновение между социальными слоями данного общества. При этом это не обязательно прямое столкновение, оно может иметь и латентные формы, подпольной, партизанской или криминальной войны.
Но такие же формы имеет и простая подпольная и криминальная деятельность некоторых представителей населения, не имеющих опоры в виде социальных слоев данного общества, мотивы же побуждающие их к такой борьбе могут быть достаточно разнообразны. Это и месть за потерю привелигированного положения у бывших, и прямое инспирирование из за бугра, и внутриэлитарная борьба за текущую власть, без стремления изменить систему.
Из всего это вытекает, что второй вид подпольной деятельности строится либо извне, либо самими подпольщиками под какую-то цель сознательно, по определенному плану сверху вниз. А вот в случае если для такой деятельности существует социальная база она может уже производиться представителями данного общественного слоя (к примеру саботаж) изначально неосознанно и неорганизованно, а уж организация (подпольная) появляется в процессе этой деятельности, либо как самоорганизация, либо как стремление оседлать процесс и соорганизовать его под свои цели другими оргсилами.
Итак что мы наблюдали в деревне в начале 30-х? [Во второй половине 1920-х гг. - ihistorian] Созрел и набрал критическую массу слой крестьян ориентированный на преобразование деревни на буржуазных началах. Это были не только относительно немногочисленные кулаки-мироеды, но и достаточно широкий слой зажиточных середняков [Дело не в многочисленности, а во влиянии! Один-три кулака могли крупное село+местную власть за горло держать - ihistorian] Дело в том, что получив от советской власти в собственность землю они добросовестно почти с нуля восстанавливали пришедшее в упадок после войн свое хозяйство, которое неуклонно в течение 10 лет приумножалось [Не 10 лет - несколько лет 1923-1928 гг. - ihistorian]. И вот неожиданно оно достигло своего предела. Приумножаться за счет собственного труда дальше стало практически невозможно. Конечно можно было проедать накопляемое и остановиться в развитии своего хозяйства, но логика собственнического мелкобуржуазного хозяйства толкала к его расширению. А такое расширение возможно было только через наем рабочей силы. При этом такой интерес в буржуазном преобразовании деревни в среде середняков в начале и середине 20-х был исключительно слаб, поскольку шло расширение хозяйства необходимое только для личного потребления, для которого вполне хватало личного труда. То есть социальной базы для достаточно сильного обострения гражданской войны до конца двадцатых не было. Советская власть нанесла "упреждающий" удар коллективизации в этой войне (но возможно с рассматриваемой точки зрения поздно) [Фактически не так. Столкновение с кулаком предвидели, поэтому старались держать его под контролем в виде законодательства, налогов, перевыборов местной власти, землеустройства и т.п. - ihistorian]
Здесь становится понятным почему середнячество не приняло коллективизацию [все-таки нельзя так категорически говорить - ihistorian], и почему во многих случаях середняков за их реакцию на коллективизацию приравнивали к кулакам. Ведь даже если середняк оставался бы единоличником, что не возбранялось в принципе, то все равно коллективизация ставила жирный крест на его стремлении к расширению хозяйства. Так что в начале 30-х мы имели серьезный социальный протест, преодоление которого было возможным только путем насильственного принуждения недовольных к новым условиям существования. Конечно возникает вопрос, а зачем было принуждать? Может надо было попробовать действовать в интересах этого слоя (тем более что он был очень широк)? И крестьянам было бы хорошо? Увы, ничего хорошего не было бы. Подавляющему числу из этого слоя, а я молчу о беднейшем крестьянстве, стало бы только гораздо хуже, чем при коллективизации. Ведь дальнейшее расширение хозяйства середняка стало бы проводиться уже за счет других крестьян, тех же середняков, и реального укрупнения своего хозяйства могли б достичь только единицы притом исключительно за счет обнищания остальной массы и превращения ее в батраков. И это при идеальном проведении буржуазного расслоения, в реальности же это была бы полномасштабная гражданская война.
А теперь о том какое все это имеет отношение имеет к резкой активизации подпольной антисоветской деятельности. Начнем с гражданской войны. В ее период на территории России было насоздано просто невообразимое количество антисоветских легальных и нелегальных организаций. Большинство реально действовавших с окончанием ГВ перестали действовать, что вовсе не означает, что при этом их структуры развалилась до абсолютно атомизированных затаившихся "бывших" и ностальгирующих холопов. Многие члены таких организаций утешали себя поддержкой связей между собой. Возможно некоторые даже эмулировали какие-то мирные формы деятельности и о них даже знали органы, но не трогали. Преследовали лишь тех, кто начинал физически вредить соввласти. Таких было относительно мало и они были по большей части завязаны на заграницу, откуда получали стимулирование. И вдруг в начале 30 появляется целый социальный слой обиженный в своих ожиданиях, недовольный советской властью и готовый к действию. Естественно это не могло не привести к оживлению деятельности осколков старых антисоветских организаций, и образовании на их базе массы более современных структур заточенных под интересы активизировавшегося антисоветски настроенного социального слоя. Это вполне объясняет каким образом сразу почти одномоментно могла образоваться такая масса антисоветских подпольных организаций. Хотя с точки зрения обыкновенной логики организации подпольной антигосударственной деятельности подобное никак невозможно. Как пишет один ваш комментатор: "Конечно же, в СССР было вполне достаточно РЕАЛЬНЫХ редисок, занимавшимися всеми вышеперечисленными видами деятельности. Но не в таких масштабных и универсальных структурах - это невозможно организационно, логистически, физически, интеллектуально и ВООБЩЕ НИКАК!"
В некоторых случаях это были очень маленькие организации. Вспомните "Поднятую целину" там главный вражина просидел всю книгу в подвале у бывшего кулака, изображая из себя крупного деятеля белого движения, ждущего отмашки для общего удара. То есть, многие бывшие затаившиеся в 20-е, почувствовав потребность в своей антисоветской оргработе стали находить и организовывать недовольных. При этом для придания веса (в том числе и в своих собственных глазах) они представлялись эмиссарами мощных антисоветских движений. И таких микроорганизаций было подавляющее большинство, хотя часть из них при длительном выживании могли вливаться в значительные структуры. Собственно из такого строения антисоветского подполья и вытекала ее основная деятельность. Основная масса микроорганизаций не могли ничего больше сделать, кроме как заниматься саботажем. И этот саботаж стал во многом причиной голода 32-33-го годов. И здесь имел место не только прямой саботаж, но и антисоветская пропаганда, резко преувеличивавшая размеры бедствия, обвинявшая власти в сознательном уморении крестьян. Страна ими была наводнена огромным количеством слухов один другого страшнее. И это делалось без всякой координации из какого-то центра.[По этому пункту я не согласен. Решающее организационное значение имело наличие подпольной организующей силы ВНУТРИ власти. - ihistorian]
Теперь пара слов о реакции органов. Естественно, что тогда такого углубленного проникновения в общественные процессы правоохранительные органы не делали [Вполне делали)) - ihistorian], у них стояли вполне утилитарные цели - искоренить заразу. Они столкнулись с массовым проявлением антисоветского подполья. Источник такой неожиданной массовости они видели естественно в мощной разветвленности единой сети или нескольких сетей, и стремились найти даже там где ее нет. И что естественно, не могло быть и речи, чтоб голова такой организации была внутри страны. С другой стороны, совершенно неприемлемым было с точки зрения идеологии, что образование такого разветвленного подполья было следствием наличие широкого слоя населения находящегося с государством в состоянии гражданской войны за то, что государство лишило их мечты стать богатыми и процветающими буржуйчиками. Для органов должно быть все просто - антисоветское подполье - это отщепенцы, враги народа.
Увы, обострение гражданской войны на этом не закончилось, события 37-го во многом прямое следствие того, что произошло в начале тридцатых.